§ 39. "Клеветникамъ Россіи" Пушкина (Хрест. Галах. II, 320). Это политическое стихотвореніе было написано въ 1831 г., какъ отвѣтъ на клевету, брань и оскорбленія, вызванныя противъ Россіи стремленіями, возбужденными за-границею польскимъ возстаніемъ. Поэтъ внушаетъ грознымъ оскорбителямъ, что польскій мятежъ это -- "домашній, старый споръ славянъ между собою". Цѣлые вѣка считаются кровью два близкія родственныя племени -- русскіе и поляки, и семейная вражда ихъ можетъ разрѣшиться только исторически, въ будущемъ -- вѣроятнымъ сліяніемъ обоихъ племенъ въ одно славянское тѣло. Напрасно, поэтому, озлобленные "витіи", въ надеждѣ подчинить Россію своей волѣ, требуютъ вмѣшательства 3. Европы для умиротворенія польско-русской борьбы, "ужъ взвѣшенной судьбою": ихъ вѣроломныя притязанія, оскорбительныя для народной гордости русскихъ, должны умолкнуть предъ силой русскаго оружія, чьей испытанной доблести Европа обязана своимъ недавнимъ освобожденіемъ отъ "наглой воли" Наполеона, приводившаго въ трепетъ половину вселенной... Патріотическое чувство поэта окрыляется увѣренностью въ боевомъ могуществѣ Россіи, которая по первому манію Царя встанетъ, какъ одинъ человѣкъ, "стальной щетиною сверкая" --
Отъ Перми до Тавриды,
Отъ финскихъ хладныхъ скалъ до пламенной Колхиды,
Отъ потрясеннаго Кремля
До стѣнъ недвижнаго Китая...
Свою грозную филиппику по адресу "народныхъ витій" Пушкинъ сумѣлъ облечь въ удивительно-художественную форму; его рѣчь дышитъ неподдѣльнымъ восторгомъ и захватывающею силой. Разобранное стихотвореніе можетъ служить превосходнымъ образчикомъ современной оды, которая иначе называется лирической думой.
§ 40. Опредѣленіе оды. Ода (лирическая дума) есть такое лирическое стихотвореніе, въ которомъ выражаются чувства и мысли поэта, настроенныя на торжественный ладъ какимъ-нибудь важнымъ и высокимъ предметомъ или явленіемъ общественной жизни.
Первоначально ода явилась въ древней Греціи, гдѣ она имѣла такихъ талантливыхъ представителей, каковы Алкей, поэтесса Сафо (VII в. до Р. Хр.) и особенно Пиндаръ (род. въ 522 г. до Р. Хр), прославленный творецъ эпиникій, т. е. хвалебныхъ пѣсенъ въ честь побѣдителей на Олимпійскихъ играхъ. Независимо отъ разнообразія сюжетовъ, объема, стиля и формы, каждая ода Пиндара сложена по опредѣленному плану, въ составъ котораго входили: хвала побѣдителю, его семейству, его родинѣ и богамъ, какъ покровителямъ игръ и главнымъ виновникамъ побѣды, также -- соотвѣтственные миѳы и личныя впечатлѣнія и мысли поэта.
У римлянъ замѣчательнымъ лирикомъ былъ Горацій (ум. въ 8 г. до Р. Хр.). Хотя большею частью онъ подражалъ греческимъ образцамъ, тѣмъ не менѣе оды его одинаково превосходны какъ по изяществу выраженія, такъ по теплотѣ и искренности чувства.
Со второй половины XVII в., въ періодъ господства французскаго классицизма въ литературѣ, древняя ода вырождается въ, такъ-называемую, ложно или псевдо-классическую оду, отличительные признаки которой состояли въ слѣдующемъ:
1. Она должна была имѣть приступъ, предложеніе, изложеніе и заключеніе, гдѣ обыкновенно помѣщалась фигура моленія. Приступъ дѣлился на тихій, когда поэтъ начиналъ оду хладнокровно и мало-по-малу воспламенялся,-- и стремительный, зависящій, по словамъ Державина, "отъ накопленія мыслей, которыя, подобно водѣ, стѣснившейся при плотинѣ или скалѣ, вдругъ прорываясь сквозь оныя, съ шумомъ начинаютъ свое стремленіе" ("Разсужд. о лирической поэзіи"),
2. Въ ложно-классической одѣ употреблялось слово "пою", что было совсѣмъ неестественно, такъ какъ она не пѣлась.
3. Обязательная торжественность тона въ изложеніи псевдоклассической оды, за частымъ отсутствіемъ истиннаго восторга и дѣйствительныхъ къ нему поводовъ, возмѣщалась громкими, трескучими фразами, въ родѣ слѣдующихъ: " зари багряны персты! и райскій кринъ, и Фебъ, и небеса отверсты!" (см. сатиру Дмитріева: " Чужой толкъ").
4. Ложно-классическая ода не терпѣла строго-послѣдовательнаго расположенія мыслей, отчего въ ней допускался, такъ-называемый, лирическій безпорядокъ. Поэтъ, по выраженію Державина, "какъ изступленный мечется отъ одной мысли къ другой, кажется, безъ всякой связи"; по, однако-жъ, "между періодовъ, или строфъ находится тайная связь, какъ между видимыхъ, прерывистыхъ колѣнъ перуна неудобозримая нить горючей матеріи",
5. Въ ложно-классическую оду вводились эпизоды, т. е. вставочные разсказы о постороннихъ главному содержанію предметахъ, и --
6. Миѳологическіе боги, богини, геніи и аллегорическія олицетворенія отвлеченныхъ понятій, напр.: храбрости, великодушія, мудрости и т. н.
