Когда старуха ушла, миссисъ Атерстонъ продолжала сидѣть въ своей пріемной, позабывъ о церкви, куда было собралась идти. Сердце въ ней окаменѣло, губы были стиснуты, глаза неподвижно застыли въ одномъ и томъ же выраженіи, щеки блѣдны. Дверь ея лавочки оставалась открытой, но она не замѣчала этого; дѣти заглядывали въ нее и кричали: "ухъ!" и бѣжали прочь, но она ничего не слыхала. Ея сынъ собирался жениться на актрисѣ. Да! Израильтянка-мать, у которой сынъ хотѣлъ бы жениться на медіанитской дѣвушкѣ, была бы не болѣе огорчена и оскорблена, чѣмъ эта бѣдная мать, видя, что ея сынъ попался въ сѣти театральной кокетки. Если былъ пунктъ, въ который она непоколебимо вѣрила, такъ это то, что театръ -- домъ сатаны.
И подумать, что сынъ обманывалъ ее, ни слова не сказалъ ей про эту женщину! Въ послѣднее время она особенно безпокоилась на его счетъ. Онъ иногда поздно возвращался домой, то воскресеньямъ не оставался съ ней, а куда-то уходилъ послѣ обѣда. Онъ не хотѣлъ больше подчиняться ей: вести строгую жизнь сектантовъ съ чаепитіями, молитвословіями, благочестивыми митингами, лекціями и выставками. А теперь вдругъ ей сообщаютъ, что онъ открыто выступалъ на путь порока. Въ такомъ свѣтѣ представлялось ей полученное извѣстіе и она ни минуты не сомнѣвалась, что Джулія -- Далила, околдовавшая ея бѣднаго мальчика. Онъ собирался на ней жениться,-- на дѣвушкѣ, у которой отецъ былъ Богъ-вѣсть кто, а бабушка -- старая театральная прислужница, страстно приверженная къ водкѣ. Вотъ къ чему привела его любовь къ свободѣ! Онъ -- потерянный человѣкъ. Ея молитвы остались втунѣ. Онъ слѣпо идетъ зь погибели.
Она принялась машинально переворачивать страницы библіи. Ей, какъ нарочно, попадались на глава гремящіе проклятіями псалмы, обличенія пророковъ и угрозы кары, постигающей грѣшниковъ, то-есть, разумѣется, тѣхъ людей, которые ходятъ въ театръ; указанія на внезапную погибель злыхъ, то-есть, актеровъ и актрисъ; во всемъ она видѣла связь съ тѣмъ безумнымъ и превратнымъ путемъ, на который, по ея мнѣнію, выступилъ ея сынъ.
Когда стемнѣло, она зажгла газъ и продолжала читать и думать.
Въ девять часовъ Джимъ вернулся домой. Онъ повѣсилъ на гвоздь шляпу и вошелъ въ комнату съ обычной развязностью. Сегодня вечеромъ онъ чувствовалъ себя вполнѣ счастливымъ: онъ собирался все разсказать матери и нарочно пришелъ пораньше, чтобы успѣть обо всемъ переговорить. Въ послѣднее время онъ, конечно, немного забросилъ мать, но теперь Джулія вознаградитъ ее за все. Она собиралась оставить театръ; нечего, значатъ, и упоминать о немъ. Онъ скажетъ матери, что Джулія бухгалтеромъ у переплетчика -- самое почтенное занятіе.
-- Ну, матушка, -- весело заговорилъ онъ, -- я пораньше вернулся сегодня, потому что мнѣ надо серьезно переговоры съ вами. Мнѣ слѣдовало раньше сообщить вамъ объ этомъ; и ужъ вы не сердитесь на меня. Матушка, я собираюсь составить ваше счастіе.
Онъ оперся локтями на столъ и глядѣлъ въ лицо матери такими довѣрчивыми главами и съ такой откровенной улыбкой, что сердце ея смягчилось. Но воспоминаніе о дѣвушкѣ-актрисѣ и старухѣ-пьяницѣ снова ожесточило ее.
-- Продолжай, Джемсъ, -- строго сказала она.
-- Да, матушка, я готовлюсь осчастливить васъ, подаривъ невѣсткой. Не какой-нибудь вертушкой, но солидной, спокойной дѣвушкой, которая будетъ аккуратно посѣщать церковь, когда попадетъ въ ваши руки.
Солидная, спокойная дѣвушка! Какая безсовѣстная ложь! Вдова представляла себѣ молодую особу, закатывающую глаза, громко смѣющуюся и съ бахрамой волосъ на лбу. Вотъ въ какомъ видѣ представлялась ей невѣстка, которую ея сынъ собирался представить ей.
