11
меццу прчимъ, читаемъ: Ды удивлаешьса, люеный другъ, что а
сдЬалса журналистомъ. 0naceHia тян въ моей чести
не совс•ђмъ справедливы. У насъ смотратъ ва журналиста съ двухъ
сторонъ, совершенно противныхъ: или почитаютъ eto челойвомъ не-
Мывновеннымъ, иди ириираотъ вавъ маленькое TBopeHie. Въ топ
самый день, вогда вышедъ газетный листокъ, съ 06baueHieMb о моемъ
Наблюдателю, прихожу я, по въ университетъ; ты
знаешь, что я тамъ студентомъ—тюлпа товарищей, изъ воихъ НВЕО•
торые прежде не хотьи даже говорить со иною, менн овружаютъ.
Ови ситтр•юи на меня вахъ на дит имъ важетсл, что въ 3uBiH
журналиста скрываетса Н'Ьчто великое. Идучи опуда, захожу а въ
Левантъ. Лишь тольКо а отворилъ дверь, тутъ обра-
тили на мена свои взоры.
Молодой челойвъ, въ модномъ темносиняго цв%та, подхо-
дить но мкВ, сирашиваетъ о ц•Ьхи моего журпда•, заводить разго-
ворь о словесности, и мимоходомъ чипетъ Н'Ьсволько свовхъ
ТЬЛОЕЪ. „Выли ли вы вчера въ театрм—спросидъ мена пожилой
челов±въ. — Нивавъ нВть, отв±чахь а ему.—Очень жаль, что вы не
были; nieca прекрасная — и начать о русскихъ траге-
Изъ н±свольвихъ его словъ уже зайтилъ а, что онъ старый
любитель Мельпомены, и самъ быль еа питомцемь. Удалили
а въ другую комнату. Но вообрази, а и тутъ ве осталса въ повоВ.
Напротивъ мена сид•ђди молодой офицеръ, н'ћмецвШ артистъ и ще-
гшеватой господчивъ. „Биъ conrhHia, вы станете также заниматыи
“ — свазиъ мнеЬ Марсовъ служитель. „Изящвыа искуштв
подтивою
войдуть, вонечно, въ планъ вашего журнала“, прибавилъ артистъ; и,
xer•eHbBie стишки, подхитилъ петиметръ. Теперь свави, любезный
другъ, отъ чего происходить это? Бывало, прежде а смиренно про-
сиживал по нВсвольву часовъ въ темвомъ углу, одинъ съ своею
трубою. Помнишь, инъ ты равсвавыилъ намъ вритичесвое свое по-
ложеје въ дом± В. Ты быль туда ревомендованъ; ховайи заводип
съ тобою разговоръ; ты отвВчадъ тольво да ил нњтг,. Недостатопъ
предмета въ разговору заставил теба своро отманятьса. Но тавош
присшестта со мной случиться не можетъ. Кто же мена отъ того
ограждаетъ? Журналъ... Вчера повнавомијса а съ молодымъ гр
фомъ С. и съ полковнивомъ Н. Первый изъ нихъ долго быль въ
чужихъ и хотя не иветь натуральнаго ума, однавовъ онъ
философствуеть о свобод±, о политическомъ евроиеИсвихъ
государствъ и тому подобномъ. Другой, престарј.шй воинъ. Что ве
вставило ихъ искать моего звавомства? — Журнагь. Графъ выдаетљ
завтрашјй день глубокомысленное разсуждете о правахъ на