[47

ПЕРВЫЙ ВОЙ ДОВРЫНИ НИКИТИЧХ СЪ ЗМВЕМЪ ГОРЫНЧИЩЕИЪ.

Не послушался Добрыня родной матушки,

Выходилъ онъ изъ столовой горенки

Да во славныя палаты бЪловаменны,

Одђвалъ одёжицу дорожную,

Накрывалс\ шляпой земли греческой,

Заходилъ въ широнъ конюшенъ дворъ

И уздадъ, сТдлалъ добрА коня;

Брадъ вопье съ собою долгомЫное,

тугой лунь да валент стргћлы,

Сабдю острую да палицу тяжелую—

Не для драви брадъ, для вроволитьица,

Дла пойхи брадъ для

Кань садился тутъ Добрыня на добра коня,

Кань смзжалъ да съ широкА двора

Съ молодымъ слугою, съ малымъ 1йробкомъ,—

Плетвою добра коня понуживалъ,

Палицей булатною поигрывалъ,

Долгом'Ьрныимъ вопьемъ да поворачивалъ.

Кань пйхалъ по чисту полю да во Пучай-р'\й,

Кань • прйздилъ часъ-другой по красну солнышку—

Богатырское-то ттЬло разгоргђлося,

Разгоргђлося да распойлося.

Приправлялъ коня онъ кь быстрой ргђченьй,

Соскочилъ скорбнько .со добра воня,

Бросидъ поводь малу п5робву:

„Ай же ты, $тинка, малый паробокъ!

Подержи-ва MH'h, покарауль коня. “

Снялъ съ головки шляпу земди греческой,

одёжицу дорожную,

Штаники со спусками да чёрны чбботы,

Скидывалъ рубашку миткалйную,

Да шустидся во студёну, быстру ртђченьку.

Заходилъ за струечку за первую,

Заходилъ за струечву за среднюю,