V.

Пытка.

Появленіе желѣзнозаводчика было такъ неожиданно, такъ невѣроятно, словомъ, такъ странно, что маркизу показалось сначала, что онъ ошибся и не такъ разслышалъ имя, произнесенное лакеемъ; но почти въ то же время сомнѣніе его разсѣялось, и съ видомъ холодной вѣжливости онъ пошелъ на встрѣчу къ своему политическому противнику.

Г. Гранперренъ вошелъ въ гостиную съ заученною важностью человѣка, понимающаго, или, вѣрнѣе, преувеличивающаго важность малѣйшихъ своихъ поступковъ; церемонно поклонившись г-жѣ де-Шатожиронъ и ея матери, онъ нѣсколько-ниже поклонился маркизу и сказалъ ему громкимъ, внятнымъ голосомъ, какъ-бы желая, чтобъ всѣ его слышали:

-- Только-что прибывъ изъ Рансене, спѣшу изъявить вамъ, господинъ маркизъ, глубокое мое негодованіе противъ виновниковъ непристойныхъ безпорядковъ, происходившихъ предъ вашимъ замкомъ. Прошу васъ вѣрить, что еслибъ я былъ дома, когда начались эти безпорядки, то я первый поспѣшилъ бы предложить вамъ мои услуги; и хотя надѣюсь, что эти непозволительныя сцены не возобновятся, однакожь спѣшу предложить вамъ слабое вліяніе, которое имѣю въ общинѣ.

Не смотря на нѣкоторую напыщенность словъ желѣзнозаводчика, они были внушены ему такимъ честнымъ и прямымъ чувствомъ, что въ умѣ Шатожирона внезапно разсѣялись невольныя подозрѣнія, пробужденныя въ немъ коварными намеками пастора Доммартена.

-- Благодарю васъ, отвѣчалъ онъ съ искреннею признательностью: -- за участіе, за которое я тѣмъ болѣе признателенъ, что наши взаимныя отношенія...

-- Маркизъ! перебилъ его г. Гранперренъ:-- можно находиться въ политическомъ соперничествѣ, можно даже имѣть тяжбу, не измѣняя, однакожь, тому, что мнѣ кажется одною изъ первыхъ обязанностей общественной жизни. По-моему, каковы бы ни были временныя несогласія между честными и благородными людьми, въ случаѣ опасности, они обязаны помогать другъ другу.

-- Я совершенно одного мнѣнія съ вами, и будьте увѣрены, что еслибъ представился случай, я употребилъ бы въ-отношеніи къ вамъ правила, изложенныя вами.

-- Мнѣ кажется, что я смѣло могу поручиться за всѣхъ своихъ работниковъ; еслижь откроется, что кто-нибудь изъ нихъ принималъ участіе въ безпорядкѣ, то прошу извѣстить меня о томъ; я ему тотчасъ откажу.

Маркизъ молча поклонился.

Какъ ни непріятно было г-ну де-Водре видѣть у своего племянника желѣзнозаводчика, онъ, однакожь, не могъ не согласиться внутренно, что поступокъ послѣдняго былъ приличенъ и великодушенъ; но досада его снова пробудилась, когда мужъ Клариссы сказалъ Ираклію съ улыбкой, имѣвшей притязанія на тонкость:

-- Кажется, вы знакомы съ госпожею Гранперренъ?

-- Pardieu! вотъ мужъ! проворчалъ баронъ, кусая концы своихъ усовъ.

-- Точно, отвѣчалъ Шатожиронъ, съ трудомъ скрывая свое смущеніе:-- я имѣлъ честь... встрѣчаться съ госпожею Гранперренъ... до замужства ея.

-- Въ такомъ случаѣ, продолжалъ довѣрчивый мужъ съ прежней улыбкой: -- осмѣлюсь замѣтить вамъ, что вы съ моей женой въ гораздо-болѣе близкихъ сношеніяхъ, нежели я съ маркизой.

-- Morbleu! надѣюсь, мы никогда не поквитаемся! подумалъ Ираклій.

-- Трижды-слѣпой мужъ, ты самъ не знаешь, какую сказалъ истину! проворчалъ баронъ съ возраставшей досадой:-- продолжай, продолжай; надѣлаешь ты глупостей, если я не остановлю тебя!

