Прошло минутъ десять. Миссисъ Пэламъ все еще заворачивала по шестидесяти пенсовъ въ оберточную бумагу, когда послышался стукъ въ дверь, и на порогѣ появился пожилой человѣкъ, имѣвшій видъ ремесленника высшаго разряда.
-- Я бы хотѣлъ видѣть Кристафера Бранда,-- сказалъ онъ.
-- Онъ сейчасъ на собраніи, внѣ дома. Могу я что-нибудь передать ему отъ васъ? Что-нибудь насчетъ Союза?
-- Нѣтъ, не насчетъ Союза,-- отвѣчалъ посѣтитель медленно. Помолчавъ, онъ прибавилъ:-- меня зовутъ Брандъ. Я пріѣхалъ изъ Нордгамптона, чтобы его повидать.
-- А, такъ вы его отецъ?-- вскричала миссисъ Пэламъ радушно.-- Войдите, пожалуйста.
Старикъ вошелъ и сѣлъ, а она продолжала:
-- Я полагаю, собраніе объявитъ стачку конченною, и я боюсь, что тогда мистеръ Брандъ сразу почувствуетъ тяжесть того напряженія и заботъ, какія она ему принесла; тѣмъ болѣе, что директора ставятъ условіемъ мира его отставку, какъ секретаря Союза.
-- А развѣ рабочіе не постоятъ за него?-- спросилъ Брандь-старшій.
-- Не думаю, во всякомъ случаѣ, чтобы онъ до пустилъ ихъ до этого.
Они посмотрѣли другъ на друга. Она замѣтила, что отецъ Крастофера Бранда былъ болѣе могучаго тѣлосложенія, но пониже сына, что у него были болѣе свѣтлые волосы и болѣе грубый цвѣтъ лица, но что лицо было умное и добродушное.
-- Вы, я полагаю, миссисъ Пэламъ, сударыня?-- сказалъ онъ и, получивъ утвердительный отвѣтъ, прибавилъ:-- я слышалъ объ васъ и объ вашемъ супругѣ отъ Кита.
Снаружи донеслись рукоплесканія и крики: "Браво, Брандъ! Молодецъ Китъ!", а черезъ минуту вошелъ и самъ Кристаферъ. Онъ едва передвигалъ ноги, былъ страшно блѣденъ и опирался на Пэлама,
-- О, Оливеръ, что случилось?-- вскричала его жена, бросаясь впередъ.
-- Ничего, онъ упалъ въ обморокъ въ толпѣ. Что мудренаго!
Пэламъ посадилъ молодого Бранда въ кресло; миссисъ Пэламъ открыла окошко и принесла стаканъ воды.
Черезъ минуту Кристаферъ открылъ глаза и проговорилъ нетвердымъ голосомъ: "однако, скрутило какъ слѣдуетъ. Никогда въ жизни не чувствовалъ я себя такъ нелѣпо".
-- Китъ!-- произнесъ его отецъ.
-- О, отецъ!-- проговорилъ Брандъ, сдѣлавъ попытку выпрямиться.-- Надѣюсь, ничего худого не случилось?
-- Нѣтъ, Китъ, ничего. Хотѣлось повидать тебя насчетъ одного дѣльца, только и всего. Но что же ты такое дѣлалъ, что дошелъ до этого состоянія?
-- Онъ велъ въ теченіе шести недѣль забастовку, мистеръ Брандъ, никогда не имѣя ни путной пищи, ни покоя,-- отвѣчалъ Пэламъ.
Замѣтивъ, что молодой Брандъ, хотя все еще былъ блѣденъ, но значительно оправился, миссисъ Пэламъ заявила, что она съ мужемъ уйдетъ на нѣсколько минутъ, чтобы дать покой больному. "Только смотрите, мистеръ Брандъ, не уходите, не прибравъ всѣхъ этихъ денегъ.
-- Въ чемъ же дѣло, отецъ?-- спросилъ Кристаферъ. Должно быть, что-нибудь серьезное, коль скоро вы пріѣхали изъ Нордгамптона.
