Иванъ Васильевичъ ничѣмъ не наказалъ князя Оболенскаго, такъ какъ собственно и вины за нимъ никакой не, было, потому что онъ сдѣлалъ то, что испоконъ вѣку дѣлали его дѣды и прадѣды. Но съ тѣхъ поръ бояре уже опасались отъѣзжать отъ Москвы, хотя вражда къ Софьѣ и страсти, возбужденныя перемѣной отношеній къ нимъ великаго князя, разгорѣлись отъ этого еще больше.
И вдругъ, ко всѣмъ прочимъ затрудненіямъ прибавилось еще новое: Иванъ Молодой, соправитель и наслѣдникъ великаго князя, разболѣлся ломотою въ ногахъ, которую называли въ то время "камчюгомъ".
Былъ тогда при дворѣ лекарь, незадолго передъ тѣмъ привезенный изъ Венеціи, мастеръ Леонъ, который началъ лечить царскаго сына прикладываніемъ какихъ то сткляницъ, наполненныхъ горячей водой.
-- Я непремѣнно вылечу больного,-- говорилъ онъ Ивану,-- а если не вылечу, то вели меня казнить смертною казнью!
-- Но не смотря на эти увѣренія, Ивану Молодому становилось все хуже, и, наконецъ, онъ скончался на тридцать второмъ году жизни.
Черезъ сорокъ дней послѣ этого неискуссному лекарю отрубили голову на одной изъ московскихъ площадей.
Смерть Ивана Молодого возбудила еще большую вражду бояръ къ Софьѣ.
-- Одинъ Богъ знаетъ, отчего скончался князь,-- шептались бояре,-- должно быть, подкупила гречанка нѣмца-лекаря...
-- Очищаетъ она себѣ мѣсто для своего княжича Василія,-- прибавлялъ другой.
-- Теперь, видно, надо вдовой княгинѣ глядѣть въ оба за Димитріемъ, а то какъ-бы съ нимъ чего не случилось...-- таинственно покачивая головой, говорилъ третій.
Благодаря такимъ намекамъ да разговорамъ, отношенія между двумя княгинями становились все хуже. Слушая наговоры бояръ, Елена начала бояться за своего единственнаго сына, положеніе котораго теперь было очень неопредѣленное. При жизни, Іоаннъ Молодой считался неоспоримымъ наслѣдникомъ московскаго престола; а послѣ смерти его, по новому порядку, это право переходило къ его сыну Димитрію. Такъ думала его мать Елена и всѣ бояре, которые были ей преданы. Однако, до нихъ доходили слухи, что Софья Ѳоминишна считаетъ теперь наслѣдникомъ своего сына Василія, и приверженцы старались распространить эту мысль въ народѣ.
-- Иванѣ Молодой не сидѣлъ еще на престолѣ московскомъ,-- говорили они,-- такъ почему же считать его сына наслѣдникомъ? А вѣдь, Василій происходитъ отъ императорскаго корня Палеологовъ, а потому имѣетъ болѣе правъ на царство.
Обѣ враждующія стороны шпіонили другъ за другомъ, втайнѣ старались повредить одна другой и обращали всѣ свои надежды на Ивана III, который одинъ своей державной волей могъ разрѣшить эту трудную задачу.
Въ то время Иванъ очень скучалъ по умершемъ сынѣ и любилъ проводить свободныя минуты со внукомъ своимъ въ покояхъ невѣстки. Здѣсь же постоянно встрѣчалъ онъ Патрикѣева и Ряполовскихъ -- бояръ, къ которымъ имѣлъ большое довѣріе.
Зная это, Софья Ѳоминишна чувствовала, что положеніе ея сына Василія далеко не блестяще; но мужественная гречанка не растерялась и не перестала бороться. Напротивъ, она пустила въ ходъ всѣ свои козни и не погнушалась даже заняться колдовствомъ, чтобы только достигнуть своей цѣли.
Патрикѣевъ съ Ряполовскимъ узнали о тѣхъ недостойныхъ средствахъ, которыя начала употреблять Софья, и рѣшили воспользоваться этимъ, чтобы навсегда уничтожить гречанку. Они имѣли большую надежду на успѣхъ, потому что приверженцы Димитрія были все люди могущественные и знатные, тогда какъ Софья собрала вокругъ себя дьяковъ, приказныхъ, знахарокъ, и тому подобный темный народъ, сношенія свои съ которымъ она даже тщательно скрывала.
И вотъ, однажды, пришелъ къ Еленѣ Ряполовскій и сказалъ ей съ таинственнымъ видомъ:
-- Ну, матушка-княгиня, пришло время бороться съ гречанкой... Только дѣло будетъ трудное и опасное! Надо намъ крѣпко молчать, чтобы прежде времени ничего не узнали.
-- Что же случилось?-- спросила встревоженная Елена, которая теперь постоянно боялась за участь своего единственнаго сына.
-- Гречанка провѣдала, что.государь хочетъ Димитрію передать свое царство,-- сказалъ Ряполовскій,-- и теперь ненависти ея къ намъ нѣтъ предѣловъ! Всяческія хитрости продѣлывала она, чтобы отвратить любовь батюшки великаго князя отъ вашего семейства, да все ей не удавалось... А теперь ужъ за помощью къ нечистому прибѣгаетъ: всѣ московскія знахарки и вѣдуньи у нея уже перебывали.
-- Боже милостивый!-- воскликнула Елена, въ страхѣ всплескивая руками,-- уже не заговариваетъ ли она Митеньку? Долго ли испортить на вѣки ребенка?
-- Колдовали-колдовали ей московскія знахарки.-- продолжалъ Ряполовскій,-- да, видно, не угодили... Разогнала ихъ всѣхъ гречанка, а себѣ хочетъ Теперь изъ глухихъ мѣстъ бабъ выписывать... Думаетъ, тѣ позабористѣе будутъ. Вотъ мы ей свою бабешку и подставимъ!
-- Охъ, гляди, бояринъ, какъ бы намъ тутъ въ своихъ же сѣтяхъ не запутаться!-- испуганно возразила Елена.
-- Пустое!-- махнувъ рукой, отвѣчалъ Ряполовскій,-- мудреца-бабу выискали, изъ нашихъ мѣстъ, изъ подъ Можайска... и ужъ предана намъ, такъ что жизни не пожалѣетъ.
Елена только головой покачала.
Молодая княгиня была женщина кроткая и смиренная. Неожиданно очутившись среди интригъ, она подчинялась совѣтамъ боярѣ только изъ любви къ сыну. Всѣ эти хитрости, вся долгая борьба съ мачихой пугала Елену, и она предчувствовала нехорошій конецъ.
-- Нелегко бороться съ матушкой,-- тихо сказала она,-- ты знаешь, какая она умная, да хитрая... Что мы всѣ значимъ передъ нею?
-- Да вѣдь и наша колдунья -- баба съ головой!-- возразилъ, смѣясь, Ряполовскій,-- чай слышала когда-нибудь объ Аграфенѣ Колоцкой?
-- Это про Грушку то Щеголиху?-- сказала Елена,-- еще бы не слыхать! Я видѣла ее, много лѣтъ назадъ, когда гостила у князя Можайскаго.
-- Какая она теперь щеголиха? Стара она уже, бѣдна, злобна... хочется ей вынырнуть на свѣтъ Божій, да съ великими людьми спознаться.
-- Гляди въ оба, бояринъ, хитра Грушка... какъ бы тебя не перехитрила,-- задумчиво сказала Елена.
Ряполовскій самонадѣянно усмѣхнулся.