"Прости на вѣчную разлуку".
Пока Сильвія сидѣла на кладбищѣ, м-ръ и м-съ Карфордъ, Керью -- тожъ, вели дружескіе переговоры въ пріемной школьнаго дома.
-- Итакъ, душа моя, сказалъ школьный учитель своей женѣ, сидѣвшей противъ него съ опущенными глазами: я полагаю, теперь для васъ вполнѣ выяснилось положеніе дѣлъ здѣсь, и вы должны сознаться, что злой геній вашъ не могъ внушить вамъ худшей мысли, какъ обратиться за помощью во мнѣ. Вчера, ночью, было бы положительно безчеловѣчно выгнать васъ изъ дому, и поэтому я предоставилъ вамъ спальню вашей дочери. Но вашъ собственный здравый смыслъ долженъ указать вамъ, что занимать ее двѣ ночи сряду будетъ ужъ неловко. Вѣдь вы не желаете открывать вашего родства съ Сильвіей. Я вполнѣ одобряю деликатность и сдержанность вашу, которыя къ тому же весьма естественны при существующихъ обстоятельствахъ. Когда семнадцать лѣтъ тому назадъ вы бросили вашего ребенка, то этимъ самымъ дѣйствіемъ вы отказались отъ права называть ее дочерью. Теперь было бы безполезно говорить: я мать твоя! Она можетъ отвѣтить Вамъ строгимъ евангельскимъ изреченіемъ: я никогда не знала тебя!
-- Это вѣрно, воскликнула скиталица съ судорожнымъ рыданіемъ.
-- При такихъ обстоятельствахъ, чѣмъ скорѣе вы покинете этотъ домъ и эту мѣстность -- тѣмъ лучше. Изъ моихъ скудныхъ средствъ -- весь мой доходъ не достигаетъ одного фунта стерлинговъ въ недѣлю -- я дамъ вамъ соверенъ, котораго вамъ хватитъ на обратный путь и уплату ссуды вашей квартирной хозяйкѣ. Во всякомъ случаѣ, вы не будете въ худшемъ положеніи, чѣмъ вы были до вашей безразсудной поѣздки.
-- И нисколько не въ лучшемъ. О, Джемсъ, жалобно умоляла м-съ Карфордь: развѣ вы ничего болѣе не можете для меня сдѣлать? Позвольте мнѣ остаться здѣсь, и быть вашей служанкой, вашимъ батракомъ безъ всякой платы. Я могу спать въ сѣняхъ, вообще не дорого обойдусь вамъ, и никогда никто не узнаетъ отъ меня существующей между нами связи.
-- Будьте благоразумны, душа моя! сказалъ м-ръ Керью. Для меня было бы такъ же удобно держать слона вмѣсто прислуги; и вздумай я обзавестись экономкой, гедингемскіе языки не будутъ знать покоя. Здѣсь каждому извѣстно, что моего жалованья едва хватаетъ на то, чтобы прокормить себя и дочь. Касательно же предложенія вашего, быть моимъ батракомъ и спать въ сѣняхъ, отвѣчу вамъ, что на этихъ выгодныхъ условіяхъ вы, конечно, могли бы устроиться и въ обширномъ Лондонѣ. Напрасно вы утруждали себя поѣздкой въ Гедингемъ, для пріисканія себѣ такого мѣста.
-- У меня мало силы, Джемсъ; Я пробовала ходить на подённую черную работу, но мною оставались недовольна, находя, что я не могу много нарабртать, и не ловко берусь за дѣло. Наконецъ, догадывались, что я обѣднѣвшая барыня, и это обращалось противъ меня.
-- Все это очень печально, воскликнулъ м-ръ Керью, со вздохомъ, въ которомъ слышалось и сожалѣніе, и нетерпѣніе. Для васъ остается теперь только одно средство.
-- Какое же? съ живостью спросила его жена.
-- Обратиться къ м-ру Моубрэ. Пустъ онъ вамъ назначитъ небольшую пенсію, которая не дала бы вамъ умереть съ голоду.
-- Нѣтъ, Джемсъ, отвѣчала она съ достоинствомъ. Я никогда этого не сдѣлаю. Пусть постигнетъ меня худшее, я съумѣю умереть съ голода. Это составить всего пять или шестъ дней страданій и -- замѣтку въ газетахъ.
Она взяла со стола соверенъ, положенный мужемъ.
-- Мнѣ жаль лишать васъ и этого, Джемсъ, но вѣдь вамъ самимъ было бы непріятно, еслибъ я осталась бродить въ этой мѣстности. Съ этимъ я доѣду до Лондона -- этой бездонной пропасти, поглощающей такъ много печалей!