-- Такъ-какъ я имѣю честь быть въ присутствіи госпожи маркизы, продолжалъ Гранперренъ, съ нѣкоторою фамильярностью наклонившись къ Шатожирону: -- и такъ-какъ я не ожидалъ этой чести, ибо еслибъ зналъ, что супруга ваша здѣсь, то не вошелъ бы такъ нецеремонно... то мнѣ кажется, что не худо бы рекомендовать меня...

-- Рекомендую тебѣ, другъ мой, сказалъ маркизъ, скоро обратившись къ женѣ: -- господина Гранперрена, одного изъ нашихъ почтеннѣйшихъ и по справедливости достойныхъ почтенія сосѣдей.

Рѣшительно не зная обстоятельствъ, бывшихъ до ея замужства, г-жа де-Шатожиронъ отвѣчала граціозной улыбкой на низкій поклонъ желѣзнозаводчика, благородный поступокъ и предложеніе услугъ котораго показались ей заслуживающими особенно-благосклоннаго пріема, не смотря на подозрѣніе, внушенное ей сначала злопамятнымъ священникомъ.

Въ лучшихъ поступкахъ своихъ человѣкъ почти-всегда и часто безсознательно повинуется тайной мысли личной выгоды. Мы уже сказали, что любимѣйшею мечтою богатаго промышленика было вступить въ сосѣдственныя и, если можно, короткія сношенія съ владѣтелями замка, особенно съ-тѣхъ-поръ, какъ онъ вступилъ во вторичный бракъ съ женщиною, которая, по роду, воспитанію и свѣтскому обращенію своему, должна была сдѣлать ему честь (по его мнѣнію). Для осуществленія этой мечты, онъ готовъ былъ помириться съ маркизомъ по случаю ихъ тяжбы, и даже отказаться отъ кандидатства. По-этому, онъ чувствовалъ истинное удовольствіе, найдя, по случаю бунта, возмутившаго обыкновенное спокойствіе селенія, благовидный и даже великодушный предлогъ явиться въ замокъ. Теперь, когда первый шагъ былъ сдѣланъ, слѣдовало идти далѣе, что онъ немедленно и исполнилъ.

-- Маркиза, сказалъ онъ усѣвшись:-- я точно имѣю честь быть однимъ изъ вашихъ самыхъ близкихъ сосѣдей и надѣюсь, вы позволите г-жѣ Гранперренъ и мнѣ иногда...

Внезапное, сердитое движете сельскаго дворянина помѣшало г. Гранперрену договорить фразу.

Г. де-Водре имѣлъ двѣ причины бѣситься: первая произошла отъ лицемѣрныхъ, коварныхъ намековъ пастора Дрммартена, а вторая отъ визита заводчика. Не имѣя возможности сказать послѣднему, какъ глупа и смѣшна была его супружеская слѣпота, онъ выместилъ весь свои гнѣвъ на молодомъ священникѣ, котораго ему нечего было беречь.

-- Вы пришли очень-кстати, сказалъ онъ Гранперрену, перебивъ его на самой серединѣ его фразы:-- въ то самое время, какъ вы вошли, мы приступили къ маленькому, частному слѣдствію, ожиданіи судебнаго; мы старались угадать зачинщиковъ бунта...

-- Кто бы они ни были, отвѣчалъ желѣзнозаводчикъ, весьма-недовольный тѣмъ, что его прервали: -- они заслуживаютъ строгаго наказанія.

-- Я то же думаю; но чтобъ наказать, должно прежде открыть ихъ.

-- Надѣюсь, что ихъ откроютъ; вы, вѣроятно, уже подозрѣваете кого-нибудь?

-- Да; но мнѣнія различны.

-- Скажите мнѣ ваши мнѣнія; я знаю нашъ край почти такъ же хорошо, какъ г. мирный судья и г. мэръ, а потому, если мы соединимъ свои свѣдѣнія, то вѣрнѣе достигнемъ желаемаго результата.

-- Г. Бобилье, продолжалъ баронъ:-- полагаетъ, что зачинщики Туссенъ-Жиль и его шайка.

