Джерардъ и его спутникъ отправились на югъ въ train de luxe, уходившемъ изъ Чарингъ-Кроса скоро послѣ полудня. Переѣздъ солнечнымъ днемъ черезъ каналъ; день, проведенный за чтеніемъ газетъ и куреніемъ сигары въ перемежку съ дремотой, въ какую они впадали не столько отъ потребности во снѣ, сколько отъ утомленія и скуки; вечеръ, прошедшій за пикетомъ при трепетномъ свѣтѣ дорожныхъ фонарей, въ то время какъ поѣздъ несся на югъ,-- затѣмъ длинная, утомительная ночь, когда однообразный стукъ и однообразная, непрерывная тряска ни на минуту не забываются и ощущаются сквозь сонъ, межъ чѣмъ какъ по временамъ грохотъ встрѣчнаго поѣзда будитъ спящихъ...
Расположеніе духа Джерарда было очень измѣнчиво въ продолженіе долгаго дня и вечера; то онъ былъ веселъ, то впадалъ въ мрачное уныніе. Но главнымъ его ощущеніемъ было чувство освобожденія. Онъ вырвался изъ жизни, которая мало-по-малу стала для него нестерпима. Онъ вырвался изъ дома меланхоліи, изъ атмосферы вѣчныхъ угрызеній совѣсти. Пуще всего онъ избавился отъ присутствія Николая Давенпорта -- этого живого мертвеца, этой угрюмой развалины человѣка, этого вѣчнаго напоминовенія о старости; болѣзни и смерти, этого безсмысленнаго автомата, сосѣдство котораго дѣлало жизнь нестерпимой.
-- Если долгъ для нея выше любви, то она должна найти счастіе въ исполненіи своего долга,-- говорилъ онъ себѣ вновь и вновь, подъ ритмическій стукъ паровоза.-- Она должна найти счастіе въ исполненіи своего долга!
Самъ онъ исполнилъ свой долгъ относительно ея. Онъ предоставилъ ей выборъ между собой и отцомъ, и она выбрала отца. Да! онъ исполнилъ свой долгъ. Онъ обезпечилъ ее передъ отъѣздомъ, и теперь она -- богатая женщина...
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Они прибыли въ Монте-Карло въ солнечный день, вскорѣ послѣ полудня. Вчера еще они завтракали въ сѣромъ туманномъ Лондонѣ, а сегодня имъ подали чай на террасѣ, залитой солнцемъ, съ видомъ на Средиземное море.
Они собирались пробыть нѣсколько дней въ Монте-Карло, до тѣхъ поръ, пока имъ здѣсь не надоѣстъ, а затѣмъ ѣхать быстро, или малыми этапами, какъ вздумается, во Флоренцію. Расположеніе духа у Джермина было слишкомъ ровное, чтобы онъ повеселѣлъ, промѣнявъ туманный Лондонъ на полуденный волшебный край, но и онъ съ удовольствіемъ потянулъ бальзамическій воздухъ, съ веселымъ смѣхомъ откидывая голову на спинку кресла.
-- Какой умный человѣкъ вашъ докторъ, что послалъ васъ на югъ,-- воскликнулъ онъ,-- и какой вы умный человѣкъ, что пригласили меня въ свои спутники!
-- Я бы до смерти соскучился, еслибы поѣхалъ одинъ,-- отвѣчалъ Джерардъ, смѣясь:-- и право, я думаю, вы единственный человѣкъ, общество котораго мнѣ пріятно, хотя я питаю самое невысокое мнѣніе о вашей нравственности.
-- Мой милый Гиллерсдонъ, я никогда не хвалюсь своей нравственностью. Я не знаю, что значитъ нравственность. Есть нѣкоторыя вещи, которыхъ я не сдѣлаю, потому что человѣка, сдѣлавшаго ихъ, не потерпятъ въ обществѣ. Я не стану, напримѣръ, плутовать въ картахъ или не вскрою чужое письмо. Есть извѣстнаго рода честность, которой обязательно придерживаться между мужчинами,-- иначе обществу нельзя будетъ существовать; между мужчинами и женщинами... ну, я думаю,-- вы знали уже раньше, чѣмъ встрѣтились со мной, что слабый полъ стоитъ внѣ законовъ чести, и что человѣкъ, который скорѣе лишитъ себя жизни, нежели передернетъ карту, считаетъ пустякомъ погубить репутацію женщины. Да, по правдѣ говоря, я думаю, что женщины отъ того не въ проигрышѣ, и что на одну, которую мы загубимъ, приходится по крайней мѣрѣ двѣ, которыя жирѣютъ на нашъ счетъ,-- фактъ, въ которомъ вы можете убѣдиться въ здѣшнемъ очаровательномъ краѣ.
