ТУЧА РАЗРАЖАЕТСЯ.
Тѣнь страшной тучи, опустошавшей другія плантаціи, нависла надъ плантаціею Канема и омрачила ея горизонтъ. Никакая повальная болѣзнь не выполняла такъ вполнѣ значеніе словъ св. Писанія: язвы, ходящей во мракѣ, заразы, опустошающей въ полдень. Никакая болѣзнь не была болѣе неправильною, и, повидимому, болѣе капризною въ своемъ направленіи. Въ теченіе нѣкотораго времени, она имѣла характеръ эпидеміи и вызывала на борьбу съ собой все искусство медиковъ. Система медицинской тактики, составленной тяжелымъ опытомъ въ теченіе одного промежутка времени, уничтожалась измѣненіемъ типа болѣзни въ теченіе другаго. Нѣкоторыя мѣры и условія, предотвращающія бѣдствіе, казались необходимыми, полезными и даже вѣрными; но люди, знакомые съ эпидеміей, знали по страшному опыту, что она, подобно хищному звѣрю, перескакивала чрезъ самыя высокія, превосходно устроенныя ограды и, на зло всѣмъ предосторожностямъ и карауламъ, производила страшное опустошеніе. Ея направленіе въ городахъ, и въ селеніямъ было въ равной степени замѣчательно. Иногда, опускаясь, подобно тучѣ на какую нибудь мѣстность, она, среди страшныхъ опустошеній, оставляла цѣлый городъ или селеніе нетронутымъ, и потомъ, спустя нѣсколько времени, когда въ цѣломъ краю возстановлялось спокойствіе, внезапно и со всею яростію нападала на уцѣлѣвшія мѣста: въ этомъ отношеніи ее можно было сравнить съ набѣгомъ хищническаго войска, которое посылаетъ отрядъ разорить мѣста, забытыя или оставшіяся въ сторонѣ отъ его шествія. Иногда, забравшись въ какой нибудь домъ, опустошала его менѣе чѣмъ въ сутки. Иногда, свирѣпствуя въ цѣломъ городѣ, щадила въ немъ нѣкоторыя улицы, и потомъ нападала на нихъ съ удвоеннымъ ожесточеніемъ, въ то время, когда опасность отъ нея, повидимому, совершенно миновала. Путь ея по южнымъ плантаціямъ ознаменованъ былъ точно такими же причудами,-- тѣмъ болѣе гибельными, что обитатели ея, по отдаленности отъ городовъ и разъединенности своей, были почти лишены необходимой медицинской помощи.
Тетушка Несбить, еще при первыхъ письмахъ, въ которыхъ описывалось развитіе болѣзни въ сѣверныхъ городахъ, была крайне встревожена и испугана. Замѣчательно, до какой степени развита въ людяхъ привязанность къ жизни,-- даже въ тѣхъ людяхъ, для которыхъ наслажденія въ ней такъ скучны и такъ пошлы, что, право, не стоило бы бороться съ опасностями за ея сохраненіе. Наконецъ, когда страшныя извѣстія начали прилетать съ различныхъ сторонъ смежныхъ плантацій Канема, тетушка Несбитъ въ одинъ прекрасный день обратилась къ Нинѣ съ слѣдующими словами:
-- Твои кузины въ И... предлагаютъ оставить плантацію, и погостить у нихъ, пока опасность не минуетъ.
-- Это ни къ чему не поведетъ, сказала Нина:-- неужели онѣ думаютъ, что холера не заглянетъ туда?
-- Ну, все же,-- возразила тетушка Несбитъ: большая разница: -- онѣ живутъ въ городѣ, гдѣ, въ случаѣ несчастій, докторъ всегда подъ рукой.
-- Поѣзжайте, тетушка, если хотите, сказала Нина: но я останусь здѣсь съ моими людьми.
-- И ты не боишься, Нина?
-- Нисколько. Къ тому же, уѣхавъ отсюда, я показала бы эгоизмъ, величайшій эгоизмъ: пользоваться услугами невольниковъ въ теченіе всей моей жизни, и потомъ бѣжать отъ нихъ, и оставить ихъ на произволъ судьбы въ минуты угрожающей опасности!-- Нѣтъ! этого я не сдѣлаю: я останусь здѣсь и буду ихъ беречь.
