Викарію подали письмо въ ту самую минуту, какъ онъ садился за обѣдъ въ кругу своего семейства. Викарій по воскресеньямъ обѣдалъ въ пять часовъ, предоставляя себѣ часъ на обѣдъ и пятьдесятъ минутъ на послѣобѣденный сонъ, прежде тѣмъ выходилъ мнѣ дому, отправляясь на вечернюю службу, начинавшуюся въ семь часовъ. Среди его паствы были люди, утверждавшіе, что тонъ вечерней проповѣди викарія въ значительной степени зависитъ отъ того, доволенъ-ли онъ своимъ обѣдомъ или нѣтъ. Если онъ хорошо пообѣдалъ, онъ снисходительно относился къ человѣческой природѣ и человѣческимъ слабостямъ и выказывать кротость, превышавшую кротость Іереміи Тэйлора. Если-же обѣдѣ его былъ неудаченъ, то самый суровый кальвинизмъ казался ему недостаточно строгимъ.
-- Изъ замка, сэръ,-- объявила горничная.-- Ждутъ отвѣта.
-- Ну, зачѣмъ люди приносятъ мнѣ письма въ ту самую минуту, какъ я сажусь за столъ?-- капризно воскликнулъ викарій.-- Отъ Тревертона. О чемъ можетъ онъ писать?
Эдуардъ Клеръ поднялъ голову, на лицѣ его выразилось живое участіе.
-- Желаетъ видѣть меня ныньче вечеромъ послѣ службы по особенно важному дѣлу,-- сказалъ викарій.
-- Скажите слугѣ мистера Трейертона: да, Сусанна. Мой усерднѣйшій поклонъ, и я буду къ вамъ ранѣе девяти часовѣ.
Эдуардъ недоумѣвалъ. Неужели Джонъ Тревертонъ собирался воззвать къ милосердію викарія,-- переманить этого добраго, сговорчиваго человѣка на свою сторону, убѣдить его взглянуть сквозь пальцы на обманъ, жертвой котораго стали душеприкащики, подписавшіеся подъ завѣщаніемъ Джаспера? Эдуардъ былъ не высокаго мнѣнія о мудрости отца своего и о силѣ его характера. Викарій до слабости любилъ Лору.
-- Ненавижу я выходить вечеромъ въ такую погоду,-- замѣтилъ мистеръ Клеръ,-- но полагаю, что Тревертонъ имѣетъ сообщить мнѣ нѣчто важное, иначе онъ бы едвали сталъ приглашать меня рискнуть схватить бронхитъ.
Томъ Сампсонъ, возсѣдавшій у своего уютнаго камелька и вознаграждавшій себя за воскресную скуку чашкой крѣпкаго чаю и цѣлымъ блюдомъ поджареннаго хлѣба съ масломъ, также получилъ изъ замка письмо, въ которомъ его просили прибыть туда между восемью и девятью часами вечера.
"Мнѣ очень жаль безпокоить васъ въ воскресенье, но это дѣло не терпящее отлагательства",-- писалъ Джонъ Тревертонъ.
-- Сроду не слыхивала!-- воскликнула Элиза Сампсонъ, когда братъ ея вслухъ прочелъ коротенькое письмо. Элиза постоянно увѣряла, что она сроду не слыхив ала. Эта отрывочная фраза была ея любимымъ выраженіемъ удивленія.
Затѣмъ, миссъ Сампсонъ принялась соображать: чтобы это было за дѣло, которое требуетъ присутствія брата ея въ замкѣ. Люди, живущіе въ такой уединенной деревнѣ, какъ Газльгёрстъ, очень рады, если имъ есть надъ чѣмъ призадуматься въ зимній воскресный вечеръ.
Ровно въ половинѣ девятаго мистеръ Сампсонъ явился въ замокъ и былъ введенъ въ библіотеку. Комната эта рѣдко бывала занята, такъ какъ мистеръ и мистриссъ Тревертонъ всѣ свои любимыя книги держали въ другомъ мѣстѣ. Здѣсь-же, на этихъ массивныхъ дубовыхъ полкахъ, не видно было литературнаго произведенія, которому-бы не было по крайней мѣрѣ, ста лѣтъ. То было хранилище для геніальныхъ твореній мертвецовъ. Путешествія отъ Марко-Поло до капитана Бука, историческія сочиненія отъ Геродота до мистриссъ Екатерины Маколей, стихотворенія отъ Чаусера до Мильтона, всѣ эти книги были скромно переплетены въ темно-коричневую кожу; многолѣтняя пыль густымъ слоемъ покрывала ихъ верхніе края. То была длинная, узкая комната, съ тремя большими окнами, занавѣшенными выцвѣтшимъ краснымъ сукномъ. Она имѣла внушительный видъ, напоминавшій судебную залу въ этотъ воскресный вечеръ, тускло освѣщенная двумя лампами, стоявшими на среднемъ столѣ и образовавшими свѣтовой фокусъ посреди комнаты, тогда какъ углы ея оставались во мракѣ. Яркій огонь пылалъ въ широкомъ старинномъ каминѣ, имѣвшемъ форму корзинки, и Томъ Сампсонъ усѣлся подлѣ него въ ожиданіи появленія хозяина. Триммеръ сказалъ ему, что мистеръ Тревертонъ вскорѣ къ нему пожалуетъ.
