Отъ Терентья Пафнутьевича Подлякова къ Егупу Самойловичу Скупалову.
Село Шаривары...............
Милостивый Государь батюшка Егупъ Самойловичь! какъ сказано, такъ и сдѣлано; отъ вашего приказанія не отступилъ я ни на шагъ, но сторговаться въ Семкою, какъ вамъ угодно было, не могъ.-- Жаль мнѣ пуще всего вашей соловой, а ужь лошадь-та, лошадь была, что за зарѣзъ! я ни у одной, такого не видывалъ; а рысь-та, рысь-та! И у меня сердце вчужѣ іокаетъ, какъ вспомню объ ней. А Любосердову-то подѣломъ; больно мудренъ: вздумалъ тройку на бѣгу остановить; не Голіаѳъ какой!
А вотъ, батюшка, какъ было у меня дѣло съ Семкою барышникомъ! Вашъ Терешка настигъ меня въ Шариварахъ; знаете, тутъ вѣдь лошадками перебиваютъ, да и ярмарка годовая; нашему брату засѣдателю какъ туда не валиться? Безъ ссоры не бываетъ, а на мировую-та я и поспѣлъ, кому захочется въ острогѣ покоптѣть? Ну, батюшка, я и смотрю, анъ Семка барышникъ и привелъ тройку: гнѣдую съ проточиною, да саврасую, да вороночалую. Я и подошелъ, да и вижу, что онъ меня потрухиваетъ; я съ нимъ и заговорилъ: что братъ, Семуха, какъ было ты барыню-та у Егупа Самойловича убилъ?-- Не виноватъ я, батюшка, говоритъ онъ; самъ де былъ хмѣлѣненекъ, такъ не диво, что и управить не могъ.-- Да вѣдь онъ на тебя, Семуха и не сердится, а сердится только за то, что ты испугался, да тягу далъ.-- Да правда ли, батюшка, что Любосердова задавили?-- И, какая правда! и не помяли. Вотъ у моего Семухи и ухи на макухѣ! Я и сталъ перебивать съ нимъ по старому, да и ну торговать лошадокъ; а я ужъ съ позаранки подослалъ молодчика; тотъ и поразвѣдалъ мнѣ, которая у него краденая. Вотъ я и торгую: вороначалую, да и ударилъ по рукамъ, за сто шестьдесятъ пятъ рублей; гнѣдую-то и саврасую онъ при мнѣ еще продалъ: я и зазвалъ его на фатеру, и зачалъ Семку подчивать сперва водочкой, а потомъ пунштику поднесъ стаканчикъ; мой Семуха и разговорился.-- Ну, другъ, говорю ему, ты скажи мнѣ правду, на которую сторону, лошадка-та не ходитъ?-- Что, баринъ, говоритъ, отъ тебя нечего таить: на правую не ходитъ.-- Не успѣлъ онъ вымолвить, какъ, поднесъ я зубачистку, такъ онъ и затуманился, а какъ другую такъ и руда показалась.-- Такъ ты, мошенникъ, крадеными торгуешь.-- Однако, какъ, ни ладилъ, а вамъ ничего не уладилъ, и за вороночалую деньги хотъ и не всѣ, а частицу заплатилъ.
Думаю, батюшка, Егупъ Самойловичъ, что вы меня, за удаль похвалите, и скажете, что я не промахъ дѣтина. За симъ съ моимъ высокопочитаніемъ остаюсь
вашъ всенижайшій слуга
Терентій Подляковъ.