Дѣла такъ пошли съ конференціями, что газеты стали отказываться печатать о нихъ отчеты. Это печально, потому что въ прежнее время маленькій человѣкъ могъ надѣяться стать великимъ, а иной слабый человѣкъ считалъ себя сильнымъ, читая въ отчетахъ о конференціяхъ статьи, которыя злонамѣренный фаворитизмъ издателей не допускаетъ больше къ печатанію въ обыкновенныхъ органахъ печати. Вмѣстѣ съ тѣмъ конференція придавала всѣмъ присутствующимъ -- чьи имена сообщались репортерами,-- сознаніе своей важности, а тѣмъ, кто говорилъ на конференціи, пріятную мысль, что они принадлежатъ къ лагерю науки и прогресса. Какъ естественное слѣдствіе этого, мода на конференціи проходитъ.
Конференція спиритуалистовъ, происходившая въ прошломъ маѣ, хотя и очень важная и значительная, не была описана въ утреннихъ газетахъ. Вотъ причина, почему это замѣчательное событіе, которое мы здѣсь изложимъ съ исторической достовѣрностью, не произвело никакого впечатлѣнія на общественное мнѣніе. Въ одной или двухъ вечернихъ газетахъ была напечатана краткая замѣтка о митингѣ. Въ "St. James" насмѣшливая иронія этой замѣтки задѣвала всѣхъ тѣхъ, кто участвовалъ въ конференціи. Въ "Pall-Mall" короткая статейка была направлена прямо противъ предсѣдателя, и задавался обычный, постоянно повторяющійся вопросъ: какая практическая польза отъ этихъ многолѣтнихъ сообщеній. Но какъ бы то ни было, а гораздо выгоднѣе, когда люди смѣются, нежели когда они относятся съ пренебреженіемъ. Насмѣшка привлекаетъ вниманіе; на брань можно возражать. Но молчаніе убійственно. Репортеры не явились на эту конференцію. А между тѣмъ, предметы, подлежавшіе обсужденію (обо всѣхъ не успѣли даже вкратцѣ упомянуть), касались обширной области, интересной для ученаго, который бы взялся написать исторію исканій истины и заблужденій. Еслибы программа была выполнена въ цѣлости, то конференціи пришлось бы засѣдать до сего дня. Въ числѣ предметовъ, личностей и народовъ, подлежавшихъ обсужденію, были халдейцы, элевзинскія таинства, кабалистика, магія, такъ называемые изотерическіе буддисты, Зендавеста, Конфуцій, Зороастръ, Пиѳагоръ, видѣнія, телепатія, воплощеніе духовъ, сны, ясновидѣніе, братство Розенкрейцеровъ, месмеризмъ, астрологія, хиромантія, исцѣленіе путемъ внушенія, словомъ -- все, кончая даже Нострадамусомъ и теоріей о еврейскомъ происхожденіи британскаго народа.
Конференція длилась недѣлю, впродолженіе которой обсуждались эти предметы.
Нѣтъ никакой возможности передать не только въ цѣломъ содержаніе этой конференціи, но даже и шестую часть того, что на ней происходило. Я намѣренъ передать только объ инцидентѣ, который произошелъ въ первое утро митинга.
Въ залѣ, довольно большихъ размѣровъ, собралось много народа, какъ бы сказали репортеры, то есть это значило, что внизу было довольно просторно, а галлереи были на половину пусты. Дѣйствительно, много народу. И все, очевидно, лэди и джентльмены; то-есть это значитъ, что всѣ они были хорошо одѣты и вели себя прилично. Каждый, кто не имѣлъ никакого отношенія къ митингу, замѣтилъ бы безпокойный видъ и манеры у большинства присутствующихъ, точно каждый изъ нихъ болѣе или менѣе страдалъ судорогами. Нѣкоторые закрывали глаза въ безмолвномъ созерцаніи; у другихъ глаза сверкали страннымъ блескомъ; третьи, наконецъ, были безпокойны, вертѣлись на стульяхъ и перемѣняли мѣста; четвертые проявляли всѣ признаки сильнѣйшаго нетерпѣнія, въ ожиданіи зрѣлища, долженствовавшаго наполнить ихъ душу восторгомъ.