Вскорѣ, повидимому, означало черезъ полчаса, такъ какъ часы пробили девять, а мистеръ Сампсонъ все еще ждалъ. Не чувствуя желанія углубиться въ изученіе литературы прошлыхъ временъ, онъ позволилъ огню усыпить себя, и преспокойно спалъ, когда дверь отворилась и Триммеръ доложилъ: мистеръ Клеръ.
Томъ Сампсонъ вскочилъ на ноги, протеръ глаза, вообразивъ въ первую минуту, что онъ уснулъ у камина въ своемъ кабинетѣ, и что Элиза пришла звать его ужинать: ужинъ былъ также въ числѣ утѣшеній, въ которыхъ мистеръ Сампсонъ нуждался, чтобы скрасить скуку воскреснаго досуга.
Викарій удивился, увидавъ мистера Сампсона; мистеръ Сампсонъ одинаково удивился, увидавъ викарія. Они сообщили другъ другу о томъ, какъ они были вызваны.
-- Должно быть, что-нибудь важное,-- сказалъ мистеръ Клеръ.
-- Должно быть, что-нибудь по имѣнію, иначе едва ли бы мы оба ему понадобились,-- замѣтилъ Сампсонъ.
Джонъ Тревертонъ и жена его вошли въ комнату вмѣстѣ. Оба были очень блѣдны; но на лицѣ Лоры выражалось сильное горе, котораго не замѣтно было на лицѣ ея мужа. Увѣренный въ своей женѣ онъ готовъ былъ встрѣтить несчастіе, въ какомъ бы видѣ оно ни предстало.
-- Мистеръ Клеръ, мистеръ Сампсонъ, я послалъ за вами какъ за душеприкащиками по завѣщанію моего двоюроднаго брата Джаспера,-- началъ онъ, извинившись сначала передъ стряпчимъ, что такъ долго заставилъ его ждать, и усадилъ Лору въ кресло у камина.
-- Вы невѣрно выразились,-- замѣтилъ Сампсонъ.-- Права ваши, въ качествѣ душеприкащиковъ по завѣщанію Джаспера Тревертона, существовали только до дня вашей свадьбы. Мы лишь хранители дарственной записи, составленной въ пользу миссъ Малькольмъ шестнадцать лѣтъ тому назадъ, а также дарственной записи, составленной вами, послѣ свадьбы, въ пользу вашей жены.
-- Я послалъ за вами, чтобы сказать вамъ, что обманулъ васъ и эту леди,-- твердымъ голосомъ отвѣчалъ Джонъ Тревертонъ. Онъ собирался продолжать это обвиненіе противъ самого себя, когда дверь отворилась, и Триммеръ доложилъ о приходѣ мистера Эдуарда Клера.
Молодой человѣкъ вошелъ въ комнату скорыми шагами и окинулъ всѣхъ присутствующихъ быстрымъ, ехиднымъ взглядомъ. Онъ удивился, увидавъ Лору, еще болѣе удивился присутствію Тома Сампсона. Онъ ожидалъ застать отца своего и Тревертона наединѣ.
Джонъ Тревертонъ взглянулъ на незваннаго посѣтителя съ нескрываемымъ раздраженіемъ.
-- Вотъ поистинѣ неожиданное удовольствіе,-- промолвилъ онъ,-- но можетъ быть, если я скажу вамъ, что вашъ отецъ и мистеръ Сампсонъ сошлись здѣсь для обсужденія одного дѣла, представляющаго нѣкоторую важность какъ для меня, такъ и для нихъ, въ качествѣ охранителей интересовъ жены моей, то вы будете такъ добры, что займетесь чѣмъ-нибудь въ гостиной, пока мы не кончимъ нашего разговора.
