Итакъ, благодаря доброжелательному, но не совсѣмъ, быть можетъ, благоразумному вмѣшательству Валентины, дѣвушки остались безъ работы. Лиззи, предоставивъ заботу о будущемъ Мелендѣ, слонялась по улицѣ, аккуратно появляясь въ обѣденное время въ комнатѣ Валентины; если она любила что-нибудь, такъ это праздность, и такъ какъ теперь могла быть сытой, и не работая, то и довольствовалась настоящимъ, и не особенно стремилась снова обметывать петли. Меленда искала работы и, какъ всегда бываетъ въ такихъ случаяхъ, не находила ея.
-- У Меленды совсѣмъ нѣтъ больше денегъ,-- сказала Лиззи, послѣ четырехъ-или пяти-дневныхъ поисковъ:-- вчера у нея оставалось только два пенса, сегодня же нѣтъ ничего,-- и ни кусочка хлѣба.
Она высказала это такъ, какъ бы не придавала этому ровно никакого значенія. Въ низменныхъ слояхъ общества безденежье и безработица -- не такое необыкновенное дѣло, чтобы возбуждать удивленіе или сожалѣніе; кромѣ того, онѣ и раньше бывали безъ денегъ, и всегда какъ-нибудь выпутывались. Валентина побѣжала въ комнату Меленды. Дѣвушка сидѣла у стола, на которомъ не было никакой работы. Глаза ея были мрачны и стали еще мрачнѣе, когда она увидѣла Валентину.
-- Что вамъ здѣсь нужно?-- спросила она.-- Я васъ не просила о помощи и не попрошу. Я лучше умру съ голода.
-- О, Меленда, вы уже и безъ того голодаете! Милая моя, если вы не хотите одолжаться, то возьмите у меня денегъ въ займы.
-- Нѣтъ, ничего не хочу брать отъ васъ.
-- Вы уже много взяли отъ меня. Возьмите и еще немножко.
-- Что такое я отъ васъ взяла?
-- Вы взяли для своихъ друзей то, что не хотѣли взять для себя.
-- Лиззи можетъ дѣлать что хочетъ; что касается Лотти...-- тутъ голосъ ея прервался, и слезы навернулись на глаза.
-- Ахъ, Меленда, не омрачайте послѣднихъ дней Лотти, не отравляйте ей смерть своею жесткостью!
-- Ея послѣднихъ дней?-- Меленда вскочила съ мѣста.-- Что такое вы говорите?
-- Я говорю, что она умираетъ. Она проживетъ три недѣли, можетъ быть, три мѣсяца, но все же она умираетъ! Ничто не можетъ ее спасти.
-- Лотти умираетъ! Лотти умираетъ!-- и Меленда въ отчаяніи опустилась на стулъ. Она, конечно, знала, что Лотти не выздоровѣетъ больше. Но все же не ожидала, что развязка такъ близка.
-- Она скоро уйдетъ отъ насъ, моя душа, но пока она еще жива,-- Меленда, сестра моя, помирись со мной, сдѣлай это ради нея! Она еще сегодня утромъ говорила: "еслибы только еленда смягчилась!" Докторъ сказалъ ей, что она умретъ, и она нисколько не боится, бѣдняжка, но она безпокоится изъ-за тебя. Смири свое строптивое и гордое сердце, Меленда, и повѣрь, что я люблю тебя!
Слезы текли изъ глазъ Меленды.
-- О! къ чему все это?-- вскричала она:-- къ чему все это?-- Лотти умираетъ, и я останусь совсѣмъ одна! Вы -- барышня; я вовсе не вѣрю, что вы -- моя сестра, Полли. Самъ говоритъ, что Полли -- та, другая, потому что она похожа на дочку Джо, Роду. Да и какъ можете вы меня любить, если вы даже и Полли? Посмотрите на ваше платье и на мое.
-- Мое платье! Какое дѣло до платья! Развѣ вы думаете, что я цѣлыхъ три мѣсяца, видя, какъ вы мужественны, преданы Лотти и добры съ Лизви, не научилась любить и уважать васъ?
-- О! что изъ этого!-- вскричала дѣвушка: -- я всегда сердита и не въ духѣ, даже съ Лотти.
Она отняла руку, которую держала Валентина, и провела ею по мокрымъ глазамъ.
-- Возьмите меня въ друзья!-- сказала Валентина и, обнявъ руками шею бѣдной Меленды, поцѣловала ее разъ десять кряду.
-- Я говорила, когда я пріѣхала, что, быть можетъ, я ваша сестра Полли, но, можетъ быть, и нѣтъ; но что за дѣло! будемъ сестрами. Хотите? Хотите?
-- Если... если вамъ угодно,-- отвѣчала Меленда съ такими рыданіями и слезами, какія приличествуютъ побѣжденному.
-- Если такъ, душа моя, сестры должны дѣлать угодное другъ другу; я буду угождать вамъ, а вы -- мнѣ. И прежде всего я васъ переодѣну.
Меленда была побѣждена. Валентина побѣжала въ свою комнату и вернулась съ цѣлымъ узломъ вещей.
Она заставила Меленду переодѣться и надѣть все новое и сама причесала ей волосы. Съ истинно-художественнымъ чутьемъ Валентина зачесала назадъ безобразную бахрому, заплела въ косу густые рыжіе волосы Меленды и уложила ихъ короной на головѣ. Эффектъ былъ поразительный. Во-первыхъ, открылся широкій, бѣлый лобъ и выиграли глаза Меленды, большіе, ясные глаза, съ открытымъ, твердымъ взглядомъ. Впервые лицо ея стало таковымъ, какимъ предназначила ему быть природа: некрасивымъ, но умнымъ и выразительнымъ. Въ сѣромъ платьѣ, которое подарила ей Валентина, съ бѣлыми манжетками, никто бы не узнать прежней оборванной дѣвушки.
-- Что касается работы,-- сказала ей Валентина,-- то это мое дѣло. Мы составимъ кооперативное общество, и вы будете въ немъ предсѣдательницей.
Мелендѣ нелегко было понять, что значить кооперативное общество и какая можетъ быть отъ него польза для рабочихъ дѣвушекъ, но она принимала на вѣру всѣ слова Валентины, и, разъ уступивъ, превратилась въ ея слѣпого приверженца и согласна была дѣлать все, чего ни потребуетъ Валентина.