Природа Финляндіи.
Можно проѣхать по Финляндіи сотни и тысячи верстъ, отъ береговъ Финскаго залива почти до Полярнаго моря, и какъ бы ни мѣнялись картины природы, всюду взоръ путешественника чаще всего будетъ упираться въ камень. Часто копыта его коня и колеса телѣжки будутъ звучать о голый, сглаженный гнейсъ и гранитъ {Гнейсъ и гранитъ -- древнія горныя породы.}, выступившіе изъ нѣдръ земли, наподобіе гигантскихъ череповъ какихъ-то чудовищныхъ звѣрей, глубоко вгрузшихъ въ землю. На обработанныхъ полянахъ, среди пустынныхъ болотъ, въ непроходимой чащѣ лѣса грудами и по одиночкѣ лежатъ большіе и малые валуны. Цѣлыя розсыпи ихъ окружаютъ хаотически нагроможденными массами хмурые утесы, на вершинахъ которыхъ и на бокахъ тамъ и сямъ пріютились тощія, сиротливыя сосенки, которыя робко машутъ своими рѣдкими вѣтвями, словно ищутъ себѣ поддержки отъ холоднаго вѣтра, потому что корни ихъ съ трудомъ находятъ опору въ щелеватомъ камнѣ. Моховыя болота, на которыхъ неподвижно стоятъ кривыя, облѣпленныя мохомъ, съ высыхающими вѣтвями сосны; голубые издали, а вблизи сѣро-зеленые сосновые лѣса, которые густыми щетками взбѣгаютъ на холмы, спускаются въ ложбины, гдѣ къ ихъ однотонной зелени примѣшивается темная хвоя елей, кудрявая березка и густой ольшанникъ съ рябиной и черемухой,-- вотъ какую картину видитъ чаще всего странникъ съ вершины холма или утеса, на который, звякая колокольчикомъ, втащила его таратайку крутобокая лошадка съ свѣтлой гривой и мохнатыми ногами. Передъ нимъ страна невысокихъ, но часто утесистыхъ лѣсныхъ холмовъ, между которыми, какъ куски разбитаго зеркала, прихотливо мерцаютъ безчисленныя большія и малыя озера, отражая въ своей гладкой поверхности низкое и большею частью хмурое небо. Чѣмъ дальше къ сѣверу, тѣмъ меньше лѣсу, больше мха и голаго камня, озера попадаются рѣже, и вскорѣ значительно болѣе высокіе холмы, почти горы заполняютъ всю окрестность своими оголенными пологими скатами. Всюду, кромѣ крайняго сѣвера, пейзажъ слагаютъ три составныя части: камень, запятнанный сѣро-зелеными лишаями, лѣсистые холмы съ болотами и озера, часто соединенныя протоками, на которыхъ гремятъ и пѣнятся каскады. Иногда это сочетаніе создаетъ необыкновенно красивые, уютные уголки, которые привлекаютъ своей нѣсколько суровой задумчивостью и располагаютъ къ молчанію, къ раздумью.
Суровый край! Его красамъ,
Пугаяся, дивятся взоры:
На горы каменныя тамъ
Поверглись каменныя горы;
Синѣя, всходятъ до небесъ
Ихъ своенравныя громады,
На нихъ шумитъ сосновый лѣсъ,
Съ нихъ бурно льются водопады
Такъ описываетъ нашъ поэтъ Баратынскій Финляндію.
Однообразіе природы характерно для всей этой громадной страны. Финляндія по пространству больше Италіи, больше Британскихъ острововъ. Всѣ европейскія владѣнія Англіи могли бы помѣститься въ ней, и осталось бы еще много мѣста. На что велики наши европейскія губерніи, но и среди нихъ только архангельская и вологодская больше Финляндіи, въ которой насчитывается 373.604 кв. километра {Километръ равняется 14/15 версты.}. Изъ этого пространства 41.659 кв. километровъ занято большими и малыми озерами; ихъ такъ много, особенно въ южной части страны, что, когда смотришь на карту Финляндіи, кажется, будто она вся продырявлена, и въ эти дыры выстудила вода моря. До разсчету больше 1/10 Финляндіи занято озерами (11,16% всей поверхности). Сколько этихъ озеръ числомъ, трудно даже сосчитать; благодаря имъ финны называютъ иногда свою родину "Страной тысячи озеръ".