Они поселились въ новенькомъ отелѣ, мраморномъ палаццо, выстроенномъ на холмѣ, господствовавшемъ надъ моремъ и надъ берегомъ. Домъ былъ такъ новъ, что какъ будто нарочно выстроенъ для м-ра Гиллерсдона; по крайней мѣрѣ вѣжливый управляющій увѣрялъ его, что еще никто не жилъ въ тѣхъ покояхъ, которые были отведены ему.
Пообѣдавъ въ восемь часовъ вечера, Джерардъ и его спутникъ прошли въ казино. Сезонъ уже почти окончился и въ мавританскихъ покояхъ было очень просторно, но игроки толпились вокругъ столовъ, подъ яркимъ свѣтомъ, заливавшимъ зеленое сукно.
Для Джерарда, съ того времени, какъ онъ разбогатѣлъ, карточная игра представляла мало удовольствія. Пока онъ былъ бѣденъ, онъ съ лихорадочнымъ наслажденіемъ засѣдалъ за баккара и посѣщалъ клубы, гдѣ велась крупная игра... но теперь проігрышъ или выигрышъ значилъ для него очень мало, и требовались иного рода поводы, чтобы онъ нашелъ игру интересной.
Такой поводъ въ настоящую минуту онъ нашелъ въ самой атмосферѣ карточной залы trente-et-quarante, гдѣ находилось нѣсколько красивѣйшихъ изъ женщинъ и остроумнѣйшихъ мужчинъ Парижа. Джерардъ игралъ небрежно, оставляя по временамъ свой выигрышъ на столѣ, гдѣ онъ утроивался и учетверился, пока неумолимая лопатка крупье снова не загребала его, по временамъ же отставляя въ сторону выигранныя суммы въ небольшихъ кучкахъ золота или банкнотовъ, на которыя съ завистью поглядывали хорошенькіе парижскіе глазки.
Его интересовала больше публика, собравшаяся вокругъ стола, нежели игра. Его удивляло, какъ многіе изъ присутствующихъ раскланивались съ Юстиномъ Джерминомъ, протолкавшимся впередъ и игравшимъ маленькими ставками съ обычнымъ небрежнымъ видомъ. Его безпечные кивки, крѣпкія рукопожатія доказывали значительную короткость съ раскланивавшимися съ нимъ игроками. Красивыя женщины улыбались ему съ покровительственнымъ видомъ, а онъ въ свою очередь покровительственно кивалъ головой зоркимъ мужчинамъ. Тихій смѣхъ, легкій шопотъ раздавались вокругъ стола, умѣряемые шиканіемъ игроковъ.
Джерардъ, поигравъ вяло съ полчаса, положилъ въ карманъ небольшую кучку золота -- банкноты были неумолимо увлечены лопаткой крупье -- и сталъ наблюдать за играющими. Какъ красивы были нѣкоторыя лица... и какъ порочны! Вотъ яркіе черные глазки и вздернутый носикъ типа субретки; вотъ римскій профиль, съ глазами и волосами какъ у Эреба; а вотъ и саксонскій типъ красавицы съ молочно-бѣлой кожей, свѣтлыми глазами и желтыми волосами.
Всѣ онѣ, эти сирены, явились изъ Парижа, такъ какъ Лютеція -- рай и арена для имъ подобныхъ, но всѣ онѣ принадлежатъ къ различнымъ національностямъ, включая англичанку съ жесткими глазами и тупой головой, съ некрасивымъ лицомъ, но безукоризненной фигурой, съ обтянутымъ tailor-gown, строгимъ и приличнымъ среди роскошныхъ туалетовъ ея подругъ-сиренъ. Про эту лэди говорятъ, что она богаче всѣхъ остальныхъ игроковъ женскаго пола, а также, что она откавала въ своей рукѣ одному герцогу.