-- Я пришелъ, чтобы говорить съ мистриссъ Тревертонъ. Я имѣю сообщить ей нѣчто, что она должна выслушать и выслушать немедленно,-- сказалъ Эдуардъ.-- Случай открылъ мнѣ тайну, касающуюся до нея и до ея благосостоянія; и явился сюда, чтобы сообщить эту тайну ей, и сначала ей одной. Ея дѣломъ будетъ дѣйствовать на основаніи сообщенныхъ мною свѣдѣній; моимъ -- предоставить все на ея усмотрѣніе.
-- Если тайна ваша касается меня, она должна также касаться и моего мужа,-- сказала Лора, вставая и становясь рядомъ съ Джономъ Тревертономъ. Все, что касается моего счастія, касается тѣмъ самымъ и его. Можете говорить, Эдуардъ. Пожалуй, ваша воображаемая тайна вовсе не тайна.
-- Что вы хотите сказать?-- пробормоталъ Эдуардъ, пораженный ея спокойнымъ взоромъ и рѣшительнымъ тономъ.
-- Не пришли ли вы сказать мнѣ, что мой мужъ, Джонъ Тревертонъ, въ теченіе короткаго періода своей жизни былъ извѣстенъ подъ именемъ Шико?
-- Да, что и многое другое,-- отвѣчалъ Эдуардъ, глубоко уязвленный тѣмъ, что его, повидимому, предупредили.
-- Вы, можетъ быть, желаете сказать мнѣ, что онъ былъ заподозрѣнъ въ совершеніи убійства?
-- Такъ сильно заподозрѣнъ и на основаніи такихъ данныхъ, что, для признанія его невиннымъ, потребуется вся ваша супружеская довѣрчивость,-- съ злобной усмѣшкой возразилъ Эдуардъ.
-- А, между тѣмъ, я вѣрю въ его невинность, и также убѣждена въ ней, какъ въ томъ, что я сама -- не убійца, и еслибъ доказательства противъ него были вдвое сильнѣе, то и тогда вѣра моя въ него не поколебалась бы,-- сказала Лора, съ гордостью въ осанкѣ стоя передъ обвинителемъ.
-- А теперь, мистеръ Клеръ, такъ какъ вы видите, что ваша тайна не есть тайна, и что женѣ моей извѣстно все, что вы можете сообщить ей относительно меня...
-- Женѣ вашей,-- усмѣхнулся Эдуардъ.-- Да, отчего же не назвать ее этимъ именемъ!
-- Она -- жена моя, настолько крѣпко связанная со мною, насколько могли связать ее законъ и церковь.
-- Другая жена ваша была жива, когда вы женились на ней; развѣ вы вновь обвѣнчались послѣ смерти вашей первой жены?
-- Мы обвѣнчались вновь. Жена моя была моей женою лишь по имени до тѣхъ поръ, пока я не сталъ свободнымъ человѣкомъ и могъ признать ее своею передъ Богомъ и людьми.
-- Въ такомъ случаѣ, вашъ первый бракъ, былъ преднамѣреннымъ преступленіемъ, и преднамѣреннымъ обманомъ,-- воскликнулъ Эдуардъ,-- преступленіемъ потому, что вы стали двоеженцемъ, за что законъ страны можетъ покарать васъ, даже и теперь обманомъ, потому что вы, въ силу этого брака, какъ-бы выполняли условія, поставленныя вамъ въ завѣщаніи вашего двоюроднаго брата, тогда какъ вы въ дѣйствительности выполнятъ ихъ не могли.
-- Позвольте, мистеръ Эдуардъ Клеръ,-- воскликнулъ Томъ Сампсонъ, который, тѣмъ временемъ, благодаря своей быстрой сообразительности, отлично понялъ самую вопроса,-- вы предполагаете гораздо больше, чѣмъ въ силахъ доказать. Вы слишкомъ торопитесь съ своими заключеніями. Какія доказательства имѣете вы на то, что первый бракъ моего кліента былъ бракъ законный? Чѣмъ вы докажете, что онъ когда-либо былъ женатъ на m-lle Шико? Намъ извѣстно, какъ небрежно заключаются подобные браки вх слояхъ общества, въ которымъ принадлежала она.
-- Почему я знаю, что онъ былъ на ней женатъ?-- повторилъ Эдуардъ -- Да на основаніи его собственнаго сознанія.
-- Мой кліентъ ни въ чемъ не сознается,-- съ достоинствомъ замѣтилъ Сампсонъ.