Финляндія только съ одного края примыкаетъ къ Россіи, именно съ востока; тамъ рядомъ съ нею лежатъ губерніи Петербургская, Олонецкая и Архангельская. На сѣверо-западѣ Финляндія граничитъ со Швеціей, отъ которой ее отдѣляетъ большая сѣверная рѣка Торнео, и съ Норвегіей, гдѣ подымаются горы,-- большую часть года сверху донизу одѣтыя ослѣпительной ризой бѣлаго снѣга. Тамъ страна полуночи, потому что зимой много недѣль солнце не показывается вовсе, оставляя землю во мракѣ и холодѣ. Въ южной же половицѣ о гранитные берега Финляндіи плещется Балтійское море. Оно охватываетъ Финляндію двумя своими длинными заливами -- Ботническимъ и Финскимъ -- такъ далеко, что, по крайней мѣрѣ, половина страны превращается благодаря тому въ полуостровъ. Гранитные, берега Финляндіи очень извилисты. Они окаймлены широкой полосой каменныхъ острововъ, которые называются по-шведски "шеры" (у насъ часто говорятъ "шхеры"); шеры разсыпаны мѣстами въ морѣ такими тучами, что пароходъ, приближающійся къ берегамъ Финляндіи съ. моря, достигаетъ края матерой суши очень нескоро. Въ одномъ мѣстѣ, тамъ, гдѣ по морю раскинулся архипелагъ Оландскихъ острововъ, пароходы, совершающіе рейсы между Швеціей и Финляндіей, все время плывутъ "шерами". Одинъ за другимъ появляются они изъ моря, остаются съ правой и лѣвой стороны и исчезаютъ позади судна. Если направляться къ берегу извнутри страны, то сосѣдство моря обнаруживается такъ же постепенно, какъ это было съ землей, когда пароходъ приближался къ берегу минуя множество скалъ, острововъ и островковъ, виляя вправо и влѣво по извилистыхъ проливамъ. Кайма шеръ очень широка; въ нѣкоторыхъ мѣстахъ она имѣетъ въ ширину болѣе 50 верстъ. Сперва, ближе къ берегу, расположены большіе лѣсистые острова, съ полями и деревнями; между островами, точно рѣки, раскинулась цѣлая запутанная сѣть морскихъ протоковъ. Но постепенно протоки становятся шире, острова дѣлаются меньше, на нихъ уже мало лѣсовъ и болотъ, больше скалы, а потомъ у самаго моря развертывается архипелагъ полого гладкихъ, голыхъ, какъ бы обмытыхъ и облизанныхъ морокою волною скалъ. Темные хребты ихъ, выступающіе во множествѣ надъ сѣрой водой Балтійскаго моря подъ низкимъ сѣвернымъ небомъ, производятъ на видящаго ихъ впервые путешественника такое впечатлѣніе, точно предъ нимъ цѣлое стадо китовъ, дельфиновъ или даже другихъ какихъ-то невѣдомыхъ морскихъ чудищъ, которыя всплыли на поверхность моря, выставивъ надъ водой только свои гладкія спины, и заснули, предоставивъ баюкать себя ласково журчащимъ волнамъ. На нѣкоторыхъ скалахъ видны маяки или сигнальныя мачты! возлѣ виднѣются крохотные домики. Не эти ли шеры, мимо которыхъ плавали нѣкогда въ варяжскую землюновгородскіе корабельщики и гости, создали въ народной фантазіи представленіе о "чудо-юдѣ рыбѣ китѣ", на хребтѣ котораго стоятъ цѣлыя селенія, разбиты пашни и луга, растутъ лѣса?..
Полоса этихъ голыхъ скалъ называется внѣшними шерами. Тутъ люди не живутъ. День и ночь о голый камень плещетъ вода, а когда встаетъ буря, кипящія волны хлещутъ черезъ скалы и превращаютъ шеры въ цѣлый адъ пѣнящихъ брызгъ и крутящихся водоворотовъ. Но во внутреннихъ шерахъ тамъ и сямъ среди рощъ и полей раскиданы поселки; буро-красныя стѣны домовъ -- любимый цвѣтъ финновъ -- необыкновенно гармонируютъ съ темной зеленью хвои, изумрудомъ луговъ и сѣровато-темнымъ камнемъ. Пароходы, иностранныя парусныя суда, финскія "лайбы" съ дровами, лѣсомъ и камнемъ, лодки рыбаковъ оживляютъ своимъ присутствіемъ протоки шеръ.