-- Дѣло серьезное,-- сказалъ старикъ и положилъ передъ сыномъ распечатанное письмо. Оно было адресовано на имя миссисъ Джемъ Брандъ. Китъ глядѣлъ на письмо нахмурившись.
-- Я не могъ придумать, кто бы это могъ быть, что пишетъ къ ней письмо, не зная, что она ужъ нѣсколько лѣтъ, какъ умерла. Конечно, я вскрылъ письмо и прочиталъ. Но оно, оказывается, принадлежитъ не мнѣ, а тебѣ. О тебѣ оно, Китъ. Оно отъ твоего отца.
Китъ отодвинулъ письмо въ сторону и, помолчавъ, сказанъ: "я не хочу имѣть съ нимъ никакого дѣла. Онъ не интересовался мною все это время".
-- Нѣтъ, нѣтъ, мой мальчикъ; не надо кипятиться. Поразмысли о себѣ самомъ. Ты знаешь, Китъ, ты малый способный; въ тебѣ много честолюбія и темперамента. Хорошаго рабочаго изъ тебя не выйдетъ; слишкомъ ты любишь командовать, да и другого ты покроя человѣкъ. У тебя всѣ ухватки другія, и ребята это чувствуютъ. Вотъ тутъ-то и загвоздка во всемъ этомъ дѣлѣ. Они чувствуютъ, что ты -- не они.
-- Можетъ ты и правъ,-- сказалъ Брандъ;-- они не знаютъ, конечно, моей исторіи, а все-таки зовутъ меня аристократомъ.
-- Ну, вотъ, теперь тебѣ представляется хорошій случай; пожалуй, ты можешь имѣть и деньги, и силу, и протекцію. Вѣдъ это твое, твое же собственное. Я не могу подумать объ этомъ человѣкѣ безъ гнѣва., послѣ всего, что прозошло въ теченіе этихъ лѣтъ; но тебѣ слѣдуетъ отнестись иначе, потому что, все же, въ концѣ-концовъ, онъ тебѣ отецъ. Господу извѣстно, я бы не желалъ потерять тебя, Китъ. Ты мнѣ такъ же дорогъ, какъ мои собственныя дѣти. Пожалуй, въ нѣкоторомъ смыслѣ, дороже, потому что ты похожъ на нее, а остальныя дѣти на меня. Но право есть право, а ты тутъ въ своихъ правахъ.
Онъ снова положилъ письмо передъ Кристаферомъ.
-- Отецъ!-- сказалъ Кита, и онъ сказалъ это совсѣмъ не тѣмъ голосомъ, какимъ говорилъ въ комитетѣ.-- Если бы только вы знали, какъ сильно,-- охъ, какъ сильно!-- желалъ бы я быть скорѣе вашимъ роднымъ сыномъ, чѣмъ того человѣка.
-- Знаю, Кита,-- отвѣчалъ его отчимъ;-- но будь ты мой родной сынъ, ты бы совсѣмъ не былъ похожъ на того, каковъ ты теперь. Принимай обстоятельства, какъ они есть, и гляди имъ прямо въ лицо. Отецъ твой былъ прохвостъ, но джентльмэнъ по происхожденію. И вотъ онъ сдѣлалъ изъ тебя полуджентльмэна, но, къ счастью, не далъ тебѣ ничего прохвостническаго.
-- Да; и не далъ мнѣ также моего собственнаго имени,-- замѣтилъ Китъ.
-- Онъ теперь предлагаетъ тебѣ самому сдѣлать свое собственное имя. Прочитай письмо, Китъ. Прочитай письмо и суди безъ предубѣжденій.
Молодой человѣкъ взялъ письмо, прочелъ и выраженіе неудовольствія на его лицѣ усилилось.
-- Онъ даже не подписалъ письма. Я долженъ, видите ли, идти къ его адвокату, и тотъ дастъ мнѣ средства. Онъ говоритъ, что слыхалъ обо мнѣ. Какъ это онъ слыхалъ обо мнѣ?
-- Можетъ быть, черезъ эту забастовку?
-- Какъ его зовутъ? Вы никогда не говорили мнѣ его имени.
-- Я самъ не знаю, родной мой, знаю только одно: что онъ тогда называлъ себя не настоящимъ именемъ.
