Узнав о свержении царизма в Петрограде, самарская буржуазия и чиновничество пытались удержать власть в своих руках. 1 марта 1917 года городская дума сформировала «особый временный городской комитет безопасности». В него вошли миллионер-мукомол Башкиров, помещик Осоргин, князь Кугушев, редактор буржуазной газеты «Волжское слово» Ветров и другие. Через несколько дней этот комитет для маскировки переименовался в «комитет народной власти».
Но это было явным обманом. «Комитет народной власти», по существу, хотел сохранить старую, антинародную власть, установив полный контакт с губернатором князем Голицыным и другими царскими чиновниками, остававшимися на своих местах. И комитет и губернатор призывали население города к «благоразумию и спокойствию».
Однако самарские рабочие не пожелали быть «благоразумными и спокойными». На всех предприятиях происходили бурные собрания. Заводы и фабрики прекратили работу. Городские улицы и площади наполнились демонстрантами. Рабочие разоружали полицию и жандармерию, освобождали политических заключенных из тюрьмы, арестовывали представителей старой, царской власти. Прежде всего подвергся аресту жандармский полковник Познанский, который еще так недавно отправил Куйбышева и других большевиков в ссылку.
В противовес буржуазному, контрреволюционному комитету рабочие 1 марта сформировали свой «временный рабочий комитет» и обязали его немедленно провести на заводах и фабриках собрания для избрания Совета рабочих депутатов. Выборы состоялись на второй же день — 2 марта 1917 года.
Но в Совете составилось эсеро-меньшевистское большинство. Наиболее опытные самарские большевики томились в сибирской ссылке. Воспользовавшись их отсутствием, меньшевики и эсеры сумели обмануть многих рабочих и навязали своих кандидатов. Поэтому Совет рабочих депутатов на первых порах стал проводить соглашательскую политику, поддерживал «комитет народной власти» и даже послал в него своих представителей.
Куйбышев быстро разобрался в создавшейся обстановке. Он понял, что для успеха революции необходимо решительно, без остатка уничтожить все охвостье царизма и вместе с тем разоблачить до конца предательскую роль соглашателей, высвободить рабоче-крестьянские массы из-под эсеро-меньшевистского влияния, направить их на путь революционной, пролетарской борьбы. К разрешению этих неотложных политических задач Валериан Владимирович приступил немедленно.
В этом ему помогали его партийные друзья по самарскому подполью — Н. М. Шверник, Ф. И. Венцек, С. И. Дерябина, вернувшийся из сибирской ссылки А. П. Галактионов и новые боевые соратники.
Одним из них был Александр Александрович Масленников. Еще в 1905 году, будучи пятнадцатилетним гимназистом, он участвовал в ученических политических кружках, распространял листовки среди рабочих Путиловского завода. Позже он прошел серьезную школу в большевистском подполье. Аресты, тюремные заключения, ссылки закалили его волю. В 1915 году А. А. Масленникова отправили в туруханскую ссылку. Он отбывал ее вместе с Я. М. Свердловым, И. В. Сталиным и другими большевиками. Общение с этими людьми еще более укрепило в нем революционный дух. Из ссылки, после Февральской революции 1917 года, А. А. Масленников приехал в Самару вполне сложившимся партийным деятелем.
Февральская революция также вернула из ссылки Александра Арсеньевича Буянова, ветерана рабочего движения в Самаре, бывшего председателя Самарско-ко комитета РСДРП, и Александра Дмитриевича Кузнецова, которого царская охранка в 1906 году арестовала и приговорила к восьми годам каторжных работ, а затем сослала в Сибирь на вечное поселение за боевое участие в революционной борьбе самарского пролетариата.
Ближайшим соратником Куйбышева стал и Владимир Петрович Мяги, известный самарским рабочим по революционному подполью 1914–1915 годов и теперь вернувшийся в Самару из сибирской ссылки.
Таким образом, в Самаре собралась значительная группа опытных большевиков. Самарские рабочие оказали им полную поддержку и доверие. Уже через несколько дней после возвращения Куйбышева из ссылки они, несмотря на сопротивление меньшевиков и эсеров, послали его своим депутатом в Совет, а затем вскоре Куйбышев был избран председателем президиума Совета, а заместителем — А. П. Галактионов. Одновременно самарские большевики ввели Куйбышева и в состав партийного руководства. На первой губернской партийной конференции, состоявшейся в апреле 1917 года, Куйбышева избрали членом губернского комитета и членом редколлегии большевистской газеты «Приволжская правда».
С неиссякаемой энергией работал Валериан Владимирович в эти дни. Ежедневно он проводил долгие часы в губернском комитете большевиков, расположившемся в двух маленьких комнатушках бывшего ресторана «Аквариум». Здесь Валериан Владимирович инструктировал агитаторов и пропагандистов, которых затем комитет большевиков рассылал по всем заводам и фабрикам, в рабочие общежития и воинские казармы. Здесь же, в помещении ресторана, приютилась и редакция «Приволжской правды». Сюда Куйбышев обычно заходил поздним вечером, чтобы написать очередную передовицу.
По инициативе Валериана Владимировича с 20 апреля была проведена «Красная неделя». В течение этой недели на самарских заводах и фабриках выступали большевистские агитаторы. Они призывали рабочих к борьбе против Временного правительства, разоблачали предательскую политику соглашателей — эсеров и меньшевиков.