Эти извилистые каменные берега, заливы, заливчики, шеры рано превратили прибрежныхъ финновъ въ смѣлыхъ, опытныхъ рыбаковъ и мореходовъ. Прежде они вмѣстѣ съ варягами даже разбойничали на моряхъ.
Случается, что волны моря и теперь багрятся кровью, но это кровь мирныхъ тружениковъ, которые гибнутъ на рыбной ловлѣ, на судахъ, застигнутыхъ бурей у финскихъ каменныхъ береговъ.
Вся внутренняя Финляндія представляетъ каменистую страну съ слабо волнистой поверхностью, средина которой нѣсколько вдавлена; а къ востоку и особенно къ сѣверу она становится все выше и выше, но настоящія горы, съ вершинами болѣе одной версты, подымаются только на далекомъ сѣверѣ у норвежской границы. Тамъ въ хребтѣ Пеленъ извѣстна вершина Хальдичоко, высотой въ 1254 м. надъ уровнемъ моря. Отсюда пологіе каменные хребты и отдѣльныя массивныя глыбы, усѣянныя угловатыми обломками, распространяются далеко на востокъ и на югъ, переходя въ сѣверной Финляндіи въ однородное плато до 200 м. высотой, съ плоскими долинами, занятыми обширными лѣсами и болотами. Тамъ и сямъ на плато подымаются каменные пологіе бугры; тѣ изъ нихъ, которые поросли до вершинъ лѣсомъ, мѣстные финны или лапландцы называютъ "ваара", а голыя, усѣянныя обломками, высоты они называютъ "тунтури", слово, отъ котораго произошло наше "тундра", употребляемое, впрочемъ, совсѣмъ въ другомъ смыслѣ. "Тунтури" это высокія и сухія пространства, покрытыя ягелемъ, т. е. сѣрымъ оленьимъ мохомъ Вся эта страна есть финская Лапландія. Несмотря на то, что большая часть ея лежитъ за полярнымъ кругомъ, въ Лапландіи много лѣсовъ, притомъ глухихъ и почти непроходимыхъ. Лѣсъ заполняетъ своимъ темнозеленымъ ковромъ всѣ низины. Озеръ здѣсь меньше, но видъ ихъ поражаетъ своею суровой живописностью, потому что они лежатъ высоко, обыкновенно окружены утесистыми скалами и усѣяны голыми островками. Зато болотъ и текучей воды въ видѣ порожистыхъ рѣкъ и рѣчекъ огромное множество. Большую часть года Лапландія одѣта снѣгомъ. Лютыя метели, долгія ночи, едва прерывыемыя короткой зарей, морозъ и заунывный волчій вой превращаютъ ее тогда въ ту сказочную Пойолу, страну холода и мрака, гдѣ, по финскимъ сказаніямъ, царитъ злая вѣдьма Лоухи, которая похищаетъ съ неба золотое солнце и серебряный мѣсяцъ, чтобы заключить ихъ въ глубокую пещеру.
Много снѣга на Пойолѣ,
Много льду въ округѣ хладной,
Снѣга рѣки, льда озера.
Тамъ блеститъ застывшій воздухъ,
Зайцы снѣжные тамъ скачутъ,
Ледяные тамъ медвѣди
По горамъ изъ снѣга бродятъ.
Тамъ и лебеди изъ снѣга,
Ледяныхъ тамъ много утокъ,
Въ снѣговомъ живутъ потокѣ,
Въ ледяной плывутъ пучинѣ...
Такъ описываетъ финскія былины Пойолу -- Лапландію.
В Лапландии: засыпанные снегом во время метели (Снимок с картины).
Весной снѣга начинаютъ таять. Груды его таютъ медленно, но талыя воды несутся быстро къ морю. Онѣ скачутъ и гремятъ по водоскатамъ, собираясь по безчисленнымъ притокамъ въ большую рѣку Кеми, которая изливается въ Ботническій заливъ возлѣ устья другой большой рѣки, пограничной Торнео.
