Тревожные сны.
Робертъ Одлей уѣхалъ изъ Соутгэмптона въ дилижансѣ и вошелъ въ свою квартиру въ то время, когда холодная и сѣренькая утренняя заря начинала пробиваться въ одинокія его комнаты, и канарейки, разбуженныя свѣтомъ, встряхивали свои перья.
Въ ящикѣ, за дверьми, было нѣсколько писемъ, но ни одно изъ нихъ не было отъ Джорджа Толбойза.
Молодой адвокатъ усталъ послѣ дня, проведеннаго имъ въ поѣздкахъ. Обычная, лѣнивая монотонность его жизни была прервана, чего никогда не бывало впродолженіе двадцати-восьми спокойныхъ и безпечныхъ лѣтъ. Онъ уже начиналъ сбиваться насчетъ времени, истекшаго послѣ исчезновенія друга. Ему казалось, что цѣлые мѣсяцы прошли съ тѣхъ поръ, какъ онъ потерялъ изъ виду Джорджа Толбойза. Такъ трудно было повѣрить, что молодой человѣкъ всего сорокъ-восемь часовъ тому назадъ оставилъ его спящимъ на берегу рѣки.
Глаза его однако слипались отъ недостатка сна. Онъ обыскалъ комнаты, оглядывая всѣ возможные и невозможные углы и закоулки, въ надеждѣ найти письмо отъ Джорджа Толбойза и, наконецъ, какъ былъ, не раздѣваясь, бросился на кровать своего друга.
-- Я дождусь завтрашней утренней почты, сказалъ онъ: -- и если съ нею не получу письма отъ Джорджа Толбойза, я, не теряя времени, отправлюсь въ Ливерпуль.
Онъ совершенно утомился и крѣпко уснулъ, но вскорѣ его стали безпокоить непріятные сны, утомлявшіе его не своими ужасами, а неопредѣленнымъ и тяжелымъ сознаніемъ ихъ безсмысленности и нелѣности.
Въ одно время онъ преслѣдовалъ странныхъ людей и заходилъ въ странные дома, стараясь разгадать тайну телеграфнческой депеши; въ слѣдующую минуту онъ былъ на кладбищѣ въ Уентнорѣ и пристально осматривалъ надгробный камень, заказанный Джорджемъ для могилы его умершей жены. Однажды, послѣ продолжительнаго хаоса сновидѣній, онъ очутился снова у могилы, и, замѣтивъ отсутствіе надгробнаго камня, принялся-было бранить каненьщика, но тотъ ему объявилъ, что доска прибрана вслѣдствіе причины, которую Робертъ узнаетъ современемъ.
Сонъ его прерванъ былъ ударами въ наружную дверь его квартиры.
Утро было дождливое, наводящее тоску, дождь билъ въ окна и канарейки уныло щебетали, можетъ быть, жаловались на дурную погоду. Робертъ не зналъ, давно ли стучатся. Онъ слышалъ шумъ во снѣ, и когда проснулся, то едва различалъ окружавшіе его предметы.
-- Это -- глупая мистриссъ Малоней, я полагаю, проговорилъ онъ.-- Что мнѣ за дѣло, что она стучится. Зачѣмъ не отворитъ она дверь своимъ ключомъ, вмѣсто того, чтобы подымать изъ кровати человѣка, истощеннаго усталостью?
Еще разъ послышался стукъ въ дверь и потомъ стучавшійся удалился, замѣтивъ, повидимому, безполезность своихъ усилій; но, спустя минуту, въ замокъ всунули ключъ.
-- Ключъ-то былъ у нея съ собой, сказалъ Робертъ...-- Я хорошо сдѣлалъ, что не всталъ.
Дверь изъ гостиной въ спальню была полуоткрыта и онъ могъ видѣть, какъ его прислужница принялась сметать пыль съ мебели и приводить все въ порядокъ.
-- Это вы, мистриссъ Малоней? спросилъ онъ.
-- Да, сэръ.
-- Такъ зачѣмъ же вы, скажите на милость, такъ шумѣли у дверей, когда у васъ былъ ключъ съ собою?
-- Шумѣла у дверей, сэръ!
-- Да, ужасно шумѣли.
-- Я не стучалась, мистеръ Одлей, но прямо отперла дверь ключомъ.
-- Кто же стучался? Кто-то стучался у дверей по крайней мѣрѣ четверть часа; вы вѣроятно встрѣтили кого нибудь на лѣстницѣ.
-- Я сегодня нѣсколько опоздала, сэръ, убирала сначала комнаты мистера Мартина и уже пришла къ вамъ сверху.
-- Такъ вы никого не видали у дверей или на лѣстницѣ?
-- Ни души, сэръ.
-- Какая досада! сказалъ Робертъ.-- Зачѣмъ я отпустилъ этого человѣка, не удостовѣрившись, кто онъ и зачѣмъ приходилъ? Почемъ знать, не было ли у него порученія или письма отъ Джорджа Толбойза?