Куйбышев руководил также агитационной работой военной комиссии, организованной при губернском комитете партии. Выступая на солдатских собраниях, агитаторы-большевики постепенно завоевывали доверие солдатских масс. Если в апреле во всех частях самарского гарнизона было только несколько большевиков, то к концу мая лишь в одном 143-м полку насчитывалось тридцать восемь членов большевистской партии, а к июлю этот полк почти полностью стал на большевистские позиции: во вновь избранный полковой комитет вошло пять коммунистов и один сочувствовавший; эсеры же удержали за собой только одно место.
Иногда крупная, выделявшаяся среди других фигура Куйбышева мелькала в уличной толпе. Валериан Владимирович внимательно приглядывался к людям, прислушивался к их разговорам, сам вступал в беседу. Как-то он увидел на главной площади у памятника царю группу солдат. Среди них был штатский. Он что-то доказывал им. Куйбышев подошел, послушал: шла агитация за войну. Солдаты смущенно и хмуро молчали, лишь изредка подавая неопределенные реплики.
— Да что вы слушаете этого краснобая? — обратился Куйбышев к солдатам. — Он вас уговаривает идти на фронт. А вы спросите его, кого вам там защищать? За что и за кого нужно вам проливать свою кровь?
И Куйбышев начал разъяснять солдатам правду о войне. А возле них уже собрались еще люди. Многие слушали сочувственно. Но кое-кто время от времени злобно обрывал Куйбышева:
— Долой немецкого шпиона!
— Скажи, за сколько миллионов большевики продали Россию немцам?
И Куйбышеву приходилось отбиваться уже от нескольких противников. На каждый их провокационный вопрос он находил нужный ответ, каждую их ложь опровергал, каждую клевету разоблачал. Один за другим они замолкли и незаметно исчезли, а Куйбышев, провожаемый одобрительными возгласами, пошел дальше.
Появляясь на заводах и фабриках, в казармах и театрах, Куйбышев выступал там на многолюдных митингах. Свою речь он обычно начинал сдержанно, спокойно, знакомя слушателей с событиями в стране и на фронте. Когда же Куйбышев напоминал о контрреволюционных силах, о кознях буржуазии, его голос звучал взволнованно, наполняясь гневом. Валериан Владимирович вдохновенно говорил о грядущей победе, о великой партии большевиков и ее вожде — Ленине. Страстная речь покоряла рабочих и солдат. Куйбышев разъяснял им то, что они сами переживали, но пока не могли выразить. Рабочие и солдаты расходились с митингов еще более уверенными в своих силах, готовыми с еще большим упорством продолжать борьбу.
Борьба за влияние на рабочие массы, за влияние в выборных органах все обострялась. Меньшевики и эсеры прибегали к различным уловкам, чтобы привлечь рабочих на свою сторону.
Во время очередной выборной кампании меньшевики на заборах и тротуарах размалевали жирной краской призывы: «Голосуйте за меньшевиков!»
Сообщив об этом Куйбышеву, рабочий Маринин из большевистского актива жаловался:
— Пробовали смывать, скоблить — не помогает. Уж очень крепкая, въедливая краска!
Валериан Владимирович задумался, а потом посоветовал:
— Надо сделать так, чтобы этот призыв меньшевиков звучал по-нашему, был направлен в нашу пользу… и против них… Ну-ка, подумайте, как это сделать…
Вскоре Маринин опять пришел к Куйбышеву и, удовлетворенно улыбаясь, сообщил:
— Теперь, товарищ Куйбышев, действительно получилось по-нашему… Везде к меньшевистским призывам-надписям мы прибавили по две буквы «не», и теперь всё в порядке… Прохожие читают: «Не голосуйте за меньшевиков!»
Валериан Владимирович рассмеялся и, дружески обняв рабочего, похвалил:
— Молодец! Сообразительность — обязательное качество большевиков…
События развивались стремительно. Революционные настроения рабочих усиливались с каждым днем. Большевистские ряды быстро росли. Уже к середине апреля 1917 года самарская партийная организация стала одной из самых крупных в стране: она насчитывала до двух тысяч семисот человек, в то время как, например, в саратовской организации было около тысячи семисот партийцев, а в казанской — лишь около ста сорока.
Ширилось и крепло также влияние большевиков на рабочие массы Самары. Успешно проходила большевизация профессиональных союзов. Руководство союзами металлистов, строителей и швейников перешло к большевикам. Забастовки участились. Требования рабочих становились более настойчивыми и революционными. Не прекращались и уличные демонстрации.
Особенно мощной была первомайская демонстрация, прошедшая под большевистскими лозунгами. По этому поводу буржуазная газета «Волжский день» с тревогой писала: «Толпа растянулась в длинную змеевидную линию. Отдельных групп нельзя было различить, они сливались между собою, и их можно было отличить только по знаменам. Не видно было знамен с девизами «Война до победы», которыми были в прошлую манифестацию расцвечены войска. Зато изобиловали девизы партии социал-демократов: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», «Да здравствует социал-демократическая республика!» Очень немного знамен партии социалистов-революционеров. Отсутствовали почему-то знамена общественных организаций, земства…»
Сила большевистского влияния проявилась и при обсуждении так называемой «ноты Милюкова». 18 апреля 1917 года министр иностранных дел Временного правительства Милюков заявил союзникам о всенародном стремлении довести мировую войну до победы. Против такой лжи решительно запротестовали петроградские рабочие. 20–21 апреля они провели демонстрацию.