Южнѣе природа смягчаетъ свои угловатыя черты... Горы становятся ниже, лѣса разнообразнѣе, климатъ мягче, и вскорѣ предъ нами развертывается то громадное озерное плато, которое и есть настоящая Финляндія. Вся его основа гнейсо-гранитная, и кристаллически-сланцевая. Но уже за много тысячъ лѣтъ тому назадъ текучія воды успѣли завалить низины наносами, по нимъ раскинулись болота, залегли озера, деревья, кустарники и травы накрыли все тонкимъ слоемъ скудной почвы, и теперь голый камень выступаетъ наружу далеко не вездѣ. Мѣстами, особенно въ южной Финляндіи, каменные кряжи и гряды разсыпающихся въ прахъ скалъ смѣняются длинными, слабо извивающимися на много верстъ насыпями, которыя шведы называютъ "озами", а финны "сельгами", и которыя производятъ такое впечатлѣніе, точно они насыпаны не природой, а сооружены руками человѣка для того, чтобы проложить по гребню ихъ дорогу, желѣзную и шоссейную. Заблужденіе еще усиливается тѣмъ, что и простыя и желѣзныя дороги, дѣйствительно, часто вьются по гребнямъ озовъ, потому что озы представляютъ самые удобные пути для странствія въ этой странѣ болотъ и озеръ.
Безчисленныя озера Финляндіи не представляютъ отдѣльныхъ большихъ бассейновъ, какъ наши озера -- Ладога, Онега, Ильмень. Это какое-то до крайности запутанное кружево, въ которомъ длинные извилистые полуострова, узкіе заливы, безчисленные протоки, острова, скалистые мысы и пересыпи переплетаются такъ сильно, что временами затрудняешься сказать, что такое видишь передъ собою: землю, покрытую озерами, или озеро, усѣянное клочками суши. У насъ тоже много озеръ въ губерніяхъ Псковской, Новгородской, Тверской, но финскія озера чрезвычайно извилисты, очень длинны, часто окружены скалистыми, сглаженными берегами, они глубоки и усыпаны безчисленными скалами и островками. Большая часть ихъ соединяется одно съ другимъ, съ третьимъ и четвертымъ широкими или узкими проливами, въ которыхъ пѣнятся пороги или скачутъ величественные водопады. И опять не знаешь, что сказать: озера ли это, соединенныя проливами, или то рѣки, которыя встрѣтили на пути своего теченія широкія, извилистыя впадины, заполнили ихъ до краевъ и потекли дальше, переливаясь съ пѣной и грохотомъ черезъ каменныя преграды. Есть не мало озеръ, которыя лежатъ рядомъ, раздѣленныя лишь узкой невысокой косой, но которая достаточна, чтобы вода въ обоихъ бассейнахъ стояла на разныхъ уровняхъ. Стоитъ прокопать перешеекъ, и вода, размывая преграду, заструится изъ одного озера въ другое, превративъ протокъ въ короткое время въ бурный потокъ. Иногда это дѣлается само собой, отъ переполненія озера дождевой водой, но чаще природѣ помогаетъ человѣкъ. Такъ какъ дно осушеннаго озера представляетъ превосходную землю подъ пашню, то финны въ, погонѣ за удобной землей, которой въ Финляндіи очень мало, издавна прибѣгали къ этому способу, а потомъ озера стали соединять каналами, благодаря которымъ даже морскіе пароходы, правда, небольшіе и короткіе, могутъ забираться. въ самую глубь страны.
Еще вначалѣ этого столѣтія къ югу отъ рѣки Вуоксы существовало глубокое, продолговатое озеро Суванто, спускавшее свои воды въ ту же рѣку. Зима 1848 г. была очень обильна снѣгомъ, весной озера и рѣки разлились широко, такъ что Суванто затопило всѣ окрестныя поля Прибрежные жители сильно пріуныли. Но вода озера придвинулась такъ близко къ Ладогѣ, что ихъ раздѣлялъ лишь песчаный перешеекъ, шириной всего въ 6 с. Вода Суванто стояла тогда саженей на семь выше, чѣмъ въ Ладогѣ.-- "Эй, братцы! теперь бы можно поспустить въ Ладогу воды изъ нашего Суванто, чтобы оно не такъ жадно заливало наши земли" -- сказалъ своимъ односельчанамъ одинъ изъ крестьянъ деревни Тайпала.-- "Такъ что жъ? сходимъ домой за лопатами" -- отвѣтили другіе. Пришли и давай копать канавку между Суванто и Ладогой. Прокопали небольшой ровъ. Вода изъ Суванто журча заструилась по новой дорожкѣ -- прямо въ Ладогу. Наступила ночь; крестьяне ушли домой отдыхать, а утромъ, въ самый Юрьевъ день, пошли посмотрѣть на вчерашнюю работу. Но тутъ уже за ночь само Суванто поработало: на мѣстѣ ихъ канавки ревѣлъ стремительно потокъ, ворочая большіе камни, вырывая съ корнемъ и унося въ Ладогу старыя сосны. Дѣло вскорѣ кончилось тѣмъ, что на мѣстѣ прежняго перешейка образовалась рѣка шириною въ 75 футовъ, а озеро Суванто отдало тайпальцамъ всѣ земли, отнятыя у нихъ разливомъ, да еще съ большею придачею и со всѣмъ, что было прежде поглощено озеромъ и лежало на его днѣ. А въ томъ протокѣ, по которому Суванто раньше посылало свои воды въ Вуоксу, теченіе повернуло и направилось изъ Вуоксы въ Суванто. Шло оно вяло, мелководнымъ протокомъ, который разливался въ обширное болото. Но въ 1857 г. финскіе инженеры прокопали такъ называемый каменный мысъ -- "Киви-ньеми", на протяженіи 107 с. По этой новой дорогѣ вода изъ Вуоксы черезъ Суванто устремилась въ Ладогу, такъ что вмѣсто одного устья Вуокса впадаетъ теперь въ Ладогу двумя рукавами.
