201 —

По сви$тедьству Хомавова, въ то время когда Ивановъ

трудилса въ Рий надъ вартиною, „художники и дю-

бители удивились, посм%ивались, подврыди—или

въ сшдатю веливаго Фаго, иди какую-то. NBHio, бливвую

въ умственному разстрйству. Одни только Италянцн, добро-

душные и Hen"HOTie ставу лучшей эпохи,

еще йрвли ему, или, по Ёрайней мФР'Ь, благогоййно смот-

фли на страннаго (Авернаго аскета, который ушел

задуманное c08THie, вакъ въ пустыню, и тамъ служить

исвусству всею силою своего духа. Они не понимали его

труда; но въ ихъ глазахъ онъ все-таки быль вавимъ-то свя•

тымъ изъ прошедшихъ вВвовъд. Въ другокъ мгЬс•Њ,

Хомявогь зайчветь, что Иввоуь „быль въ живописи Амь

же, ч±иъ Гоголь въ слой, и философсвоиъ

Кавъ тољво Хомявовъ узнал, что вартйна приведена,

онъ по%халъ въ ПетеМургъ и повлонилсн ей.

ПоЬдву свою въ Петербургъ Хомявовъ объасналъ не

однимъ любопытствомъ, и даже не одною любовью въ искус-

ству. „Но,—пишетъ онъ, —въ многихъ и мно-

гихъ годовъ смдилъ а изъ Москвы вашимъ Рвисвимъ

труженивомъ, у спрашивалъ а в±стей; ждал съ на-

девдою и страхомъ: совершить ли овь начатое? Не упадеть

л духомъ? Не умреть ли безвременно? Не впадетъ ли въ

или передъ задачею своею, или передъ о

топь нечувствуюшемъ Mipi, который будетъ его судить? Самъ

не уничтожить ли своего труда, вавъ тотъ художнивъ

слова, воторый тавъ глубоко уи%лъ ero ц%нить *)? И наво-

вецъ, она уже тутъ"

„Взманите на это полотно!—писалъ ХОМЯЕОВЪ,

— пово-

рнное Ало потеряло свою грубую и вполн•Ь

ирниввутое духоиъ, сд'Ьлалось прозрачною оболочкою мысли.

Воть, на правой сторонгЬ мальчикъ, только что

гогохь. н. в.