(Подлинное происшествіе).
(Churchill's grave).
Передъ холмомъ того, кто метеоромъ
Блеснулъ въ быломъ, предъ скромною плитой
Я въ ужасѣ стоялъ съ печальнымъ взоромъ.
Увядшій дернъ и памятникъ простой.
Полуистерлось имя какъ безвѣстныхъ
Именъ черты на камнѣ плитъ окрестныхъ.
Я здѣшняго садовника спросилъ:
Зачѣмъ сквозь дебри полувѣковыя
Людскихъ смертей, здѣсь путникъ не впервые
Изъ памяти его извлечь спѣшилъ,
Все, что онъ зналъ объ этомъ насажденьѣ?
Отвѣтилъ онъ:-- Такого поклоненья
Причинъ не знаю, онъ положенъ былъ
Здѣсь до меня, не я могилу рылъ.--
--И это все! [1]-- Я думалъ,-- мы, срывая
Покровъ съ безсмертья, ждемъ, что заблеститъ
Въ дали временъ намъ слава вѣковая
Лишь для того, чтобъ вынесть этотъ стыдъ
Такъ скоро позабытъ!-- Межъ тѣмъ строитель
Всего, что попираемъ мы пятой [2]
(Міръ цѣлый сталъ надгробною плитой),
Припомнилъ все, что зналъ о персти той,
Чьей сложности дивился бы мыслитель,
Когда бъ вдали, въ единомъ бытіи
Всѣ жизни не сливались какъ ручьи.
Его воспоминанье отразило
Неясный отблескъ прежняго свѣтила
И молвилъ онъ:-- Я думаю, что тотъ,
Кто здѣсь лежитъ въ могилѣ -- незабытый --
При жизни былъ писатель знаменитый.
Изъ-за него всѣ дѣлаютъ обходъ,
Чтобъ принести ему дань уваженья,
A мнѣ, коль милость есть -- вознагражденье.
Довольный, я могильщику въ отвѣтъ
Далъ нѣсколько серебряныхъ монетъ,
Изъ глубины кармана извлеченныхъ,
Но не избавлю васъ -- непосвященныхъ
Отъ этихъ словъ:-- Я вижу, какъ смѣшны
Мои слова, что правдою полны.
Не я, но вы -- безумны. Въ размышленье
Глубокое всей погрузясь душой,
Я выслушалъ -- и взоръ смягчился мой --
Могильщика простое наставленье:
Безвѣстность въ немъ и славы торжество,
Блескъ имени -- съ ничтожествомъ его.
Написано въ Діодати и напечатано впервые вмѣстѣ съ "Шильонскимъ Узникомъ" въ 1816 г. На подлинной рукописи этому стихотворенію предпослана слѣдующая замѣтка Байрона:
"Стихотвореніе это (по крайней мѣрѣ, такъ я старался написать его) основано на фактѣ; эта подробность является попыткою серьезнаго подражанія стилю великаго поэта,-- какъ его достоинствамъ, такъ и недостаткамъ. Я говорю,-- стилю, потому что мысли считаю своими собственными. Если въ этомъ отношеніи здѣсь что-нибудь покажется смѣшнымъ, то пусть это припишутъ мнѣ, по крайней мѣрѣ, настолько же, насколько и г. Вордсворту, y котораго немного найдется поклонниковъ болѣе меня искреннихъ. Я былъ ослѣпленъ тѣмъ, что я считаю достоинствами, a также и недостатками его стиля; a не слѣдуетъ упускать изъ виду, что въ подобныхъ случаяхъ какъ похвала, такъ и порицаніе всегда заключаютъ въ себѣ то, что называется комплиментомъ, хотя бы этотъ комплиментъ и былъ не намѣренный".
Чарльзъ Черчилль, въ свое время очень популярный, a нынѣ совершенно забытый поэтъ сатирикъ, род. въ февралѣ 1731, ум. въ Булони 4 ноября 1764 г. Его тѣло было перевезено въ Дувръ и погребено на кладбищѣ близъ разрушенной церкви Св. Мартина. На надгробной плитѣ находится надпись: "1764. Здѣсь покоятся останки знаменитаго Ч. Черчилля. Здѣсь, жизнью насладившись, Черчилль спитъ".
Байронъ былъ въ Дуврѣ 25 апрѣля 1816 г. "Могила Черчилля", говоритъ Вальтеръ Скотть, "должна была бы вызвать y поэта болѣе глубокое чувство, ибо, хотя оба они и не были похожи другъ на друга по своему характеру и дарованію, однако въ ихъ жизни было нѣчто общее. Сатира Черчилля изливалась болѣе широкимъ, хотя и не столь горькимъ потокомъ; съ другой стороны, по нѣжности чувства и силѣ воображенія его, конечно, нельзя сраввивать съ Байрономъ. Но оба поэта стояли выше мнѣній свѣтской толпы, и удѣломъ обоихъ была слава и популярность, которою они вовсе не дорожили. Въ сочиненіяхъ того и другого обнаруживается врожденное, хотя иногда и невѣрно направляемое, благородство ума и тотъ духъ гордой независимости, который верѣдко доводилъ ихъ до крайности. Оба они ненавидѣли лицемѣріе, нерѣдко переходя въ обнаруженіи этой ненависти за предѣлы благоразумія, и въ своихъ сатирическихъ выходкахъ часто допускали крайнюю вольность. Наконецъ, оба умерли въ цвѣтѣ лѣтъ и на чужой сторонѣ". Можетъ быть, и самъ Байровъ также находилъ извѣстное сходство между собою и этимъ поэтомъ, умершимъ за 150 лѣтъ передъ тѣмъ,-- и мысль объ этомъ сходствѣ отразилась въ его стихотвореніи, которое, несмотря на аффектацію стиля, проникнуто все-таки глубокимъ чувствомъ.
[1] И это--все!... - Ср. наст. изд. т. I, стр. 345 и 572, эпиграфъ изъ Ювенала къ "Одѣ Наполеону" и примѣчаніе къ нему переводчика Ювенала, Джиффорда.
[2] Строитель / Всего, что попираемъ мы пятой... - Т. е. могильщикъ.