У финскаго писателя Аренберга есть разсказъ, связанный съ осушеніемъ озера. На берегу озера, которое соединялось съ сосѣднимъ бассейномъ мелкимъ протокомъ, въ числѣ другихъ крестьянъ, жили богатый старикъ съ красивой дочерью и бѣднякъ парень. Парень и дѣвушка любили другъ друга. У старика былъ сѣнокосный участокъ на островкѣ посреди озера. Однажды тамъ косили сѣно. Бѣдный парень былъ въ числѣ нанятыхъ рабочихъ. Во время полуденнаго отдыха старикъ нечаянно подслушалъ бесѣду молодыхъ людей и такимъ образомъ проникъ въ тайну ихъ намѣреній. "Слушай ты,-- сказалъ онъ сердито парню,-- когда ты придешь сюда за ней посуху, тогда получишь ее въ жены"! Все было кончено, потому что, какъ извѣстно, финны упрямы и цѣпко держатся предразсудковъ. Зимою въ округѣ появился инженеръ-капиталистъ. Онъ скупилъ окрестные лѣса, срубилъ ихъ, а весною началъ сплавлять бревна. Чтобы ускорить дѣло, ему вздумалось углубить и расширить протокъ изъ озера, взорвавъ каменистое ложе его динамитомъ. Тогда вода хлынула изъ озера. Старикъ съ дочерью были въ это мгновеніе на островкѣ. Къ ихъ ужасу, вода кругомъ нихъ внезапно начала сбывать, и скоро въ томъ мѣстѣ, гдѣ на ближнемъ мысу стояла хижина бѣднаго парня, дно бассейна обнажилось вплодь до островка; въ густой и вонючей грязи тамъ и сямъ серебрилась бившаяся рыба, ползали угри... На крикъ, несшійся съ островка, вышелъ изъ своей избушки бѣднякъ и съ изумленіемъ увидѣлъ, что вода отступила, прибавивъ къ его болотистому лужку большой кусокъ плодородной земли. Вдали на берегу островка онъ увидѣлъ двѣ машущія руками фигуры. Тогда онъ схватилъ лыжи и съ помощью ихъ добрался до островка. Упрямый старикъ долженъ былъ сдержать свое слово, такъ какъ парень пришелъ на островокъ посуху.
Сайменский канал.
Озера внутренней Финляндіи распадаются въ общемъ на три группы или системы. Самая большая -- восточная -- представляетъ обширный бассейнъ Саймы, расположенный на высотѣ 76--83 м. надъ уровнемъ моря. Это чудное озеро изобилуетъ живописными видами, а рѣка Вуокса, выносящая его воду въ Ладогу, извѣстна по своему грандіозному водоскату Иматрѣ. Западнѣе лежитъ не менѣе живописная, не менѣе извилистая система Пеяне, а еще ближе къ Ботническому заливу -- система озера Несси. Отъ моря ихъ отдѣляютъ расположившіяся полукольцевидно высоты -- каменные кряжи и озы, но, должно быть, прежде воды въ этихъ озерахъ было больше, она изливалась черезъ ложбины въ гребнѣ высотъ въ море, такъ что и теперь избытокъ озерной воды имѣетъ стокъ въ море черезъ рѣку Кумо для Пеяне, черезъ Кюмень для Несси.