Когда об этом стало известно в Самаре, было созвано в ночь на 22 апреля чрезвычайное объединенное совещание исполкомов Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Совещание длилось до четырех часов утра. 23 апреля состоялось второе совещание.
Большинство выступавших возмущалось «нотой Милюкова». С гневной речью выступил и Куйбышев. Разоблачая контрреволюционную империалистическую политику Временного правительства и ложь милюковской ноты, он заявил, что рабочие, солдаты и крестьяне Самарской губернии будут решительно поддерживать Петроградский Совет против Временного правительства. От имени самарских большевиков Куйбышев потребовал, чтобы Временное правительство ознакомило представителей Петроградского Совета со всеми тайными договорами, заключенными царским правительством.
Меньшевики и эсеры пытались защищать Временное правительство. Они яростно нападали на Куйбышева. Однако предложение Куйбышева было принято: за него голосовали двести пятьдесят депутатов против трех при девятнадцати воздержавшихся.
Эти успехи самарских большевиков объяснялись тем, что они под руководством Куйбышева и его соратников проводили правильную, ленинскую тактику революционной борьбы.
Выступая на апрельской губернской партийной конференции, Валериан Владимирович сказал:
— Ходом исторических событий в России целиком и полностью подтвердилась ленинская теория и тактика пролетарской революции.
Эта конференция делегировала Куйбышева на VII Всероссийскую конференцию большевиков.
Организацию этой конференции Центральный Комитет партии поручил Я. М. Свердлову, приехавшему в Петроград с Урала. Он подготовлял конференцию, устраивал и проводил предварительные совещания.
На конференцию со всех концов России прибыли большевики. Многие из них только что вернулись из далекой ссылки и каторжных тюрем. Среди делегатов были К. Е. Ворошилов, Ф. Э. Дзержинский, И. В. Сталин и другие.
Конференция открылась 24 апреля 1917 года. Ее работами руководил В. И. Ленин, возвратившийся в Россию 3 апреля 1917 года после долгого пребывания в эмиграции, за границей.
С основным докладом о текущем моменте на конференции выступил В. И. Ленин. Вождь партии развивал положения, высказанные им в Апрельских тезисах еще раньше, на второй день по возвращении из-за границы в Петроград. В результате Февральской революции трудящиеся России добились значительных демократических свобод. Учитывая это, В. И. Ленин в своих Апрельских тезисах выдвинул лозунг взятия власти рабочим классом мирным путем, путем завоевания большинства в Советах.
В полном соответствии с предложениями В. И. Ленина конференция приняла решение взять курс на подготовку социалистической революции. Перед партией была поставлена задача осуществления перехода от первого этапа революции, давшего власть буржуазии, ко второму этапу, который должен дать власть в руки пролетариата и беднейших слоев крестьянства.
Ближайшей же задачей партии было осуществление лозунга «Вся власть Советам!». Это означало, что необходимо покончить с двоевластием, с разделением власти между Временным правительством и Советами. Нужно передать всю власть Советам, изгнав из органов власти представителей помещиков и капиталистов.
Конференция приняла также важное решение о необходимости конфискации помещичьих земель с передачей их крестьянам.
На апрельской конференции Куйбышев впервые увидел В. И Ленина. Исполнилась давняя мечта Валериана Владимировича: он услышал Ленина!
Не отрывая глаз от знакомой до того лишь по фотоснимкам фигуры невысокого, коренастого Ильича, Куйбышев жадно ловил горячие слова и призывы вождя партии. Куйбышева и прежде целиком покоряла неотразимая сила ленинских статей, глубоко волновала их страстность. Но теперь, слушая Ленина, Валериан Владимирович еще сильнее чувствовал неоспоримую правоту и величие ленинских идей.
Как-то Владимир Ильич посмотрел в сторону Куйбышева, и они встретились глазами. Куйбышев всматривался в проницательные глаза, полные глубокого ума, страсти и упорства. И эти темно-карие, с острым прищуром глаза запомнились Куйбышеву на всю жизнь…
Возвратившись из Петрограда, Валериан Владимирович с восторгом говорил своим самарским товарищам:
— Я видел Ильича! Я слышал его речи! Теперь я чувствую в себе новые силы… Теперь стало яснее, как нужно бороться…
Установив личную связь с центральным руководством партии, Куйбышев еще более решительно и твердо стал проводить в жизнь большевистские решения. Самарские рабочие еще дружнее стали откликаться на события в столице, оказывая петроградскому пролетариату поддержку в борьбе против контрреволюционного Временного правительства.
18 июня 1917 года Временное правительство, выполняя волю империалистов США, Англии и Франции, погнало русских солдат в наступление на широком фронте. Это закончилось бессмысленным кровопролитием, вызвавшим возмущение петроградских рабочих и солдат. 3 июля они тысячами вышли на улицы с протестом. В ответ на это Временное правительство, в составе которого в то время были также меньшевики и эсеры, приказало расстрелять мирную демонстрацию и арестовать Ленина.
