416

не охотно. Между ними возникали споры: отчего я прежде пе-

рейду, а не ты?— Обь ядрахъ никто и не думалъ. Одинъ изъ

соперниковъ Александра Ивановича ртшительно говорилъ, что

онъ не пойдетъ до тмъ поръ, пока не снимется Александръ

Ивановичь. Всев перебрались, а они двое еще воевали. Сопер-

никъ между прочимъ носиль въ карман•Ь табакъ, КОТОРЫЙ ти-

хонько показывалъ офицерамъ, въ улику Александра Иванови-

ча, и говориль почти шепотомъ, косясь на одесскую палатку:

« Помилу\Јте, господа! вотъ до чето дошелъ: какой табакъ за

полтора рубли продаетъ, а самъ его тутъ-же, у Татаръ, за

семь гривенъ покупаетъ! вотъ взгляните!... » Кь сопернику

явились наконецъ жандармы, но онъ послалъ жену кь дежур-

ному генералу просить заступничества... Жандармы примири-

ли ихъ, пригрозивъ поломать палатки у обоихъ.

И вотъ, казалось, перешли на новый базарь. Но нмъ!

осталась подъ ядрами одна таинственная палатка, не спорив-

шая ни съ кг1;мъ и неизвевстно какъ незам•вченная жандарма-

ми. Палатка, по ВИДИМОМУ, была пустая, закрытая со всмъ

сторонъ на-глухо, но существовалъ сокровенный входы. туда

впускали, осмотрМши съ ногъ до головы; уголь парусины

приподнимался и тотчасъ опускался опять, даже приколачи-

вался изнутри гвоздями. Но и тутъ, захлопнувши васъ, какъ

птицу, показывали вамъ сначала немногое: kakie-T0 ящики съ

сухарями, макаронами и вермишелью; потомъ уже познакомясь

съ вами какъ слт,дуетъ, говорили: « Мы совстмъ не- торгуемъ...

это только такъ... пожалуй, можно сдтлать наскоро котле-

ты; ломоть сыру и.рюмка водки; но... мы сейчасъ

перетзжаемъ! » Однако, пока они сеачасб перемжали,

случилось раза четыре, въ разные дни недми, исправно зав-

тракать въ этой таинственной Наконецъ жандармы

— и пригвожденный уголь отгвоздился. Никого

заммили и ее

не стало на старомъ опустевли землянки и балаганы и