Друган половина Бодуева, куда мы вошли, была точно та-

кая же, какъ и первая, только отличалась нгвкоторымъ убран-

ствомъ. У одной ствны протягивался большой диванъ, и надъ

нимъ висмо зеркало. У окна огромный столь ,

почти пустой: лежали два-три номера руанской газеты (Бо-

дуенъ быль родомъ изъ Руана), стояла чернильница

— и толь-

ко. Въ углу шкапикъ наполнень быль книгами и

журналами. Соны увтшаны ландкартами. Подл1; дивана и у

кровати, закрытой пологомъ, стояли два деревянные ящика,

въ роП вьюковъ, съ надписью: Beaudouin, chef d'Escadron

de l'Etat Major g6n6ral». На поперечной балкгв, перекинутой

черезъ комнату, какъ это обыкновенно д•влается въ татар-

скихъ избахъ, я увидтлъ наклеенныя бумажки съ цыпами:

1, 2, з до 17.

— Это чть такое? спросилъ я.

— Это ваши отвтчалъ полковникъ, улыбаясь.

Потомъ онъ досталъ изъ одного ящика- вьюка нтсколько

ландкартъ и разложилъ ихъ на стол. Иныя были рисованныя,

иныя печатныя, но очень , цтлый

столь. Онъ смотртлъ недолго... Въ комнату вошелъ бМоку-

рый господинъ въ синей шинели и красныхъ брюкахъ.

Это быль его secr6taire , какъ онъ называлъ его, мосьё

Пить, челов•вкъ довольно неопре$ленный. Онъ родился и вы-

росъ въ МосквЬ даже учился тамъ въ какой-то и

потому, говориль по-русски, какъ Онъ

даже во всмъ похожъ быль скорте на Русскаго,

на Француза. Для меня онъ казался переряженнымъ

гимназистомъ старшихъ классовъ. Кћкъ онъ попадь во Фран-

цузскую службу, ужь я не знаю; служилъ прежде въ уланахъ,

но передъ взять въ Главный штабъ по тому случаю,

что могъ объясняться по-русски. Чиномъ онъ быль только

еще солдатъ, хотя на “pai{kt нашиль себв немножко

8