Загадочный кліентъ.
Почти къ каждому адвокату, доктору и т. д. на пріемъ приходятъ подъ видомъ кліентовъ воры и разные жулики съ цѣлью похитить одежду или что-нибудь другое. Такіе господа ко мнѣ, повидимому, не приходили, или, по крайней мѣрѣ, кражъ ни разу не совершили... Кліенты-же изъ привлеченныхъ уже воровъ бываютъ вполнѣ корректны. Но такіе, которые приходили съ явной цѣлью предварительно до кражъ посмотрѣть и полюбопытствовать, какъ я живу,-- случались.
Однажды ко мнѣ на пріемъ пришелъ мастеровой; его лицо и руки были вымазаны сажей такъ-же, какъ и синяя рабочая блуза. На пріемъ ко мнѣ рабочіе въ такомъ видѣ никогда не приходили: они, очевидно, забѣгали раньше домой переодѣться въ пиджакъ (чаще двубортный, застегнутый на всѣ пуговицы), умывались, хоть наскоро, и уже тогда шли посовѣтоваться по своимъ дѣламъ. Но я не обратилъ-бы вниманія на его сажу и блузу, если бы не одна странность...
Съ самаго-же начала своей адвокатской работы я сталъ здороваться и прощаться за руку рѣшительно со всѣми кліентами. Подъ конецъ пріема рука моя дѣлалась совершенно грязной, а однажды на ней появился форменный лишай. Конечно, руку необходимо было усиленно отмывать, но за то посѣтители менѣе стѣснялись, держались проще, и потому даже отъ самыхъ застѣнчивыхъ или болѣе "деревенскихъ" легче было добиться, чего они желаютъ. И вотъ, совершенно для себя неожиданно, я сдѣлалъ одно маленькое открытіе: у рабочихъ разныхъ фабрикъ и заводовъ разно расположены на кисти руки мозоли, въ зависимости отъ производимой работы. У слесарей (отъ напильника и молотка) всегда очень грубыя мозоли у самаго края ладони (словно отъ гребли веслами), у ткачей (отъ метанія челнока) -- на концахъ пальцевъ, у сборщиковъ механическихъ заводовъ -- на концахъ пальцевъ и твердые на ладони и т. д. Уже черезъ годъ практики, здороваясь за руку съ рабочимъ, я могъ, во многихъ случаяхъ, не спрашивая, сказать, какой отраслью труда онъ занимается...
И что-же? Пожавъ руку пришедшему въ синей блузѣ рабочему, я, къ удивленію, замѣтилъ, что его рука такая-же мягкая, какъ моя, безъ всякихъ признаковъ какихъ-бы то ни было мозолей. По принятому порядку я усадилъ незнакомца, но рѣшилъ за нимъ наблюдать повнимательнѣе.
Усѣвшись поудобнѣе на стулъ, посѣтитель сообщилъ, Отвѣчая на вопросы, что зовутъ его Василіемъ Буревымъ, живетъ такъ-то, работаетъ уже 5 лѣтъ простымъ слесаремъ на механическомъ заводѣ Деколоновскаго Общества въ корабельной мастерской, номеръ-же его 456-й. Я записалъ все это...
-- Ну-те, въ чемъ-же ваше дѣло?-- спросилъ я.
-- Можетъ быть, вы, господинъ повѣренный, не знаете того,-- началъ Буревъ, вызывающе глядя на меня,-- что у насъ лѣтомъ была стачка (простые рабочіе всегда говорятъ: "бунтъ" и никогда -- "стачка"), послѣ этого администрація для того, чтобъ на заводъ не проносили листковъ, приказала сторожамъ у воротъ (рабочіе ихъ называютъ -- "хожалыми"), осматривая рабочихъ при выходѣ, не только щупать карманы, нѣтъ-ли украденныхъ вещей, но, если замѣтятъ какую-нибудь бумагу, книгу, письма,-- немедля представлять ихъ по начальству. Кромѣ того, на заводѣ вездѣ расклеили объявленія, что, дескать, послѣднее время у насъ появились подпольные соціалисты, съ которыми необходимо бороться, а лучшее средство къ тому смотрѣть всѣхъ рабочихъ и представлять найденныя бумаги по начальству, которое сумѣетъ ихъ разобрать. Во избѣжаніе-же безпокойства благонадежнымъ рабочимъ нечего таскать на заводы бумаги... У меня и произошелъ два дня назадъ нѣкоторый скандалъ... Выхожу я и держу въ рукѣ номеръ "Нивы" (Буревъ вдругъ выразительно подмигнулъ мнѣ и усмѣхнулся -- понимай, молъ, нашихъ)... Сторожъ ко мнѣ,-- что несешь?-- Номеръ "Нивы" -- на, пощупай, что ничего нѣтъ въ бумагѣ. Онъ хватилъ, хотѣлъ вырвать, я не далъ и выбѣжалъ съ завода... На другой день меня разсчитали... (Странно,-- подумалъ я -- почему-же онъ и сегодня весь вымазанъ?) Нельзя-ли сочинить дѣло?-- спросилъ Буревъ,-- предъявить какой-нибудь искъ, чтобъ бумагъ не искали, да чтобъ подорвать администрацію съ ея объявленіемъ?...
-- Значитъ, вы уже эти два дня не работаете?-- спросилъ я.
-- Да,-- отвѣтилъ онъ.
Я внушительно объяснилъ Буреву, что, будучи адвокатомъ, отнюдь не преслѣдую никакихъ цѣлей, кромѣ правосудія и законности, дѣлъ не сочиняю и сочинять не намѣренъ, если же искъ кажется мнѣ правильнымъ и законнымъ, то предъявляю его. О дѣлѣ Бурева я отказываюсь сказать что-нибудь, пока онъ не принесетъ копію, объявленія, такъ какъ только по нему я могъ-бы судить о законности самого объявленія и согласны-ли дѣйствія завода со 105 статьей устава о промышленности... Мнѣ хотѣлось выяснить личность Бурева.
Когда таинственный незнакомецъ ушелъ, я обратился къ кліентамъ-рабочимъ того-же завода за справками о немъ, написалъ въ адресный столъ. Оказалось, что такого Бурева и объявленій, о которыхъ онъ разсказывалъ, никогда и нигдѣ не было.
Онъ-же ко мнѣ больше не пришелъ и у меня никакой кражи не совершилъ.