На платформѣ засѣдалъ среди нашихъ друзей м-ръ Этельстанъ Кильбёрнъ, достопочтенный Эмилій Гортонъ -- онъ собирался читать статью о собственномъ чудесномъ дарѣ исцѣленія -- достопочтенный Веніаминъ Руджъ и м-ръ Эмануэль Чикъ. Среди гостей внизу можно было замѣтить Лавинію Медлокъ, ея мужа, м-ра Джемса Берри; Гетти не было, но Сивилла невѣрная привела съ собой Цецилію. М-съ Треси Ганди тоже присутствовала. Когда пробило десять часовъ, предсѣдатель, м-ръ Киръ Бруденель, въ сопровожденіи жены, лэди Августы и почетнаго секретаря, появился на платформѣ и среди рукоплесканій занялъ свое мѣсто.
Затѣмъ, оглядѣвъ залу -- чего не забываетъ сдѣлать ни одинъ предсѣдатель -- чтобы видѣть, всѣ ли на мѣстахъ, м-ръ Бруденель всталъ и открылъ залъ такою рѣчью. Мы приведемъ самые интересные отрывки изъ нея.
"Друзья и собратья -- соискатели истины, началъ онъ, поздравимъ другъ друга съ значительностью и многочисленностью нашего митинга. Впервые въ исторіи мы, отдающіе свою жизнь спиритуалистическимъ изслѣдованіямъ, и старающіеся все тѣснѣе и тѣснѣе завязать сношенія съ инымъ міромъ, можемъ публично сойтись, не опасаясь насилія или насмѣшки. Четыреста лѣтъ тому назадъ насъ бы сожгли, какъ колдуновъ и вѣдьмъ; двѣсти лѣтъ тому назадъ мы бы прозябали въ тиши и неизвѣстности, ничего не зная другъ о другѣ; сто лѣтъ тому назадъ ученіе наше почти совсѣмъ заглохло. Если и были спиритуалисты, то они были безусловно неизвѣстны. Литература перестала заниматься ими... а теперь, взгляните кругомъ себя, товарищи-соискатели"...
Послѣ этого предсѣдатель очертилъ вкратцѣ исторію-новѣйшаго спиритизма, начиная съ 1847 г., когда впервые послышались въ Америкѣ знаменитые стуки, и до настоящаго времени, напирая на его удивительное развитіе въ такой, сравнительно короткій, срокъ. Послѣ того онъ приступилъ къ разсказу о появленіи г. Пауля, удивительнаго пророка и духовидца, и о тѣхъ чудесахъ, которыхъ свидѣтелями были многіе изъ присутствующихъ. Къ несчастію, г. Пауль лишился своей силы и не могъ довести до конца своей миссіи. Но тѣмъ не менѣе уже то, что онъ сдѣлалъ, было такъ значительно, что предсѣдатель предложилъ присутствующимъ вотировать благодарность м-ру Паулю.
Предложеніе предсѣдателя было принято съ восторгомъ. Послѣ того предсѣдатель передалъ право голоса достопочтенному Эмилію Гортону, имѣвшему прочитать статью "объ исцѣленіи путемъ внушенія".
Senior Fellow коллегіи короля Генриха всталъ и выступилъ впередъ съ краткой улыбкой и сверткомъ бумаги, который началъ развертывать. Никакой практичный лекторъ не развертываетъ своей статьи преждевременно. Во всѣхъ публичныхъ представленіяхъ существуютъ маленькія церемоніи, которыя актеры называютъ "эффектомъ". Напримѣръ, популярный государственный человѣкъ любитъ немного опаздывать, такъ чтобы появиться уже тогда, когда меньшія свѣтила уже сидятъ на своихъ мѣстахъ. Поэтому м-ръ Гортонъ, въ то время какъ стоялъ передъ напряженно ожидавшей его чтенія аудиторіей, началъ развертывать и расправлять свою статью. Это должно было подзадорить ихъ нетерпѣніе.
