Первымъ свидѣтелемъ былъ вызвалъ мэръ Мёдфорда. Онъ разсказалъ о подсчетѣ избирательныхъ записокъ. Каждому, даже тупоумнѣйшему изъ слушателей, стало ясно, что если только кража не совершена по уговору, въ которомъ участвовали -- самъ мэръ, городской секретарь (всѣми уважаемый человѣкъ, бывшій счетоводъ) и оба избирательныхъ агента,-- то она произошла ночью, въ то время, какъ бюллетени были подъ ключомъ въ зданіи думы. Описаны были также -- послѣдовавшій затѣмъ осмотръ талоновъ, которымъ обнаружился недохватъ бюллетеней.
Брандъ при этомъ освѣдомился, было ли окно комнаты закрыто и замкнуто.
Этого мэръ не помнилъ.
Былъ развернутъ планъ съ обозначеніемъ на немъ зданія думы, Тэмперенсъ-Отеля, Малой Базарной Площадки и сложеннаго лѣса. Постовой городовой показалъ, что не замѣтилъ ничего подозрительнаго.
-- Видѣли вы меня, или кого-либо похожаго на меня?-- спросилъ Брандъ.
-- Нѣтъ, сэръ, не видалъ.
-- А знали ли вы меня въ лицо?
-- Очень хорошо узнаемъ мы васъ въ лицо за послѣднія пять лѣтъ,-- отвѣчалъ полицейскій не безъ свирѣпости.
Нѣсколько свидѣтелей удостовѣрили, что съ восьми вечера и почти до полуночи Брандъ отсутствовалъ изъ отеля, что ночь была теплая; но никто не могъ сказать подъ присягой, былъ ли онъ въ то время одѣтъ въ сѣрое пальто, или нѣтъ.
Станфордъ показалъ, что въ двѣнадцать часовъ ночи Брандъ заходилъ къ нему; въ то время на Брандѣ не было сѣраго пальто, при немъ не было никакого свертка, и онъ не казался взволнованнымъ. Онъ прибавилъ, что Брандъ при разговорѣ упоминалъ о разныхъ перемѣнахъ и новыхъ постройкахъ въ сосѣдней деревенькѣ, которую въ ту ночь посѣтилъ.
Допросъ Станфорда закончился обращеніемъ къ нему Бранда:
-- Вы были въ довольно тѣсныхъ со мною сношеніяхъ какъ во время выборовъ, такъ и послѣ нихъ, не такъ ли?
-- Конечно.
-- Слыхали ли вы отъ меня когда-либо что-нибудь, что не было бы абсолютной правдой?
-- Никогда.
-- Согласились ли бы вы снова быть моимъ агентомъ при новыхъ выборахъ?
-- Конечно.
Нѣкто Масонъ, мелкій медфордскій лавочникъ, показалъ подъ присягой, что онъ встрѣтилъ на рыночной площади, близко отъ Малой Базарной Площадки, человѣка, котораго онъ счелъ за Бранда; это-тѣ человѣкъ имѣлъ такой же галстухъ, какъ и Брандъ.
Это показаніе произвело замѣтное впечатлѣніе.
Брандъ -- невозмутимый и вѣжливо-внимательный -- началъ перекрестный допросъ развязнымъ, дружелюбнымъ тономъ:
-- Не сообщите ли вы присяжнымъ, мистеръ Масонъ, какъ давно вы меня знаете?
-- Года четыре-пять, я полагаю.
-- Каковы же были за это время наши взаимныя отношенія? Были они дружественны, или наоборотъ?
-- О, вполнѣ дружественны,-- отвѣчалъ Масонъ, но затѣмъ запнулся и послѣ нѣкотораго колебанія прибавилъ:-- кромѣ того случая, или случаевъ, когда вы были недовольны моимъ товаромъ.
Это заявленіе вызвало взрывъ смѣха, въ которомъ и Брандъ принялъ участіе.
-- Я совсѣмъ, было, позабылъ объ этомъ,-- замѣтилъ онъ.-- Не сообщите ли вы присяжнымъ,-- помните ли вы случай -- за исключеніемъ ночи того вторника -- когда, встрѣтивъ меня на улицѣ, вы не заговорили бы со мною?
