§ 17. Въ отличіе отъ повѣствованія и описанія, которыя изображаютъ предметы и дѣйствія такъ, какъ они представляются внѣшнимъ чувствамъ наблюдателя,-- цѣль разсужденія заключается въ раскрытіи взаимныхъ отношеній между предметами и дѣйствіями и въ опредѣленіи ихъ значенія и назначенія.
§ 18. Тема , т. е. основная мысль разсужденія, можетъ быть доказала по методу {Логическій методъ есть пріемъ, ведущій мышленіе къ познанію истины.} аналитическому или синтетическому, или-же по тому и другому совмѣстно.
Аналитическій (индуктивный) методъ развитія мыслей въ разсужденіи состоитъ въ томъ, что писатель, на основаніи предварительнаго изученія и наблюденія единичныхъ фактовъ и явленій, восходитъ при рѣшеніи извѣстнаго вопроса отъ частнаго къ общему, отъ примѣровъ къ правиламъ, отъ слѣдствій къ причинамъ, отъ извѣстнаго къ искомому неизвѣстному.
Синтетическій (дедуктивный) методъ развитія мыслей есть совершенно обратный пріемъ мышленія: отъ общаго къ частному, отъ правилъ къ примѣрамъ, отъ причинъ къ слѣдствіямъ.
Впрочемъ, самое лучшее, если авторъ разсужденія всегда имѣетъ въ виду какъ методъ синтетическій, такъ и аналитическій, т. е. если общія положенія его постоянно подтверждаются фактами, а изученіе фактовъ прямо или косвенно приводитъ къ общимъ положеніямъ.
Какъ на образецъ совмѣстнаго примѣненія на практикѣ обоихъ методовъ, укажемъ на разсужденіе Карамзина: ".О счастливѣйшемъ времени жизни ".
Въ первой половинѣ названнаго сочиненія авторъ хочетъ доказать, что полное счастіе на землѣ невозможно. Для этого онъ сначала опровергаетъ мнѣніе Цицерона, превозносившаго старостъ. "Можно-ли хвалить болѣзнь?" спрашиваетъ Карамзинъ и, увѣренный въ отрицательномъ отвѣтѣ, называетъ ее "сестрою старости".
Затѣмъ одинаково ложнымъ считаетъ онъ не только взглядъ Жанъ Жака Руссо, которому младенчество, "сіе всегдашнее бореніе слабой жизни съ алчною смертію", казалось счастливѣйшимъ времененъ человѣческой жизни, но и воззрѣніе оптимистовъ Лейбница и Попа, утверждавшихъ, будто здѣшній міръ -- лучшій изъ міровъ. Самъ Карамзинъ, напротивъ, склоняется на сторону всемірнаго преданія о томъ, что земное состояніе человѣка есть его паденіе или наказаніе. "Сіе преданіе,-- замѣчаетъ онъ,-- основано на чувствѣ. Болѣзнь ожидаетъ насъ здѣсь при входѣ и выходѣ; а въ срединѣ, подъ розами здоровья, кроется змѣя сердечныхъ горестей".
Но если ни старость, ни младенчество нельзя назвать счастливѣйшей эпохой жизни, если здѣшній міръ остается "училищемъ терпѣнія", то естественно является вопросъ: возможно-ли счастіе на землѣ? Нѣтъ,-- отвѣчаетъ Карамзинъ: полнаго, абсолютнаго счастія въ здѣшнемъ мірѣ нѣтъ и быть не можетъ; есть только относительное счастіе по сравненію съ несчастіемъ. "Одно лучше другого -- вотъ благо! одному лучше, нежели другому -- вотъ счастіе!"
Ясно, что къ этой общей мысли Карамзинъ пришелъ постепенно посредствомъ группировки и анализа единичныхъ фактовъ и соображеній, служащихъ для доказательства темы.
Во второй половинѣ сочиненія вопросъ, подлежащій обсужденію, формулированъ уже иначе: "Какую эпоху жизни можно назвать счастливѣйшею по сравненію?" Старость и младенчество, понятно, не имѣютъ права на такое названіе по причинамъ, указаннымъ выше; такъ, можетъ быть, юность? Нѣтъ, и не она, отвѣчаетъ Карамзинъ, а зрѣлый возрастъ, "когда всѣ душевныя способности дѣйствуютъ въ полнотѣ своей, а тѣлесныя силы еще не слабѣютъ примѣтно".
