щенвый объ А. А. Прокопович'Ь-Антовсвомъ, который въ

его еще время славили искусствомъ вь управлети Универси-

тетсвимъ UaHci0H0Mb. Потомъ Высокопреосвященный началь

говорить о профессорахъ: Сохацвомъ. Чеботарей, Страхов±,

очень хввлидъ Шадена, въ uaHci0H'b вотораго воспитывался

Карамзинъ". Разговоръ свой съ Высокопреосващеннымъ Пого-

динь „обратилъ" на послЫвдго, „желая получить живое сйД'Ь-

Hie о которое производилъ Карамзинъ на своихъ

современнивовъ и сверстнивовъ". Около нао, свазалъ Высово•

преосвященный, ходили всљ, кака пчелы около блашуханнаео

цвљтка. „СтарецъИ , пишетъ Погодинъ,— „оживлалса больше и

больше; вспомнилъ о своихъ товарищахъ: Мерзлавой, Подши-

валой, объ общихъ гуданьяхъ на Воробьевыхъ горахъ; ваза-

лось, вса прошедшая жизнь, давно позабытая, проносилась въ

его Погодивъ „слушалъ его съ особеннымъ

и радъ быль, что доставилъ ему случай ва

старости, въ боязни и САПОЙ, насладиться воспоминыйами" .

ИтоДИЮ. Какая память у вашего Высокопреосвященства.

Кавъ вы помните по ВС'Ьхъ своихъ старыхъ зна

вомыхъ.

Высокопреосвященный. Да, я помню ихъ по именамъ: Гри-

I'0Pii Ивановичъ Ивань еедоровичъ Журавлевл„

Семенъ Мартыновичъ

Это и эта бесЬда произвели на Погодина глу-

бовое BneqambHie, „и мое“, пишетъ онъ,— „охладыющее,

ожесточающееся сердце начинало биться вавъ будто въ от-

О, скажу я, не въ гв%въ нашимъ педаго-

гамъ: буква умериџметб, дул животворит“ .

Вотъ что думалъ Погодинъ, возвращаясь домой поздно

вечеромъ, смотря на небо и зжды: „Да, старые универси-

TeTcBie питомцы любили Университеть горячо, вавъ будто

свою родину, волыбель; они составляли одно семейство, и

между собою, и своими наставниками. СВОЛЬЕО ви случалось

мн'ь встр'Ьтить ихъ: они BC'h разхЬлають одни чувства. Мали-

наприм%ръ, разсвазывалъ мв%, вавъ онъ плавалъ,