ьхххуш.
Т. Н. недъли 38 дв'ь до кончины своей,
20-го сентабра 1855 годд, писал К. Д. Кавелину: „Еще годъ
войны, и вса Южная PocciH разорена. Надобно самому
дить да посмочйть, чть тамъ д'лается... Барнесс,а Радень
взялась доставить тебВ это письмо. Я познавомилса съ нею
зхЬсь и очень рдъ этому знакомству. Зам•Ьчатедьно умни
и образованнаа женщина“ 39').
„Такъ тяжел война “ 23 ноября того же 1855 г.,
И. С. Авсавовъ въ своимъ родителямъ,— „тавъ тяжелы жертвы,
приносимын съ инстинвтивною у“ренностью въ безпдодности
ихъ, безъ виваго что—хакой бы теперь миръ за-
влюченъ ни быт, онъ принать будетъ здгћсь и жителями, и
еди ли не большею войсва, съ радостью. Я говорю
въ иное. Но и въ вавъ-то свык-
лись съ неудачею. Когда Французы высадились въ Крымъ, то
инсль о томъ, что Севастополь можеть имъ достаться, при-
пила въ ужасъ вупцовъ ва Кролевецвой армарЕВ, и я
помню, вакъ одинъ богачъ-старивъ Глазовъ говориль съ
исвреннимъ жаромъ, что если Севастополь возьмутъ, тавъ
йдь и я пойду и проч. Севастополь ватъ, онъ не пошелъ
395
и не поИдетъ
За НћСЕОЛЬЕО нед•Ьль до Парижскаго мирнаго
трактата, М. А. изъ своего Богородсваго, писадъ
Погодину: „Грустно, горько до 0TqaHHia читать все, что вы
написали; но оно все тавъ! Вообразите, что даже въ про-
встЬ боятся этот мира, и осворблены; но что
будешь дЬать! Кавъ хочешь утЬшай себя этимъ миромъ;
вавъ хочешь говори, что намъ и не нужно флота въ Чер-
номъ MOP'h, что Дарданеллы будутъ заперты, а для покрови-
тельства береговъ будетъ довольно и небольшой
Н'Ьтъ! миръ этотъ плохъ и унизителенъ! Одно то уже, что