ьхххуш.

Т. Н. недъли 38 дв'ь до кончины своей,

20-го сентабра 1855 годд, писал К. Д. Кавелину: „Еще годъ

войны, и вса Южная PocciH разорена. Надобно самому

дить да посмочйть, чть тамъ д'лается... Барнесс,а Радень

взялась доставить тебВ это письмо. Я познавомилса съ нею

зхЬсь и очень рдъ этому знакомству. Зам•Ьчатедьно умни

и образованнаа женщина“ 39').

„Такъ тяжел война “ 23 ноября того же 1855 г.,

И. С. Авсавовъ въ своимъ родителямъ,— „тавъ тяжелы жертвы,

приносимын съ инстинвтивною у“ренностью въ безпдодности

ихъ, безъ виваго что—хакой бы теперь миръ за-

влюченъ ни быт, онъ принать будетъ здгћсь и жителями, и

еди ли не большею войсва, съ радостью. Я говорю

въ иное. Но и въ вавъ-то свык-

лись съ неудачею. Когда Французы высадились въ Крымъ, то

инсль о томъ, что Севастополь можеть имъ достаться, при-

пила въ ужасъ вупцовъ ва Кролевецвой армарЕВ, и я

помню, вакъ одинъ богачъ-старивъ Глазовъ говориль съ

исвреннимъ жаромъ, что если Севастополь возьмутъ, тавъ

йдь и я пойду и проч. Севастополь ватъ, онъ не пошелъ

395

и не поИдетъ

За НћСЕОЛЬЕО нед•Ьль до Парижскаго мирнаго

трактата, М. А. изъ своего Богородсваго, писадъ

Погодину: „Грустно, горько до 0TqaHHia читать все, что вы

написали; но оно все тавъ! Вообразите, что даже въ про-

встЬ боятся этот мира, и осворблены; но что

будешь дЬать! Кавъ хочешь утЬшай себя этимъ миромъ;

вавъ хочешь говори, что намъ и не нужно флота въ Чер-

номъ MOP'h, что Дарданеллы будутъ заперты, а для покрови-

тельства береговъ будетъ довольно и небольшой

Н'Ьтъ! миръ этотъ плохъ и унизителенъ! Одно то уже, что