-- Если это такъ, сэръ, то онъ опять зайдетъ, сказала мистриссъ Малоней.
-- Да, разумѣется, если приходили по дѣлу, то опять зайдутъ, проговорилъ Робертъ.-- Правду сказать, съ той минуты, какъ онъ нашелъ телеграфическую депешу въ Соутгэмптонѣ, онъ лишился послѣдней надежды услышать о Джорджѣ. Онъ понималъ, что съ исчезновеніемъ его друга была сопряжена какая-то тайна -- измѣна въ отношеніи его или Джорджа. Что, если корыстный старикъ, тесть молодого человѣка, постарался разлучить ихъ изъ-за денегъ, довѣренныхъ Роберту Одлей? И чего добраго -- вѣдь и въ наше цивилизованное время дѣлаются никѣмъ неподозрѣваемыя злодѣянія -- чего добраго, старикъ заманилъ Джорджа въ Соутгэмптонъ и лишилъ его жизни, чтобы воспользоваться двадцатью тысячами фунтовъ, отданными на сохраненіе Роберту для маленькаго Джорджа?
Но ни одно изъ этихъ предположеній не объясняло телеграфической депеши, а именно телеграфическая-то депеша наполняла умъ Роберта неяснымъ предчувствіемъ опасности. Почтальйонъ не приносилъ письма отъ Джорджа Толбойза, и неизвѣстная личность, стучавшаяся въ двери, не возвращалась до девяти часовъ, почему Робертъ Одлей еще разъ покинулъ Фиг-Три-Кортъ и пошелъ отыскивать своего друга. На этотъ разъ онъ приказалъ извощику ѣхать на юстонскую станцію и минутъ черезъ десять онъ былъ уже на платформѣ и справлялся о времени отправленія поѣздовъ.
Экстерный ливерпульскій поѣздъ отправился за полчаса до его прибытія на станцію и онъ долженъ былъ дожидаться полтора часа тяжелаго поѣзда.
Робертъ Одлей жестоко негодовалъ на себя за свое замедленіе. Десятки кораблей могли отправиться въ Австралію пока онъ прохаживался взадъ и впередъ по платформѣ, спотыкаясь черезъ чемоданы, задѣвая носильщиковъ и проклиная свою неудачу.
Онъ купилъ нумеръ Таймза и инстинктивно взглянувъ на второй столбецъ, съ особеннымъ интересомъ прочелъ объявленія о пропавшихъ безъ вѣсти сыновьяхъ, братьяхъ и мужьяхъ, оставившихъ свои семейства съ тѣмъ, чтобы болѣе уже не возвращаться къ нимъ.
Тутъ было также объявленіе о молодомъ утопленникѣ, найденномъ гдѣ-то на ламбетской набережной.
Что, если это былъ Джорджъ? Нѣтъ, телеграфическая депеша объясняла участіе его тестя въ его исчезновеніи, и всякое предположеніе объ его участи должно было основываться на этомъ фактѣ.
Было уже восемь часовъ вечера, когда Робертъ прибылъ въ Ливерпуль, и слѣдовательно, слишкомъ поздно для всего инаго, кромѣ наведенія справокъ о корабляхъ, отправившихся къ антиподамъ за послѣдніе два дня.
Корабль съ эмигрантами отплылъ въ четыре часа пополудни -- "Викторія-Регія" въ Мельбурнъ.
Результатъ его разспросовъ былъ слѣдующій: если онъ желаетъ узнать имена пассажировъ "Викторіи-Регіи", онъ долженъ дождаться слѣдующаго утра и справиться въ конторѣ отправителей сего корабля.
Робертъ Одлей пришелъ въ контору на слѣдующее утро въ девять часовъ, вслѣдъ за пришедшими только-что прикащиками.
Прикащикъ, къ которому онъ обратился, оказалъ ему всевозможное содѣйствіе. Молодой человѣкъ обратился къ своимъ книгамъ, и, просмотрѣвъ имена всѣхъ пассажировъ, отплывшихъ съ "Викторіей-Регіей", объявилъ Роберту, что между ними не было ни одного по имени Толбойзъ. Онъ продолжалъ свои разспросы. Не вносилъ ли кто изъ пассажировъ свое имя незадолго до отплытія корабля?
Одинъ изъ прикащиковъ всталъ изъ-за стола, услыхавъ вопросъ Роберта.
-- Да, сказалъ онъ:-- одинъ молодой человѣкъ заходилъ въ контору въ половинѣ четвертаго пополудни заплатить деньги за переѣздъ. Имя его было въ концѣ списка -- Томасъ Браунъ.
Робертъ Одлей пожалъ плечами. Не было видимой причины, отчего бы Джорджъ перемѣнилъ свое имя. Онъ спросилъ прикащика, не помнитъ ли тотъ наружность мистера Томаса Брауна.
Нѣтъ, контора была переполнена людьми; да къ тому же, онъ не всмотрѣлся въ лицо послѣдняго пассажира.