Расстрел мирной демонстрации вынудил партию большевиков изменить свою тактику. VI съезд партии, собравшийся в Петрограде 26 июля 1917 года, решил снять лозунг мирного развития революции: обстановка изменилась. Демократические свободы были попраны контрреволюционным Временным правительством. И потому на насилие буржуазии и ее приспешников — эсеров и меньшевиков надо было ответить насилием, взять власть путем вооруженного восстания, свергнув Временное правительство. В опубликованном манифесте VI съезд партии призвал рабочих, солдат и крестьян готовить силы для вооруженного восстания.
Узнав о кровавом июльском побоище в Петрограде, самарские рабочие собрались на митинг и приняли большевистскую резолюцию о необходимости передачи) власти революционному народу. Рабочих поддержали и солдаты местного гарнизона.
Так же решительно выступил самарский пролетариат против государственного совещания, созванного Временным правительством в Москве 12 августа 1917 года для мобилизации всех сил контрреволюции. В день открытия этого совещания рабочие трубочного и других самарских заводов в знак протеста объявили забастовку.
25 августа генерал Корнилов, главнокомандующий русской армией, подстрекаемый зарубежными империалистами, двинул с фронта войска на Петроград, чтобы ликвидировать Советы и создать правительство военной диктатуры.
В Самаре в дни корниловского мятежа была получена телеграмма генерала Корнилова, призывавшего поддержать его выступление. Эту телеграмму оппортунисты пытались скрыть от самарских рабочих и солдат. Но Куйбышев добился немедленного оглашения провокационной телеграммы. Состоялось заседание Совета. Куйбышев выступил с обличительной речью. Выражая волю самарских рабочих, он потребовал ареста Корнилова и всех участников заговора, расформирования верховной ставки, смены всего контрреволюционного командования русской армии. Затем состоялся многолюдный митинг в театре «Триумф».
Выступая на митинге, Валериан Владимирович заявил:
— Пролетариат и его партия должны не упускать из виду две цели: с одной стороны, все силы, а если потребуется — и жизнь, должны быть отданы на отражение корниловско-калединского нашествия, с другой стороны, пролетариат не должен да объективно и не может перестать вести борьбу с причинами, порождающими корниловщину, с контрреволюционной буржуазией и политикой соглашательства с нею.
Была принята резолюция, предложенная Куйбышевым:
«В грозные дни, когда над революцией занесен меч корниловского мятежа, когда решается вопрос: быть или не быть революции, мы заявляем, что все силы революционной демократии, все силы рабочего, солдата и крестьянина должны быть направлены на отражение контрреволюционного натиска… Мы требуем перехода всей власти в руки революционной демократии».
Вскоре контрреволюционный мятеж Корнилова был подавлен народными силами под руководством партии большевиков. Временное правительство, вынужденное считаться с требованиями рабочих Петрограда, а также Самары и других пролетарских центров, арестовало Корнилова и его приспешников.
Разгром корниловщины наглядно показал, с одной стороны, явное бессилие врагов трудового народа и всю обреченность их контрреволюционных попыток, а с другой стороны — возросшую мощь трудовых масс. Вместе с тем борьба с корниловщиной еще более убедила в том, что Советы рабочих и солдатских депутатов, в которых с каждым днем возрастало большевистское влияние, способны сыграть важную роль в освобождении трудящихся от капиталистического рабства, в свержении контрреволюционного Временного правительства. С каждым днем нарастал и повышался всенародный революционный подъем. Фактически власть на местах постепенно переходила к Советам.
Это наблюдалось в Самаре. Это происходило и во многих других городах. И это послужило В. И. Ленину доказательством того, что наступило время для успешного, победного восстания. Сопоставляя июльские события с политической обстановкой после корниловского мятежа, В. И. Ленин в сентябре 1917 года писал: «Не было тогда всенародного революционного подъема. Теперь он есть после корниловщины. Провинция и взятие власти Советами во многих местах доказывают это»[4].
Революционная борьба разгоралась с каждым днем. По всей стране шла усиленная подготовка к вооруженному восстанию. В Самаре были созданы отряды Красной гвардии. В начале октября Валериан Владимирович разработал и написал устав Красной гвардии. Собирались и проверялись пролетарские силы, теперь уже политически окрепшие и численно возросшие. Так, на трубочном заводе количество рабочих, поддерживавших партию большевиков, повысилось с шестнадцати процентов в мае до шестидесяти шести процентов в октябре. Наступили последние дни перед решающим штурмом.
17 октября Куйбышев писал в передовице «Приволжской правды»:
«С небывалой остротой встает вопрос о передаче центральной власти в руки Советов.
Власть Советов, власть рабочих, солдат и крестьян или смерть революции и торжество злорадно хихикающего мещанства. Третьего пути нет».
Куйбышев внимательно следил за революционными событиями в центре, в Петрограде, поддерживал непрерывную связь с Центральным Комитетом партии.