Человѣкъ уже давно понялъ, что эти внутреннія моря -- настоящее богатство для страны. Но для этого ихъ надо соединить съ моремъ судоходными каналами. Однако, средства къ тому явились только недавно. Въ 1853 г., послѣ долгихъ размышленій, наконецъ, приступили къ работамъ по закладкѣ Сайменскаго канала, который долженъ былъ соединить Сайму съ морскимъ заливомъ, при которомъ стоитъ Выборгъ. Дѣло было нешуточное: хотя по пути лежало нѣсколько большихъ и малыхъ озеръ, такъ что изъ 59 в. протяженія процитированнаго канала 27 в. являлись какъ бы даромъ природы, но зато остальныя 32 в. мѣстами приходилось вырубать въ матерой скалѣ. Работа казалась такой колоссальной, что инженеры не рѣшились сохранить въ тѣхъ мѣстахъ намѣченную для канала ширину, и у самаго выхода изъ Саймы каналъ имѣетъ всего 11,8 метровъ (метръ -- 1,4 аршина) ширины.
Очень любопытно наблюдать, какъ по такой узкой щели, межъ черныхъ скалъ, и крутыми, зеленѣющими надъ ними откосами, съ осторожной медленностью пробирается пароходъ. Кажется, точно судно пролагаетъ себѣ дорогу черезъ нѣдра суши, словно роющая или бурящая землю машина.
Такъ какъ уровень воды въ озерѣ на 76 м. выше, чѣмъ въ заливѣ, то каналъ превратился бы въ клокичущій потокъ, если бы нѣсколько группъ шлюзовъ -- всѣхъ шлюзовъ 28 -- не превращали его въ положенныхъ мѣстахъ въ оригинальную гигантскую лѣстницу. Когда пароходъ медленно спускается съ большой высоты внизъ по этимъ водянымъ ступенямъ, невольно удивляешься величественному зрѣлищу, невольно отдаешь дань восхищенія генію и упорному труду человѣка. Въ добавленіе ко всему каналъ обошелся очень дешево -- онъ стоилъ всего немногимъ больше 3 милліоновъ рублей.
Шлюза в Сайменском канале.
Сооруженіе его оживило всю восточную Финляндію. Прежде тамъ была глушь, лѣсная пустыня, жители часто голодали на тощей землѣ, а шумѣвшій кругомъ великолѣпный лѣсъ росъ, падалъ, снова росъ и гнилъ безъ пользы. Съ проведеніемъ канала на время все измѣнилось. Морскія суда, баржи и небольшіе пароходы получили теперь возможность входить въ Сайму и двигаться по озеру на много сотъ верстъ къ сѣверу въ самое сердце страны.
Едва открылась эта дорога, какъ капиталисты кинулись покупать земли, лѣса, понастроили лѣсопилокъ, баржей, завели пароходы, и изъ глубины Финляндіи къ Выборгу потянулись вереницы нагруженныхъ лѣсными матеріалами судовъ. А навстрѣчу этому потоку товаровъ, жидкимъ, но цѣннымъ ручейкомъ потекло въ кошельки предпринимателей золото, нѣкоторая часть котораго попадала и въ тощіе карманы крестьянъ и рабочихъ. Денегъ появилось столько, что жители расчистили порубленные лѣса, улучшили пашни и поля, провели дороги и оживили города. Увы, золотое время уже за горами. Лѣса сильно вырублены, а новые еще не выросли, но все же пустынную прежде Сайму, глухіе города и мѣстечки по берегамъ ея теперь не узнать -- всюду благоустройство и культура.