-- Не знаю, что мнѣ дѣлать,-- сказалъ Брандъ.-- Все это приходитъ какъ разъ въ то время, когда я долженъ оставить здѣшнее мѣсто и начать жизнь сызнова.
Въ это время Гаррисъ, Вилькинсъ и двое-трое комитетчиковъ снова вошли въ комнату. Черезъ минуту за ними послѣдовали Пэламы. Брандъ быстро всталъ и спряталъ письмо въ боковой карманъ. Онъ не замѣтилъ, какъ разорванный конвертъ упалъ на полъ.
-- Ну, Китъ,-- сказалъ Гаррисъ,-- собраніе кончено и... Какъ, мистеръ Брандъ? вотъ неожиданно!-- Гаррисъ сердечно поздоровался за руку съ Джемсомъ Брандомъ, а Вилькинсъ за. кончилъ начатую имъ фразу:
--... и предложенныя компаніей условія приняты, а вамъ рѣшено выразить благодарность за ваши добрыя намѣренія.
-- И за вашу готовность уйти ради нашего блага,-- прибавилъ Бёртонъ.
-- Рабочіе, значитъ, увѣрены, что ихъ благо въ моемъ уходѣ?-- замѣтилъ Китъ.-- Я постоялъ за васъ, братцы, до конца, если бы вы хотѣли; но, какъ видно, лучшая услуга, которую я могу оказать вамъ, это -- уйти отъ васъ. Что-жъ, можетъ это и для меня самое лучшее. Можетъ завтра комитетъ собраться ровно въ десять часовъ?
На комитетчиковъ повѣяло холодкомъ, и они почувствовали, что имъ пора уходить. Гаммондъ пожалъ Бранду руку и завѣрилъ его, что Союзъ не распадется, но не получилъ въ отвѣтъ ожидаемой улыбки.
Со свойственной ей склонностью къ порядку, миссисъ Пэламъ наклонилась, чтобы поднять валявшійся конвертъ, и поглядѣла его на свѣтъ, чтобы удостовѣриться, прежде чѣмъ бросить, что въ немъ ничего не заключалось. При этомъ она увидѣла адресъ.
-- Оливеръ, смотри,-- сказала она.
-- Въ чемъ дѣло?-- спросилъ викарій, пораженный ея тономъ и беря конвертъ изъ ея рукъ.
-- Вѣдь это почеркъ дяди Уорика,-- сказала она.
Онъ поглядѣлъ на конвертъ съ очень серьезнымъ лицомъ.
-- Какъ бы то ни было, это не наше дѣло,-- замѣтилъ онъ черезъ минуту.
-- Конечно,-- отвѣчала жена, и отнесла конвертъ въ уголъ, гдѣ лежала куча ненужной бумаги.
Гаррисъ спросилъ, была ли для него какая спѣшная работа и, получивъ въ отвѣтъ, что дѣлать было нечего, предложилъ Джемсу Бранду пойти повидать миссисъ Гаррисъ; кстати же онъ взялся по дорогѣ зайти въ редакцію "Медфордскаго Экспресса" и дать отчетъ объ окончаніи стачки.
Брандъ все еще стоялъ у камина, снова перечитывая полученное письмо. Пэламъ съ женой подошли и остановились насупротивъ Кристафера.
-- Итакъ, вы оставляете Медфордъ, Брандъ,-- сказалъ викарій.
-- Да, оставляю,-- отвѣтилъ Брандъ.
-- Я очень этому радъ; потому что ваши способности здѣсь пропадаютъ. Знаете ли, вы единственный человѣкъ, которому я завидую?
-- Мнѣ?-- спросилъ Брандъ, поднимая голову.