-- Я думаю, отвѣчалъ заводчикъ: -- что г. мирный судья угадалъ дѣло съ разу. Вотъ уже нѣсколько лѣтъ, какъ всѣ безпорядки въ общинѣ затѣваются клубомъ гостинницы Коня-Патріота. Туссенъ-Жиль демократъ, радикалъ, Коммунистъ, словомъ буянъ; слѣдовательно, весьма-возможно, что, завидуя дворянству и богатству г. маркиза, -- потому-что люди этого покроя завидуютъ всему, что выше ихъ,-- онъ придумалъ эту сцену, какъ-бы заимствованную изъ временъ паденія революціи.

-- Мы всѣ того же мнѣнія... исключая, однакожь, г-на пастора, возразилъ сельскій дворянинъ рѣзкимъ голосомъ.

-- А-га! сказалъ г. Гранперренъ, косо посмотрѣвъ на молодаго священника:-- г. пасторъ не согласенъ съ этимъ мнѣніемъ?

-- Нѣтъ, возразилъ г. де-Водре, устремивъ на г-на Доммартена прямой, проницательный взглядъ: -- подозрѣнія г-на пастора падаютъ на другую особу... онъ самъ скажетъ намъ, на кого именно.

Увидавъ, какой оборотъ принималъ разговоръ, г-нъ Доммартенъ почувствовалъ странное, непріятное ощущеніе, какъ-будто бы узоры, вышитые на обивкѣ его кресла, превратились въ раскаленные уголья.

-- Не дурно ли вамъ, г-нъ Доммартенъ? съ притворнымъ, лукавымъ безпокойствомъ спросилъ г. Бобилье:-- вы были красны, потомъ поблѣднѣли, а теперь позеленѣли.

-- Виконтъ, сказала г-жа Бонвало, подавая свой флакончикъ Ланжераку:-- потрудитесь передать это г-ну пастору. Ему, кажется, въ-самомъ-дѣлѣ дурно; отвратительное возмущеніе, можетъ-быть, причиной тому, что онъ еще ничего не ѣлъ, а послѣ такого патетическаго объясненія... Не прикажете ли чего, г-нъ пасторъ?

-- Вы слишкомъ-добры, сударыня, проговорилъ молодой священникъ, машинально взявъ флакончикъ, поданный ему Ланжеракомъ:-- благодарю васъ... мнѣ точно дурно... Не знаю, чему приписать... кажется, здѣсь душно... надѣюсь, что на чистомъ воздухѣ пройдетъ...

Съ послѣдними словами, священникъ Доммартенъ хотѣлъ встать, но г. де-Водре, поспѣшно вскочивъ со стула, предупредилъ его.

-- Вамъ нуженъ чистый воздухъ? За этимъ дѣло не станетъ, сказалъ баронъ, и въ одно мгновеніе открылъ оба окна въ гостиной.

Пасторъ опустился въ кресло и, чтобъ скрыть свое смущеніе, поднесъ къ носу флакончикъ г-жи Бонвало.

Г. де-Водре сѣлъ на свое прежнее мѣсто.

-- Пока г-нъ пасторъ, сказалъ онъ съ коварною кротостью: -- поправляется отъ дурноты, причиненной, по мнѣнію г-жи Бонвало, тѣмъ, что онъ сегодня ничего еще не ѣлъ, я вамъ скажу, любезный Гранперренъ, на кого пали его подозрѣнія.

-- Позвольте, г-нъ баронъ, перебилъ его священникъ, блѣдныя губы котораго судорожно дрожали: -- мнѣ кажется, вы не такъ меня поняли; позвольте мнѣ самому объясниться.

-- Я самъ прошу васъ, чтобъ вы объяснились; но позвольте мнѣ сперва разсказать все дѣло г. Гранперрену.

На лицѣ молодаго священника выражалось столько досады, униженія, боязни и глухой ярости, что маркиза, которой съ самаго начала не понравилось его льстивое обращеніе, ощутила, однакожь, сожалѣніе, внушаемое намъ зрѣлищемъ пытки, какъ бы мало ни заслуживалъ участія страдалецъ.

-- Ираклій, сказала она шопотомъ, наклонившись къ мужу: -- бѣдный пасторъ страдаетъ; нельзя ли перемѣнить разговоръ?