16 октября состоялось расширенное заседание Центрального Комитета. Был избран партийный центр по руководству вооруженным восстанием. Против решения о вооруженном восстании возражали Зиновьев и Каменев. Эти капитулянты революции через два дня опубликовали в меньшевистской газете «Новая жизнь» заявление о том, что они считают авантюрой подготовляемое большевиками восстание. Таким образом, секретное партийное постановление о восстании стало известно врагам революции. Решив разгромить петроградскую большевистскую организацию и тем самым предотвратить революцию, Временное правительство стало постепенно стягивать к Петрограду контрреволюционно настроенные войска.
Однако дни и часы существования Временного правительства были сочтены. 24 октября (6 ноября) началось вооруженное восстание петроградских рабочих, солдат и матросов. На следующий день оно продолжалось с нараставшим успехом. Красногвардейские отряды и революционные войска стремительно захватывали вокзалы и электростанции, Главный почтамт и Центральную телефонную станцию — все важнейшие учреждения и предприятия столицы. К утру в руках контрреволюционного Временного правительства оставались лишь здание штаба военного округа и Зимний дворец. На громаду дворца уже были наведены жерла грозных орудий Петропавловской крепости и крейсера «Аврора», стоявшего на якоре у Николаевского моста.
По улицам и площадям восставшего Петрограда все сильнее разгорались костры красногвардейских пикетов. Осенний, порывистый, влажный ветер налетал на костры, будто пытаясь загасить их. Хлопьями падал мокрый снег и таял…
Из Смольного — штаба вооруженного восстания — В. И. Ленин и его ближайшие соратники отдавали боевые распоряжения о подготовке к решительному штурму последних твердынь российской контрреволюции.
Днем, в два часа тридцать пять минут, открылось экстренное заседание Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. Избранники народа, пришедшие на это заседание, восторженно приветствовали сообщение Военно-революционного комитета о последних событиях победоносной революции.
В зал вошел Владимир Ильич Ленин. Это было его первое открытое появление после июльских событий.
Депутаты поднялись с мест и устроили бурную овацию. В лице Владимира Ильича Ленина они горячо приветствовали героическую партию большевиков. Когда В. И. Ленину было предоставлено слово для доклада, ликующие овации вспыхнули с новой силой.
Но вот гул приветствий начал затихать, и как добрая, желанная весть прозвучали первые слова великого вождя:
— Товарищи! Рабочая и крестьянская революция, о необходимости которой все время говорили большевики, совершилась[5].
В тот же вечер, в десять часов сорок пять минут, в Смольном открылся II Всероссийский съезд Советов. От имени съезда в особом воззвании к народу было объявлено о переходе всей власти к Советам. Выполняя волю советского народа, В. И. Ленин с трибуны съезда обратился ко всем воевавшим народам и их правительствам с предложением заключить мир. Съезд утвердил проект Декрета о мире, написанный вождем партии. Съезд также принял Декрет о земле, по которому все помещичьи, удельные и монастырские земли передавались в безвозмездное пользование трудящимся.
На II Всероссийском съезде Советов был образован Совет Народных Комиссаров во главе с председателем В. И. Лениным.
Так сорок лет тому назад свершилась Великая Октябрьская социалистическая революция, самая бескровная в истории революций и самая грандиозная по своим масштабам и значению. Эта революция осуществила вековые чаяния трудящихся, возвестила начало новой эры в истории человечества, эры крушения империализма и утверждения нового, социалистического общества.
Начавшаяся в Петрограде революция вскоре победила в основном по всей стране.
За Советское правительство решительно выступили рабочие и солдатские массы не только в Петрограде, но и в других крупных городах.
20 октября состоялось экстренное заседание Самарского Совета рабочих и солдатских депутатов, на котором Куйбышев сделал доклад о текущем моменте. Докладчик призывал рабочих, солдат и крестьян сплачиваться вокруг своих Советов и ждать боевого приказа к вооруженному восстанию.
Через два дня, 22 октября, состоялось объединенное заседание губернского и городского комитетов большевиков. По предложению Куйбышева было принято решение начать вооруженное выступление в Самаре немедленно, как только станет известно о восстании в Петрограде.
Вечером 25 октября (7 ноября) пришла в Самару желанная весть о свержении Временного правительства. Первым узнал об этом Валериан Владимирович из зашифрованной телеграммы, которую ему доставил рабочий-большевик И. Козырьков, выполнявший специальные задания на самарском телеграфе.
Прочитав телеграмму, Валериан Владимирович подошел к рабочему и, крепко пожав ему руку, поздравил:
— Это замечательная телеграмма, товарищ! Зимний дворец занят большевиками, Керенский сбежал, а Владимир Ильич Ленин вернулся из подполья в Петроград…
В радостном возбуждении Куйбышев взял телефонную трубку и стал вызывать на срочное совещание членов губкома партии. Обратившись к Козырькову, сказал:
— Об этом надо оповестить всех, всех! Надо рассказать всем трудящимся о великом событии!..
После непродолжительного совещания с членами губкома Куйбышев созвал экстренное заседание Совета рабочих и солдатских депутатов совместно с Советом крестьянских депутатов. Председательствовал Куйбышев. Он сообщил о революционном перевороте в столице и предложил провозгласить власть Советов и в Самаре. Однако предложение не было принято в этот день. Меньшевики и эсеры сорвали заседание. Было решено созвать на другой день вторичное расширенное собрание Советов совместно с представителями профессиональных и военных организаций.
