О статуя, виднѣешься одна
Ты въ наготѣ божественной предъ нами.
(Строфа LXXXVII.).
О предположеніи раздѣлить на 2 части Помпея Спады уже упоминалось историкомъ "Паденія Римской Имперіи". Гиббонъ нашелъ свѣдѣнія объ этомъ въ запискахъ Фламинія Вакки. Къ его разсказу можно прибавить, что папа Юлій III заплатилъ спорившимъ между собою собственникамъ за статую пятьсотъ кронъ и подарилъ ее кардиналу Капо ди Ферро, который воспрепятствовалъ исполненію надъ нею Соломонова суда. Въ эпоху болѣе цивилизованную эта статуя подверглась настоящей операціи: французы, представлявшіе въ Колизеѣ трагедію Вольтера "Брутъ", рѣшили, что ихъ Цезарь долженъ упасть къ подножію той самой статуи Помпея, пьедесталъ которой, какъ полагаютъ, былъ обрызгавъ кровью настоящаго диктатора. Вслѣдствіе этого девятифутовый герой былъ перенесенъ на арену амфитеатра, и для облегченія этой переноски подвергся временной ампутаціи правой руки. Республиканскіе артисты оправдывались тѣмъ, что эта рука, все равно, была раньше реставрирована; но ихъ обвинители не вѣрятъ, что цѣлость статуи спасла бы ее отъ этого насилія. Страсть къ изысканіямъ открыла даже подлинную кровь Цезаря въ пятнѣ близъ праваго колѣна статуи; но болѣе хладнокровная критика отвергла не только эту кровь, но даже и то, что статуя изображаетъ Помпею, находя, что "держава" въ ея рукѣ скорѣе указываетъ на перваго императора, чѣмъ на послѣдняго изъ республиканскихъ властителей Рима. Винкельманъ не признаетъ существованія героическихъ статуй римскихъ гражданъ; но "Агриппа" Гримани, почти современный "Помпею", представляетъ именно героическое изображеніе; обнаженныя римскія фигуры, конечно, допускались рѣдко, но не были вовсе запрещены. Лицо статуи гораздо больше похоже на hominem integrum et castum et gravem {Cicer, Epist. ad Atticum, XI, 6.}, нежели на какой-либо изъ бюстовъ Августа и слишкомъ грубо для послѣдняго, который, по словамъ Светонія, былъ красивъ во всѣ эпохи своей жизни. Точно такъ же не замѣтно и сходства съ чертами Александра Македонскаго, и наоборотъ -- замѣчается сходство съ медалью Помпея {Изд. Каузеусомъ, въ его Museum Romanum.}. Спорная "держава" не могла быть слишкомъ грубою лестью человѣку, который засталъ Малую Азію на границѣ, а оставилъ ее въ центрѣ Римской имперіи. Винкельманъ, повидимому, ошибся, полагая, что мѣсто нахожденія этой статуи не можетъ служить доказательствомъ ея тождества съ тою, на которую пала кровь Цезаря. Фламиній Вакка говоритъ: sotto una cantina; а извѣстно, что эта cantina находилась въ Vicolo de'Leutari, близъ Canceilaria: положеніе, въ точности отвѣчающее положенію Януса передъ базиликой театра Помпея, куда Августъ перенесъ статую послѣ того, какъ курія была сожжена или снесена {Sueton. in Vita August., cap. XXXI, et in Vita C. I. Caesar., cap. LXXXVIII. По словамъ Аппіона, она была сожжена.}. Часть портика, извѣстнаго подъ именемъ "Помпеевой сѣни" {Tu modo Pompeia lentus spatiare sub umbra. Ovid., Art. Am., I, 67.}, еще существовала въ началѣ XV столѣтія, атріумъ еще носилъ названіе Satrum. Такъ говоритъ Блондусъ {Flavii Blondi, De Roma Instaurata, Венец. 1511, lib. III, p. 25.}. Какъ бы то ни было, суровое величіе статуи такъ внушительно и ея исторія такъ памятна, что игра воображенія не оставляетъ мѣста для холодной разсудительности, и вымыселъ,-- если только тутъ есть вымыселъ,-- производитъ на зрителя не менѣе сильное дѣйствіе, чѣмъ сама истина.
XXV.