Разговоръ этотъ былъ подслушанъ Гарри, стоявшимъ на балконѣ, вблизи открытыхъ дверей гостиной, въ которой сидѣли Нина и тетушка Несбитъ.
-- Дитя, дитя! сказала тетушка Несбитъ:-- что же ты въ состояніи сдѣлать? ты такъ неопытна. Гарри и Милли могутъ сдѣлать несравненно больше твоего. Милли я оставлю здѣсь. Согласись, что забота о своемъ собственномъ здоровьи должна составлять нашу главную обязанность.
-- Нѣтъ, тетушка, по моему мнѣнію, есть обязанности главнѣе этой, сказала Нина.-- Праада, я не обладаю особенной силой, но въ замѣнъ ея, у меня есть бодрость, есть неустрашимость. Я знаю, что отъѣздъ мой обезкуражитъ нашихъ невольниковъ и поселить между ними боязнь; а это, какъ говорятъ, особенно располагаетъ къ болѣзни. Лучше всего, если я сяду въ карету, сейчасъ же отправлюсь къ доктору, посовѣтуюсь съ нимъ, получу наставленіе и возьму необходимыя лекарства,-- потомъ поговорю съ невольниками, научу ихъ, что нужно дѣлать въ случаѣ появленія болѣзни, и такимъ образомъ приготовлю и себя и ихъ къ неустрашимой встрѣчѣ съ грознымъ врагомъ. Увидѣвъ, что я спокойна и ничего не боюсь, они покрайней мѣрѣ, не упадутъ духомъ. Если вы, тетушка, боитесь, то лучше поѣзжайте. Здоровье ваше слабое, вы не въ силахъ перенести тѣхъ хлопотъ, которыя неизбѣжны въ подобныхъ случаяхъ. Если вы находите, что у кузинъ моихъ вамъ будетъ и спокойнѣе, и безопаснѣе, то ради Бога поѣзжайте. Только, пожалуйста, оставьте мнѣ Милли; она, Гарри и я, составимъ комитетъ о сохраненіи здоровья на нашей плантаціи. Гарри! сказала Нина: -- прикажи, подать карету,-- да пожалуйста, какъ можно скорѣе.
И Гарри снова почувствовалъ, что горечь души его сдѣлалась мягче и спокойнѣе, благодаря благородному характеру той, въ руки которой законъ передалъ цѣпи, сковывавшія его свободу. Тяжело и невыносимо было бы бремя этихъ цѣпей, но при Нинѣ, Гарри несъ его, не чувствуя тяжести: служить ей -- имѣло для него равносильное значеніе съ свободой. Онъ не сказалъ Нинѣ ни слова о письмѣ, которое получилъ отъ сестры. Онъ видѣлъ въ немъ зло, котораго Нина не въ силахъ была отстранить, и потому не хотѣлъ огорчатъ ее. Въ свою очередь, Нина мрачное выраженіе лица Гарри приписывала предстоящимъ заботамъ по случаю грозившей опасности. Въ той самой каретѣ, которая увозила ее въ городъ, сидѣла и тетушка Несбитъ съ своими картонками, важность которыхъ не могла уменьшиться въ глазахъ послѣдней даже при самой боязни холеры. Нина застала доктора совершенно углубленнаго въ изслѣдованіе эпидемія. Онъ читалъ о міазмѣ и микроскопическихъ насѣкомыхъ, и продержалъ Нину болѣе получаса, сообщая ей различныя теоріи относительно причинъ болѣзни и различные опыты, произведенные въ иностранныхъ госпиталяхъ. Съ помощію весьма практическихъ и положительныхъ вопросовъ, Нина успѣла наконецъ получить отъ него необходимыя свѣдѣнія; онъ написалъ ей длинный рядъ наставленій, набралъ цѣлый ящикъ лекарствъ, и безпрестанно увѣрялъ, что вмѣнилъ бы себѣ въ особенное счастіе находиться лично на ея плантаціи, еслибъ имѣлъ свободное время.
