изъ Москвы, отъ 26 мая 1748 года, —оставя свои доны,
выфзжаютъ въ деревни, ЕТОЖЪ не ингЬетъ деревень, всђ вы-
%хали на ноле и твмъ живутъ, а Идные, кому лошадей
нанять неч'Ьмъ, на ce6i вытаща сварбишви свои, расположи-
лись и живутъ по пустырямъ, гдђ и cnaceHie отъ тавихъ
ножаровъ худое, да вуда же дВться? Копаютъ ямы
и свои пожитки туда прячутъ, чего, чаю, отъ Польсваго раз-
не бывало... Притомъ, жары и вихри были,
ржи засохли, а яровое не всходить“ 1). Какъ велики были
?'Пввы, , можно видВть и изъ того, что
даже въ ПетербургВ признали необходимымъ равставить гвар-
пикеты оволо дворцовъ, на площадяхъ и на улицахъ
ближайшихъ въ Мосвовсвой дорой, „дабы съ той стороны
нивавой злодН вкрасться и такое же зло учинить не могъ,
понеже всТмъ изйстно—вавъ сказано въ именномъ Yka3i—
какое въ МОСЕВ%, отъ огненнаго вавъ узе явно
оказалось, отъ . бодьшей части злод±ями чиненнаго, чрезъ
частые пожары многое pa330peHie воспосдЫвало" 2).
Въ такое то тревожное время императрица Елисавета
Петровна задумала перетхать со всВмъ дворомъ, синодомъ,
сенатомъ и въ Москву, и им'ђла npe6HBaHie
съ девабря 1748-го по декабрь 1749 года. Если при бтомъ
предполагалось обезпечить порядовъ въ древней столи:ф, то
цгЬль эта, ижется, не была достигнута. Не смотря на при-
cyTcTBie двора и высшихъ правительственныхъ
въ Москй, люди не только ночью,
но и •днемъ проеввзихъ грабили и убивали“ 8), а въ Мо-
СЕОВСВОМЪ „разбойники жгли обывателей въ ихъ до-
махе. Весьма знаменательно, что при тавихъ трудныхъ
обстоятельствахъ, императрица, повидимому, боне разсчиты—
1) Архивъ ЕНЯВЯ Воронцова, кн. 1 У, стр. 9.
3) Полн. собр. Закон. 1748 г. 9603.
3) Тамъ-же, 9574.