Она заранѣе принесла сверху свою шляпу и платокъ, предвидя свой скорый отъѣздъ. Она надѣла ихъ на себя слабыми, дрожащими руками, и готова была опять пуститься въ путь.
-- Прощайте, Джемсъ, произнесла она, протягивая ему руку.
Онъ неохотно взялъ ее, и такъ же неохотно пожалъ.
-- Скажите, что вы прощаете меня, Джемсъ. Мы теперь оба ближе въ могилѣ, чѣмъ когда я оскорбила васъ.
-- Легко сказать: прости! Но, мы оба грѣшны. Я не имѣю права быть слишкомъ строгимъ. Что васъ понудило покинутъ меня тогда?
-- Его любовь, отвѣчала она: вы никогда меня такъ не любили. Еслибъ вы знали, какъ онъ относился ко мнѣ въ тѣ тяжелыя для меня времена, пока, наконецъ, раскаяніе мое не истощило его терпѣнія. Я думаю, что онъ остался бы мнѣ вѣренъ до самаго конца, несмотря на то, что я ему надоѣла. Но я благодарю Бога, давшаго мнѣ силы покинуть его, чтобъ пройти тернистый путь искупленія. Не легокъ былъ этотъ путь для меня, но я никогда не раскаивалась, что избрала его, въ то именно время, когда жизнь еще улыбалась мнѣ.
-- Фальшивой улыбкой, прибавилъ м-ръ Керью. Ну да, вы были еще глупымъ ребенкомъ, когда я женился до васъ, и долженъ былъ лучше смотрѣть за вами. Мы оба достаточно испортили себѣ жизнь. Прощайте.
Такъ разстались эти супруги, встрѣтившіеся послѣ семнадцатилѣтней разлуки. Прошлое казалось имъ какимъ-то кошмаромъ, страннымъ, неяснымъ, дикимъ.
У садовой калитки м-съ Карфордъ встрѣтилась съ Сильвіей.
-- Вы уже уходите? спросила дѣвушка, глядя на нее съ любопытствомъ.
-- Да.
-- Совсѣмъ?
Женщина невольно усмѣхнулась насмѣшкѣ, звучавшей въ этомъ вопросѣ.
-- Навсегда, отвѣтила она. Въ домѣ вашего отца не находится уголка для меня. Я только просила крова и пропитанія, но онъ не могъ мнѣ дать и этого.
-- Вѣдь мы такъ бѣдны, сказала Сильвія. Вы не повѣрите, до чего мы бѣдны; мы стараемся придать всему приличный видъ, чтобъ нищета наша не бросалась всякому въ глаза. Но мнѣ право жаль, что пап а ничѣмъ не можетъ помочь вамъ.
-- Мнѣ тоже это тяжело, милая моя, отвѣчала женщина, нѣжно глядя на нее: мнѣ очень бы хотѣлось пожить около васъ, будь то даже въ ближайшемъ рабочемъ домѣ.
Этотъ оттѣнокъ нѣжности смущалъ Сильвію.
-- Мнѣ очень жаль васъ, повторила Сильвія, и если когда-нибудь я буду въ лучшемъ положеніи, что очень сомнительно, я постараюсь помочь вамъ. Не можете ли вы мнѣ дать адресъ, куда я могла бы написать вакь, въ случаѣ у меня заведутся лишнія деньги.
-- Какъ вы добры, воскликнула м-съ Карфордъ: у меня есть знакомая квартирная хозяйка, очень сострадательная душа, которая охотно доставитъ мнѣ письмо, даже если я и не буду жить у нея; потому что неизвѣстно, долго ли она позволить мнѣ жить въ комнаткѣ, за которую я рѣдко въ состояніи заплатить вовремя. Вотъ, милая барышня, ея адресъ.
Она подала Сильвіи старый конвертъ, съ надписью: "м-съ Вуде, Бель-Аллэ, Фетгеръ-Лэнъ, для передачи м-съ Карфордъ".
-- Меня не столько радуетъ обѣщаніе вашей помощи, проговорила она, глубоко тронутая, сколько доброе чувство, внушившее вамъ эту мысль. Прощайте, моя дорогая. А опять иду въ тотъ міръ, который такъ жестокъ къ бѣднымъ и слабымъ. Едва ли намъ суждено еще когда-нибудь встрѣтиться. Позвольте мнѣ поцѣловать васъ на прощанье.
Сильвія покорно приняла этотъ поцѣлуй, даже съ своей стороны поцѣловала мать, и та, благословляя ее среди рыданій, удалилась.