На обратномъ пути Нина заѣхала на плантацію дяди Джона, и тамъ въ первый разъ убѣдилась на дѣлѣ въ разницѣ между описаніями и страшною дѣйствительностію этой болѣзни. За полчаса до ея пріѣзда, съ дядей Джономъ сдѣлался сильный припадокъ холеры. Вся прислуга приведена была въ ужасъ и смятеніе; стоны и крики, вырываемые изъ груди больнаго страшными мученіями, потрясали душу. Его жена, оказывая помощь страдальцу, не замѣчала, что посланные за докторомъ ломали руки въ безполезномъ отчаяніи, спускались съ балкона, снова поднимались, и ничего не дѣлали.
-- Гарри, сказала Нина: -- возьми одну изъ каретныхъ лошадей, поѣзжай въ городъ и въ минуту привези сюда доктора.
Выпрячь лошадь, сѣсть на нее, и скрыться изъ виду, было для Гарри дѣломъ нѣсколькихъ секундъ. Отправивъ Гарри, Нина обратилась къ прислугѣ и повелительнымъ тономъ приказала имъ прекратить свои сѣтованія. Ея рѣшительность и спокойный тонъ голоса подѣйствовали благотворно на взволнованные нервы и умы. Оставивъ при всемъ домѣ двухъ-трехъ благоразумнѣйшихъ изъ всей прислуги, Нина отправилась на помощь къ тетушкѣ Маріи.
Докторъ не заставилъ ждать себя долго. Пробывъ въ комнатѣ больнаго нѣсколько секундъ, онъ вышелъ оттуда, чтобъ освѣдомиться о состояніи Нины. Нина не могла не замѣтить контраста между испуганнымъ, разстроеннымъ выраженіемъ доктора въ настоящую минуту, и одушевленіемъ, какою-то самонадѣянностію, съ которыми, за два часа передъ тѣмъ, онъ объяснялъ ей теорію міазмъ и микроскопическихъ насѣкомыхъ.
-- Болѣзнь эта имѣетъ совершенно другой характеръ. Средства, которыя я употребилъ, оказываются недѣйствительными; настоящій случай не имѣетъ ни малѣйшаго сходства съ прежними.
Увы, бѣдный докторъ! въ теченіе трехъ мѣсяцевъ подобные случаи были весьма нерѣдки.
-- Надѣетесь ли вы спасти его жизнь? сказала Нина.
-- Дитя мое! одинъ Богъ можетъ спасти ее, сказалъ докторъ: съ нашей стороны все сдѣлано.
Но зачѣмъ растягивать эту непріятную сцену; зачѣмъ описывать въ нашемъ разсказѣ страданія, стоны и конвульсіи умирающаго человѣка? Нина, бѣдная, въ полномъ цвѣтѣ красоты, семнадцатилѣтняя дѣвушка стояла передъ больнымъ, вмѣстѣ съ другими, въ безмолвномъ отчаяніи. Все было сдѣлано, все принято было въ соображеніе; но болѣзнь, какъ геній-разрушитель, ничему не внемлющій, ничего не видящій, совершала свой ходъ, не уклоняясь ни въ ту, ни въ другую сторону. Наконецъ, стоны сдѣлались слабѣе, судорожно сжимаемые мускулы потеряли свою упругость; въ сильномъ, румяномъ, свѣжемъ мужчинѣ замѣтно: происходило то разложеніе физическаго организма, которое въ какой нибудь часъ превращаетъ цвѣтущее здоровьемъ лицо въ морщинистое и увядшее, самые крѣпкіе мускулы -- въ мускулы дряхлой старости.
Когда страдалецъ испустилъ послѣдній вздохъ, Нина не вѣрила глазамъ своимъ, чтобъ это измѣнившееся лицо, до такой степени изнуренное и искаженное, принадлежало ея здоровому и веселому дядѣ, который, казалось, никогда еще не быль такъ здоровъ и веселъ, какъ въ то утро. Какъ иной человѣкъ, проходя подъ пѣной и брызгами Ніагарскаго водопада, съ слѣпою увѣренностію поручаетъ себя проводнику, осязаетъ его, но не видитъ, такъ и Нина, въ эту страшную минуту, чувствовала, что она была не одна. Божественный, милосердый, всемогущій надъ самою смертію Искупитель, о которомъ въ послѣднее время она такъ много размышляла, казалось, находился вблизи ея и осѣнялъ ее своимъ покровомъ; казалось, что она слышала голосъ Его, безпрестанно повторявшій: "не бойся, Я съ тобою; не смущайся, ибо Я твой Богъ."