Первоначально предполагали собраться в небольшом театре «Триумф». Но наплыв рабочих и солдат был так велик, что пришлось перенести собрание в более обширное помещение театра «Олимп». Настроение у большинства собравшихся было торжественное, радостно приподнятое. Все чувствовали величие и значение переживаемого момента.
Собрание открылось около восьми часов вечера кратким вступительным словом Куйбышева. Он призывал присоединиться к трудящимся столицы и признать советскую власть. Затем были зачитаны сообщения о последних событиях в Петрограде и других городах России, а также постановления воинских частей и рабочих организаций Самары, требовавших немедленного перехода власти к Советам. Развернулись горячие, страстные прения. Было решено дать слово представителям всех партий и фракций.
Первым выступил большевик Масленников. Любимца самарских рабочих и солдат встретили дружными аплодисментами. Одобрительные возгласы и аплодисменты несколько раз прерывали речь Масленникова.
— Да здравствует советская власть! — сотни голосов поддержали Масленникова, когда он окончил свою речь призывом установить новую, народную власть в Самаре.
Большевику Масленникову возражал меньшевик Слоним. Его речь также неоднократно прерывалась, но не аплодисментами, а возмущенными криками:
— Довольно, Слоним! Нам с лакеями не по пути! Слоним пытался оклеветать большевиков, обвинял их в авантюризме, доказывал, что рабочие не смогут удержать власть, не смогут управлять государством. Но, не встретив сочувствия, меньшевик был вынужден покинуть трибуну, заявив раздраженно:
— Мы в этой авантюре не участвуем.
Так же безуспешно возражал и правый эсер Фортунатов. В ответ на его клеветнические заявления отовсюду раздавались протесты. С каждой минутой в театре нарастал шум, заглушающий голос Фортунатова.
— Вы авантюристы! — в бессилии кричал он.
Капитулянты революции явно оставались в меньшинстве.
Куйбышев предложил утвердить резолюцию q передаче власти Советам. Эта резолюция была принята подавляющим большинством голосов: 441 против 140.
На этом же собрании, затянувшемся до утра 27 октября (9 ноября), был создан революционный комитет.
Советская власть в Самаре была провозглашена и установлена мирно, без кровопролития, по воле рабочих и солдат.
Избранный ревком во главе с В. В. Куйбышевым принял срочные меры для укрепления советской власти. Немедленно была закрыта контрреволюционная газета «Волжский день». Во все важнейшие учреждения города назначены комиссары: комиссаром милиции — А. Д. Кузнецов, комиссаром печати — В. П. Мяги, комиссаром при начальнике гарнизона — В. К. Блюхер, комиссаром Самаро-Златоустовской железной дороги — П. А. Вавилов, комиссаром почты и телеграфа — И. Козырьков.
В комиссары Куйбышев предложил наиболее надежных, проверенных товарищей, известных ему по большевистскому подполью. Некоторые из них отказывались, опасаясь, что не справятся с работой. Но Валериан Владимирович ободрял их.
— Ничего, Алексей, губернаторствуй! — говорил он А. П. Галактионову, которого ревком назначил комиссаром внутренних дел. — Пусть хоть раз увидят умного, порядочного человека на губернаторском месте. А то все были князья и графы — изверги рода человеческого…
Комиссары из рабочих постепенно осваивались на непривычной, незнакомой им работе и при поддержке опытных большевиков справлялись с нею.
Особое внимание ревком уделял местному гарнизону. В частях гарнизона были избраны большевистские комиссары, выполнявшие волю ревкома. Надежной силой явилась Красная гвардия, состоявшая главным образом из рабочих трубочного завода.
Большую заботу ревком проявил о нуждах трудящихся города. Было издано обязательное постановление о переселении бедноты из сырых подвалов в дворянские и купеческие особняки. Другими постановлениями было запрещено повышать квартирную плату и цены в магазинах на продовольствие.
В первую же ночь после провозглашения советской власти в Самаре ревкому пришлось заняться разоружением контрреволюционного казачьего отряда и проходивших мимо Самары ненадежных эшелонов.
Советская власть в Самаре была установлена. Однако прежние органы власти — городская дума и земские учреждения — начали подрывную работу против Советов. В городской управе состоялось совещание представителей самарской буржуазии совместно с меньшевиками и эсерами. Был организован «Комитет спасения родины и революции» для руководства всей антисоветской работой и свержения советской власти.
Вначале контрреволюционеры добились успеха. Под влиянием их агитации стали злостно саботировать служащие городских и государственных учреждений. Саботажники объявили политическую забастовку. Тогда ревком опубликовал предостерегающее воззвание:
«Против забастовщиков, приносящих огромный вред населению, будут приняты самые решительные меры. Все, кто запятнает себя участием в политической забастовке против новой власти, объявляются изменниками революции и народа. Они будут немедленно отправлены к воинскому начальнику, а те, которые пользуются казенными квартирами, будут немедленно выселены из этих квартир. Лица, призывающие к забастовке, будут арестовываться революционным комитетом. Так поступят со штрейкбрехерами революции».
Саботаж был сломлен. Большинство служащих приступило к работе.
Однако контрреволюционеры не унимались. В городе участились террористические акты. Жертвой одного из них едва не стал и Куйбышев.