-- Да вамъ, и вотъ почему. Смотрите, вотъ насъ двое; оба мы приблизительно того же возраста, имѣемъ одинаковыя надежды и цѣли. Мы оба знаемъ, что настоящее рабочее движеніе должно выйти изъ самаго народа, и что первый шагъ, который мы можемъ сдѣлать въ пользу движенія, состоитъ въ томъ, чтобы привить народу нашу вѣру въ дѣло. Который же изъ насъ двоихъ можетъ успѣшнѣе выполнить эту задачу? Не я, потому что я внѣ этой среды. Я никогда не работалъ ручной работы, никогда не бродилъ съ мѣста на мѣсто въ поискахъ за работой, никогда не зналъ, что значитъ истратить послѣдній шиллингъ. Мои слова, мои мысли, моя манера глядѣть на вещи нѣсколько иныя, чѣмъ въ народѣ, и рабочіе не довѣряютъ мнѣ. Я, со своей стороны, не чувствую, чтобы какой-нибудь барьеръ отдѣлялъ меня отъ нихъ; но они чувствуютъ. Я не хочу сказать, что вы чувствуете; нѣтъ, не вы. И вотъ, Брандъ, если бы я только могъ сбросить съ себя свое происхожденіе, свое образованіе и всѣ тѣ вещи, которыя мы называемъ преимуществами, и стать, какъ вотъ вы, однимъ изъ рабочихъ, я бы сдѣлалъ это; и я былъ бы за это благодаренъ судьбѣ.
Его жена, стоявшая рядомъ, слегка кивнула головой въ знакъ согласія. Брандъ молчалъ и смотрѣлъ на обоихъ съ нѣкоторымъ изумленіемъ.
-- А вы, вотъ, одинъ изъ нихъ,-- продолжалъ Пэламъ;-- мало того, вы обладаете тѣми рѣдкими качествами, которыя изъ человѣка дѣлаютъ вожака. Обладай я этими способностями -- а у меня ихъ нѣтъ -- я, все же, никогда не смогъ бы -- никогда -- сдѣлать того, что сдѣлаете вы. Великое это дѣло -- имѣть тѣ возможности, какія имѣете бы, и быть достойнымъ ихъ.
"И быть достойнымъ",-- повторилъ Брандъ въ полголоса.
-- А я -- или мы -- лучшее, что мы можемъ сдѣлать, это -- помогать и идти за вожакомъ; и мы это понимаемъ. А теперь, Брандъ, о другомъ и болѣе мелкомъ дѣлѣ. Оказали бы вы мнѣ помощь, если бы я обратился къ вамъ за нею?
-- Конечно,-- отвѣтилъ Брандъ,-- и вамъ это хорошо извѣстно.
Миссисъ Пэламъ, догадываясь, къ чему ведетъ ея мужъ, незамѣтно отошла къ столу.
-- И знаете, нѣтъ человѣка, къ которому бы я обратился съ большею готовностью за помощью, чѣмъ къ вамъ,-- продолжалъ викарій.-- Я ожидаю отъ васъ того же. Я знаю, что вы не пользовались пособіемъ изъ кассы за все время забастовки и вообще не получили ни копѣйки отъ общества, къ которому принадлежите. Возьмите у меня нѣсколько денегъ, чтобы заплатить здѣсь ваши долги и чтобы имѣть время осмотрѣться въ Лондонѣ.
Брандъ стоялъ и молчалъ, глядя на письмо, которое онъ держалъ въ рукѣ.
-- Что же, Брандъ, неужели не возьмете? Я бы принялъ отъ васъ съ радостью.
Брандъ медленно разорвалъ письмо пополамъ и бросилъ куски въ огонь.
-- Да, я возьму деньги, мистеръ Пэламъ, и большое вамъ за нихъ спасибо. Вы и не подозрѣваете, какъ много вы для меня сдѣлали въ послѣднія десять минутъ. Дьяволъ приходилъ ко мнѣ въ формѣ этого клочка бумаги, что горитъ теперь, и искушалъ меня измѣнить моему классу, продавъ его за богатство и удобства. Въ то время, какъ вы завидовали моему положенію, я малодушно думалъ о томъ, не промѣнять ли его на жизнь болѣе подходящую къ вашей. Но этого никогда болѣе не случится. Вотъ тухнутъ послѣднія искры этой бумажонки!
Онъ отвернулся почти весело. "А теперь,-- сказалъ онъ,-- давайте-ка сосчитаемъ послѣдніе мѣдяки; послѣдніе наши забастовочные мѣдяки.