-- Онъ создается во всемъ, когда говоритъ вамъ, что вторично обвѣнчался съ миссъ Малькольмъ вредѣ смерти m-lle Шико. Еслибъ онъ признавалъ, что его первый бракъ съ миссъ Малькольмъ дѣйствителенъ, рѣшительно не къ чему было повторятъ обрядъ.
-- Онъ могъ погрѣшить изъ излишней осторожности,-- замѣтилъ Сампсонъ.
-- Джонъ Тревертонъ,-- проговорилъ викарій, глаза котораго обращалась то на одного, то на другого изъ говорившихъ, причемъ обстоятельства дѣла, мало-по-малу, становились для него все яснѣе и яснѣе,-- это ужасно. Почему сынъ мой является въ качествѣ вашего обвинителя? Что все это значитъ?
-- Это значитъ, что я совершилъ тяжкій проступокъ,-- спокойно отвѣчалъ Тревертонъ,-- и готовъ загладить его, насколько это въ моей власти. Но я не могу обсуждать этотъ вопросъ въ присутствіи вашего сына. Онъ вошелъ въ эту комнату въ качествѣ моего явнаго врага. Съ вами, съ Сампсономъ, какъ съ душеприкащиками моего двоюроднаго брата, я готовъ говорить съ полной откровенностію, какъ уже говорилъ съ женою, но вашему сыну я исповѣдываться не обязанъ. Я не признаю за нимъ права вмѣшиваться въ мои дѣла.
-- Нѣтъ, Эдуардъ, право, все это до тебя не касается,-- промолвилъ викарій.
-- Не касается?-- съ горечью воскликнулъ его сынъ.-- Еслибъ не сдѣланное мною открытіе, еслибъ не присутствіе Джорджа Джерарда сегодня въ церкви, то неужели вы думаете, что этотъ добродѣтельный джентльменъ сознался бы во всемъ женѣ своей или вамъ съ Сампсономъ? Сегодня его призналъ докторъ, лѣчившій его первую жену, человѣкъ, которому извѣстна его исторія за послѣдніе годы, подъ именемъ Шико. Очутившись лицомъ къ лицу съ неизбѣжнымъ изобличеніемъ, мистеръ Тревертонъ очень умно уступилъ давленію обстоятельствъ и во всемъ сознался. Еслибъ Джерардъ никогда не появлялся въ Газльгёрсіѣ, этотъ достопочтенный джентльменъ продолжалъ бы вести ту же жизнь до скончанія вѣковъ, нетревожимый никакими угрызеніями совѣсти.
Викарій съ удивленіемъ посмотрѣлъ на сына.
Честная-ли любовь къ истинѣ и справедливости, или зудъ ненависти и зависти такъ сильно волнуютъ юношу? спрашивалъ онъ себя. Добрый, податливый викарій, преисполненный милосердія ко всему свѣту, за исключеніемъ плохой кухарки, не могъ сразу допустить себя до дурного мнѣнія о сынѣ. Съ другой стороны, ему не вѣрилось, чтобы Джонъ Тревертосъ былъ злѣйшимъ изъ грѣшниковъ. А между тѣмъ, этотъ самый Джонъ Тревертонъ обвинялся роднымъ сыномъ викарія въ непростительномъ обманѣ и подозрѣвался въ самомъ тяжкомъ преступленіи.
-- Если вы прикажете сыну вашему удалиться, то мы можемъ обсудить это дѣло безпристрастно,-- замѣтилъ Джонъ.-- Но пока онъ здѣсь, уста мои запечатаны.
-- Я не желаю оставаться ни минуты долѣе,-- отвѣчалъ Эдуардъ.-- Надѣюсь, что мистриссъ Тревертонъ знаетъ, что я готовъ служить ей съ усердіемъ и преданностью, если она когда удостоитъ попросить моей помощи.
-- Я знаю, что вы врагъ моего мужа,-- съ холоднымъ презрѣніемъ отвѣчала Лора,-- и это все, что я знаю или желаю знать о васъ.
-- Вы жестоки въ старому другу, Лора,-- замѣтилъ викарій, когда Эдуардъ вышелъ изъ комнаты.
-- А развѣ онъ не жестоко поступилъ съ моимъ мужемъ?-- съ подавленнымъ рыданіемъ отвѣчала Лора.