Но ему пришлось отложить и самое чтеніе, такъ какъ тѣмъ временемъ молодой человѣкъ, котораго никто до сихъ поръ не замѣтилъ, появился на платформѣ.
-- Г. предсѣдатель, сказалъ онъ, я прошу позволенія сказать всего лишь нѣсколько словъ. Лэди и джентльмены я -- м-ръ Пауль.
Предсѣдатель сначала покраснѣлъ, а затѣмъ поблѣднѣлъ.
-- Поль, хрипло прошепталъ онъ, не на столько громко, однако, чтобы его могли услышать сидѣвшіе впереди, Поль, сойдите съ платформы и уходите. Не говорите, умоляю васъ.
-- Я долженъ говорить.
-- Лэди и джентльмены -- предсѣдатель всталъ не безъ достоинства -- м-ру Паулю нельзя, конечно, отказать въ словѣ послѣ того, что вы о немъ слышали; но помните, однако, то, что я вамъ сказалъ. Онъ, къ сожалѣнію, утратилъ ту силу, какая была ему дана лишь на время.
-- Я долженъ сдѣлать одно признаніе, сказалъ Поль, быстро приподнимая голову.
Наружность молодаго человѣка поразила всѣхъ и каждаго; воцарилось гробовое молчаніе; только у нѣсколькихъ молодыхъ дѣвушекъ вырвалось невольное о! потому что онъ былъ такъ удивительно хорошъ собой.
-- Мое признаніе -- слѣдующее. Два мѣсяца тому назадъ я пріѣхалъ въ Англію въ надеждѣ и съ намѣреніемъ произвести un grand coup, не ради денегъ, но ради того, что впослѣдствіи могло бы дать деньги. Я рѣшилъ произвести нѣчто такое, что ни въ какомъ случаѣ не могло бы быть объяснено иначе, какъ сверхъестественнымъ путемъ. Наука не могла бы объяснить этого. Это долженствовало быть внѣ обычной сферы спиритическихъ явленій. Когда это будетъ сдѣлано, думалъ я, я внезапно исчезну, и никто меня больше не увидитъ. Или же уѣду обратно въ Нью-Іоркъ съ такимъ тріумфомъ, какой вознесетъ меня высоко надъ моими собратьями-спиритами. Вы слышите, что я говорю.
-- Я считаю нужнымъ, замѣтилъ предсѣдатель, напомнить вамъ то, что я уже вамъ сказалъ, а именно: что этотъ молодой джентльменъ, очевидно, даже позабылъ про ту силу, какою когда-то обладалъ, и теперь не можетъ ни понять, ни повѣрить тому, что онъ дѣлалъ.
-- Я не стану злоупотреблять вниманіемъ публики и не отниму у нея много времени, продолжалъ Поль, точно предсѣдатель ничего и не говорилъ. Я хочу только объяснить, что вещи, которыя я сдѣлалъ, могли бы быть сдѣланы всякимъ при тѣхъ же условіяхъ. Я магнетизёръ и семь лѣтъ упражнялся въ своемъ искусствѣ. Я достигъ того, что могъ заставлять людей, подпадавшихъ моему вліянію, думать и дѣлать все, что мнѣ угодно. Я достигъ также того, что они помнили то, что я заставлялъ ихъ думать. Вы понимаете теперь, какое сильное орудіе было у меня въ рукахъ, лишь бы мнѣ удалось подчинить возможно большее число людей. Въ той англійской семьѣ, которой я былъ представленъ, я подчинилъ всѣхъ, кромѣ двухъ человѣкъ. Еслибы мнѣ удалось подчинить и этихъ двухъ, то вы бы услышали про такіе чудеса, передъ которыми поблѣднѣли бы тѣ, о какихъ вамъ сообщалъ г. предсѣдатель. Но эти два лица воспротивились мнѣ. Я не могъ ни сколько повліять на нихъ. И одно изъ нихъ постоянно слѣдило за мной. Оно открыло въ концѣ-концовъ, какимъ образомъ я достигъ того, что спасъ состояніе его и двухъ молодыхъ лэди. Помните, что я могъ магнетизировать. Это было основаніемъ всего. Этимъ все объясняется. Я заставилъ слѣпую дѣвушку увидѣть брата. Я зналъ, гдѣ находится этотъ человѣкъ и заранѣе приготовилъ фотографію. Я магнетизировалъ м-ра Бруденеля и заставлялъ писать его подъ мою диктовку; и прежде чѣмъ пробудить его, внушилъ ему чепуху про Абиссинію. Онъ думаетъ, что каждое утро отправлялся туда. Онъ никуда не отправлялся; онъ сидѣлъ на своемъ стулѣ, погруженный въ магнетическій сонъ. Что касается остъиндской газеты, то это былъ просто фокусъ. Бумага имѣла только наружный видъ газеты и то число, какое было желательно. Внутри она была пуста. Я принялъ мѣры, чтобы ее не раскрывали и пока они всѣ шумѣли и болтали, спряталъ ее въ карманъ. Все, что я ни дѣлалъ въ этомъ домѣ, было чистѣйшимъ фокусомъ и шарлатанствомъ. Вы спросите, какъ я рѣшаюсь выступить передъ вами съ такимъ признаніемъ? Я рѣшаюсь потому, что покинулъ ряды шарлатановъ. Я больше не медіумъ. Что касается вашего спиритизма, то я не могу сказать, что вѣрю въ него и не могу сказать, чтобы не вѣрилъ. Но одно только я знаю хорошо. Въ Америкѣ, гдѣтакъ много медіумовъ, нѣтъ ни одного, котораго бы время отъ времени не обвиняли въ обманѣ и лжи. Мнѣ остается прибавить немногое. При васъ всѣхъ я объявляю, что мое признаніе правдиво и вѣрно буквально. При васъ всѣхъ я прошу прощенія у лэди Августы и у м-ра Кира Бруденеля и у всѣхъ ихъ домашнихъ за то, что явился въ ихъ домъ, не имѣя на то никакого права, и за цѣлый рядъ обмановъ, который я себѣ позволилъ. Я теперь уѣзжаю и никогда больше не вернусь въ городъ, который будетъ всегда напоминать мнѣ о позорномъ прошломъ. Но, прежде чѣмъ уѣхать, винюсь и каюсь.
Онъ низко поклонился сначала публикѣ, затѣмъ лэди Августѣ и наконецъ предсѣдателю.
-- Поль! вскричала лэди Августа.
Онъ поклонился вторично, но ничего не отвѣчалъ. Затѣмъ медленно сошелъ со ступенекъ и съ отпущенной головой прошелъ мимо удивленной аудиторіи.
Тутъ лэди Августа вскочила съ мѣста.
-- Я должна говорить, вскричала она. Никогда до сихъ поръ не говорила я въ публикѣ и никогда больше не буду. Вы слышали, что сказалъ этотъ несчастный юноша. Онъ утратилъ свою силу и пытается объяснить все, что онъ дѣлалъ, теоріей магнетическаго вліянія. Но развѣ то, что онъ самъ сказалъ, не доказываетъ его сверхъестественной силы. Эта сила нынѣ покинула его. Онъ смутно помнитъ то, что было. Онъ знаетъ, что въ Нью-Іоркѣ онъ занимался спиритизмомъ и прибѣгалъ къ магнетическому вліянію, съ цѣлью ли обмана, этого я не знаю. А остальнаго онъ самъ не понимаетъ. О! я все время знала, что этотъ человѣкъ самъ не свой. Никакой молодой человѣкъ не могъ такъ говорить, какъ онъ. Простой юноша не могъ бы такъ заставить горѣть сердца своихъ слушателей. Никогда еще никто не открывалъ передъ нами такихъ вершинъ премудрости и не вызывалъ такихъ благородныхъ и славныхъ видѣній изъ инаго міра. Нашъ Поль ушелъ -- вы видѣли лишь его оболочку. Эта оболочка наполнена нынѣ дюжинной душой, которая не только не выше обыкновенныхъ людей, но, можетъ быть, еще ниже. Но пока онъ оставался съ нами -- незабвенное навѣки время -- онъ переносилъ насъ на седьмое небо. Одно только утѣшаетъ насъ. Онъ обѣщалъ, прежде нежели сила покинула его, что "друзья" его дадутъ намъ книгу древней премудрости, ту самую, которая написана Соломономъ и передана первосвященникомъ Исаакомъ преемнику Абиссинскому Менелеку. Мы будемъ ждать этого дара.