Такого случая мистеръ Масонъ не могъ припомнить.
-- Но вечеромъ въ тотъ вторникъ вы не заговорили?
-- Нѣтъ.
-- Какъ же такъ?
-- Кто-жъ его знаетъ?.. Не заговорилъ и -- все,-- отвѣтилъ Масонъ.
-- Говорили вы кому-нибудь -- то-есть въ среду, или въ четвергъ -- что, какъ вы полагали, вы встрѣтили меня?
-- Н-н-ѣтъ; говорить -- не говорилъ. Не было къ тому причины.
-- Сами вы куда же направлялись около полуночи, мистеръ Масонъ?
-- Я шелъ домой.
-- Вы ничего не имѣете противъ того, чтобы сказать присяжнымъ, гдѣ вы провели тотъ вечеръ?
-- Я былъ въ своемъ клубѣ, который собирается два раза въ недѣлю.
-- Гдѣ онъ собирается?
-- Въ тавернѣ подъ вывѣской "Зеленый Человѣкъ".
-- Изъ этого мы можемъ заключить, что клубъ этотъ состоитъ не изъ абсолютныхъ трезвенниковъ?
Слушатели -- какъ это всегда бываетъ въ судѣ -- благодарные даже за самую незначительную шутку, смѣялись. Судья нахмурился съ видомъ недовольнаго учителя въ классѣ, а судебный приставъ прошипѣлъ: "чш... шш...", дѣлая видъ, что онъ крайне скандализованъ. Масонъ отвѣчалъ съ сердцемъ:
-- Если вы гнете къ тому, что я былъ пьянъ,-- такъ совсѣмъ нѣтъ! Всякому извѣстно, что я не пьяница.
-- Много было народа въ клубѣ въ тотъ вечеръ?-- спросилъ Брандъ.
-- Порядочно. Много больше обыкновеннаго.
-- А какова была ночь: свѣтлая? темная?
-- Такъ,-- середка наполовину. Луна свѣтила, но были тучи.
-- Ну-съ, теперь на счетъ пальто, которое, вы говорите, было вродѣ моего. Какого цвѣта оно было?
-- Темное; темно-коричневое, сдается.
-- Можете вы присягнуть, что оно не было темно-сѣрое?
-- Нѣтъ.
-- Или темно-синее?
-- Не могу.
-- Или черное?
-- И того не могу.
-- Почему же вы говорите, что оно вродѣ моего?
-- Потому -- длинное и съ капюшономъ.
-- Есть что-нибудь необычайное въ покроѣ моего пальто? Взгляните, вотъ оно!
-- Нѣтъ, ничего такого.
-- Видали вы подобныя же пальто на другихъ?
-- Еще бы нѣтъ! Сколько разъ!
-- Знаете вы, каковъ съ виду мистеръ Гоуксръ, агентъ мистера Чарльзворта?
-- Какъ не знать,-- вонъ онъ сидитъ.
-- Видѣли вы его когда-либо одѣтымъ въ пальто этого рода?
-- Теперь, какъ вы заговорили объ этомъ,-- пожалуй, что видѣлъ,-- такъ думается.
Всѣ глаза устремились на Гоукера -- сухощаваго, серьезнаго солиситора съ сильной просѣдью. Всѣ замѣтили, что Гоукеръ глядѣлъ на Бранда съ улыбкой человѣка, котораго нимало забавляетъ этотъ эпизодъ.
-- Готовы ли вы присягнуть,-- продолжалъ, между тѣмъ, Брандъ.-- что лицо, которое вы встрѣтили, не было мистеромъ Гоукеромъ?
-- Нѣтъ,-- отвѣчалъ Масонъ съ неудовольствіемъ.-- присягнуть я не могу; но вы никогда не увѣрите меня въ томъ, что это былъ мистеръ Гоукеръ,-- прибавилъ онъ съ удареніемъ.
-- Ну, конечно,-- замѣтилъ Брандъ сухимъ тономъ,-- конечно, нѣтъ! Довольно, мистеръ Масонъ. Благодарю васъ.
Эта выходка Бранда повела къ тому, что слѣдующимъ свидѣтелемъ былъ вызванъ мистеръ Гоукеръ. Его допросъ ограничился всего парой репликъ. Въ извѣстный вторникъ онъ не былъ около полуночи на Малой Базарной Площадкѣ, ни близъ нея; онъ былъ дома, въ постели.