-- Теперь, постараемся взглянуть этому дѣлу прямо въ глаза,-- сказалъ мистеръ Сампсонъ, спокойно усаживаясь къ столу и вынимая свою записную книжку.-- Согласно съ вашимъ показаніемъ, мистеръ Тревертонъ, жена ваша была жива, когда вы въ первый разъ вѣнчались съ миссъ Малькольмъ 31-го декабря третьяго года. Второй вашъ бракъ до насъ не касается -- развѣ настолько, насколько онъ охраняетъ честь этой дамы. Этотъ второй бракъ не имѣетъ значенія въ имущественномъ отношенія. Мнѣ очень прискорбно, но я долженъ сказать вамъ, что если вашъ бракъ съ французской танцовщицей былъ дѣйствительнымъ бракомъ, то вы имѣете такое же право жить въ этомъ домѣ или владѣть хотя бы однимъ акромъ земля Джаспера Тревертона, какъ и послѣдній мужикъ въ Газльгёрстѣ.
-- Я готовъ завтра же отказаться отъ всего, чѣмъ владѣю. Пусть устроиваютъ больницу. Я признаю себя обманщикомъ. Какъ ни постыденъ кажется мнѣ этотъ поступокъ теперь, когда я хладнокровно обсуждаю его, онъ почти не представлялся мнѣ подлогомъ, когда впервые пришелъ мнѣ на умъ. Я видѣлъ средство закрѣпить помѣстье за пріемной дочерью моего двоюроднаго брата. Я зналъ, что задушевнымъ желаніемъ его было, чтобы она владѣла имъ. Когда я вѣнчался съ Лорой Малькольмъ въ Газльгёрстской церкви, я питалъ лишь самую слабую надежду когда-нибудь дѣйствительно стать ея мужемъ. Когда я составилъ дарственную запись, которая должна была обезпечить ей полное пользованіе помѣстьемъ, я не имѣлъ никакой надежды когда-нибудь вмѣстѣ съ нею владѣть имъ. Клянусь честью мужчины и джентльмена,-- ради этого дорогого мнѣ существа поступилъ я такимъ образомъ, не имѣя вовсе въ виду моего личнаго счастія или обогащенія.
Рука Лоры оставалась въ его рукѣ все время, пока онъ говорилъ. Ея крѣпкое пожатіе при заключительныхъ словахъ его рѣчи сказало ему, что ему вѣрятъ.
-- Если вы всѣ эти факты объявите во всеобщее свѣдѣніе, то вы и себя, и жену свою обречете на нищету,-- замѣтилъ Сампсонъ.
-- Нѣтъ, мы не будемъ въ совершенной бѣдности.-- воскликнула Лора.-- Намъ останется мой доходъ. Онъ не составляетъ и полныхъ трехсотъ фунтовъ въ годъ, но мы, можетъ быть, какъ-нибудь ухитримся прожить на это; не правда ли, Джонъ?
-- Я могу жить на мрачномъ чердакѣ, питаться коркой хлѣба въ день и быть довольнымъ своей судьбою, если ты будешь со мной,-- тихимъ голосомъ отвѣчалъ ей мужъ. Мистеръ Клеръ расхаживалъ по комнатѣ, стараясь подавить свое волненіе. Вся эта исторіи была слишкомъ ужасна: онъ съ трудомъ могъ повѣрить въ дѣйствительность столь чудовищнаго факта. Этотъ Джонъ Тревертонъ оказался негодяемъ, помѣстье должно цѣликомъ идти на устройство больницы. Бѣдная Лора должна покинуть свое роскошное жилище. Приходъ понесетъ тяжкую потерю. Все это грустно, несносно, и вообще сопряжено съ большими затрудненіями. Викарій, къ тому же, питалъ къ Джону Тревертону искреннюю симпатію.
-- Что имѣете вы сказать относительно убійства этого бѣднаго созданія,-- первой жены вашей?-- воскликнулъ онъ, подходя къ камину, у котораго стояли Тревертонъ и Лора.
-- Только то, что я столько же знаю, кто убилъ ее, сколько и вы,-- отвѣчалъ Джонъ Тревертонъ.-- Я сдѣлалъ глупость, можетъ быть, поступилъ какъ трусъ, когда въ ту ночь вышелъ изъ дому, съ твердой рѣшимостью никогда болѣе туда не возвращаться; но еслибъ вы могли знать, какъ невыносима была для меня моя прежняя жизнь, вы едва ли бы стали удивляться тому, что я воспользовался первымъ удобнымъ случаемъ, чтобъ покончить съ этой жизнью.
-- Намъ слѣдуетъ смотрѣть на вопросъ съ дѣловой точки зрѣнія,-- замѣтилъ мистеръ Сампсонъ.-- Мы ни съ чѣмъ не станемъ торопиться. Вамъ никогда не поздно будетъ отказаться отъ помѣстья, мистеръ Тревертонъ, и признать себя виновнымъ въ двоеженствѣ. Но прежде, чѣмъ вы рѣшитесь на такой шагъ, вамъ не мѣшаетъ нѣсколько подробнѣе ознакомиться съ фактами. Вы женились на m-lle Шико въ Парижѣ?