Но одно лицо за столомъ trente-et-quarante заинтересовало Джерарда Гиллерсдона сильнѣе, чѣмъ всѣ эти космополитическія красавицы,-- лицо напряженное до изступленія, блѣдное и истомленное внутренней лихорадкой. То было лицо пожилой женщины, маленькаго роста, сидѣвшей на концѣ стола, около крупье, и время отъ времени взглядывавшей на проколотую карту, на которой она отмѣчала ходъ игры; миніатюрное личико, съ тонкими орлиными чертами, тонкія губы, серебристые волосы и темные глаза, казавшіеся черезъ-чуръ большими на ея испитомъ лицѣ. Все въ ея небрежномъ костюмѣ -- и дрянная шляпёнка изъ чернаго кружева, такого фасона, какой носили четыре года или пять лѣтъ тому назадъ, и смятая испанская шаль, свѣсившаяся съ одного плеча и истрепавшаяся отъ долгаго употребленія, и грязное черное шолковое платье -- все говорило о томъ, что женщина эта отказалась отъ своего пола и его обаяній и принесла въ жертву любимому пороку всѣ безумства, прихоти, увлеченія своего пола. Джерардъ заинтересовался этой личностью больше чѣмъ всѣмъ, что происходило за игорнымъ столомъ, и былъ такъ ею поглощенъ, что Джерминъ долженъ былъ два раза дотронуться до его плеча, прежде чѣмъ онъ обратилъ на него вниманіе.
-- Уже около одиннадцати часовъ,-- сказалъ Джерминъ:-- а казино закрываютъ въ одиннадцать. Какъ мы распорядимся остаткомъ вечера? Тутъ пропасть лицъ мнѣ знакомыхъ. Хотите, я приглашу нѣкоторыхъ изъ нихъ, самыхъ забавныхъ, къ намъ въ гостинницу?
-- Прекрасно. Пригласите ихъ ужинать. Вообразимъ, что міръ на два столѣтія моложе, что мы живемъ при регентствѣ и что Филиппъ Орлеанскій -- нашъ собутыльникъ. Что бы вы ни придумали для нашего развлеченія и какъ бы это ни было безпутно, оно будетъ вполнѣ подходить къ моему настроенію. Пусть эта скала будетъ нашъ Брокенъ, и пригласите всѣхъ знакомыхъ вамъ красивыхъ вѣдьмъ.
-- Даже и хорошенькую дѣвочку съ красной мышкой во рту? А Маргарита? Что будетъ съ Маргаритой?
Джерардъ смутился при этомъ намекѣ.
-- Моя Маргарита сама избрала себѣ судьбу,-- отвѣчалъ онъ.-- Еслибы она была гётевская Гретхенъ, она поступила бы иначе. Она поставила бы любовь выше всего.
-----
До наступленія полуночи Джерардъ уже засѣдалъ за столомъ, накрытомъ для ужина, украшенномъ розами и азаліями, бѣлыми лиліями и другими цвѣтами, окруженный fine-fleur парижскаго demi monde. Какой ослѣпительный блескъ глазъ, брилліантовъ, туалетовъ, эксцентрическихъ, но изящныхъ, самыхъ новѣйшихъ цвѣтовъ, переливающихся какъ радуга; всѣ предавались веселью; наслажденіе жизнью било ключомъ, но не порокъ, ибо и порочные люди любятъ отдохнуть порою отъ порока и предаться исключительно забавѣ. Какой веселый смѣхъ! какія откровенныя шутки! замѣчанія, сказанныя невзначай, звучали при этой обстановкѣ, точно эпиграммы; шелъ легкій, но блестящій разговоръ о парижскихъ театрахъ, о драмахъ, неизвѣстно почему увѣнчанныхъ успѣхомъ, о блестящихъ комедіяхъ, провалившихся тоже неизвѣстно по какой причинѣ, объ интригахъ большого свѣта и полу-свѣта, о неоткрытыхъ преступленіяхъ, о грозящихъ разореніяхъ. Безпечные собесѣдники обсуждали все и произносили свои приговоры надо всѣмъ, начиная отъ династій и кончая дамскими портными и модистками.
Джерарду Гиллерсдону нравилось это легкое порханіе кельтическаго ума отъ одного предметахъ другому -- ума необузданнаго, но остроумнаго. Онъ искалъ развлеченій въ Лондонѣ, но находилъ ихъ скучными и несносными. Лэди, которыхъ онъ встрѣчалъ на холостыхъ пирушкахъ, до того старались быть лэди, что забывали быть занимательными. Прошли дни той красавицы mauvaise langue, восхищавшей своимъ остроуміемъ пэровъ, и британскія bon-mots котороі облетали всю образованную Европу, передразнивались въ Парижѣ и присвоивались въ Вѣнѣ.