Брандъ тоже задалъ нѣсколько вопросовъ.
-- Мистеръ Гоукеръ,-- сказалъ онъ,-- не будете ли такъ добры высказать присяжнымъ ваше мнѣніе о томъ, какъ велись съ моей стороны выборы. Не было ли какихъ-либо проявленій недобросовѣстности; не было ли стремленія нечестно воспользоваться тѣмъ или инымъ преимуществомъ?
-- Ничего подобнаго.-- отвѣчалъ Гоукеръ.-- Всѣ дѣйствія, насколько я могу судить, были вполнѣ честны и открыты.
-- Потрудитесь сообщить присяжнымъ, какъ я отнесся къ попыткамъ сорвать митинги мистера Чарльзворта?
-- Вы объявили публично, что если безпорядки возобновятся, то вы откажетесь отъ кандидатуры. Вы Также посѣтили меня частнымъ образомъ и предложили принять любыя мѣры, какія я сочту нужными, для поддержанія порядка.
-- Не будете ли такъ любезны подѣлиться съ присяжными тѣмъ мнѣніемъ, какое вы составили себѣ обо мнѣ,-- оставляя въ сторонѣ настоящее обвиненіе?
-- Я составилъ себѣ о васъ мнѣніе,-- отвѣтилъ мистеръ Гоукеръ отчетливо и обдуманно,-- какъ о человѣкѣ весьма, способномъ, съ безупречно развитымъ чувствомъ чести и вполнѣ честнымъ въ политическихъ взглядахъ -- хотя, по-моему, и ошибочныхъ -- и, считаю нужнымъ прибавить,-- продолжалъ онъ послѣ секундной остановки,-- что не вижу причины, чтобы измѣнитъ въ чемъ-нибудь это мнѣніе и сейчасъ.
Брандъ бросилъ на него взглядъ, полный искренней благодарности и удовлетворенія.
-- Очень вамъ благодаренъ, мистеръ Гоукеръ,-- сказалъ онъ.-- Это все, о чемъ я хотѣлъ спросить васъ.
-- Оч-чень изящно сдѣлано,-- прошепталъ сэръ Джонъ Уорикъ, обращаясь къ Оливеру Пэламу. Въ публикѣ получилось общее впечатлѣніе, что Бранду удалось загнать противника въ засаду.
На сцену выступилъ самый важный свидѣтель -- Вилькинсъ. Этотъ, столь осторожный субъектъ, былъ блѣденъ и явно не въ своей тарелкѣ; его манера держать себя представляла странную смѣсь тревога и рѣшительности. Вопреки привычкѣ, онъ былъ скупъ на слова, отвѣчалъ кратко и медленно, какъ человѣкъ, желающій быть вполнѣ точнымъ. Первый заданный ему вопросъ касался его политическихъ отношеній къ Бранду. Отвѣтъ Вилькинса говорилъ о трогательной вѣрѣ въ послѣдняго. На лицѣ Бранда появилась улыбка. За тѣмъ допросъ перешелъ на вторникъ. 15-е іюня. Да, Вилькинсъ помнилъ эту ночь хорошо и далъ о ней вполнѣ ясный отчетъ. Онъ заявилъ, что въ двѣнадцать безъ десяти ночи пересѣкалъ Рыночную Площадь, возвращаясь домой изъ комитетскаго помѣщенія. Онъ увидѣлъ Бранда, который вышелъ съ Малой Базарной Площадки, торопясь къ Кэссль-Стритъ. Сперва онъ, Вилькинсъ, удивился и подумалъ, что ошибся; онъ пошелъ по Кэссль-Стритъ и, на полпути догнавъ Бранда, позвалъ его по имени. Брандъ казался смущеннымъ. Вилькинсъ спросилъ его, куда онъ идетъ, и Брандъ отвѣтилъ: "Да такъ-себѣ... то-есть, собственно... не задерживайте меня... Я иду на почту... необходимо отправить эти письма до полуночи". Вилькинсъ на это замѣтилъ: "Зачѣмъ же вы не пошли но Рыночной улицѣ, если торопитесь?" -- потому что медфордская почтовая контора помѣщается въ дальнемъ коннѣ Рыночной улицы. Брандъ, однако, будто бы отвѣтилъ: "Не думаю, чтобы это было ближе... да и Кэссль-Стритъ много пустѣе -- по ней идешь безъ задержки". Затѣмъ Брандъ вдругъ спросилъ Вилькинса -- чего ради тотъ ходитъ за нимъ но пятамъ?-- и потребовалъ, чтобы Вилькинсъ убирался, не то ему будетъ худо. Тогда-де Вилькинсъ отошелъ, вынесши изъ эпизода впечатлѣніе, что вновь избранный членъ парламента пьянъ.