-- Удивляюсь твоему спокойствію, дитя мое, сказала тетушка Марія, обращаясь къ Нинѣ:-- я не ожидала отъ тебя такого присутствія духа. Безъ тебя я, право, не знаю, что стали бы мы дѣлать.
При этихъ словахъ за стѣнами дома раздался вопль, раздирающій сердце: О! мы всѣ умираемъ! Всѣ, всѣ! Ахъ, миссисъ! Скорѣе, скорѣе. Захворалъ мой Питеръ, и мой ребенокъ! О дитя мое, дитя мое!
И докторъ, безъ того уже уставшій и пораженный внезапнымъ случаемъ и трогательною сценою, началъ бѣгать съ величайшей быстротою, изъ одной хижины въ другую. Въ это время занемогло нѣсколько слугъ, и только спокойствіе и присутствіе духа, поддерживаемое Ниной и ея теткой, могли предотвратить распространеніе паническаго страха по всей плантаціи. Нина одарена была тѣмъ нѣжнымъ и гибкимъ темпераментомъ, который, съ помощію очаровательной наружности, обладаетъ величайшимъ даромъ вдохновлять въ другихъ терпѣніе и покорность своей долѣ. Совершенное спокойствіе, которое она ощущала въ душѣ своей, доставляло ей возможность примѣнить къ настоящему случаю всѣ свои душевныя способности.
-- Перестань, моя добрая тётя, не бойся! Вспомни Бога, и положись на Него! говорила она поварихѣ, которая въ припадкѣ отчаянія и ужаса ломала себѣ руки.-- Вспомни, чему учитъ тебя религія: спой гимнъ, который утѣшитъ тебя, и исполни свой долгъ къ отношеніи къ больному.
Въ этомъ утѣшительномъ, ободряющемъ тонѣ голоса, скрывалась какая-то магическая сила. Съ помощію его, Нина успѣла убѣдить здоровыхъ позаботиться о больныхъ; но вдругъ явился нарочный гонецъ и объявилъ, что холера показалась въ Канема.
-- Теперь, Гарри, сказала Нина, съ лицомъ блѣднымъ, но не выражающимъ ни малѣйшей боязни:-- долгъ человѣколюбія отзываетъ насъ отсюда.
И, сопровождаемые утомленнымъ докторомъ, они отправились въ Канема.
Спустя нѣсколько минутъ послѣ отъѣзда, они встрѣтили другаго гонца, который спросилъ:
-- Не съ вами ли докторъ Бутлеръ?
-- Съ нами, отвѣчала Нина, выглянувъ изъ окна кареты.
-- Ахъ, докторъ! Я ищу васъ по всему округу. Поѣзжайте домой сію минуту. Судья Петерсъ умираетъ. Я боюсь,-- вы не застанете его въ живыхъ;-- впрочемъ, и кромѣ его есть уже до десятка больныхъ. Возьмите мою лошадь и спѣшите; теперь дорога каждая минута.
Докторъ торопливо выпрыгнулъ изъ кареты, сѣлъ на лошадь, и прежде чѣмъ пуститься въ путь, бросилъ взглядъ глубокаго сожалѣнія на плѣнительное, блѣдное личико, смотрѣвшее изъ окна кареты.
-- Бѣдное дитя мое, сказалъ онъ: -- мнѣ жаль оставить васъ; кто вамъ безъ меня поможетъ?
-- Богъ! отвѣчала Нина: -- я ничего не боюсь.
-- Поѣзжайте, докторъ; не теряйте времени, сказалъ посланный.
И докторъ еще разъ бросивъ взглядъ на Нину, ускакалъ.
-- Теперь, Гарри, сказала Нина: -- все зависитъ отъ сохраненія нами присутствія духа и твердости. У насъ нѣтъ и не будетъ доктора; поэтому мы сами должны употребить всѣ наши усилія. Жизнь и смерть въ рукахъ нашего Спасителя: Онъ любилъ насъ, умеръ за насъ, и, вѣроятно, не оставитъ насъ во время этого страшнаго испытанія.
-- Миссъ Нина! вы настоящій ангелъ! сказалъ Гарри, готовый въ эту минуту боготворить ее.
По пріѣздѣ домой, Нина увидѣла сцену всеобщаго ужаса и смущенія,-- сцену, подобную той, которой была уже свидѣтельницей. Старый Гондредъ лежалъ мертвый въ своей хижинѣ. Толпа народа съ воплемъ окружала домъ, предаваясь страху и отчаянію, возбуждаемому ожиданіемъ той же участи. Нина немедленно подъѣхала къ группѣ. Спокойствіе и хладнокровіе, съ которыми она приказывала прекратить вопль и повиноваться ей, произвели благопріятное дѣйствіе.
-- Если вы всѣ хотите умереть, говорила она:-- то отчаяніе и боязнь самыя вѣрныя къ тому средства; но если будете сохранять спокойствіе и терпѣніе и исполнять мои приказанія, то жизнь ваша еще можетъ быть спасена. Гарри и я привезли лекарства; мы знаемъ, что нужно дѣлать. Отъ васъ я требую одного повиновенія.
Нина немедленно вошла въ домъ и назначила Милли, Розу и еще трехъ пожилыхъ женщинъ своими помощницами, сдѣлавъ имъ наставленіе, какъ и въ какомъ случаѣ нужно дѣйствовать. Въ это ужасное время Милли выказала всю неустрашимость, всю твердость характера, составлявшія неотъемлемую принадлежность ея сильной натуры.
-- Да благословитъ васъ Господь своею милостію, дитя мое, говорила она. Господь -- мой щитъ и моя крѣпость. Онъ не оставлялъ насъ въ шести бѣдствіяхъ, не оставитъ и въ седьмомъ. Мы воспоемъ пѣснь торжества и въ стремнинахъ Іордана.
Между тѣмъ Гарри выбралъ для себя самыхъ надежныхъ невольниковъ, и каждому назначилъ обязанность. Въ тоже время въ ближайшій городъ отправленъ былъ гонецъ, чтобы привести оттуда большій запасъ необходимыхъ лекарствъ и возбуждающихъ средствъ. Рядъ хижинъ раздѣленъ былъ на участки; каждый участокъ находился на попеченіи одного изъ выбранныхъ невольниковъ, подъ непосредственнымъ наблюденіемъ Гарри. Въ теченіе двухъ-трехъ часовъ все селеніе, незадолго предъ тѣмъ представлявшее собою одну общую сцену страха и унынія, приведено было въ правильное состояніе благоустроеннаго госпиталя. Милли ходила по всѣмъ направленіямъ, возбуждая въ неграхъ религіозныя чувства и распѣвая гимны, вѣкоторыхъ говорилось о безусловной преданности святой волѣ Провидѣнія и о надеждѣ на Его милосердіе. Она обладала сильнымъ голосомъ, превосходно соотвѣтствовавшимъ необычайному развитію ея физическаго организма. Это былъ густой басъ мужчины, съ мягкими переливами женскаго тона. До слуха Нины долетали отъ времени до времени звуки этого голоса, когда Милли, проходя мимо дома или между хижинами, напѣвала:
"Богъ мое солнце,
Онъ моя тѣнь;
Онъ хранитъ меня на пути моей жизни
И ночью и днемъ;
Онъ моя помощь, мое избавленіе;
Онъ сохранитъ меня отъ всякаго зла.
Съ полной надеждой на его милосердіе
Я ничего не страшусь.
Не страшась самой смерти,
Я совершаю мой путь,
Пока Господь не воззоветъ меня
Въ свою святую обитель.
Господскій домъ съ наступленіемъ вечера представлялъ собою видъ осажденной маленькой крѣпости. Нина и Милли отворили всѣ двери; и тѣмъ, которые болѣе всего расположены были къ принятію болѣзни, по слабости организаціи или раздражительности нервной системы, дозволено было искать убѣжища въ комнатахъ Нины.