-- Продолжай, -- ледянымъ голосомъ замѣтила она.
-- Я познакомился съ нею, матушка, четыре мѣсяца тому назадъ. Мнѣ бы слѣдовало тогда же сказать вамъ объ этомъ, но я не зналъ, насколько это окажется серьезно, а также и то: достойная ли она дѣвушка. Матушка, -- онъ совсѣмъ въ ту минуту позабылъ про театръ,-- еслибы вы перебрали всѣхъ дѣвушекъ въ Лондонѣ, то не нашли бы другой, которая бы вамъ больше понравилась. Право такъ. Вы постараетесь полюбить ее, матушка, не правда-ли? Вы не будете мучиться нада тѣмъ, принадлежитъ-ли она къ баптистамъ или къ первобытнымъ методистамъ, или надъ тѣмъ: будетъ она спасена или нѣтъ, и все такое, не правда ли, матушка?
-- Продолжай.
-- Вотъ все, что я хотѣлъ сказать о ней. Въ будущее воскресенье она придетъ, чтобы...-- онъ запнулся, потому что не былъ увѣренъ, согласится-ли на это Джулія, -- чтобы идти въ церковь вмѣстѣ съ нами.
-- И это все?
-- Все, что до нея касается, -- весело объявилъ Джимъ: -- но, милая матушка, у меня опять недочетъ въ кассѣ. Завтра, какъ вамъ извѣстно, день ревизіи, а у меня опять не хватаетъ трехъ фунтовъ. Я знаю, что это уже въ пятый разъ, но увѣряю васъ, что я тутъ не при чемъ. Я подозрѣваю, что кто-нибудь воруетъ деньги. Три фунта -- большая сумма, я знаю. Но вѣдь у васъ много моихъ собственныхъ денегъ, у васъ ихъ нѣсколько сотъ фунтовъ. И я долженъ получить эти деньги завтра до двѣнадцати часовъ. Слышите, долженъ.
-- Потише, потише, Джемсъ. Долженъ -- слово не совсѣмъ походящее.
Деньги принадлежали молодому человѣку и онъ былъ уже совершеннолѣтній, но мать не выпускала денегъ изъ своихъ рукъ, потому что разстаться съ ними значило бы потерять свою власть надъ нимъ, а онъ не зналъ, что по закону имѣетъ право взять ихъ, когда ему будетъ угодно. Потерять надъ нимъ власть! И вѣдь это значило лишиться всякой возможности спасти его душу!
-- Потише, Джемсъ. Прежде, нежели я выдамъ тебѣ деньги, хочу съ тобой объясниться. Какъ ты растратилъ три фунта? и не соблюдалъ дня субботняго и проводилъ время въ дурномъ обществѣ?
-- Нѣтъ, я не тратился даже на загородныя прогулки по воскресеньямъ въ хорошемъ обществѣ. Я просто немного запутался въ счетахъ. Пожалуйста, матушка, не будемъ начинать разговора о субботнемъ днѣ. Я всегда путаюсь въ своихъ счетахъ, и это знаете.
-- Съ кѣмъ ты ѣздилъ за городъ. Съ Джуліей?
Щеки Джемса вспыхнули, а глаза засверкали.
Въ воздухѣ пахло грозой.
-- Такъ ее зовутъ Джулія? И ты говоришь, она служитъ...
-- Она служитъ бухгалтеромъ у переплетчика въ Сити-Родъ.
-- Джемсъ,-- спокойно произнесла мать,-- ты лжешь.
Юноша вскочилъ съ мѣста и стукнулъ кулакомъ по столу.
-- Я не лгу. Она служитъ бухгалтеромъ у Брадберри, переплетчика.
-- Ты лжешь, Джемсъ. Она -- раскрашенная тварь и играетъ въ греческомъ театрѣ; я все знаю. Ты лжешь, Джемсъ, и попалъ въ адъ, гдѣ черти мучатъ грѣшниковъ. Она -- размалеванная театральная потаскушка. Ты лжешь.
Она говорила спокойно, безъ всякихъ внѣшнихъ признаковъ ярости.
-- Она весь день ведетъ книги, а но вечерамъ служитъ въ театрѣ, бѣдная Джулія!
Мать молчала.
-- Въ сущности,-- закричалъ юноша,-- я не обязанъ справляться у васъ на счетъ жены. Если она понравится вамъ, тѣмъ лучше. Если же нѣтъ, тѣмъ хуже ли васъ. Въ свѣтѣ нѣтъ дувшей дѣвушки, чѣмъ Джулія.
