— 58 —

забуДетъ если разъ читаль иди сдыхалъ о Жарь-Птшф и

Ивашки Синей-Рубашви? Не говорю уже о

тавихъ свивахъ, вавъ про Илью Муромца или Авиндина:

въ этихъ стодьво положено Русскаго сердца и Руссваго духа,

что њци въ ребенй есть хоть капля настоящей Русской врови,

эта капля заиграеть и завипитъ при этихъ произве-

ТДЕЪ сильно, что въ сообщить дђтскому чув-

ству нивогда неизгладимую складку“. Было и другое обстоя-

тельство, пов.йявшее на и YBpiueHie въ ребен"

народнаго духа и бипре$дьной любви въ родингЬ. Въ людсвой

ихъ дома дань быль бТдной с.лЫй старуй. По рв-

свазамъ Григорьева, „эта старуха, родомъ москвичи“, помнила

императрицы Екатерины П, чуму Мосвовсвую,

казнь Пугачева, ходила не разъ на n0BuoHeHie Сватымъ М'Ьстамъ

въ kieBb, въ Соловки, и вМще много видьа и наслуша-

лась на своемъ в%ву. Сидить бывало, сгЬпая, на сунду" и

Ц'Ьдый день рвзсвазываеть безъ умодву... „Я, продолжаеть

Григорьевъ, „отъ шести до девяти Ать быль усерднымъ ея

слушателемъ, и приписываю этому обстоятельству

ui3Hie на pa8BTie свое въ народномъ дуй. kieBb и Содовви

стали знавоиы моему слуху и B006pazeHio прежде, Ч'ђмъ Парижъ

иди Лондонъ, раздольемъ народныхъ празднествъ нашихъ,

кавъ и ужасомъ народныхъ вавъ чума

и Пугачевщина, чувства мои поражены были еще во всей ихъ

с“кести, прежде Ч'Вмъ узнадъ д о Римсвихъ цирвахъ и

вечерн'Ь. Тавимъ образомъ, съ равняго д%тства

научили а принимать въ сердцу не PwcEia и не

а отечественныя и на этоть уже твердо зиоженныИ

фундаменть легло посАдующее знакомство мое со

Огорчаясь или радуясь всТмъ, что происходить

на Руси дурнаго или хорошаго, вавъ-бы происходило это въ

собственной семй моей и васиось до меня лично, я никогда

не моть принудить себя npeBiaMB

или Сардинсвихъ па.лать, нивогда не хватался съ жадностью за

листовъ заграничной гнеты...“.

Тавимъ образомъ