-- Теперь, дитя мое, сказала Милли, когда всѣ распоряженія были окончены:-- вамъ нуженъ отдыхъ; идите съ Богомъ въ свою комнату и засните. Я вижу,-- духъ вашъ бодрствуетъ, но плоть изнемогаетъ. О васъ никто не позаботится, а безъ васъ мы ничего не сдѣлаемъ; прежде и главнѣе всего вы должны поберечь себя. Не бойтесь ничего, дитя мое! Люди теперь успокоились, больнымъ подана необходимая помощь,-- а ночью мы сдѣлаемъ все, что нужно. Усните, моя милочка;-- вѣдь если вы умрете, тогда что съ нами-то будетъ?
Повинуясь Милли, Нина удалилась въ свою комнату; но прежде, чѣмъ лечь спать, она написала къ Клэйтону; "Неоцѣненный мистеръ Клэйтонъ, мы всѣ находимся въ глубокой горести. Бѣдный дядюшка Джонъ умеръ сегодня поутру отъ холеры. Я ѣздила въ И... посовѣтоваться съ докторомъ и запастись лекарствами. На возвратномъ пути я вздумала заѣхать на насколько минутъ къ дядюшкѣ и застала тамъ сцену ужаса. Бѣдный дядюшка умиралъ; на его плантаціи уже много было больныхъ, и пока я думала остаться тамъ и помочь тетушкѣ, прискакалъ гонецъ съ извѣстіемъ, что холера появилась и на нашей плантаціи.
"Мы взяли было доктора съ собой, но на дорогѣ встрѣтили другаго гонца изъ И.... который объявилъ, что судья Петерсъ занемогъ, и что въ улицѣ, гдѣ живетъ судья, множество больныхъ. По пріѣздѣ домой, мы узнали, что бѣдный нашъ кучеръ скончался,-- и весь народъ находимъ въ ужасномъ отчаяніи. Нужно было употребить нѣсколько часовъ, чтобы успокоить людей и водворить порядокъ,-- теперь слава Богу, сдѣлано то и другое. Нашъ домъ наполненъ больными и перепуганными. Милли и Гарри неустрашимы и дѣятельны; примѣромъ своимъ они ободряютъ невольниковъ. Человѣкъ двадцать поражены холерой, но нельзя сказать, что сильно. Въ эти грозныя минуты, я ощущаю въ душѣ своей странное спокойствіе, которое, выражаясь словами библіи "превосходитъ всякое понятіе." Я сознаю теперь, что хотя бы погибъ весь міръ и все живущее въ немъ, "Спаситель дастъ намъ лучшую, прекрасную жизнь." Я пишу къ вамъ потому, что случай этотъ, быть можетъ, для меня послѣдній. Если я умру, то не плачьте обо мнѣ, но благодарите Бога, который даровалъ вамъ побѣду надъ смертію чрезъ Іисуса Христа. Впрочемъ, мнѣ кажется, я не умру. Я надѣюсь жить въ этомъ мірѣ, который представляется мнѣ прекраснѣе, чѣмъ когда нибудь. Съ тѣхъ поръ какъ я узнала васъ, жизнь сдѣлалась для меня милѣе и дороже. Несмотря на то, я до такой степени вѣрю въ любовь моего Искупителя, что если бы онъ повелѣлъ мнѣ покинуть этотъ міръ,-- я бы разсталась съ нимъ безъ сожалѣнія. Я бы послѣдовала за этимь Агнцемъ, куда бы онъ ни повелъ меня. Быть можетъ, эта страшная кара небесъ окружаетъ и васъ,-- быть можетъ, она низошла и на Рощу Маньолій. Я не хочу быть самолюбивою; не смѣю приглашать васъ сюда, быть можетъ, ваше присутствіе необходимѣе для Анны. Быть можетъ, она не имѣетъ такихъ надежныхъ помощниковъ, какихъ имѣю я въ лицѣ Гарри и Милли. Поэтому не бойтесь,-- и для меня не уклоняйтесь отъ прямыхъ своихъ обязанностей. Милли ходитъ по селенію и поетъ. Я люблю слушать ея пѣніе, высокіе, торжественные звуки ея голоса. Вотъ и теперь, я слышу ее,-- она поетъ:
"Не страшась самой смерти
Совершаю мой путь,
Пока Господь не воззоветъ меня
Въ свою святую обитель!"