-- Ты хочешь, чтобъ я остановилъ дядюшку, когда онъ пытаетъ человѣка, котораго не любитъ или которымъ имѣетъ причину быть недовольнымъ! Да я скорѣе рѣшусь вырвать лань изъ когтей льва, отвѣчалъ маркизъ: -- пускай пасторъ выпутывается, какъ знаетъ! Этотъ Тартюфъ въ миньятюрѣ весьма мнѣ не нравится своею низкою лестью, и я попрошу своего дядю, отёнскаго епископа, чтобъ онъ какъ-можно-скорѣе насъ отъ него избавилъ.

-- За минуту до вашего прихода, любезный Гранперренъ, говорилъ между-тѣмъ баронъ съ удивительнымъ хладнокровіемъ: -- г-нъ пасторъ говорилъ намъ, что настоящихъ виновниковъ драматическаго эпизода, оживившаго сегодня утромъ Шатожиромъ, надобно искать выше Туссена-Шиля, даже какъ-можно-выше, не выходя однакожь изъ общины.

-- Г-нъ баронъ, проговорилъ г-нъ Доммартенъ:-- умоляю васъ, позвольте мнѣ...

-- Позвольте мнѣ кончить, г-нъ пасторъ; еще два слова, а потомъ вы можете говорить, сколько угодно.

-- Попался іезуитъ! сказалъ про себя старый мирный судья, которому затруднительное положеніе его противника причиняло свирѣпое удовольствіе.

-- Услышавъ, что г-нъ пасторъ говоритъ, будто виновника нашего маленькаго буита надобно искать какъ-можно-выше, не выходя, однакожь, изъ общины, я замѣтилъ ему, что тогда подозрѣніе должно непремѣнно пасть на моего племянника. На это г-нъ пасторъ отвѣтилъ, что слова его не могутъ относиться ни къ моему племяннику, ни ко мнѣ. Вѣдь я вѣрно передаю нашъ разговоръ? прибавилъ баронъ, обратившись къ старому чиновнику, въ которомъ онъ надѣялся найдти ревностнаго союзника, когда дѣло шло о томъ, чтобъ помучить пастора.

-- Слово-въ-слово, г-нъ баронъ, отвѣчалъ г. Бобилье, съ трудомъ скрывая свое удовольствіе:-- не возможно вѣрнѣе и яснѣе...

-- Г-нъ баронъ, сказалъ пасторъ, бросивъ на стараго мирнаго судью взглядъ, исполненный мести, на который тотъ отвѣчалъ презрительной улыбкой:-- позволите ли вы мнѣ, наконецъ...

-- Еще одно слово, г-нъ пасторъ. Такъ-какъ нельзя подозрѣвать ни г-на мирнаго судью, ни г-на мэра, то въ общинѣ остаются только три особы, на которыхъ можетъ пасть подозрѣніе по обвиненію г-на пастора: г-нъ Гранперренъ...

-- Я! вскричалъ желѣзнозаводчикъ, остолбенѣвъ.

-- Дайте мнѣ кончить, любезный Гранперренъ. Остаются, сказалъ я:-- три особы, на которыхъ можетъ пасть подозрѣніе: г-нъ Гранперренъ, мой племянникъ и я. Но такъ-какъ г-нъ пасторъ изволилъ объявить, что вѣритъ въ невинность моего племянника, равно какъ и въ мою, то остается одинъ только обвиненный -- г. Гранперренъ, которому предоставляю теперь выпутаться изъ этого обвиненія, какъ онъ самъ знаетъ.

-- Нашъ Эскобаръ будетъ чертовски хитеръ, если выпутается съ своими уловками! подумалъ мирный судья, съ видомъ злобнаго удовольствія потирая руки, между-тѣмъ, какъ г-нъ Гранперренъ вскочилъ съ кресла, блѣдный отъ негодованія.

-- Государь мой, сказалъ заводчикъ пастору съ гнѣвомъ, умѣряемымъ только изъ уваженія къ г-жѣ де-Шатожиронъ: -- не смотря на все мое довѣріе къ малѣйшимъ словамъ г. барона де-Водре, я не могу повѣрить, чтобъ онъ говорилъ серьёзно.