-- Ты разстанешься съ ней.
-- Ни за что. Никто не заставить меня это сдѣлалъ.
-- Ты говоришь, что тебѣ нужны деньги завтра утромъ. а ихъ тебѣ не дамъ, если ты не послушаешься меня.
-- Я не откажусь отъ нея.
Щеки его побѣлѣли и онъ весь дрожалъ.
-- Матушка! знаете ли вы, что говорите. Наша фирма никогда не прощаетъ недочетовъ въ кастѣ. Она по принципу преслѣдуетъ судомъ каждаго неисправнаго приказчака. Знаете и, что вы говорите?
-- Откажись отъ нея! откажись отъ своей актрисы!
-- Дайте мнѣ деньги. Они -- моя. Отецъ мнѣ ихъ оставилъ.
-- Не затѣмъ, чтобы тратить на актрисъ. Откажись отъ нея.
-- Ни за что.
-- Ну такъ не получишь и денегъ.
Онъ глядѣлъ на нее, во всѣ глаза помертвѣвъ. Неужели она знала, какой смыслъ имѣютъ ея слова?
Онъ объяснилъ ей ихъ значеніе самымъ категорическимъ образомъ.
-- Откажись отъ нея,-- сказала она.
Онъ медленно всталъ и взялся за шляпу.
-- Матушка, попомните, что вы сдѣлали это и никто другой. Я не укралъ этихъ денегъ. Я только запутался въ счетахъ. Это со всякимъ можетъ случиться. Я былъ такъ счастливъ, что не считалъ. Вы причиной всему. Вы будете помнить это во всю свою жизнь. Что до меня касается, если вы не дадите мнѣ этихъ денегъ, то я клянусь, что вы меня больше не увидите, что бы ни случилось. Что же касается вашей религіи, то если люди, поступающіе такъ, какъ вы съ своими сыновьями, принимаются въ царствіе небесное, то я не желаю туда попасть. Повторите это еще радъ, такъ, чтобы мнѣ было противно вспоминать про васъ. Повторите это, чтобы, когда я попаду въ бѣду, я никогда не забывалъ, что вы это сдѣлали и никто другой.
-- Откажись отъ нея, -- сказала она, глядя ему прямо въ лицо жесткимъ и рѣшительнымъ взглядомъ.-- Богохульникъ, откажись отъ нея.
Онъ колебался съ минуту, надѣлъ шляпу. И опять снялъ ее и оглядѣлъ комнату. Въ ней онъ выросъ, въ ней игралъ на колѣняхъ у матери. Онъ разставался съ ней навсегда и впереди его ждалъ вѣчный и неизбѣжный позеръ.
-- Матушка!-- вскричалъ онъ еще разъ, протягивая къ ней руки.
-- Откажись отъ раскрашенной женщины,-- повторила она сурово.
Онъ надѣлъ шляпу и ушелъ.
Всю эту ночь онъ проходилъ взадъ и впередъ по улицѣ подъ окнами Джуліи. Онъ зналъ, что она спитъ за этимъ окномъ. Еслибы она не спала, она могла бы выставить голову въ окно переговорить съ своимъ милымъ. Но она спала -- прогулка утомила ее -- и во снѣ ей снились полевые цвѣты и лѣсъ съ позолоченными солнцемъ листьями. Она спала крѣпко и ей силясь счастливые сны.
Ее не могъ даже разбудить звукъ хорошо знакомыхъ шаговъ. Въ пять часовъ утра Джимъ почувствовалъ себя нехорошо и пошелъ позавтракать въ кофейню. Послѣ того безцѣльно блуждалъ до тѣхъ поръ, пока не пришло время открывать лавочку. И тамъ онъ стоялъ встревоженный, растерянный, съ посоловѣвшими глазами въ ожиданіи рѣшенія своей участи.
А въ пріемной его родного дома сидѣла его мать и время отъ времени говорила себѣ пересохшими губами: "я старалась спасти его душу!" Она не въ силахъ была подняться со стула и просидѣла на немъ всю ночь, дожидаясь, что ея мальчикъ вернется въ ней съ повинной головой. До сихъ поръ онъ всегда былъ почтительнымъ сыномъ. И кромѣ того, ему нужны деньги. Онъ навѣрное вернется. Онъ не можетъ обойтись безъ этихъ денегъ. Но заря занялась на небѣ и первые ея лучи проникли сквозь ставни въ маленькую комнату, а сынъ не вернулся къ ней.