Онъ искалъ дикой веселости, а находилъ только приличную скуку.
Здѣсь въ веселости не было недостатка, и смѣхъ его гостей заглушалъ даже голоса неаполитанскихъ пѣвцовъ и треньканье ихъ гитаръ.
Мало по-малу неаполитанцевъ загнали въ уголъ и заставили играть вальсъ, и всѣ присутствующіе пустились вальсировать. И Джерардъ сдѣлалъ два или три тура съ хорошенькой нѣмецкой дѣвушкой, съ бѣлоснѣжными щеками и невинными голубыми глазами, которая весь ужинъ только кротко улыбалась, и про которую говорили, что она разорила въ пухъ и прахъ одного изъ богатѣйшихъ франкфуртскихъ банкировъ.
Онъ не могъ позволить себѣ болѣе двухъ или трехъ туровъ вальса и долженъ былъ уйти на балконъ и перевести духъ, между тѣмъ какъ красивая Лотхенъ присоединилась къ своимъ пріятельницамъ и объявила имъ, что молодой кретинъ недолговѣченъ и скоро отправится вслѣдъ за Буланжё.
-- En attendant, онъ задалъ намъ отличный ужинъ,-- замѣтила одна дама, которую звали въ обществѣ madame la marquise, но во всѣхъ легальныхъ документахъ она значилась по-просту безъ затѣй: Жанета Фуа.-- Я надѣюсь, что онъ завѣщаетъ намъ денегъ на трауръ. Moi, je me trouve ravissante en noir!
Джерардъ отдыхалъ съ полчаса на балконѣ, въ то время какъ его гости, забывъ повидимому о хозяинѣ, предавались бѣшеному вальсу, который напоминалъ бѣсовскую пляску на проклятой горѣ. Съ губъ красавицъ срывались по временамъ злостныя замѣчанія, походившія на красную мышку, выскочившую изъ розоваго ротика хорошенькой вѣдьмы. Джерардъ наблюдалъ съ балкона этотъ пандемоніумъ, между тѣмъ какъ неаполитанцы лѣниво играли и даже дремали надъ гитарами. Да, это было похоже на шабашъ вѣдьмъ! Благодаря небу, въ этой пестрой толпѣ, среди блеска брилліантовъ и игры вѣеровъ, шелеста шолка и кружевъ не было ни одного видѣнія, которое бы напоминало ему отсутствующую любовь, Эстеръ, которую онъ такъ нѣжно любилъ и такъ бездушно покинулъ.
Онъ представлялъ ее себѣ въ садикѣ, надъ берегомъ рѣки, подъ англійскимъ мартовскимъ сѣрымъ и мрачнымъ небомъ.
Почему она не здѣсь, не съ нимъ?
Почему они не сидятъ рядомъ, вдвоемъ, на балконѣ и не глядятъ на уснувшій городъ, на колонію бѣлыхъ виллъ, на старые, старые дома съ остроконечными крышами и на двухъ-башенный соборъ вонъ тамъ на высокой скалѣ?
Она виновата въ ихъ разлукѣ. Еслибы она была съ нимъ, этихъ безумныхъ кутилъ не было бы здѣсь. Съ него довольно было бы ея общества. Онъ не измѣнился къ ней; это она измѣнилась относительно его.
Онъ былъ радъ, что вырвался изъ атмосферы раскаянія, радъ, что ѣдетъ къ своей первой возлюбленной; пуще же всего радъ, что очутился въ этой волшебной странѣ, у синяго моря, подъ яснымъ небомъ. Кутежъ казался ему пріятнымъ отдыхомъ отъ размышленій. Когда его новые знакомые вспомнили наконецъ объ его существованіи и разыскали его на балконѣ, онъ пригласилъ красивѣйшихъ и остроумнѣйшихъ изъ нихъ завтракать.
-- Не завтра, но сегодня,-- прибавилъ онъ.-- Джерминъ долженъ изобрѣсти для насъ новыя развлеченія: пикники, экскурсіи моремъ или въ горы. Я намѣренъ обратить мое краткое пребываніе здѣсь въ одинъ сплошной праздникъ -- и вы должны помочь мнѣ.