Теперь насталъ чередъ Бранда допрашивать этого опаснаго свидѣтеля. Подсудимый началъ вѣжливымъ, почти любезнымъ тономъ.
-- Не сообщите ли вы намъ, мистеръ Вилькинсъ, точную цифру суммы, на которую вы держали пари?
Вилькинса передернуло. "Пари?" -- повторилъ онъ упавшимъ голосомъ; не только голосъ, но и цвѣтъ лица его замѣтно измѣнились.
-- Да, пари о томъ, каковъ будетъ результатъ выборовъ?
Вилькинсъ промямлилъ нѣчто о томъ, что-де какіе же его пари?.. Но затѣмъ, глубоко переведя духъ, прибавилъ болѣе внятно что, насколько помнитъ, онъ побился объ закладъ съ двумя сосѣдями и въ обоихъ случаяхъ поставилъ со своей стороны полкроны.
-- Это вполнѣ вѣрно, что вы выигрывали только пять шиллинговъ, если бы я не попалъ въ парламентъ?
-- Вы хотите сказать: если бы вы попали въ парламентъ.
-- Нѣтъ, нѣтъ, я хочу знать -- и притомъ подъ присягой -- что вы выигрывали въ случаѣ моего неуспѣха?
-- Ничего,-- отвѣтилъ Вилькнисъ.-- Но ему было явно не но себѣ, и онъ избѣгалъ взгляда обвиняемаго.
Всѣмъ дальнѣйшимъ вопросамъ о платьѣ, о подлинныхъ выраженіяхъ Бранда въ ту "встрѣчу" свидѣтель противопоставилъ одну упорную "нѣтовщину": онъ "не можетъ сказать", онъ "не замѣтилъ", было "слиткомъ темно", чтобы разглядѣть какъ слѣдуетъ пальто. Въ его тонѣ было много ѣдкости, бросаемые отъ времени до времени, взгляды были враждебны. По существу, Брандъ ничего изъ него не добылъ своимъ перекрестнымъ допросомъ; но чѣмъ дольше шелъ допросъ, тѣмъ глубже становилось впечатлѣніе, что свидѣтель полонъ враждебности. Но въ общемъ свидѣтельство Вилькинса разъясняло дѣло; не вѣрить ему, значило сдѣлать тайну еще непроницаемою.
Вилькинсъ оставилъ свидѣтельское мѣсто съ выраженіемъ упрямства на покраснѣвшемъ лицѣ. Была вызвана горничная, нашедшая украденные бюллетени. Ящикъ, гдѣ они были найдены, оказался незапертымъ; не замыкалась и комната все время, пока ее занималъ Брандъ. Кто угодно могъ войти въ нее. Въ комнатѣ находился дорожный саквояжъ Бранда; саквояжъ былъ на замкѣ, въ этомъ горничная была увѣрена, такъ какъ, подметая, переставляла его съ мѣста намѣсто.
Наконецъ, оффиціальное лицо, которому было поручено осмотрѣть украденныя 108 избирательныхъ записокъ, доложило суду, что всѣ онѣ были поданы за мистера Чарльзворта.
Дѣло со стороны обвиненія было заключено. Брандъ всталъ и заявилъ, что со своей стороны не вызываетъ свидѣтелей.
Разбирательство длилось второй день, и время шло къ вечеру. Публика разошлась въ томъ же настроеніи, какое хорошо извѣстно читателю ежемѣсячнаго журнала, когда онъ перевернетъ страницу и подъ текстомъ слѣдующей увидитъ надпись: <Так в журнале.>