В то время ревком помещался в так называемом «Белом доме». Прежде, до революции, когда в нем жил губернатор, это был тихий барский особняк, где появлялась лишь избранная публика. Теперь же в нем кипела жизнь. Ранним утром сюда тянулись рабочие в промасленных блузах — посланцы фабрик и заводов, крестьянские ходоки с мешками и сумками за плечами, красногвардейцы в ватниках, перехваченных солдатскими ремнями, советские служащие, партийцы, просто горожане. Все шли в ревком за советом и помощью, с жалобами и донесениями. Новая жизнь ежедневно и ежечасно ставила перед людьми все новые вопросы, требовавшие немедленного ответа, и каждый стремился получить его у своей, советской власти. Приходивших в ревком принимали, выслушивали, с ними беседовали, вникали в их нужды, оказывали им содействие.
Жизнь била ключом в ревкоме. И душой его был Куйбышев, или, как его в те дни самарские большевики попросту называли, Валериан.
С утра у подъезда ревкома и по всем его комнатам и коридорам раздавалось:
— Валериан в ревкоме?
— Куда ушел Валериан?
— Как бы нам добраться до товарища Куйбышева?
В кабинет Куйбышева заходили посетители в одиночку и группами. И всех Валериан Владимирович внимательно выслушивал, всем давал советы. Беседы с посетителями чередовались совещаниями, заседаниями. И так каждый день с утра до глубокой ночи работал Куйбышев, работал, увлекаясь и увлекая других, работал без отказа и, казалось, без устали. Лишь иногда, освободившись от очередного посетителя, он закуривал папиросу, вставал из-за стола и, слегка сутулясь, в задумчивости тихо шагал по кабинету. А потом, как бы отгоняя усталость, встряхивал пышноволосой головой и вновь принимался за работу.
Но если трудящиеся шли в ревком с надеждой и доверием, то для буржуазии он был грозой. Ведь здесь принимались решения, направленные против купцов, заводчиков и фабрикантов, отсюда шли распоряжения новой, ненавистной для них власти.
В декабре было издано постановление ревкома о принудительном размещении пятимиллионного займа среди самарских капиталистов. Большинство из них отказалось от займа. Тогда наиболее упрямых, злостных арестовали. Среди них были богачи— пивовар Вокано, мукомол Неклютин.
— Пусть, пусть посидят, — сказал Валериан Владимирович, когда ему доложили об аресте саботажников-толстосумов. — Пусть узнают, как нашему брату приходилось страдать в царских тюрьмах. — И потом, оживившись, добавил: — Ведь только представьте себе: Вокано в кутузке! Неклютин в кутузке! Ведь им и во сне никогда не снилось это!
Озлобленная буржуазия попыталась отомстить ревкому и его председателю. На другой день после ареста капиталистов их приспешники-контрреволюционеры обстреляли здание ревкома и убили красногвардейца, стоявшего на посту.
В ночь на 15(28) декабря шло заседание ревкома. Вдруг неожиданно послышался гул, электричество погасло, раздались выстрелы. Ревком работал во втором этаже. Комната, в которой происходило заседание, повисла над подорванными стенами вестибюля и лестничной клетки.
Внизу, на первом этаже, начался пожар. Огонь скользил вверх по уцелевшим деревянным перекрытиям.
— Товарищи, спокойно! — послышался властный голос Куйбышева.
Он подошел к письменному столу и вынул из ящика веревку.
— Быстро, по одному! — скомандовал Куйбышев, когда веревку привязали к чугунной ограде балкона. Паника улеглась, и все благополучно спаслись, спустившись по веревке.
Почему же произошел взрыв? Внизу была размещена дружина максималистов[6], а рядом с нею находился небольшой склад бомб и другого оружия. Этим и воспользовался один контрреволюционер. Он подкрался к окну и бросил бомбу. Боеприпасы, хранившиеся на складе, взорвались. Было разрушено три четверти здания, убито и ранено свыше пятидесяти человек. Только случайно Куйбышев и другие члены ревкома остались в живых.
После этого ревком принял еще более решительные меры. В городе было объявлено военное положение. Городская и земская управы распущены. Банки и все кредитные учреждения национализированы.
Почувствовав пролетарскую твердость советской власти, меньшевики и эсеры присмирели. Они стали держаться иной тактики и попытались склонить большевиков к уступкам, к соглашению.
Однажды к Куйбышеву пришел вожак местных меньшевиков Кабцан и сообщил:
— Мы решили работать вместе с вами.
— Работать совместно можно, но надо принять нашу программу, — возразил Куйбышев.
— Я за этим и пришел. Надо обсудить нашу программу и вашу.
— Вашу программу обсуждать мы не хотим, а нашу пересматривать не позволим, — твердо заявил Валериан Владимирович.
После такого резкого отпора меньшевики окончательно убедились в большевистской непреклонности Куйбышева. И хотя борьба продолжалась, в городе все же стало спокойнее. Военное положение было отменено. 30 декабря 1917 года ревком передал свои полномочия губисполкому, избранному на I губернском съезде Советов.
Губисполком под председательством Куйбышева теперь стал уделять особое внимание хозяйственной жизни города и губернии. Война сильно подорвала народное хозяйство и материальное благополучие трудящихся. Многие заводы и фабрики бездействовали из-за недостатка сырья и топлива. Появились тысячи безработных. Приостановились мельницы. Опустели полки булочных. В магазинах не стало продуктов. Воспользовавшись этим, на базарах открыто преуспевали и обогащались спекулянты. Надо было принимать чрезвычайные меры, чтобы облегчить положение трудящихся.