-- И не вѣрьте! поспѣшно отвѣчалъ пасторъ Доммартенъ, съ необыкновеннымъ усиліемъ придать болѣе твердости своему голосу.

-- Можетъ ли быть, чтобъ вы обвинили меня въ томъ, будтобы эти безпорядки происходили по моему наущенію?

-- Увѣряю васъ, господинъ Гранперренъ, у меня этого и въ умѣ не было...

-- Это была бы такая безчестная, неблагодарная, низкая, подлая клевета, продолжалъ заводчикъ, возвыся голосъ, не смотря на всѣ свои усилія воздержаться: -- что я немедленно подалъ бы жалобу въ судъ съ требованіемъ публичнаго удовлетворенія.

-- Я первый предложилъ бы вамъ это удовлетвореніе, еслибъ чувствовалъ себя виновнымъ, лицемѣрнымъ тономъ отвѣчалъ молодой человѣкъ: -- но повторяю, мнѣ никогда и въ умъ не приходило приписывать такому почтенному во всѣхъ отношеніяхъ человѣку, какъ господинъ Гранперренъ, малѣйшее участіе въ поступкахъ, возмутившихъ насъ всѣхъ. Можетъ ли человѣку въ здравомъ умѣ прійдти такая мысль? Къ крайнему сожалѣнію моему, господинъ баронъ дурно понялъ меня, и еслибъ онъ далъ мнѣ объясниться...

-- Полноте, господинъ пасторъ, прервалъ его г. де-Водре съ сардонической усмѣшкой: -- если вы хотите имѣть свое мнѣніе, такъ имѣйте же твердость и поддержать его; вы почитаете господина Гранперрена возмутителемъ, начальникомъ бунта -- прекрасно! скажите же ему это въ лицо, какъ сейчасъ говорили за глаза.

-- Именемъ Бога, которому служу, сказалъ молодой человѣкъ, протянувъ руку жестомъ, торжественности котораго вредила замѣтная дрожь:-- увѣряю, что вы даете совсѣмъ иной смыслъ словамъ моимъ; беру въ свидѣтели госпожу де-Бонвало, госпожу маркизу,-- словомъ всѣхъ, что я не произносилъ даже имени господина Гранперрена.

-- Это совершенно-справедливо, вы не произносили его имени; но вы такъ ясно указали на него, что невозможно было не угадать, на кого вы намекали, продолжалъ баронъ, съ особеннымъ удовольствіемъ старавшійся продлить пытку страдальца: -- зачѣмъ же, вмѣсто того, чтобъ поддерживать свое мнѣніе, какъ слѣдуетъ человѣку честному и прямодушному, вы стараетесь укрыться за двусмысленностью? Зачѣмъ призываете вы имя Бога, которому не только вы, но и мы всѣ служимъ, -- зачѣмъ призываете вы это имя по случаю такой двусмысленности? Вспомните, милостивый государь, что это имя велико и свято не только для людей вашего сана!

-- ..Pontife, il est des dieux! сказалъ на ухо женѣ маркизъ, которому слова г. де-Bодpе и взглядъ его, строго устремленный на смущеннаго священника, напоминали послѣднюю сцену Паріи.

-- Призываю въ свидѣтели госпожу де-Бонвало... госпожу маркизу... господина маркиза... вскричалъ пасторъ Доммартенъ, обращая испуганное лицо свое къ особамъ, которыхъ призывалъ въ свидѣтели; но нѣмая мольба его не произвела ожиданнаго имъ дѣйствія. Маркизъ отвѣчалъ на нее холоднымъ молчаніемъ; г-жа де-Шатожиронъ занялась исключительно маленькой Полиной и притворилась, будто не разслышала словъ священника; наконецъ, даже вдова, не смотря на всю свою готовность поддержать молодаго человѣка, не смѣла вступиться за него, увидѣвъ, что общее молчаніе было противъ него. Исключая Ланжерака, углубившагося въ собственныя размышленія, всѣ прочіе свидѣтели этой сцены недоброжелательствовали честолюбивому священнику: г. Бобилье, открывъ свою табакерку, безпрестанно погружалъ въ нее пальцы и съ наслажденіемъ вдыхалъ въ себя табакъ; хотя радость Амудрю менѣе проявлялась наружу, но была такъ же велика, какъ радость мирнаго судьи, ибо у какого сельскаго мэра нѣтъ маленькихъ раздоровъ съ священникомъ? Что касается до барона и желѣзнозаводчика, то они держали г-на Доммартена между двумя огнями, такъ-что, уклоняясь отъ одного, онъ непремѣнно попадалъ подъ удары другаго.