-- Да, 18-го мая, 68-го года. Бракъ нашъ былъ заключенъ въ мэріи, другого обряда не было.
-- Подъ какимъ именемъ женились вы?
-- Конечно, подъ своимъ. Лишь впослѣдствіи сталъ я извѣстенъ подъ именемъ жены моей.
-- Многимъ ли личностямъ въ Парижѣ были вы извѣстны подъ вашимъ собственнымъ именемъ?
-- Весьма немногимъ. Я писалъ въ газетахъ подъ псевдонимомъ; рисунки свои въ то время всѣ подписывалъ: Джэкъ. Вообще, я былъ извѣстенъ подъ именемъ Джэка, а послѣ свадьбы сталъ Джэкомъ Шико.
-- Что знали вы о прошломъ жены вашей?
-- Очень немногое, кромѣ того, что она прибыла въ Парижъ въ Орэ, въ Бретани, почти за пять лѣтъ до женитьбы моей на ней; что она жила добропорядочно, хотя ее окружало много дурныхъ примѣровъ.
-- Но о жизни ея въ Бретани вы ничего не знали?
-- Я зналъ только то, что она мнѣ разсказала. Она была дочерью рыбака, родилась и выросла въ крайней бѣдности. Ей наскучило суровое однообразіе ея жизни, она прибыла въ Парижъ одна, причемъ большую часть пути сдѣлала пѣшкомъ, думая составить себѣ карьеру. Орэ отъ Парижа -- на разстояніи цѣлаго дня ѣзды по желѣзной дорогѣ. Ей пришлось употребить почти мѣсяцъ на то, чтобы пройти это разстояніе.
-- Это все, что вамъ извѣстно?
-- Рѣшительно все.
-- Такъ вы не можете знать, что она была свободна и могла вступать въ бракъ, а потому не можете знать, были ли вы женаты на ней законнымъ бракомъ?-- съ торжествомъ воскликнулъ Томъ Сампсонъ. Его собственные интересы, также какъ и интересы его кліента, были поставлены на карту, и онъ твердо рѣшился энергически отстаивать ихъ. Его должность управителя приносила ему добрыхъ пятьсотъ фунтовъ въ годъ. Если помѣстье перейдетъ въ другія руки и будетъ употреблено на устройство и содержаніе больницы, то онъ, по всѣмъ вѣроятностямъ, лишится своего мѣста управляющаго и собирателя поземельной подати. Какой-нибудь услужливый комитетъ вытѣснитъ его. Его роль душеприкащика ничего не принесетъ ему, кромѣ заботъ и хлопотъ.
-- Это -- оригинальный взглядъ на вопросъ,-- задумчиво сказалъ Тревертонъ.
-- Это единственный правильный взглядъ. Что за радость человѣку торопиться доказывать всѣмъ и каждому, что онъ виновенъ въ преступленіи? Почемъ вы знаете, что m-mlle Шико не оставила въ Орэ мужа. Можетъ быть, изъ желанія уйти отъ его дурного обращенія и явилась она въ Парижъ. Это былъ отчаянный шагъ для молодой женщины,-- путешествовать цѣлый мѣсяцъ по незнакомой мѣстности, притомъ одной и пѣшкомъ.
-- Она такъ была молода,-- замѣтилъ Тревертонъ.
-- Не настолько молода, чтобы не могла глупо выйти замужъ.
-- Что бы вы посовѣтовали мнѣ дѣлать?
-- Это я скажу вамъ завтра, пообдумавши дѣло на досугѣ. Покамѣстъ могу сказать вамъ, чего-бъ я вамъ посовѣтовалъ не дѣлать.
-- А именно?
-- Не отказывайтесь отъ вашего помѣстья, пока вы сами не убѣдитесь и мы, въ качествѣ охранителей интересовъ жены вашей, не убѣдимся окончательно, что вы не имѣете права владѣть имъ. Мистеръ Клеръ, я долженъ просить васъ, какъ моего сотоварища по храненію дарственной записи, составленной въ пользу мистриссъ Тревертонъ ея мужемъ, послѣ свадьбы, умолчать о всѣхъ фактахъ, ставшихъ намъ извѣстными ныньче вечеромъ, и потребовать также отъ вашего сына, чтобы онъ свои свѣдѣнія хранилъ про себя.