Лэди Августа сѣла на мѣсто. Она говорила съ такой энергіей, съ такой убѣжденностью въ жестѣ и во взглядѣ, что вполнѣ покорила свою аудиторію. Юный американецъ, только-что оставившій ихъ, былъ обманщикъ и шарлатанъ, только оболочка Поля. Истинный Поль оставилъ ихъ и ушелъ къ своимъ друзьямъ, мудрецамъ древняго закона. Они вздохнули свободно; довѣріе было снова возстановлено. Сомнѣніе и тревога, вызванные признаніемъ, разсѣялись. Они снова вѣрили и ждали чудесъ.
Предсѣдатель всталъ и поправилъ пенснё на носу.
-- Друзья мои, сказалъ онъ, вы слышали мою жену. Я вполнѣ увѣренъ, что въ вашихъ сердцахъ не осталось и тѣни сомнѣнія. Истинный Поль ушелъ отъ насъ только на время, будемъ вѣрить -- пусть его оболочка -- они всѣ питали неизмѣримое презрѣніе къ оболочкѣ -- уѣзжаетъ въ мирѣ. Но результаты ученія Поля останутся съ нами, и мы все же стоимъ мы стоимъ на твердой, какъ скала, почвѣ.
-- Теперь мы можемъ приступить къ очередному порядку. Еще разъ приглашаю достопочтеннаго Эмилія Гортона прочитать свою статью объ исцѣленіи посредствомъ внушенія.
-- Уведи меня отсюда, Сивилла, шепнула Цецилія. Если я останусь здѣсь, то задохнусь. Скорѣе уведи меня.
Сивилла вывела ее, и онѣ уѣхали домой.
Въ каретѣ Цецилія ничего не говорила, но сидѣла со сложенными руками и дрожащими губами.
Гетти сидѣла въ ея комнатѣ. Она плакала, и слезы все еще стояли въ ея глазахъ.
-- О! Цецилія, сказала она, бѣдная Цецилія!
-- Я слышала его, сказала Цецилія. Гетти, ты передашь ему отъ меня порученіе?
-- Да, смиренно отвѣчала Гетти.
-- Скажи ему, что я любила его, Гетти. Не такъ, какъ ты, дорогая, потому что ты любишь мужчину, а я любила учителя. Скажи ему, что онъ внушилъ мнѣ новыя мысли и благородныя чувства. Скажи ему, что многое, чего я прежде не понимала, стало теперь для меня просто и ясно.
-- Да, сказала Гетти, я скажу ему все это.
-- Скажи ему, что я никогда не позабуду того, чему онъ меня училъ. И ради этого буду дорожить его памятью. Что касается тѣхъ вещей, которыя онъ намъ сказалъ сегодня, то если это правда...
-- Правда, прошептала Гетти.
-- Я жалѣю о немъ и прощаю его. Я не могла бы видѣться съ нимъ -- слишкомъ было бы тяжело услышать его голосъ и думать, что онъ... но нѣтъ, онъ не игралъ комедію... онъ говорилъ отъ всего сердца. Да, Гетти, скажи, что я прощаю его.
-- Скажу, Цециція.
-- Сивилла, милая, обратилась къ ней Цецилія, когда ты уѣдешь съ Томомъ, возьми меня съ собой. Обѣщай, Сивилла. Я не буду причинять большихъ хлопотъ. Буду сидѣть въ своей комнаткѣ. Но я не могу оставаться въ этомъ домѣ, когда ты уѣдешь, и Гетти уѣдетъ. Въ этомъ домѣ нехорошо. Я слышу цѣлый день голосъ Поля, который говоритъ мнѣ о смерти, о душѣ, о загробной жизни. Обѣщай увезти меня съ собой. Сивилла.