Эту общую мысль о зрѣломъ возрастѣ, какъ счастливѣйшей по сравненію эпохѣ жизни, Карамзинъ доказываетъ и разъясняетъ на основаніи слѣдующихъ частныхъ примѣровъ и соображеній, почерпнутыхъ изъ наблюденія и размышленія, т. е. синтетическимъ путемъ:
1. Въ зрѣломъ возрастѣ люди по большей части бываютъ уже супругами, отцами и наслаждаются самыми вѣрнѣйшими радостями -- семейными. "Мы ограничиваемъ сферу бытія своего, чтобы не бѣгать вдаль за удовольствіями,-- говоритъ авторъ; перестаемъ странствовать по туманнымъ областямъ мечтанія, живемъ дома, живемъ болѣе въ самихъ себѣ, требуемъ менѣе отъ людей и свѣта; менѣе огорчаемся неудачами, ибо менѣе ожидаемъ благопріятныхъ случайностей".
2. Только въ зрѣломъ возрастѣ люди научаются цѣнить свое здоровье, столь мало уважаемое въ юныхъ лѣтахъ: "самое чувство жизни бываетъ гораздо милѣе тогда, когда уже пролетѣла ея быстрая половина".
3. Въ это же время наши тѣлесныя силы еще не слабѣютъ примѣтно, а умственныя достигаютъ своего полнаго расцвѣта: "дѣйствуетъ и торжествуетъ геній... и творенія ума человѣческаго являются въ совершенствѣ".
§ 19. Планъ разсужденія можетъ состоять изъ слѣдующихъ пяти частей: 1) вступленія или приступа, 2) предложенія, 3) раздѣленія, 4) изложенія и 5) заключенія.
Въ приступѣ или высказывается поводъ, какъ источникъ сочиненія, или намѣчаются вопросы, подлежащіе дальнѣйшему обсужденію, или, наконецъ, опредѣляется то понятіе, которое служитъ предметомъ разсужденія.
Въ предложеніи дѣлается переходъ къ темѣ, т. е. къ основной мысли сочиненія, которая при этомъ и высказывается въ общихъ чертахъ, коротко и ясно.
Въ раздѣленіи сложная тема дробится на части: каждая изъ такихъ частей разсматривается въ изложеніи отдѣльно отъ другихъ. Иногда, вмѣсто этого, устанавливаются тѣ точки зрѣнія, съ которыхъ писатель намѣренъ обсуждать избранный имъ предметъ.
Самая важная и большая часть разсужденія есть изложеніе. Оно содержитъ подробное развитіе темы посредствомъ прямыхъ или косвенныхъ доказательствъ: прямыхъ, если истина темы прямо вытекаетъ изъ истины доводовъ,-- и косвенныхъ, если истина темы подтверждается ложностью сужденій противоположныхъ.
Доводы, на которые писатель опирается въ доказательствахъ, бываютъ пяти родовъ:
1. Фактическіе: все то, что есть или было;
2. Аксіомы, т. е. очевидныя истины, не требующія доказательствъ;
3. Общепризнанныя истины науки и жизни;
4. Нравственные принципы, вытекающіе изъ идеи нравственнаго долга;
5. Авторитетъ Св. Писанія и лицъ, заслуживающихъ полнаго довѣрія.
Въ заключеніи резюмируется, т. е. кратко повторяется сущность темы.
Понятно, не въ каждомъ разсужденіи должны быть налицо всѣ пять поименованныхъ частей. Случается и такъ, что сочиненіе вовсе не имѣетъ ни предложенія, ни раздѣленія; даже приступъ и заключеніе могутъ входить въ составъ изложенія, которое такимъ образомъ остается единственно необходимой и всегда наличной частью всякаго разсужденія.
§ 20. При обработкѣ темы разсужденія полезнымъ подспорьемъ можетъ быть хрія.