Я буду писать съ каждой почтой, пока не минуетъ опасность. Прощайте, остаюсь.
По гробь и за гробомъ ваша
"Нина."
Написавъ это, Нина легла и заснула. Она спала всю ночь такъ спокойно, какъ будто смерть и болѣзнь вовсе не висѣли надъ ея головой. Поутру, когда она встала и одѣлась, Милли, съ заботливостью доброй няни, принесла ей въ комнату горячего кофе съ бисквитами, и убѣдила Нину не выходить изъ комнаты, не позавтракавъ.
-- Ну что, Милли,-- все ли у насъ благополучно? спросила Нина.
-- Ничего, дитя мое, сказала Милли, между нами раздавался полночный вопль. Тетушка Роза приказала вамъ долго жить;-- Самъ тоже, и Дженъ и Саши, переселились въ вѣчность; впрочемъ всѣ спокойны, и рѣшились бороться съ этимъ бѣдствіемъ до нельзя.
-- Здоровъ ли Гарри? сказала Нина боязливымъ тономъ.
-- Ничего, не болѣнъ; всю ночь провозился съ больными, но не унываетъ. Старики-то наши думаютъ, нельзя ли сдѣлать митингъ послѣ завтрака, въ родѣ панихиды по умершимъ; -- они просятъ, миссъ Нина, не прочитаете ли вы молитвы?
-- Съ большимъ удовольствіемъ, отвѣчала Нина.
Былъ еще ранній часъ утра, когда дворовые люди и невольники собрались въ пріятной открытой залѣ, которую мы столько разъ уже описывали. День былъ прекрасный; цвѣты и кустарники, окружавшіе балконъ, покрытые каплями утренней росы, дышали свѣжестью. Когда Нина, въ бѣломъ утреннемъ капотѣ и съ не менѣе бѣлыми щечками, вошла въ залу, въ толпѣ собравшихся невольниковъ раздался ропотъ восхищенія, смѣшаннаго съ сожалѣніемъ.
-- Садитесь, друзья мои, сказала она, посмотрѣвъ на невольниковъ, которые боялись даже приблизиться къ дивану и стульямъ. Садитесь, теперь не время церемониться; мы стоимъ на краю могилы, а тамъ, вы знаете, всѣ равны. Мнѣ пріятно, что вы такъ спокойны и тверды. Я вижу, что вы возлагаете надежду на нашего Спасителя, который даруетъ намъ побѣду надъ смертію. Споемте гимнъ, сказала она. И Милли начала:
"Пусть бренное тѣло мое ослабѣетъ,
"Пусть жизнь моя прекратитъ бытіе!
"Душа отлетитъ тогда изъ этой мрачной долины,
"И воспаритъ на небо, въ горніи страны!
"Тамъ сопричислится къ сонму святыхъ
И обрящетъ покой, такъ долго-желанный!"
Всѣ голоса слились въ одинъ торжественный хоръ, раздававшійся, повидимому, у самаго преддверія смерти; когда кончилось пѣніе, Нина, дрожащимъ голосомъ, становившимся съ каждымъ словомъ звучнѣе и звучнѣе, прочитала нѣсколько строфъ изъ хвалебной пѣсни Давида:
" Живущій подъ покровомъ Всевышняго въ тѣни Всемогущаго почиваетъ. Говоритъ Господу: Ты прибѣжище мое и защитникъ мой, Богъ мой, на котораго я уповаю. Онъ избавитъ тебя отъ сѣти птицелова и отъ гибельной язвы. Перьями своими осѣнитъ тебя, и подъ крылами Его укроешься; истина Его есть щитъ и огражденіе. Не убоишься ужасовъ ночи,-- стрѣлы, летящей, днемъ, язвы ходящей во мракѣ, заразы, опустошающей въ полдень. Близъ тебя падетъ тысяча, и тьма по правую руку твою; но тебя и коснется... Ангеламъ Своимъ заповѣдаетъ о тебѣ, сохранятъ тебя на всѣхъ путяхъ твоихъ. (Псал. ХС.)