Кромѣ озеръ громадное, еще большее богатство Финляндіи заключается въ ея текучихъ водахъ. Такъ какъ ручьи и рѣки несутся по каменнымъ ложамъ, которыя вода не такъ то скоро можетъ углубить и сгладить, хотя бы она уносила и двигала по дну множество камней, то на рѣкахъ Финляндіи отъ древнѣйшихъ временъ сохранились почти безъ измѣненія безчисленные пороги, каскады и водопады. Вездѣ въ другихъ странахъ, непохожихъ на Финляндію, многочисленные заводы и фабрики работаютъ паровыми и электрическими машинами. Тамъ покупаютъ и жгутъ колоссальныя груды каменнаго угля, копоть дыма виситъ надъ городами густымъ туманомъ, окрестности черны отъ шлаковъ и угольной пыли. Въ Финляндіи колеса и механизмы заводовъ, гдѣ только возможно, приводятся въ движеніе водопадами, сила которыхъ дается природой даромъ даже зимой, когда полярный великанъ простираетъ ледяныя руки къ убранной въ бѣлоснѣжный покровъ Финляндіи. Велика ли эта сила? Стоитъ ли говорить о ней? Да, общая сила всѣхъ пото ковъ Финляндіи составляетъ прямо невообразимое количество энергіи -- до 5-и милліоновъ лошадиныхъ силъ. Многіе изъ пороговъ рѣки Кумо представляютъ по нѣскольку тысячъ лошадиныхъ силъ, два изъ нихъ -- даже въ 10.000 и 12.000. Одна Иматра можетъ дать 117.000 лошадиныхъ силъ, но мощь ея еще блѣднѣетъ передъ порогами Уле, изъ которыхъ одинъ заключаетъ 157.800, а другой 292.000 лошадиныхъ силъ Пока человѣкъ пользуется лишь ничтожной долей даровой силы, но отъ сколькихъ напряженій, отъ сколькихъ страданій избавитъ она его въ будущемъ!
Когда видишь мчащуюся съ пѣной и грохотомъ, сдавленную между гранитныхъ береговъ, стихію, кажется, не дай Богъ человѣку попасть въ этотъ адъ. На дѣлѣ, однако, по порогамъ не только съ успѣхомъ сплавляютъ бревна, но по многимъ изъ нихъ отваживаются спускаться люди въ лодкахъ. И съ какимъ спокойствіемъ; съ какимъ хладнокровіемъ проводятъ финскіе лодочники пассажировъ по своимъ быстрымъ рѣкамъ, особенно во внутренней и сѣверной Финляндіи, гдѣ мало дорогъ, и лучшими путями сообщенія являются лѣтомъ озера и рѣки! Но лодка, увлеченная по оплошности пловцовъ въ водопадъ, летитъ навстрѣчу почти вѣрной гибели. Спасеніе является настоящимъ чудомъ. Такое чудо случилось на водопадѣ Тампере у города Таммерфорса въ двадцатыхъ годахъ нынѣшняго столѣтія. Какой-то англичанинъ съ однимъ финномъ катался на парусной лодочкѣ по Несси-Ярви. По неосмотрительности они слишкомъ приблизились къ водопаду и къ своему ужасу почувствовали внезапно, что лодка перестала слушаться руля, веселъ, паруса. Страшная сила неудержимо повлекла ее къ водопаду.
Финнъ, надѣясь выплыть, кинулся въ воду, но не смогъ одолѣть быстрины -- она поглотила его! Англичанинъ легъ на дно лодки, схватился за борта ея и стрѣлой слетѣлъ въ глубину, откуда мощный толчекъ водоворота выбросилъ лодку на торчавшую изъ пѣны гранитную скалу. Не теряя присутствія духа, англичанинъ вскочилъ на утесъ и даже успѣлъ втащить на камень лодку.
Было утро воскреснаго дня, и на берегу столпилось множество народа. Всѣ смотрѣли на чудо -- на человѣка, слетѣвшаго по водопаду, оставшагося живымъ и стоящаго теперь на камнѣ посреди бушующихъ волнъ! Но какъ спасти его? Англичанинъ самъ догадался. При грохотѣ водопада никакого крику не слышно и въ десяти шагахъ, а до берега отъ спасительнаго камня было гораздо больше. Къ счастью, въ карманѣ у него оказалась записная книжка и клубокъ бичевки. Онъ написалъ на вырванномъ листкѣ: "Привяжите къ бичевкѣ веревку, а къ веревкѣ канатъ; я привяжу себя къ лодкѣ, а вы тащите канатомъ лодку къ берегу".
Бумажку онъ завернулъ въ камешекъ, который привязалъ къ бичевкѣ, и перекинулъ его на берегъ.. Такимъ способомъ его, дѣйствительно, удалось спасти.
Какъ ни скудна природа Финляндіи, но она вовсе не страна снѣга и мороза.
