Встала рано дѣвица косовка,
Въ день великій встала, въ воскресенье,
Въ воскресенье прежде красна солнца;
Засучила рукава сорочки,
Засучила вплоть до бѣлыхъ л о ктей,
Положила н а плечи хлѣбъ бѣлый,
Взяла въ руки два златыхъ сосуда,
Налила въ одинъ воды студёной,
А другой виномъ налила краснымъ,
И пошла она Косовскимъ полемъ;
Посреди побоища проходитъ,
Славнаго побоища царёва,
Витязей оглядываетъ мертвыхъ,
А кого найдетъ еще живого --
Чистою водой его умоетъ,
Причаститъ виномъ его червоннымъ
И потомъ накормитъ хлѣбомъ бѣлымъ.
Глядь: лежитъ въ крови уд а лый витязь,
Добрый витязь молодой Орловичь,
Молодой царёвъ знаменоносецъ.
Онъ въ живыхъ въ ту пору оставался,
Только былъ онъ безъ руки безъ правой,
Безъ ноги безъ лѣвой до колѣна;
Тонки ребра были перебиты
И виднѣлась бѣлая печенка.
Подняла его красн а дѣвица,
Подняла она его изъ крови,
Чистою водой его умыла
И виномъ червоннымъ причастила:
Ожилъ витязь удал о й Орловичь,
Говоритъ онъ дѣвицѣ косовкѣ:
"Ахъ, сестра моя ты, дорогая!
Что тебѣ такая за неволя
Здѣсь въ крови людей ворочать мертвыхъ?
На побоищѣ кого ты ищешь:
Сына дядина, родного ль брата?
Иль отца отыскиваешь старца?"
Отвѣчаетъ дѣвица косовка:
"Милый братъ, невѣдомый мнѣ витязь,
Не лежатъ мои родные въ полѣ,
Не ищу я дядинаго сына,
Ни отца родимаго, ни брата.
Али ты не знаешь какъ царь Лазарь
Причащалъ свое большое войско
У святой у церкви Грачаницы?
Три недѣли причащалъ онъ ровно
И съ нимъ было тридцать калугеровъ. *)
Причастилось сербское все войско,
А за войскомъ наши воеводы,
Самый первый -- воевода Милошъ,
А за Милошемъ Иванъ Косанчичь,
За Косанчнчемъ Миланъ Топлица.
Я въ ту пору у воротъ стояла.
Какъ пошолъ нашъ Милошъ воевода,
Добрый м о лодецъ на бѣломъ свѣтѣ --
По камнямъ стучитъ кривая сабля,
На макушкѣ толковая шапка,
Серебромъ на ней султанъ окованъ,
На груди кольчуга дорогая,
Шолковый платокъ надѣтъ на шеѣ.
На меня, идучи, витязь глянулъ,
Снялъ съ себя кольчугу дорогую,
Снялъ и подалъ мнѣ ее и молвилъ:
"На, возьми ты, дѣвица, кольчугу,
По кольчугѣ ты меня вспомянешь,
Какъ зовутъ меня -- провеличаешь;
Я на смерть иду, на гибель злую,
Съ храбрымъ войскомъ Лазаря-владыки;
Ты, душа моя, молися Богу,
Чтобы здравымъ вышелъ я изъ бою;
Счастье я за-то твое устрою:
Я тебя возьму Милану въ жоны,
Что мнѣ братъ по Богу, не по крови,
Что со мною Богомъ побратался,
Вышнимъ Богомъ и святымъ Иваномъ;
Я отцомъ вамъ буду посажонымъ!"
А за нимъ пошолъ Иванъ Босанчичь,
Добрый м о лодецъ на бѣломъ свѣтѣ --
По камнямъ стучитъ кривая сабля,
На макушкѣ толковая шапка,
Серебромъ на ней султанъ окованъ,
На груди кольчуга дорогая,
Шолковый платокъ надѣтъ на шеѣ,
На рукѣ горитъ богатый перстень;
Обернувшись, на меня онъ глянулъ,
Снялъ съ руки свой перстень драгоцѣнный,
Снялъ его и подалъ мнѣ съ словами:
"На, возьми, дѣвица, этотъ перстень!
Этимъ перстнемъ ты меня помянешь,
Какъ зовутъ меня -- провели чаешь;
Я на смерть иду, на гибель злую,
Съ храбрымъ войскомъ Лазаря-владыки;
Ты, душа моя, молися Богу,
Чтобъ оттуда я вернулся здравымъ;
Счастье я за-то твое устрою:
Я тебя возьму Милану въ жоны,
Что мнѣ братъ по Богу, не по крови,
Что со мною Богомъ побратался,
Вышнимъ Богомъ и святымъ Иваномъ;
Я на вашей свадьбѣ дружкой буду!"
А за нимъ пошолъ Миланъ Топлнца,
Добрый м о лодецъ на бѣломъ свѣтѣ --
По камнямъ стучитъ кривая сабля,
На макушкѣ толковая шапка,
Серебромъ на ней султанъ окованъ,
На груди кольчуга дорогая,
Шолковый платокъ надѣтъ на шеѣ,
На рукѣ убрусъ золототканный.
На меня, идучи, витязь глянулъ,
Снялъ съ руки убрусъ золототканный,
Снялъ его и подалъ со словами:
"На, возьми убрусъ золототканный!
Ты меня убрусомъ тѣмъ помянешь,
Какъ зовутъ меня -- провеличаешь;
Я на смерть иду, на гибель злую,
Съ храбрымъ войскомъ Лазаря-владыки;
Ты, душа моя, молися Богу,
Чтобъ оттуда я вернулся здравымъ;
Счастье я за-то твое устрою:
Ты женою вѣрною мнѣ будешь!"
Такъ прошли въ ворота воеводы;
Ихъ-то, братъ, ищу я по Косову!"
Говоритъ ей молодой Орловичь:
"Погляди, сестрица дорогая,
Видишь вкругъ размётанныя копья:
Гдѣ лежитъ ихъ болѣе и гуще,
Молодецкая тамъ кровь лилася,
До стременъ она коню хватала,
До стременъ и до поводьевъ самыхъ,
Добру м о лодцу по самый поясъ:
Тутъ легли герои-воеводы.
Ко дворамъ ты бѣлымъ воротися:
Что кровавить рукава и полы!"
Какъ услышала она тѣ рѣчи,
Горькія изъ глазъ полились слёзы,
Ко дворамъ своимъ вернулась бѣлымъ,
Зарыдавши жалостно и громко:
"На роду написано мнѣ горе:
Подойду лишь къ зёлену я дубу --
Глядь: зеленый выцвѣлъ весь и высохъ!"
Н. Бергъ.
*) Калугеръ -- монахъ.