Вотъ главные отличительные признаки ложно-классической оды. Для практическаго ознакомленія съ ними, разберемъ VIII оду Ломоносова: " На день восшествія на Всероссійскій престолъ Ея Величества Государыни Императрицы Елисаветы Петровны" (1747 г.).
1. Названная ода состоитъ изъ приступа (строфы 1-я, 2-я, 3-я и 4-я), предложенія (строфы 5-я и 6-я), изложенія (строфы отъ 7 -- 24-ой) и заключенія, въ которомъ содержится "фигура моленія" (ст. 24-я). Приступъ -- тихій, сообразно предмету оды -- " возлюбленной тишинѣ ".
2. Слово "пою" встрѣчается въ 5-ой строфѣ; "мы не можемъ удержаться отъ пѣнія твоихъ похвалъ"...
3. О выспренней торжественности тона и гиперболическомъ изображеніи воспѣваемыхъ героевъ въ VIII одѣ можно судить по нижеслѣдующимъ мѣстамъ. Ломоносовъ называетъ "великими именами" не только Петра I и Елизавету, но даже Екатерину I, чье кратковременное царствованіе не ознаменовано ровно ничѣмъ замѣчательнымъ въ лѣтописяхъ нашей исторіи. Онъ величаетъ ее "единой отрадой по Петрѣ"; если-бъ жизнь этой государыни продлилась, то Россія давно-бы посрамила "своимъ искусствомъ" Францію. О Петрѣ Ломоносовъ говоритъ, что онъ явился въ Россіи вслѣдствіе предвѣчнаго опредѣленія Бога, который искони "своими положилъ судьбами себя прославить въ наши дни", для чего и "послалъ въ Россію человѣка, каковъ неслыханъ былъ отъ вѣка"; Петръ "Россію, варварствомъ попранну, съ собой возвысилъ до небесъ ". Не менѣе щедръ Ломоносовъ на преувеличенныя похвалы Елизаветы; онъ называетъ ее "великой Петровой дщерью ", которая щедроты отчи превышаетъ"; "уста" у ней -- "божественны", душа ея "зефира тише, и зракъ прекраснѣе рая " и т. д.
4. Лирическій безпорядокъ мы находимъ въ 10-ой строфѣ, гдѣ восклицаніе "но, ахъ, жестокая судьбина!" выражаетъ неожиданный переходъ отъ описанія мудрыхъ дѣяній Петра къ печальному событію его кончины.
5. Примѣромъ эпизодовъ въ разбираемой VIII одѣ могутъ служить строфы 7-я, 8-я, 9-я, 10-я и 11-я, въ которыхъ Ломоносовъ повѣствуетъ о дѣлахъ Петра В. и вѣнценосной его преемницы -- Екатерины I.
6. Встрѣчаются слѣдующіе миѳологическіе имена и боги: Верхи Парнасски, музы, Марсъ, Нептунъ, Плутонъ, Минерва, Борей; не забыта даже пресловутая лира ("Се хощетъ лира восхищенна" и проч.), которую Ломоносовъ на самомъ-то дѣлѣ не биралъ и въ руки,
Что касается слога, то VIII ода написана высокимъ штилемъ, который, какъ это можно видѣть изъ разсужденія самого-же Ломоносова "О пользѣ книгъ церковныхъ въ россійскомъ языкѣ ", составляется изъ "реченій славянороссійскихъ".
Искусственно-условныя формы ложно-классической оды были ближайшей причиной ея паденія, ускореннаго цѣлымъ легіономъ бездарныхъ одописцевъ, "едва-ли вывѣски надписывать способныхъ". Осмѣянная сатирой, которая между прочимъ приравняла ее жъ шелковому чулку, что на каждую ногу въ-нору (Крыловъ), ложно-классическая ода должна была уступить свое мѣсто одѣ современной, т. е. лирической думѣ.
Совершеннымъ особнякомъ занимаетъ почетное мѣсто въ русской поэзіи "Фелица" Державина. Это -- единственный примѣръ оды-сатиры; здѣсь искусно слиты два діаметрально-противоположныя начала: патетическое съ забавнымъ, панегирикъ съ незлобивой насмѣшкой. " Фелицу" нельзя причислить къ ложно-классическимъ стихотвореніямъ, такъ какъ въ ней нѣтъ ни одного признака ложно-классической оды, за исключеніемъ чрезмѣрнаго преувеличенія могущества Екатерины В., которой поэтъ приписалъ сверхчеловѣческую власть -- "свѣтъ изъ тьмы творить; дѣля хаосъ на сферы стройно, союзомъ цѣлость ихъ крѣпить" (13-я строфа).
Гимнъ. Ода религіознаго содержанія называется гимномъ. Лучшіе гимны принадлежатъ еврейской поэзіи Ветхаго Завѣта,-- псалмы, и Православной Христіанской Церкви, гдѣ они называются ирмосами и акаеистами. Изъ русскихъ гимновъ пользуются широкой извѣстностью: народный гимнъ "Боже, Царя храни!" Жуковскаго, " Коль славенъ нашъ Господь въ Сгонѣ " Хераскова, "Богъ" Державина, " Размышленіе по случаю грома " Дмитріева, "Кому, о Господи, доступны Твои Сіонски высоты?" Языкова и друг.
Диѳирамбъ. У грековъ диѳирамбомъ назывался гимнъ въ честь бога вина -- Діониса или Вакха. Въ настоящее-же время подъ диѳирамбомъ разумѣется стихотвореніе, изображающее упоеніе земнымъ счастіемъ. Въ нашей поэзіи, вообще не богатой диѳирамбами, лучшія произведенія этого рода написаны Языковымъ.