-- Сынъ мой не можетъ имѣть никакой побудительной причины вредить мистеру и мистриссъ Тревертонъ,-- сказалъ викарій.
-- Разумѣется, нѣтъ,-- возразилъ Сампсонъ,-- а между тѣмъ, въ его обращеніи мнѣ показалось нѣчто въ родѣ мести.
-- Полагаю, что онъ былъ движимъ лишь своимъ расположеніемъ къ Лорѣ,-- отвѣчалъ викарій.-- Онъ горячо отнесся къ дѣлу, такъ какъ почелъ ее глубоко оскорбленной. Я самъ того же мнѣнія и вовсе не удивляюсь негодованію моего сына. Что касается до юридической стороны дѣла, предоставляю вамъ, мистеръ Сампсонъ, судить о ней и обработывать ее сколько возможно лучшимъ образомъ въ интересахъ вашего кліента. Но разсматривая дѣло со стороны нравственной, я бы не выполнилъ своего долга, какъ служитель алтаря, еслибъ не заявилъ, что мистеръ Тревертонъ совершилъ грѣхъ, искупить который можетъ лишь глубокое и честное раскаяніе. Больше я теперь ничего не скажу. Доброй ночи, Тревертонъ. Доброй ночи, Лора.-- Онъ обнялъ и поцѣловалъ ее съ отеческой нѣжностью.
-- Мужайтесь, бѣдняжка моя,-- тихимъ голосомъ проговорилъ онъ.-- Ради васъ, желаю вашему мужу выйти изъ всѣхъ его затрудненій. Не отправитесь ли со мною въ викаріатъ потолковать съ Селіей о вашемъ горѣ? Это, быть можетъ, облегчитъ васъ.
-- Оставить мужа!-- воскликнула Лора.-- Покинуть его среди горя и заботъ! Какъ могли вы счесть меня способной на это?-- Затѣмъ она отвела викарія въ сторону и дрожащимъ голосомъ, почти шопотомъ, сказала ему:-- Дорогой мистеръ Клеръ, ради меня, постарайтесь не думать дурно о моемъ мужѣ. Я знаю, что онъ согрѣшилъ, но искушеніе было немалое. Онъ не могъ видѣть всего значенія совершаемаго имъ проступка. Скажите мнѣ, что вы не подозрѣваете его въ томъ, въ чемъ онъ былъ заподозрѣнъ; что вы не находитесь подъ вліяніемъ жестокихъ словъ Эдуарда. Вы не думаете, чтобъ онъ убилъ свою жену?
-- Нѣтъ, дорогая,-- рѣшительно отвѣчалъ викарій.-- Прежде всего онъ -- Тревертонъ, и происходить изъ семьи, которую я люблю и уважаю; новомъ я въ теченіе шести мѣсяцевъ былъ съ нимъ въ дружескихъ отношеніяхъ, и не думаю, чтобы я былъ такой глупецъ, чтобы могъ такъ долго оставаться на короткой ногѣ съ убійцей и не распознать его. Нѣтъ, дорогая, я думаю, что вашъ мужъ былъ слабъ и грѣшенъ; но я не думаю -- я никогда не допущу -- чтобы онъ былъ хладнокровнымъ убійцей.
-- Да благословитъ васъ Богъ за эти слова,-- сказала Лора, когда викарій отошелъ отъ нея.
-- Если мистриссъ Тревертонъ согласится лечь и немного отдохнуть послѣ всѣхъ этихъ волненій, я буду очень радъ потолковать еще съ вами, прежде чѣмъ отправиться домой,-- сказалъ Сампсонъ, когда дверь затворилась за мистеромъ Клеромъ.
Лора согласилась исполнить его просьбу. Она обратила въ нему свое блѣдное, истомленное лицо, дышавшее довѣріемъ и любовью, когда онъ проводилъ ее до конца лѣстницы.
-- Да благословитъ и сохранитъ тебя Господь, голубка,-- шепнулъ онъ.-- Ты указала мнѣ выходъ изъ всѣхъ моихъ затрудненій. Я готовъ лишиться всего кромѣ твоей привязанности.
Онъ возвратился къ Тому Сампсону, который что-то царапалъ въ своей записной книжкѣ, причемъ находился въ мрачномъ настроеніи духа.
-- Ну, Сампсонъ, мы одни. Что имѣете вы сказать мнѣ?
-- Очень многое. Въ отличное положеніе вы себя поставили. Почему не довѣрились вы мнѣ съ самаго начала? Что пользы человѣку имѣть повѣреннаго, если онъ всѣ дѣла свои держитъ въ секретѣ?