Правда, зима здѣсь долгая; въ южной Финляндіи снѣгъ лежитъ еще въ апрѣлѣ, а на сѣверѣ пятна его бѣлѣютъ даже весь май. Въ Лапландіи, въ затѣненныхъ ущельяхъ, попадаются груды снѣга, которыя лежатъ тамъ, вовсе не успѣвая стаять за лѣто. Но все же зима не отличается суровостью, потому что Финляндія лежитъ не очень далеко отъ океана, по которому весь годъ медленно движется къ сѣверу согрѣвающая всю Европу вода Гольфштрома. Весна долгая и не теплая, но въ это время уже таютъ льды, озера синѣютъ, рѣки ломаютъ и уносятъ льдяныя оковы, а стаи перелетныхъ птицъ съ веселыми криками тянутся надъ лѣсами.
Вотъ обнажились поля, по которымъ рѣзво носится холодный вѣтеръ, но озера еще подернуты сизо-сѣрой пеленой разрыхлившагося льда. Затѣмъ хлынуло съ запада тепло съ дождями, и спустя нѣсколько недѣль, а то и дней, все превращается въ лѣто. Развернулись липкіе листочки березы, закуковала кукушка, ландышъ показалъ кисти бѣлыхъ цвѣточковъ изъ зеленаго пушистаго мха. Утромъ, когда вы вышли бросить взглядъ на окрестность, вамъ вдругъ бросается въ глаза, что ледъ, словно по волшебству, исчезъ съ озера. Онъ потонулъ! Это особенность финскихъ озеръ, и часто опусканіе его удается наблюдать собственными глазами.
Послѣдній слѣдъ зимы исчезъ. Природа весело пробуждается подъ небомъ, на которомъ дни пролетаютъ почти безъ ночей. Въ сѣверной Финляндіи цѣлыхъ два мѣсяца нѣтъ ночи, потому что вечеръ и утро протягиваютъ другъ другу руки.
Северная Финляндия.
Недалеко отъ городка Торнео стоитъ гора Авасакса. Въ іюнѣ туда ѣздятъ, чтобы съ вершины ея любоваться незаходящимъ солнцемъ.
При долгомъ днѣ, въ мягкомъ, негаснущемъ свѣтѣ бѣлыхъ ночей, растительность развивается съ необыкновенной быстротой. Между сѣменемъ, стеблемъ, цвѣтомъ и плодомъ лежитъ одинъ только длинный день, и когда онъ клонится къ концу, когда первые сумраки набрасываютъ на землю прозрачное покрывало, и первая звѣзда начинаетъ еле мерцать на вечернемъ небѣ, то кажется, словно надъ полями и долинами зву-читъ вечерній звонъ, призывъ къ долгому покою. Краса лѣта исчезаетъ такъ же быстро, какъ пришла: наступаютъ морозныя ночи. Еще все зелено, но по утрамъ нѣжную растительность бьетъ по сырымъ низинамъ колкій морозъ. Это "желѣзныя ночи" пришли. Все одолѣваетъ человѣкъ упорнымъ трудомъ, но горе землепашцу, котораго неумолимая нужда загнала на холодное болотце -- желѣзныя ночи безжалостно сражаютъ его тощій урожай.
За холодными ночами задуваетъ вѣтеръ отъ полуночи, изъ страны злой вѣдьмы Лоухи, и очень быстро одѣваетъ все въ грустный разноцвѣтный уборъ опадающихъ листьевъ. Приходитъ зима, но не съ туманами и сѣрыми дождливыми облаками. Она не врагъ, а добрый товарищъ. Зима строитъ мосты, разстилаетъ пушистыя дороги, сокращая тѣмъ разстоянія и дѣлая проѣзжими непроходимыя дебри. Зима съ чуднымъ полярнымъ сіяніемъ, бѣлыми сугробами, звенящими бубенцами, съ быстрымъ бѣгомъ на лыжахъ, съ дальными поѣздками на круто выгнутыхъ саняхъ, съ уютнымъ очагомъ. Только въ прибрежной юго-западной полосѣ зима, хотя и теплая, но вѣтрянная и съ частыми оттепелями, такъ что жители Гельсингфорса могутъ жаловиться на свою погоду еще съ большимъ правомъ, чѣмъ обитатели Петербурга.
"Суровая задумчивость, смѣшанная съ грустной улыбкой, покоится на челѣ Финляндіи. Ея красота часто блѣдна, какъ сѣверное сіяніе, и печально-задумчива, какъ ея темный боръ. Половина ея жизни похоронена во мракѣ, а другая протекаетъ въ непрерывномъ свѣтѣ"!
Такъ характеризуетъ природу своей родины одинъ изъ ея сыновъ.