Отъ Рене де-Мокомбъ Луизѣ де-Шолье.
Октябрь.
Какъ взволновало меня твое письмо, въ особенности благодаря сравненію твоей участи съ моей. Въ какомъ блестящемъ свѣтѣ ты будешь жить! Въ какой мирной глуши закончу я мое скромное существованіе! Я такъ много разсказывала тебѣ о замкѣ Мокомбъ, что не стану болѣе говорить о немъ; здѣсь я нашла мою комнату почти въ томъ же видѣ, въ какомъ оставила ее; однако, теперь, глядя изъ окна, я могу вполнѣ оцѣнить красоту прелестной долины, на которую ребенкомъ смотрѣла, ничего не понимая. Черезъ двѣ недѣли послѣ моего пріѣзда, я съ отцомъ, матерью и двумя братьями отправилась на обѣдъ къ одному изъ нашихъ сосѣдей, къ старому г-ну де-л'Эсторадъ.
Этотъ человѣкъ разбогатѣлъ, благодаря скупости. Старикъ не могъ спасти своего единственнаго сына отъ жадности Бонапарта; барону удалось избавить юношу отъ набора, но ему пришлось послать его въ армію 1811 г. въ качествѣ члена почетнаго караула. Со времени Лейпцигскаго сраженія старый баронъ не получалъ извѣстій о сынѣ. Де-Моприво, къ которому л'Эсторадъ ѣздилъ въ 1814 году, сказалъ ему, что онъ видѣлъ, какъ русскіе захватили молодого человѣка въ плѣнъ. Г-жа л'Эсторадъ умерла отъ горя послѣ тщетныхъ поисковъ, произведенныхъ въ Россіи. Барона, старика глубоковѣрующаго, поддерживала та чудная христіанская сила которая жила въ насъ въ Блуа: надежда! Она заставляла его видѣть сына во снѣ и копить для него деньги. Де-л'Эсторадъ заботился о наслѣдствахъ, выпадавшихъ на долю его сына послѣ смерти различныхъ членовъ семьи покойной г-жи де-л'Эсторадъ. Никто не осмѣливался смѣятъся надъ этимъ старикомъ. Я, угадала, что неожиданное возвращеніе молодого человѣка вызвало и мой пріѣздъ въ замокъ. Кто бы сказалъ, что пока наша мысль блуждала Богъ знаетъ гдѣ, мой женихъ медленно шелъ пѣшкомъ черезъ Россію, Польшу и Германію. Только въ Берлинѣ судьба сжалилась надъ нимъ; тамъ французскій посланникъ помогъ ему вернуться во Францію. Г-нъ де-л'Эсторадъ-отецъ мелкій, провансальскій дворянинъ, получающій тысячъ десять ливровъ въ годъ, не обладаетъ достаточно европейски-громкимъ именемъ, чтобы люди интересовались кавалеромъ де-л'Эсторадъ, фамилія котораго сильно напоминала имена искателей приключеній.
Двѣнадцать тысячъ ливровъ ежегоднаго не тратившагося дохода съ имѣній г-жи де-л'Эсторадъ вмѣстѣ со сбереженіями старика барона превратились въ довольно значительное для Прованса состояніе. Въ настоящее время у несчастнаго гвардейца около двухсотъ пятидесяти ливровъ и земли. Наканунѣ возвращенія сына старый баронъ купилъ прекрасное, но плохо устроенное имѣніе. Старикъ собирается посадить въ немъ десять тысячъ тутовыхъ деревьевъ, которыя онъ воспитывалъ въ своемъ питомникѣ, предвидя эту покупку. Свидѣвшись съ сыномъ, баронъ только и думаетъ о томъ, чтобы поскорѣе женить его на дѣвушкѣ благороднаго происхожденія. Старикъ высказалъ моимъ родителямъ намѣреніе взять Рене Мокомбъ безъ приданаго и упомянуть въ свадебномъ контрактѣ, что означенная Рене принесла съ собой ту сумму, которая пришлась бы на ея долю послѣ смерти ея родителей. Въ день своего совершеннолѣтія мой младшій братъ, Жанъ де-Мокомбъ, выдалъ отцу и матери документъ, говорившій, что онъ получилъ свою часть, которая равняется трети всего наслѣдства. Вотъ какимъ образомъ дворянство Прованса обходитъ низкій гражданскій кодексъ г-на Бонапарта, который заставитъ заточить въ монастыри столько же благородныхъ дѣвушекъ, сколько онъ ихъ выдалъ замужъ. Мнѣніе французскаго дворянства, судя по тому немногому, что мнѣ извѣстно, очень разнообразно.