Губисполком срочно направил особые отряды в села и деревни для принудительного изъятия хлеба у кулаков. Энергично изыскивалось сырье и топливо для заводов и фабрик. В целях борьбы с безработицей организовали общественные работы. Для безработных открыли бесплатные столовые. Со спекулянтами беспощадно боролись. У крупных торговцев конфисковали на двадцать миллионов рублей товаров. Капиталистов обложили большой контрибуцией.
До февраля 1918 года Самарский губернский Совет крестьянских депутатов действовал обособленно от Совета рабочих и солдатских депутатов. Для укрепления советской власти в Самарской губернии необходимо было объединить все Советы и тем самым устранить эсеро-меньшевистское влияние в исполкоме Совета крестьянских депутатов.
С этой целью 12 января был созван V губернский съезд крестьянских депутатов, который и принял решение о слиянии с Советом рабочих и солдатских депутатов, а также одобрил все декреты советской власти. Председателем исполкома объединенного Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов был избран Куйбышев.
Чтобы укрепить советскую власть в селах и деревнях, Валериан Владимирович направлял туда опытных агитаторов, снабжая их революционной литературой.
— Распространяйте это среди крестьян, — говорил он агитаторам на прощанье, показывая на мешки с листовками, газетами и брошюрами. — Да и сами почаще почитывайте. Вы должны быть вооружены идейно, чтобы отвоевать крестьян у эсеров…
21 февраля 1918 года открылся II губернский съезд партии большевиков. На нем обсуждался вопрос о мирных переговорах, которые в это время вела в Брест-Литовске советская делегация с представителями Германии и Австро-Венгрии. Съезд высказался против заключения мирного договора с немцами, ошибочно примкнув в этом вопросе к группе «левых коммунистов». С таким наказом выехал в Москву Куйбышев, избранный делегатом на VII Всероссийский съезд партии, который должен был окончательно решить вопрос о мире. Одновременно Куйбышев возглавил и самарскую делегацию на IV Всероссийский съезд Советов, созываемый для разрешения того же вопроса о мире.
Мир, во что бы то ни стало мир — такова была воля народа, таково было решение ленинского большинства в Центральном Комитете партии. Было очевидно, что в обстановке полной разрухи народного хозяйства невозможно продолжать войну. Это угрожало самому существованию молодой, еще не окрепшей Советской республики. Встала необходимость пойти на тяжелые условия мира, чтобы получить передышку, укрепить советскую власть и создать новую, Красную Армию, способную защищать социалистическую Родину от всех ее врагов. Такова была позиция большевистской партии и ее вождя В. И. Ленина.
Против этой единственно правильной позиции повели ожесточенную атаку «левые коммунисты». Они настаивали на продолжении войны, хотя это могло спровоцировать наступление немцев и тем самым поставить нашу страну под смертельный удар.
«Левые коммунисты» продолжали ожесточенную борьбу против В. И. Ленина и Центрального Комитета большевистской партии даже после того, как был подписан мирный договор с Германией. Они требовали возобновить военные операции на фронте, хотя это явно угрожало существованию молодой Советской республики, не имевшей еще крепкой армии. Вот почему VII съезд партии и IV Всероссийский съезд Советов были созваны в марте для окончательного решения вопроса о мирном договоре.
VII съезд партии решительно отверг предложение оппозиционеров и тридцатью голосами против двенадцати, при четырех воздержавшихся принял ленинскую резолюцию о мире.
Поддерживая ошибочное мнение самарской партийной организации, Куйбышев на VII партийном съезде при голосовании присоединился к «левым коммунистам». Однако он вскоре разобрался в своем заблуждении. В соответствии с решением партийного съезда Куйбышев на IV Всероссийском съезде Советов голосовал за ратификацию мирного договора.
Возвратившись в Самару, Куйбышев выступил с отчетным докладом на губернском съезде Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Он заявил, что в настоящее время самарские большевики считают принятое на Всероссийском съезде Советов решение о ратификации мира мнением подавляющего большинства российского пролетариата и деревенской бедноты, а потому целиком поддерживают это решение.
С мест послышались раздраженно злобные выкрики «левых» эсеров:
— Вы предали революцию!
— Загубили Россию!
— Позор трусам!
— Какое вы имели право голосовать за мир, если губернский съезд Советов дал вам мандат голосовать против?
— Вы нарушили волю трудящихся губерний!
Один за другим поднимались на трибуну «левые». Они обвиняли Куйбышева, клеветали на него, всячески пытались склонить депутатов на свою сторону, предлагая осудить ратификацию мирного договора и не подчиняться центральной власти.
Однако губернский съезд Советов принял резолюцию, предложенную большевистской фракцией. Лишь восемнадцать «левых» эсеров голосовали против.
На этом же заседании Куйбышев призывал готовиться к дальнейшей борьбе:
— Несмотря на заключение мира, необходимо создать боеспособную Красную Армию.
Губернский съезд Советов призвал трудящихся к мобилизации, к организации боевых отрядов новой, Красной Армии.