случалось заходить кь занимавшему одинъ взъ ка-

зематовъ въ нижнемъ батареи. У него собиралась по

вечерамъ большая k0MnaHiH, играли на Фортепьянахъ, певли,

«гнули, Богъ ихъ прости, отъ пятидесяти

— ва сто», и не-

рыко новый гость возвТщалъ, что надъ нами, на

крышу упала бомба: мы никогда не слыхали ни маЛйшаго

звука. И такое въ полверсты длиной, взлетмо, че-

резь нзсколько мтсяцевъ, на воздухъ, какъ одинъ небольшой

камень!

Въ Корабельной подобное непробиваемое была един-

ственно Павловская батарея.

остальныя какъ на Южной, такъ и въ Кора-

бельной, бомбы чонизывали насквозь, отъ потолка до Фунда-

мента. Я помню одинъ замматељный ударь бомбы въ Алек-

казармы: бомба упала на крышу главнаго корпуса,

обращеннаго Фасадомъ кь Южной бухтЁ, прошла 4 этажа, и

остановилась въ подвал, гдз ее не пустилъ дальше каменный

пол. Тамь въ это время жило одно матросское семейство:

мужь и жена съ двумя дмьми. Мужа не было, а жена спала,

съ малютками, въ углу, на кровати, и конечно ей,

защищенной четырьмя потолками, не снилась смерть... бомба

тихо подкатилась подъ кровать и подняла ее на воздухъ, при

чемъ однимъ осколкомъ пробило два потолка вверхъ.

Я ходиль нарочно въ казармы посмотрмь на слтды этого

любопытнаго удјра, и видтлъ пробоины. Въ одномъ

бомбт попалсь на дорог•в kakie-T0 сундуки, въ

сколько рядовъ, — и все это прорвала она, какъ листь бу-

жаги , только скрипнули однимъ общимъ скрипомъ 4

пола.

Страшнте и страшн%е становилось въ Севастопол. Екате-

рининская улица опустша совсгвмъ. Это была на ту пору

дорога бомбъ и ядеръ, которыя неслись вдоль ея, какъ-бы