"Намъ случай видѣться бывалъ;
Въ насъ встрѣча пламень раздувала;
Смотря ей въ очи -- я вздыхалъ,
Она безъ словъ -- по отвѣчала.
Примѣтъ и средствъ не перечесть,
Въ которыхъ тайна для насъ есть
Другъ-друга молча понимать.
Но въ чомъ она -- но разсказать...
Есть искры -- мыслей отраженье --
И что не скрыто въ глубинѣ
Души -- всему даютъ онъ
Таинственное выраженье.
И огненная цѣпь изъ нихъ
Куется силой чудотворной,
И ей связуются невольно
Сердца любовниковъ младыхъ.
Съ Терезой встрѣтясь, я вздыхалъ,
Я плакалъ -- но не забывалъ,
Какой рубежъ насъ раздѣляетъ.
И наконецъ къ ней обрѣтаетъ
Мазепа доступъ -- и съ-тихъ-норъ,
Неистощимый разговоръ
Нашъ съ ней свободно начинался.
О! сколько разъ я покушался
Открыться ей,-- но робость, страхъ,
Мой замыслъ вѣчно разрушали...
Я говорить -- и на устахъ
Моихъ, какъ прежде, замирали,
Рождаясь, звуки... Но пора
Моя настала. Есть игра,
Пустая, вздорная; за нею
Проводятъ день; по не умѣю
Ее назвать. Не помню, разъ,
Какой свелъ случай вмѣстѣ насъ.
За той, мы кажется, сидѣли
Игрой.-- Но думать объ игрѣ-ли
Я могъ?-- Въ умь лишь было то,
Что я одинъ въ минуты эти
Близь той, которую ни что
Не замѣняло мнѣ на свѣтѣ!--
И за Полячкой молодой
Я наблюдалъ, какъ часовой.
Пусть въ эту темнеть нашей стражей
Преобладаетъ зоркость таже.
И было такъ... Вдругъ вижу я,
Она задумываться стала;
Развлечена, не замѣчала
Своей игры. Игра моя --
И не груститъ; была за ней --
Не веселится; и хоть явно
Наперекоръ удача ей --
Но длить забаву своенравно
Не престаетъ.-- Ужъ ей пора --
И все ни съ мѣста -- та-жъ игра,
Ta-жъ развлечонная бесѣда!--
И вдругъ, какъ молнія вотъ эта,
Сверкнула мысль во мнѣ. у ней
Въ лицѣ такое что-то было,
Въ чомъ все надеждой такъ свѣтило.
За мыслью хлынулъ токъ рѣчей!
И хоть въ нихъ мало было склада,
Но все-же выслушали насъ,
А только этого и надо.
Вняла-ли женщина намъ разъ
Въ другой -- готова слушать вдвое.
Въ ней сердце, вѣрь, не ледяное,
Ея суровость -- не отказъ.