Онъ держалъ въ своихъ рукахъ ручку хорошенькой нѣмочки, между тѣмъ какъ блестящіе черные глазки и бѣлые губки графини Ригольбошъ со вздернутымъ носикомъ улыбались ему.
-- Я взяла-было уже мѣсто на завтра въ train de luxe,-- сказала Ригольбошъ:-- но отмѣню день отъѣзда и останусь здѣсь, пока вамъ хочется. Мы всѣ поможемъ вамъ спрягать глаголъ rigoler: rigolons, rigolez...
И другіе голоса подхватили хоромъ:
-- Rigolons, rigolez!
М-ръ Джерминъ не ударилъ лицомъ въ грязь. Онъ заказывалъ завтраки и обѣды, испытывалъ таланты chef'а и рессурсы гостинницы. Онъ разсылалъ телеграммы въ Ниццу, Марсель и Парижъ, и самые изысканные деликатесы присылались оттуда въ Монте-Карло. Все, за что ни брался Джерминъ, удавалось, и недѣля, проведенная въ Монте-Карло, была торжествомъ обжорства и кутежа. Въ городѣ стояло эхо отъ пѣсенъ пирующихъ; морскія волны прыгали подъ ихъ смѣхъ въ то время, какъ они катались вокругъ мыса Рокбрюнъ или укрывались въ гавани Оспедалети.
Погода стояла чудная -- та безподобная весенняя атмосфера Ривьеры, заставляющая забывать о томъ, что эти берега когда-либо посѣщаются мистралемъ и сирокко, дождемъ или изморозью.
-- Погода, какая бываетъ при землетрясеніи,-- увѣрялъ Джерминъ, вспоминая какъ въ февралѣ мѣсяцѣ произошло землетрясеніе, и увѣрялъ своихъ собесѣдниковъ, что эти веселые, красивые берега готовятся къ другому такому же переполоху, но собесѣдники презрительно смѣялись въ отвѣтъ на его слова.
-- Еслибы въ этой горѣ разверзлась бездна и поглотила насъ всѣхъ живьемъ, то я бы не поморщилась,-- говорила Ригольбошъ, осушая бокалъ шампанскаго.-- J'ai vécu... Я прожила свою жизнь.
Гиллерсдонъ вздохнулъ. Какъ легко относилась эта женщина къ жизни, между тѣмъ какъ онъ считалъ каждый уходящій часъ и всѣми помышленіями цѣплялся за жизнь, чувствуя, что не можетъ примириться съ неизбѣжнымъ концомъ, не можетъ сказать:
-- "Я достаточно пожилъ и готовъ умереть".
Лотхенъ, нѣмочка, привязалась къ нему сердечно послѣ того перваго вальса, послѣ котораго такъ презрительно отозвалась о немъ. Презрѣніе перешло въ жалость, а изъ жалости выросла любовь. Во всѣхъ пирушкахъ она старалась держаться поближе около него, ходила за нимъ по слѣдамъ, искала его общества. Ея мягкія, ласковыя манеры трогали его сердце, но сердце это оставалось глухо къ ея прелестямъ. Она значила для него не больше, чѣмъ хорошенькій ребенокъ, котораго видишь на улицѣ протягивающимъ пучокъ цвѣтовъ въ то время, какъ экипажъ проѣзжаетъ мимо.
Ригольбошъ тоже, безпечная и блестящая Ригольбошъ пускала въ ходъ все свое остроуміе, чтобы завладѣть этимъ человѣкомъ deux-fois millionnaire -- des millions Sterlings, bien entendu. Ho остроуміе парижанки оказывалось такимъ же безсильнымъ надъ Джерардомъ Гиллерсдономъ, какъ и бѣлокурая красота нѣмочки. Можетъ быть, онъ пережилъ способность любитъ; можетъ быть, тревожная забота о своей собственной персонѣ дѣлала его равнодушнымъ къ чужимъ личностямъ. Если онъ нетерпѣливо желалъ свидѣться съ Эдитой Чампіонъ, то потому, что надѣялся вернуть, въ ея обществѣ свѣжесть и энергію молодости.
Онъ искалъ только развлеченія -- и однимъ изъ главнѣйшихъ было бросать деньги. Чѣмъ роскошнѣе былъ пиръ, чѣмъ больше было потрачено на него денегъ, тѣмъ онъ былъ довольнѣе. Рѣдко доводилось лодочникамъ въ Кондоминѣ наживать столько денегъ. Онъ бросалъ золотыя монеты съ безграничной щедростью остъ-индскаго раджи. Кельнера въ гостиницѣ сгибались передъ нимъ какъ передъ императоромъ, и самъ хозяинъ говорилъ съ нимъ съ благоговѣніемъ, какъ съ божествомъ.