Во время упомянутаго обѣда, моя дорогая милочка, состоялось первое знакомство между твоей козочкой и плѣнникомъ. Опишу все по порядку. Прислуга графа Мокомба нарядилась въ старыя, обшитыя галунами ливреи и вышитыя шляпы; кучеръ надѣлъ свои большіе сапоги съ раструбами. Мы впятеромъ сѣли въ нашу старую карету и величественно прибыли къ сосѣдямъ въ два часа; обѣдъ былъ назначенъ въ три. У моего будущаго свекра не замокъ, а просто деревенскій домъ, стоящій у подножія одного изъ нашихъ холмовъ въ началѣ нашей прелестной долины, главную гордость которой, конечно, составляетъ старымъ замокъ Мокомбъ. Деревенскій домъ барона де-л'Эсторадъ и походитъ на деревенскій домъ; онъ представляетъ собою четыре каменныхъ стѣны, залитыя желтоватымъ цементомъ и покрытыя черепицами красиваго краснаго цвѣта. Крыша сгибается подъ ихъ тяжестью. Окна дома размѣщены безъ малѣйшей симметріи и снабжены огромными стявнями, выкрашенными въ желтый цвѣтъ. Садъ, раскинутый около этого зданія,-- чисто провансальскій садъ; его окружаетъ маленькая ограда изъ крупныхъ круглыхъ валуновъ, положенныхъ пластами; геній каменщика проявляется тутъ въ умѣньи наклонно класть камни или ставить ихъ стоймя; слой глины, покрывающей ограду, мѣстами осыпался. Рѣшетка, стоящая на дорогѣ при въѣздѣ во дворъ, придаетъ усадьбѣ видъ замка. Раньше, чѣмъ ее устроили было пролито много слезъ; она такъ тонка, что напомнила мнѣ сестру Анжелику. Передъ домомъ каменный подъѣздъ; надъ входной дверью навѣсъ; его не пожелалъ бы имѣть даже луарскій мужикъ подлѣ своего изящнаго бѣлаго каменнаго домика съ синей крышей, на которой такъ славно играетъ иногда улыбка солнца. И садъ, и все кругомъ него страшно запылено; деревья спалены зноемъ. Ясно видно, что вся жизнь барона давно ограничивается тѣмъ, что вечеромъ онъ ложится спать, а утромъ встаетъ съ одной мыслью: пріобрѣсти побольше денегъ. Онъ ѣстъ то же, что и его слуги; ихъ у него двое: молодой провансалецъ и старая горничная его жены. Въ комнатахъ мало мебели. Между тѣмъ домъ старика приготовился къ пріему гостей: баронъ опустошилъ всѣ старые шкапы и созвалъ всенародное ополченіе своихъ рабовъ. Обѣдъ подали намъ на почернѣвшемъ и помя томъ серебрѣ. Изгнанникъ, дорогая милочка, какъ рѣшетка на дорогѣ, худъ, очень худъ! Онъ блѣденъ, онъ страдаетъ, онъ молчаливъ. Ему тридцать семь лѣтъ, а онъ походитъ на пятидесятилѣтняго человѣка. Его когда-то прекрасные черные волосы перемѣшаны съ сѣдиной, точно крылья жаворонка. Его красивые синіе глаза очень впалы; онъ глуховатъ, что придаетъ ему нѣкоторое сходство съ рыцаремъ печальнаго образа; тѣмъ не менѣе, я любезно согласилась сдѣлаться госпожей де-л'Эсторадъ, позволила дать мнѣ двѣсти пятьдесятъ ливровъ, съ непремѣннымъ условіемъ получить въ мое полное распоряженіе этотъ деревенскій домъ и устроить подлѣ него паркъ. Я формально потребовала, чтобы отецъ уступилъ мнѣ небольшую часть воды, которая течетъ изъ Мокомба. Черезъ мѣсяцъ я буду уже г-жей де-л'Эсторадъ, потому что я, дорогая моя, поправилась. Послѣ сибирскихъ снѣговъ человѣкъ бываетъ очень расположенъ найти прелесть въ тѣхъ черныхъ глазахъ, отъ взгляда которыхъ, какъ ты говорила, спѣютъ недозрѣлые плоды. Луи де-л'Эсторадъ, повидимому, страшно счастливъ, что онъ женится на красивой Рене де-Мокомбъ. Таково славное прозвище твоей подруги. Ты собираешься пожинать веселье среди широкой арены жизни, предназначенной m-elle де-Шолье въ Парижѣ, гдѣ ты будешь царить, а въ это время твоя бѣдная козочка Рене, дочь пустыни, спустилась съ нашихъ облаковъ и приготовилась къ дѣйствительности, простой, какъ судьба, ромашки. Да, я дала себѣ слово утѣшить этого молодого человѣка безъ молодости, который, сойдя съ материнскихъ колѣнъ, очутился на войнѣ и изъ своего мирнаго загороднаго дома перешелъ къ снѣгамъ и лишеніямъ Сибири. Однообразіе предстоящей мнѣ жизни будетъ скрашиваться для меня тихими деревенскими удовольствіями. Я продлю оазисъ нашей долины до самаго моего дома, который осѣнятъ величественныя прекрасныя деревья. Я раскину кругомъ моей усадьбы вѣчно-зеленѣющіе провансальскіе лужки, я распространю мой паркъ до холмовъ; въ самомъ высокомъ пунктѣ я волю выстроить красивую бесѣдку, откуда мои глаза будутъ издали любоваться блестящимъ Средиземнымъ моремъ. Апельсины, лимоны, самыя богатыя произведенія растительнаго царства украсятъ мой уголокъ и въ немъ я стану матерью семейства. Насъ будетъ окружать природная вѣчная поэзія. Я останусь вѣрна своимъ обязанностямъ, а потому мнѣ нечего бояться несчастій. Старый баронъ и кавалеръ де-л'Эсторадъ раздѣляютъ мои христіанскія чувства. Ахъ, милочка, жизнь представляется мнѣ гладкой и затѣненной вѣчными деревьями большой французской дороги. Въ нашемъ столѣтіи не явится второй Бонапартъ; поэтому, если у меня будутъ дѣти, они останутся со мной; я воспитаю ихъ, сдѣлаю ихъ людьми и стану наслаждаться жизнью, живя въ нихъ. ты, конечно, выйдешь замужъ за одного изъ сильныхъ міра сего и, если мое предсказаніе осуществится, мои дѣти найдутъ дѣятельное покровительство. Итакъ, прощайте, по крайней мѣрѣ, для меня, романы и странныя положенія, героинями которыхъ мы бывали въ воображеніи. Я впередъ уже знаю исторію моей жизни: ее будутъ наполнять великія событія вродѣ прорѣзыванія зубовъ у господъ де-л'Эсторадъ, ихъ питанія, разореній, которыя они будутъ производить въ моихъ садахъ или на мнѣ самой, вышиваніе дѣтскихъ шапочекъ; любовь и восхищеніе бѣднаго болѣзденнаго человѣка составятъ отраду моей жизни. Быть можетъ, когда-нибудь деревенская жительница отправится зимой въ Марсель, но и тогда она выступитъ только на узкой аренѣ провинціи, кулиссы которой не опасны. Въ будущемъ мнѣ нечего бояться, даже восхищеніе, которое пробуждаетъ въ насъ гордость, не ожидаетъ меня впереди. Мы будемъ очень интересоваться шелковичными червями, такъ какъ станемъ продавать для нихъ листья тутовыхъ деревьевъ. Мы узнаемъ странныя превратности провансальской жизни и познакомимся съ семейными бурями, хотя ссоры между нами невозможны; Луи де-л'Эсторадъ формально объявилъ, что онъ отдастъ себя въ руки своей жены. А такъ какъ я ничего не сдѣлаю, чтобы поддерживать его въ этомъ благоразумномъ рѣшеніи, очень вѣроятно, что онъ будетъ держаться его. Ты, дорогая моя Луиза, составишь романическую часть моей жизни. Поэтому подробно разсказывай мнѣ всѣ твои приключенія, описывай балы, праздники, разсказывай, какъ ты одѣваешься, какіе цвѣты увѣнчиваютъ твои прелестные бѣлокурые волосы, повторяй мнѣ всѣ слова мужчинъ, обращенныя къ тебѣ. Ты будешь въ двухъ лицахъ слушать, танцовать, чувствовать, какъ концы твоихъ пальцевъ сжимаетъ чья-нибудь рука, мнѣ хотѣлось бы, чтобы ты исполняла материнскія обязанности въ Крампадѣ (такъ называется наша усадьба), а я веселилась въ Парижѣ! Бѣдный человѣкъ думаетъ, что онъ женится только на одной женщинѣ! Замѣтитъ ли онъ, что ихъ двѣ? Однако, я начинаю говорить глупости. Я могу ихъ дѣлать только при посредствѣ другого лица, а потому должна умолкнуть. Итакъ, цѣлую тебя въ обѣ щечки, у меня еще дѣвическія губки; онъ посмѣлъ только завладѣть моей рукой. О, мы такъ почтительны и такъ приличны, что это внушаетъ мнѣ тревогу. Ну, я опять принимаюсь за то же! Прощай, дорогая.
P. S. Я распечатываю твое третье письмо. Моя дорогая, я могу располагать суммой въ тысячу ливровъ; накупи мнѣ на эти деньги хорошенькихъ вещицъ, которыхъ нельзя найти здѣсь или даже въ Марсели. Разъѣзжая по магазинамъ для себя, подумай и о твоей крампадской отшельницѣ. Подумай, что у нашихъ стариковъ нѣтъ въ Парижѣ знакомыхъ со вкусомъ, которые могли бы купить для насъ все необходимое. На твое письмо отвѣчу потомъ.