Петрарки лавръ чужбиною взрощенъ.
(Строфа LVII).
Флорентинцы не воспользовались короткимъ пребываніемъ Петрарки въ ихъ городѣ, въ 1350 г., для того, чтобы отмѣнить декретъ о конфискаціи имущества его отца, который былъ изгнанъ вскорѣ послѣ изгнанія Данте. Его вѣнецъ ихъ не поразилъ. Но когда, въ слѣдующемъ году, они пожелали воспользоваться его содѣйствіемъ для учрежденія своего университета, тогда они раскаялись въ своей несправедливости, и Боккаччіо былъ посланъ въ Падую, чтобы уговорить лавреата оставить свою скитальческую жизнь и переселиться въ родной городъ, гдѣ онъ могъ бы окончить "вою сбезсмертпую" Африку и, получивъ назадъ все свое состояніе, пользоваться уваженіемъ всѣхъ классовъ своихъ согражданъ. Они засвидѣтельствовали передъ нимъ такое высокое мнѣніе, объ его сочиненіяхъ и учености, которое онъ могъ бы оцѣнить по достоинству: они называли его славою своей родины, говоря, что онъ всегда былъ имъ дорогъ, а теперь сталъ еще дороже, и прибавляли, что если что-нибудь въ ихъ посланіи ему не поправится, то ему слѣдуетъ къ нимъ возвратиться хотя бы только затѣмъ, чтобы исправить ихъ слогъ {"Accingiti innoltre, se ci è lecito ancor l' esortarti а compire l' immortal tua Africa... Se ti avviene d' incontrare nel nostro stile cosa che ti dispiaccia, cio debb' essere un altro motivo ad esaudire i desiderj della tua patria". Storio della Lett. Ital. tom. v. par. i. lib. i. pag. 76.}. Петрарка, повидимому, сначала благосклонно отнесся къ этой лести и къ настояніямъ своего друга, но въ концѣ концовъ, все-таки не вернулся во Флоренцію и предпочелъ паломничество къ могилѣ Лауры и подъ тѣнь Воклюза.
XXI.