Каждый вечеръ онъ проводилъ съ часъ въ казино. Ему нравилось смотрѣть на игру сиренъ, и онъ снабжалъ ихъ фондами, чтобы попытать счастія въ trente-et-quarante. Съ своей стороны онъ больше не игралъ послѣ перваго вечера. Не игра его интересовала, а игроки. Онъ просто ходилъ вокругъ стола или стоялъ и наблюдалъ за лицами, озаренными свѣтомъ лампъ.
Маленькая пожилая женщина съ темными растерянными глазами садилась обыкновенно на одно и то же мѣсто около крупье; шляпка ея была небрежно надѣта; руки безъ перчатокъ не особенно чисты. Джерарду доставляло угрюмое удовольствіе наблюдать за этой женщиной. Она была для него этюдомъ патологіи. Всѣ силы ея существа были сосредоточены на карточномъ столѣ. Бывали ночи, когда она вся сіяла, торжествуя, точно внутренній огонь озарялъ ея смуглую кожу и сверкалъ въ ея итальянскихъ черныхъ глазахъ. Въ другія ночи лицо у нея было неподвижное и застывшее, точно высѣченное изъ мрамора, и казалось бы мертвымъ, еслибы не тревожный взглядъ, дѣлавшій эту мраморную маску еще ужаснѣе маски мертвеца.
Джерардъ замѣтилъ, спустя нѣкоторое время, что эта женщина сознавала, что за нею наблюдаютъ, что, несмотря на сосредоточенность всѣхъ ея умственныхъ способностей на игрѣ, она проявляла безпокойство, когда онъ на нее глядѣлъ, нервную тревогу, выражавшуюся по временамъ птичьими взглядами въ его сторону и сердитыми движеніями головы и плечъ. Замѣтивъ это, онъ старался наблюдать за нею исподтишка, надѣясь укрыть отъ нея свое вниманіе. Онъ замѣтилъ, что на тонкомъ черномъ шнуркѣ, на которомъ висѣлъ ея pince-nez, привѣшенъ былъ также одинъ изъ тѣхъ коралловыхъ амулетовъ, которые считаются итальянскими простолюдинами предохранительнымъ средствомъ отъ худого глаза. И по временамъ она автоматическимъ движеніемъ перебирала талисманъ худыми пальцами, движимая инстинктомъ самосохраненія.
-----
Наступилъ послѣдній вечеръ его пребыванія въ Монте-Карло. На другой день долженъ былъ произойти водяной пикникъ, которымъ долженъ былъ тріумфально закончиться рядъ увеселеній, организованныхъ Юстиномъ Джерминомъ. Джерардъ провелъ полъ-дня въ лавкѣ ювелира, выбирая прощальные подарки для сиренъ и въ томъ числѣ великолѣпный брилліантовый браслетъ для тонкой и круглой ручки Лотхенъ. Въ ея глазахъ онъ видѣлъ слезы искренней нѣжности вчера, когда припадокъ кашля лишилъ его силъ и голоса. За каждую слезу онъ хотѣлъ дать ей брилліантъ чистѣйшей воды, и все-таки считалъ, что награда эта будетъ жалкая и недостойная ея слезъ.
Онъ пошелъ въ казино въ послѣдній разъ въ этомъ сезонѣ. Увидитъ ли онъ его когда-либо снова, въ какомъ бы то ни было сезовѣ, думалъ онъ? Не всѣ ли сезоны скоро-скоро будутъ для него закрыты? или же наука, при помощи его милліоновъ, исправитъ его слабыя легкія и дастъ ему прожить еще нѣсколько лѣтъ въ теплыхъ странахъ земного шара? Онъ поѣдетъ куда угодно, въ южныя моря, въ Вестъ-Индію, въ Гималайскія горы, всюду -- лишь бы жить.
