В день покрова, когда гуляла вся деревня, неожиданно умер сосед Филата -- Силантий Ершов.
Всего три дня и хворал.
Заплаканная Катерина пришла звать Филата помочь обрядить покойника.
Нездоровилось и самому Филату. Но не отказался. Пошел. В избе Силантия застал двух старух и бродягу Никиту.
Старухи печь топили -- воду готовили, а Никита в рваном армячишке сидел около кровати, на которой вытянулся Силантий.
Катерина зачем-то на двор выбежала.
Взглянул Филат на покойника -- страшно стало.
Лицо у Силантия, как головешка, черное. Глаза выкатились. Вместо рта -- черная зияющая дыра.
Старый бродяга тряхнул белыми кудлами и, скаля черные огрызки зубов, подмигнул Филату:
-- Ишь ты!.. Болезнь-то какая... а?
Филат с трудом выговорил:
-- Не видал я сроду... таких покойников...
-- А я видал, -- усмехнулся бродяга. -- Бывает... видал я...
Помолчали.
Старухи подали воду. Положили покойника к стене на лавку. Стали обмывать.
Пришла Катерина. Пала на кровать и заголосила:
-- Да соколик ты мой я-асный... Да сердечушко мое болезно-е-е... Да на кого же ты меня споки-ин-ул...
Уткнула лицо в подушку, чтобы люди не увидели, что слез на лице не заметно, и выла:
-- Да как же я буду теперь жить на белом свете сиротинушко-о-ой...
У Филата от бабьего воя да от страшного вида покойника закружилась голова. Кое-как выговорил:
-- Не могу я... кружит...
Посмотрел старый бродяга на бледного Филата, посоветовал:
-- Иди-ка, паря, домой... Справимся без тебя... Вижу, худо тебе... Иди!
Постоял Филат, покачался на ногах. И вышел.