Увидев Рецию, Сади бросился вон из дворца принцессы. Никакая сила на земле не могла бы удержать его!
Между ним и Рошаной все было кончено. Поступок принцессы прекратил все его колебания. Его выбор был сделан навсегда.
Он смертельно оскорбил принцессу, оттолкнув ее от себя, чтобы вернуться к своей первой любви.
Гнев и бешенство овладели гордой Рошаной. Она была покинута! Она должна была уступить сопернице! Это было позорно, невыносимо!
Страстная любовь к Сади в одну минуту обратилась в глубокую ненависть к нему и к Реции. Она хотела их обоих уничтожить, раздавить.
Демоническая улыбка блеснула на ее лице, когда она вспомнила, что у нее есть средство отомстить. Дитя тех, кого она ненавидела, было в ее руках.
Между тем Сади, покинув дворец, поспешил ко входу в сад, который был огорожен высокой стеной со всех сторон.
Вход в сад был заперт, а сбежавшиеся на зов Сади слуги и рабы объявили, что они не могут отпереть этой двери.
Только эта дверь отделяла Сади от Реции, и он хотел во что бы то ни стало проникнуть в сад.
Тогда он вспомнил, что для этого есть другой путь, и поспешил к террасе, выходившей на канал, который доходил до самого сада принцессы.
Быстро сбежал он по ступеням лестницы, спускавшейся с террасы к самой воде, вскочил в лодку с двумя гребцами, к счастью, тут находившуюся, и велел везти себя к саду дворца.
Гребцы не колебались в исполнении воли паши и направили лодку к указанному месту, откуда доступ в сад был легок.
Когда лодка остановилась у берега, Сади выскочил из нее и бросился по дорожкам и аллеям сада к тому месту, где он видел Рецию, работавшую у розового куста.
Под надзором садовника и садовницы Реция работала вместе с другими рабынями. Слезы отчаяния капали из ее глаз на роскошные цветы.
Вдруг ей показалось, что она слышит знакомый и дорогой ей голос.
-- Реция! Реция! Моя бедная, дорогая Реция! -- послышалось издали.
Раздались чьи-то приближающиеся шаги.
Садовник и садовница бросились на колени.
Кто шел?.. Кто назвал имя Реции? Страх и надежда боролись в душе несчастной.
Наконец она решилась поднять глаза. Это был Сади. Это был действительно он!
Упавшие на колени слуги с удивлением смотрели на Сади. Что могло быть общего между могущественным пашой и бедной невольницей? Этого они не могли понять.
-- Моя дорогая Реция! -- вскричал Сади, схватив в свои объятия дрожащую, безмолвную Рецию. -- Наконец кончились твои несчастья!
-- Ты меня не забыл? -- спросила Реция слабым голосом. -- Ты меня не покинешь?
-- Никогда! Я хочу быть твоим, я увезу тебя с собой!
-- Это сон! -- сказала Реция, улыбаясь сквозь слезы. -- О, этот сон так хорош, что я хотела бы, чтобы он продолжался вечно!
-- Он и будет вечным! Но это не сон, это действительность, моя дорогая!
Это была трогательная сцена!
Даже невольницы, столпившиеся вокруг, не могли удержать слез, хотя и не понимали всего значения этого свидания.
Сади бросил невольницам горсть денег и, схватив в объятия Рецию, понес ее к ожидавшей его на канале лодке.
-- И ты меня не забудешь? Я буду снова твоей, совсем твоей? И ты снова будешь моим Сади? -- спросила Реция нерешительным голосом, как бы все еще не веря своему счастью.
-- Да, я буду тебя защищать! Я отведу тебя в мой дом, гарем которого пуст.
Реция не осмелилась спросить про Рошану.
-- Пуст? -- спросила она только. -- Твой гарем пуст? А ты так высоко поднялся! Ты паша, ты богат и знатен!
-- Ты одна можешь войти в мой гарем, быть моей женой! Ты одна должна быть радостью и гордостью Сади. Ты не должна делить с кем-либо моей любви!
-- О, теперь я вижу, что ты такой же, как прежде! -- вскричала в восторге Рения. -- Это твои слова! Ты мой прежний Сади!
-- Куда ты меня везешь? -- спросила Реция, когда они переплыли через пролив и сели в наемную карету, попавшуюся им на берегу.
-- В мой дом, который отныне будет также и твоим, -- отвечал Сади.
Через несколько минут экипаж остановился у дворца великого визиря. Реция взглянула с удивлением на Сади.
-- Как, твой дом здесь? -- спросила она.
-- Д а, здесь ждет нас счастье!
-- Значит ты великий визирь?
-- Для тебя я был и всегда буду твоим Сади, -- отвечал Сади с улыбкой, -- так как все, что ты здесь видишь, все почести и богатство, все это непрочно!
-- Вот твое царство, -- сказал Сади, вводя Рецию в великолепно убранные, но пустые комнаты гарема. -- Здесь ты должна быть госпожой.