Въ старинныхъ реторикахъ хріей называется слово, которое по строю опредѣленнымъ правиламъ изъясняетъ и доказываетъ нравоучительное изреченіе (сентенцію), или дѣйствіе какого-нибудь великаго человѣка, или то и другое совмѣстно {"Chria est commemoratio seu explicatio facti alien jus, vel clicti, vel utriusqtie simul, eertis capоtibus comprehensa". Pomei -- "Candidatus rhetoricae".}.
Полная аетоніанская хрія, изобрѣтенная риторомъ Аѳтоніемъ (IV в. по Р. Хр.), имѣетъ слѣдующія восемь частей:
1. Приступъ (exord ium), гдѣ высказывается сентенція, послужившая источникомъ сочиненія, иногда съ похвалою автору ея (dictum cum laude auctoris);
2. Разъясненіе смысла изреченія -- (expositio);
3. Прямыя доказательства (causae) въ пользу справедливости темы.
4. Доказательство отъ противнаго (contrarium), т.е. истина темы должна вытекать изъ ложности сужденій противоположныхъ.
5. Подобіе (simile), находимое въ природѣ и человѣческомъ общежитіи.
6. Примѣръ (ехетріит), Историческіе факты и случаи вседневной жизни.
7. Свидѣтельство ( testimonium). Подъ этимъ разумѣются изреченія великихъ людей, выдержки изъ поэтическихъ произведеній и пословицы, какъ плодъ многовѣковой народной мудрости.
8. Заключеніе (condusio) содержитъ краткое повтореніе сущности темы, вооруженной всѣми средствами убѣжденія, или увѣщаніе о практическомъ примѣненіи изреченія.
Какъ образецъ разсужденія, построеннаго по плану аѳтоніанской хріи, приводимъ слѣдующій примѣръ:
"Смерть за отечество прекрасна и славна" *).
(Dulce et decorum est pro patria mori).
*) И. Гавриловъ: "Темы, расположенія и матеріалы для сочиненій въ старшихъ классахъ".
1. Приступъ, Смерть за отечество прекрасна и славна, говоритъ римскій поэтъ Горацій (од. 3, 2, 13), коего произведенія полны изреченій, продиктованныхъ ему жизненной мудростью.
2. Разъясненіе. Когда отечество въ опасности, то высшая слава и лучшее украшеніе для его сыновъ -- отдать за него драгоцѣннѣйшее изъ благъ, свою жизнь.
3. Прямое доказательство. Отечество есть общая наша мать. Въ немъ находится все для насъ дорогое: родители, родственники, друзья, родина, родной очагъ.
Съ другой стороны, смерть за отечество не остается безъ награды: признательность современниковъ, слава въ потомствѣ, безсмертіе въ исторіи, образецъ поколѣніямъ грядущимъ все это самыя благородныя и высокія награды.
4. Доказательство отъ противнаго. Кто не внемлетъ призыву отечества, кто считаетъ свои потери, когда обстоятельства сулятъ общую гибель, кто малодушно боится за свою жизнь, кто изъ личныхъ выгодъ служитъ врагу: тотъ заслуживаетъ всеобщее презрѣніе и навсегда покрываетъ свое имя позоромъ.
5. Подобіе. Неразумное животное защищаетъ мѣсто своего рожденія, если ему угрожаетъ опасность. Собака изъ-за куска хлѣба стережетъ дворъ своего хозяина. Пчелы нападаютъ на того, кто намѣревается завладѣть ихъ медомъ.
6. Примѣръ. Кодръ. Децій Мусъ. Сусанинъ. Герои Севастополя.
7. Свидѣтельство. Рѣчь Святослава къ дружинѣ: "Не посрамимъ землѣ Русскіѣ, но ляжемъ костьми, мертвіи бо срама не иматъ".
"Слава тѣхъ не умираетъ,
Кто за отечество умретъ:
Она такъ въ вѣчности сіяетъ,
Какъ въ морѣ ночью лунный свѣтъ.
Временъ въ глубокомъ отдаленьи
Потомство тѣхъ увидитъ тѣни,
Которыхъ мужественъ былъ духъ.
Съ гробовъ ихъ въ души огнь польется,
Когда до рощамъ разнесется
Безсмертной лирой дѣлъ ихъ звукъ".
Державинъ.
8. Заключеніе. Не забывайте, юноши, вѣками сознанную и высоко оцѣненную истину, что въ минуты опасности умереть за отечество и славно, и прекрасно.