зоз

Соловьевъ говорить, что знатнВйпйе боя-

ре: князь еедоръ Ивановичь

Шереметевъ и тотчасъ послв своего

разъВхадись изъ Москвы; что

имъ, будто-бы, неловко было оставаться въ

ней подлв воеводъ-освободитедей@.Въ источ-

никахъ нвтъ прямаго Yka3&HiH на то, чтобы

всв бояре разъвхались изъ Москвы. Если же

нвкоторые изъ нихъ на нвкоторое время и

отъВзжали въ свои помвстья, отдохнуть отъ

вынесенныхъ ужасовъ осады: то изъ этого

едва-ли можно заключить о какихъ-то натяну-

тыхъ бояръ кь воеводамъ-осво-

бодителямъ. Изъ предыдущаго разсказа, осно-

ваннаго на документальныхъ данныхъ, видно,

что думныхъ божръ, и въ-особен-

ности бедора Ивановича Шереметева, къПо-

жаркому и Трубецкому, вовсе не были тако-

выми, чтобы неловко было оставаться подгВ

воеводъ-освободителей. Мы видгВли, что пря-

мые освободители отечества, князь

и Мининъ, Олади все, что только могли, что-

бы выразить чувства кь подневоль-

нымъ Кремлевскимъ сидВльцамъ. Трубецкой

же, все время съ самозванцами,

Истотя Т. 461 (486).