-- Этого вопроса мы теперь обсуждать не станемъ,-- скакалъ Джонъ Тревертонъ.-- Мнѣ нуженъ вашъ совѣтъ для будущаго, а не ваша сѣтованія надъ прошлымъ. Какъ бы вы совѣтовали мнѣ поступить?
-- Выѣхать отсюда ныньче вечеромъ, на лучшей лошади, какая найдется у васъ на конюшнѣ. Сѣсть на первый поѣздъ, отходящій съ самой отдаленной станціи, до какой вы сможете добраться къ разсвѣту завтрашняго дня. Позвольте. Отсюда до Экзетера немногимъ больше тридцати миль. На хорошей лошади вы бы могли попасть въ Экзетеръ.
-- Несомнѣнно. Но, что бы я выигралъ, поступивши такимъ образомъ?
-- Вы были бы далеко прежде, чѣмъ бы васъ могли арестовать по подозрѣнію въ убійствѣ первой жены вашей.
-- Кому арестовать меня?
-- Эдуардъ Клеръ замышляетъ недоброе. Я въ этомъ убѣжденъ. Если онъ еще не далъ знать полиціи, такъ будьте увѣрены, что онъ сдѣлаетъ его безотлагательно.
-- Пусть его,-- отвѣчалъ Тревертонъ.-- Если онъ это сдѣлаетъ, я прятаться не долженъ. Одинъ разъ я скрылся, и теперь чувствую, что, поступивъ такимъ образомъ, совершилъ величайшую ошибку въ своей жизни. Я не намѣренъ повторять ее. Если мнѣ суждено быть арестованнымъ, судимымъ за убійство, я всему покорюсь. Можетъ быть, это лучшее, что могло бы со мной случиться, такъ какъ на судѣ могла бы выясниться истина.
-- Чтожъ, можетъ быть, вы и правы. Бѣгство послужило бы къ вашему обвиненію. Но я совѣтую вамъ переплыть каналъ, не теряя и часу времени. Для васъ крайне важно ознакомиться съ прошлымъ первой жены вашей. Еслибъ вамъ удалось открыть, что она была замужней женщиной, когда покинула Орэ, что мужъ ея былъ живъ, когда вы на ней женились...
-- Почему вы все играете на этой струнѣ?-- съ нетерпѣніемъ спросилъ Тревертонъ.
-- Потому, что одна эта струна можетъ спасти ваше помѣстье.
-- Я ни на что подобное не надѣюсь.
-- Поѣдете вы въ Орэ, чтобы разслѣдовать исторію жены вашей? Позволите вы мнѣ ѣхать съ вами?
-- Я ничего не имѣю противъ этого. Утопающій хватается за соломенку. Отчего мнѣ не ухватиться за эту соломенку скорѣй, чѣмъ за другую?
-- Въ такомъ случаѣ, мы отправимся завтра съ первымъ поѣздомъ. Отсюда мы выѣдемъ совершенно открыто. Можете говорить публикѣ, что ѣдете въ Парижъ по дѣламъ; но если молодой Клеръ пошлетъ полицію въ погоню за вами, я думаю, что поимка наша покажется ей дѣломъ не легкимъ.
-- Да, я поѣду въ Орэ,-- сказалъ Джонъ Тревертонъ, задумчиво глядя въ огонь.-- Въ прошломъ жены моей можетъ заключаться ключъ къ разгадкѣ ея ужасной смерти. Месть должна была быть побудительной причиной этого убійства. Кого могла она такъ глубоко оскорбить, чтобы ничѣмъ, кромѣ ея жизни, нельзя было утолить его бѣшенства?
-- Кого, кромѣ покинутаго мужа или любовника?-- настаивалъ Сампсонъ.
-- А между тѣмъ мы два года прожили вмѣстѣ въ Парижѣ, и никто насъ не трогалъ.
-- Мужъ или любовникъ могъ быть далеко, пожалуй за моремъ, ничего нѣтъ мудренаго, что онъ -- морякъ. Орэ -- портъ, не такъ ли?
-- Да.
Было условлено, что они выѣдутъ въ Экзетеръ съ семи-часовымъ поѣздомъ изъ Бичамптона, попадутъ на курьерскій поѣздъ, отходящій изъ Экзетера въ Соутгэмтонъ, отсюда переправятся въ Сенъ-Мало на пароходѣ, отплывающемъ, въ понедѣльникъ вечеромъ. Отъ Сенъ-Мало до Орэ -- всего нѣсколько часовъ ѣзды. Они могутъ добраться туда почти также скоро какъ добрались бы до Парижа.