Счастье Реции и Сади было бы полным, если бы нашелся пропавший ребенок, маленький Сади, исчезнувший таким таинственным образом, что все поиски его было безуспешными.
Сади позволил Реции взять к себе несчастную дочь Кадиджи Сирру. Но Черный гном отказалась от предложенной ей спокойной жизни и осталась по-прежнему в бедной хижине матери, продолжая поиски пропавшего ребенка.
Сади между тем работал дни и ночи, стараясь отвратить опасности, угрожавшие стране и трону, стараясь претворить в жизнь задуманные им нововведения и улучшения.
Из всех советников и приближенных султана только он один использовал все свое влияние и свою власть на пользу отечества. Он видел собиравшиеся на горизонте темные тучи, на которые султан не обращал внимания, он видел всю опасность, грозившую трону от тех, кому беспечный Абдул-Азис бесконечно доверял, и все его усилия были направлены на то, чтобы обезвредить всех врагов султана в стране, в серале, -- всюду. В этом деле он мог рассчитывать только на помощь одного Гассана.
Зора все еще не возвращался, хотя Сади был бы очень рад видеть его рядом. Присутствие Зоры в Лондоне было пока необходимо. Кроме этих двух друзей у Сади не было больше никого при дворе, он стоял один на такой высоте.
Спустя несколько дней после того, как Сади послал принцессе деньги, которые та заплатила Бруссе за Рецию, сама Рошана неожиданно явилась во дворец великого визиря. До глубины души оскорбленная принцесса сама искала Сади! Это должно было иметь важную причину! Гордая женщина решилась идти к тому, кого она любила и кто отверг ее любовь!
Сади был чрезвычайно изумлен, когда ему доложили, что его желает видеть принцесса, и поспешил навстречу неожиданной посетительнице.
-- Мой приезд доказывает тебе, -- сказала Рошана, увидев его, -- что я нисколько не сержусь на тебя, хотя ты и даешь к этому повод. Я всегда была твоей доброжелательницей, всегда заботилась о тебе. И хотя ты добился успехов благодаря своей деятельности и своему уму, я все же могу сказать, что проявляла свое расположение к тебе. Но довольно! Я приехала сюда не за тем, чтобы требовать от тебя признательности!
-- Зачем бы ты ни приехала, принцесса, я всегда рад видеть тебя в моем доме! -- сказал Сади.
-- В твоем доме, говоришь ты! Хорошо, называй его так! Сегодня твой дом тот, в котором ты живешь, дом великого визиря.
-- Ты хочешь сказать, принцесса, что никто не может быть уверен в своем будущем, что воля моего повелителя султана, сделавшая меня великим визирем, может и лишить меня этого сана, -- но это не оскорбляет меня и не поражает! Я готов ко всему!
-- Ко всему -- тем лучше! -- продолжала принцесса. -- Я по-прежнему принимаю в тебе участие, а потому приехала, чтобы предостеречь тебя. Ты, кажется, сильно доверяешь той женщине, которую увез из моего дворца, я повторяю еще раз, что нисколько не сержусь за этот твой бесцеремонный поступок! Но я хочу предостеречь тебя: ты подарил свое доверие недостойной!
-- Недостойной? -- спросил Сади с улыбкой. -- Сади знает, кому он доверяет!
-- Ты в этом убежден, Сади-паша, но тем необходимее оказать тебе печальную услугу, разрушив эту уверенность. Ты -- жертва обмана!
Сади показалось, что он понял намерение Рошаны.
-- Я всегда был благодарен тебе за твои советы, принцесса, -- сказал он, -- но теперь я в них не нуждаюсь. Я думаю, что тебя ввели в заблуждение.
-- Нет, я хорошо знаю то, что говорю, и еще раз советую тебе обратить внимание на ту, которой ты так слепо доверяешь! Тебе, может быть, неизвестно, что ее любит принц Юссуф. Спроси ее, знает ли она принца? Спроси ее, виделась ли она с принцем, когда и где? Я советую только: спроси ее, больше ничего! Я вижу, что ты считаешь все это клеветой, тем лучше, убедись сам в ее несостоятельности!
-- Мне не хочется обращаться к Реции с такими оскорбительными вопросами, принцесса! Реция так доказала мне свою любовь и верность, что я не имею права оскорблять ее такими вопросами.
-- Значит, ты не хочешь последовать моему совету? Как хочешь! Ты убедишься, что я была права, но будет слишком поздно! -- сказала принцесса, и тон этих слов обличил ее внутреннее волнение, которое она всеми силами старалась скрыть. -- Мое предостережение должно оправдаться, -- продолжала он. -- Я не сомневаюсь, что свидания не прекратились и здесь! Наблюдай внимательно, Сади-паша! Я не оставлю тебя без помощи и надеюсь скоро дать тебе доказательство моих слов.
С этими словами Рошана оставила Сади. Она знала, что сделала первый шаг к мщению.
Хотя Сади и не поверил ей, но все же ее слова не остались без следа.