-- Нѣтъ ничего удивительнаго, сказала Нина; что кто нибудь изъ насъ будетъ отозванъ въ другой, лучшій міръ. Но все же тѣ, которые любятъ Господа, не должны страшиться смерти. Смерть наша -- не что иное, какъ переходъ въ обитель нашего Отца. Не унывайте же, друзья мои!
Въ случаяхъ, подобныхъ настоящему, первый ударъ приноситъ съ собой гораздо болѣе ужаса, чѣмъ всѣ послѣдующіе. Человѣкъ свыкается со всѣмъ, даже съ угрожающею опасностью и смертью, такъ что ему все наконецъ представляется обыкновеннымъ условіемъ жизни. На плантаціи Канема все шло своимъ чередомъ: всѣ, имѣя примѣръ для себя въ лицѣ молодой своей госпожи, повидимому, рѣшились встрѣтить свою участь съ непоколебимымъ мужествомъ.
На другой день, послѣ полдня, Нина увидѣла съ балкона медленно подвигавшуюся по главной аллеѣ повозку Тиффа, и съ обычнымъ радушіемъ, выбѣжала на встрѣчу къ своему преданному другу.
-- Здравствуй Тиффъ; какъ ты поживаетъ въ это ужасное время?
-- Благодарю васъ покорно, миссъ Нина,-- отвѣчалъ вѣрный слуга Пэйтоновъ, съ привычною учтивостью снимая шляпу. Я привезъ сюда малютку, который сильно захворалъ; -- сдѣлалъ для него все, что могъ, но ничего нѣтъ лучше. Я взялъ съ собой миссъ Фанни и Тедди, опасаясь оставить ихъ дома, потому что вчера я видѣлъ человѣка, который сказалъ, что на всѣхъ плантаціяхъ страшная смертность.
-- Да, сказала Нина; ты пріѣхалъ въ печальное убѣжище; -- здѣсь тоже страшная смертность! Но если ты находишь, что здѣсь безопаснѣе, то ты и дѣти можете остаться у меня: мы будемъ беречь васъ наравнѣ съ другими. Дай мнѣ малютку; я подержу его, пока ты высадишь другихъ дѣтей. Онъ спитъ?
-- Да, миссъ Нина,-- спитъ почти безпробудно.
Нина поднялась на балконъ и отдала ребенка на руки Милли.
-- Посмотри, сказала она: какъ онъ сладко спитъ!
-- Ахъ, милочка,-- сказала Милли; это нехорошій сонъ; малютка никогда не проснется.
-- Что же дѣлать, Милли, надо поберечь его; надо дать комнату Тиффу и дѣтямъ;-- мы имѣемъ лекарства и докторскія наставленія, а у нихъ нѣтъ ни того, ни другаго.
Такимъ образомъ Тиффъ и его семейство пріютились въ общемъ пріютѣ.
Къ вечеру ребенокъ умеръ. Тиффъ не спускалъ его съ рукъ ни на минуту; Нинѣ и Милли стоило большаго труда убѣдить его, что дыханіе малютки прекратилось на вѣки. Соглашаясь съ этимъ, Тиффъ, въ теченіе нѣсколькихъ минутъ казался безутѣшнымъ. Нина спокойно открыла Новый Завѣтъ и прочитала: и принесли къ нему дѣтей, чтобы онъ благословилъ ихъ. Ученики его нехотѣли допустить принесшихъ. Но Іисусъ сказалъ имъ: не препятствуйте дѣтямъ приходитъ ко мнѣ, ибо таковыхъ есть царствіе небесное!
-- Господь надъ нимъ! сказалъ Тиффъ: я отдаю его! Я нехочу удерживать его; не стану препятствовать ему войти въ царствіе небесное, хотя бы отъ этого сокрушилось мое сердце. Это было бы съ моей стороны страшнымъ самолюбіемъ! Но, бѣдняжечка!-- какой онъ сдѣлался миленькій!