-- Господинъ Доммартенъ, сказалъ г. Гранперренъ тономъ, въ которомъ негодованіе было замѣнено презрительнымъ сожалѣніемъ: -- не сомнѣваюсь болѣе въ дѣйствительности поступка, приписываемаго вамъ господиномъ де-Водре; но не обращаю никакого вниманія на ваши клеветы, потому-что, къ вашему же счастію, вижу, что никто здѣсь имъ не повѣрилъ. Бываютъ поступки, на которые честный человѣкъ долженъ отвѣчать презрѣніемъ -- къ такимъ поступкамъ принадлежитъ и вашъ.

-- Государь мой! вскричалъ молодой священникъ, глаза котораго метали не молніи, но ядъ: -- еслибъ я не долженъ былъ уважать платье, которое ношу...

-- Еслибъ я самъ не уважалъ этого платья, перебилъ его заводчикъ: -- и въ особенности, еслибъ не уважалъ мѣста, гдѣ теперь нахожусь, то не одними словами отвѣчалъ бы я на ваши клеветы.

-- Угрозы... угрозы! проговорилъ г. Доммартенъ, вставая.

-- Понимайте, какъ хотите, съ гордостію отвѣчалъ заводчикъ.

-- Господинъ Гранперренъ, сказалъ Ираклій, разсудивъ, что пора кончить этотъ споръ:-- изъ уваженія къ дамамъ, если не ко мнѣ, прекратите непріятную сцену, продолжающуюся слишкомъ-долго.

-- Простите мнѣ, маркизъ, вспыльчивость, съ какою я принялъ обвиненіе...

-- Которое не можетъ обидѣть васъ и которому я самъ не вѣрилъ.

-- Какъ, господинъ маркизъ! сказалъ пасторъ Доммартенъ измѣнившимся голосомъ: -- не-уже-ли и вы такъ дурно поняли слова, вырвавшіяся у меня изъ усердія и ни въ какомъ случаѣ неимѣвшія приписываемаго имъ смысла?

-- Господинъ пасторъ, отвѣчалъ Шатожиронъ со всевозможною холодностью: -- признаюсь, я понялъ ваши слова точно такъ же, какъ и дядюшка.

-- Въ такомъ случаѣ, возразилъ молодой священникъ, котораго этотъ отвѣтъ совершенно разстроилъ:-- если моему поведенію придаютъ такое неблаговидное значеніе... если слова мои перетолковываются въ дурную сторону... коли никто не хочетъ выслушать моего оправданія... мнѣ кажется... мнѣ не остается ничего болѣе, какъ покориться Богу, читающему въ глубинѣ нашихъ сердецъ и ниспославшему на меня наказаніе... жестокое униженіе... Я удаляюсь... продолжалъ священникъ съ притворнымъ смиреніемъ и покорностью, дурно скрывавшими злобу.

-- Счастливый путь! проворчалъ сквозь зубы мирный судья.

Увидавъ, что маркизъ, къ которому онъ преимущественно обращался съ послѣдними словами, оставался такъ же холоденъ и не сдѣлалъ ни малѣйшаго движенія, чтобъ удержать его, пасторъ Доммартенъ совершенно растерялся; крупныя капли пота выступили на лбу его, глаза его были неподвижны, ротъ полураскрытъ; онъ сталъ машинально раскланиваться на всѣ стороны и по странному, забавному случаю, поклонился г. Бобилье ниже другихъ, потомъ нетвердыми шагами прошелъ черезъ гостиную, задѣвая за столы и стулья, попадавшіеся ему на дорогѣ, и наконецъ вышелъ не въ ту дверь, какъ Маѳанъ въ Аталіи, послѣ грозной выходки Іоада.