И онъ говорилъ себѣ, что Эдита Чампіонъ не сочтетъ никакую страну за мѣсто ссылки, если они тамъ будутъ жить вдвоемъ. У нея не было другихъ узъ, другого высшаго долга или преувеличенной дочерней любви. Жертва памяти супруга и общественному мнѣнію уже принесена. Три четверти траурнаго времени истекло. И когда она увидитъ, какъ онъ нуждается въ женскомъ уходѣ, то, конечно, откажется отъ остальной четверти и согласится обвѣнчаться съ нимъ во флорентинскомъ посольствѣ.
Сегодня вечеромъ онъ неотступно о ней думалъ. Онъ съ удовольствіемъ покутилъ недѣлю; звуки бубеньчиковъ его шута веселили его ухо; но теперь онъ уже усталъ отъ нихъ и съ удовольствіемъ помышлялъ о болѣе мирной, хотя и столь же роскошной жизни въ обществѣ Эдиты Чампіонъ.
Онъ вошелъ въ переговоры, черезъ посредство Юстина Джермина, съ "Jersey Lily" -- одной изъ прекраснѣйшихъ яхтъ въ Ниццѣ, и на этой яхтѣ онъ съ женой будетъ плавать по Средиземному морю, заходя во всѣ прекраснѣйшіе порты и оставаясь въ нихъ постольку, поскольку вздумается.
Жалкая маленькая женщина находилась на своемъ посту, какъ обыкновенно, и стоило только Джерарду бѣгло взглянутъ въ ея лицо, чтобы догадаться, что ей не везетъ. Лицо ея застыло въ той мертвенной неподвижности, какая была знакома Джерарду. Ставка за ставкой уходила, загребаемая неумолимой лопаткой, пока наконецъ всѣ деньги не были проиграны, и она осталась со сложенными руками, не играя больше, но слѣдя за игрой. Она была слишкомъ извѣстная и постоянная посѣтительница игорной залы, а потому ее и не просили очистить мѣсто для другихъ игроковъ. Служащіе знали ея привычки и то, что, просидя какъ статуя нѣкоторое время, она медленно поднимется, точно человѣкъ, проснувшійся отъ тяжелаго сна, и тихо уйдетъ... а на слѣдующій вечеръ снова появится съ деньгами, добытыми неизвѣстно откуда.
Джерардъ нащупалъ въ боковомъ карманѣ пачку ассигнацій и, обойдя столъ, остановился за спиной лэди, намѣреваясь тихонько сунуть ей въ руку деньги и уйти, прежде нежели она успѣетъ опомниться отъ удивленія; но его намѣреніе не удалось, потому что когда его рука притронулась къ ея плечу, она внезапно вздрогнула, какъ ужаленная, и повернула къ нему глаза, горѣвшіе какъ уголья на ея блѣдномъ лицѣ. Быстрота ея движенія и горящій взглядъ смутили его. Онъ отступилъ назадъ.
Лэди встала и пошла за нимъ на нѣкоторое разстояніе отъ столовъ. Тамъ она остановилась и снова устремила на него пылающій взглядъ.
-- Вы, кажется, не особенно ретивый игрокъ, monsieur,-- сказала она.
-- Нѣтъ, я не игрокъ. Trente-et-quarante не имѣетъ никакого интереса въ моихъ главахъ.
-- Зачѣмъ же вы сюда приходите?
-- Я прихожу наблюдать другихъ; прихожу развлекаться.
-- Развлекаться зрѣлищемъ дурныхъ страстей, въ которыхъ вы не участвуете, забавляться -- какъ дьяволъ забавляется пороками и страстями людей? Развѣ вы не знаете, что ваше присутствіе здѣсь всѣмъ непріятно, что вашъ взглядъ приноситъ несчастіе тому, на комъ останавливается?
-- Не знаю, почему бы это такъ было? Я никому не желаю зла. Я простой наблюдатель.
-- Такъ и смерть -- простой наблюдатель жизненной Игры, зная, что рано или поздно она выиграетъ. Ваше присутствіе здѣсь пагубно, потому что у васъ на лицѣ смерть; а такъ какъ игорная зала предназначается не для постороннихъ наблюдателей, а для игроковъ, то вы окажете всѣмъ одолженіе своимъ отсутствіемъ. Увѣряю васъ, что я выражаю желаніе всего здѣшняго общества.
Она поклонилась ему, натянула оборванную шаль на плечи и прошла мимо него въ двери. Онъ остался съ пачкой ассигнацій въ рукахъ и молча глядѣлъ ей вслѣдъ.
Да! вотъ еще новый голосъ напомнилъ ему объ ожидающей его участи.