Робертъ поблагодарилъ ихъ за любезность и простился съ ними. Когда онъ выходилъ изъ конторы, одинъ изъ молодыхъ людей закричалъ ему вслѣдъ:
-- Сударь, я вспомнилъ мистера Томаса Брауна -- его рука была на перевязи.
Роберту Одлей не оставалось болѣе ничего сдѣлать, какъ возвратиться въ городъ. Онъ вошелъ въ свою комнату въ шесть часовъ вечера, совершенно утомленный безполезными поисками.
Мистриссъ Малоней принесла ему обѣдъ и бутылку вина изъ гостинницы на Страндѣ. Вечеръ былъ холодный и сырой и прислужница затопила каминъ въ гостинной.
Поѣвши немного телятины, Робертъ остался сидѣть за столомъ, не дотрогиваясь до вина, покуривая сигары и пристально глядя въ пустое пространство передъ собою.
-- Джорджъ Толбойзъ не поѣхалъ въ Австралію, сказалъ онъ, послѣ долгаго и мучительнаго размышленія.-- Если онъ живъ, онъ въ Англіи, а если онъ умеръ, то тѣло его спрятано въ какомъ нибудь закоулкѣ Англіи.
Такъ просидѣлъ онъ нѣсколько часовъ, покуривая и думая грустную тяжелую думу, бросавшую темную тѣнь на его чело -- тѣнь, которую, ни яркій блескъ газа, ни красный свѣтъ огня, не могли разсѣять.
Поздно уже вечеромъ, онъ всталъ со стула, отодвинулъ столъ, прикатилъ бюро къ камину, вынулъ листъ бумаги и обмакнулъ перо въ чернила.
Но, сдѣлавъ это, онъ остановился, подперъ лобъ обѣими руками и снова задумался.
-- Я запишу все, что случилось со времени отъѣзда нашего въ Эссексъ до сегодняшняго дня и начну съ самаго начала.
Онъ составилъ вѣдомость по пунктамъ, которые означалъ цифрами по мѣрѣ того, какъ писалъ.
Содержаніе было слѣдующее:
Журналъ фактовъ, соприкосновенныхъ съ исчезновеніемъ Джорджа Толбойза, со включеніемъ фактовъ, неимѣющихъ, повидимому, никакаго отношенія съ этимъ случаемъ.
Несмотря на лихорадочное состояніе его ума, онъ нѣсколько радовался форменному изложенію этого оглавленія. Онъ нѣсколько разъ взглянулъ на него съ удовольствіемъ и сквозь зубы пробормоталъ: "Честное слово, я иногда думаю, что мнѣ бы слѣдовало продолжать свои занятія и не терять по пустому время, какъ до сихъ поръ."
Онъ выкурилъ полсигары съ цѣлью привести свои мысли въ порядокъ и началъ писатъ слѣдующее:
"1. Я написалъ Алисѣ и предложилъ ей привезти съ собою въ Одлей-Кортъ Джорджа.
"2. Алиса отвѣтила мнѣ, извѣщая о нежеланіи леди Одлей насъ принять.
"3. Мы ѣдемъ въ Эссексъ, несмотря на отказъ. Я вижусь съ миледи. Миледи отказывается видѣть Джорджа въ этотъ вечеръ подъ предлогомъ усталости.
"4. Сэръ Майкль приглашаетъ Джорджа и меня обѣдать на слѣдующій вечеръ.
"5. Миледи получаетъ на слѣдующее утро телеграфическую депешу, отзывающую ее въ Лондонъ.
"6. Алиса показываетъ мнѣ письмо отъ миледи, въ которомъ послѣдняя проситъ увѣдомить ее, когда я и мой другъ, мистеръ Толбойзъ, намѣреваемся уѣхать изъ Эссекса. При этомъ письмѣ приписка, повторяющая вышесказанную просьбу.
"7. Мы посѣщаемъ Кортъ и просимъ дозволенія осмотрѣть домъ. Комнаты миледи заперты.
"8. Мы входимъ въ вышесказанныя комнаты чрезъ секретный проходъ, неизвѣстный миледи. Въ одной изъ комнатъ находимъ ея портретъ.
"9. Джорджъ испугался грозы. Поведеніе его очень странно во весь вечеръ.
"10. Джорджъ, на слѣдующее утро, совершенно оправляется. Я предлагаю ему немедленно оставить Кортъ; онъ предпочитаетъ остаться до вечера.
"11. Мы уходимъ удить рыбу. Джорджъ бросаетъ меня и идетъ въ Кортъ.
"12. Послѣднее достовѣрное извѣстіе о немъ въ Эссексѣ, я получаю въ Кортѣ; лакей говоритъ мнѣ, что если онъ не ошибся, то Мистеръ Толбойзъ сказалъ ему, что пойдетъ искать миледи въ паркѣ.
"13. Я получаю извѣстіе о немъ на станціи, которое, можетъ быть, и невѣрно.
"14. Я опять достовѣрно узнаю о немъ въ Соутгэмптонѣ, гдѣ, по показаніямъ его тестя, онъ провелъ часъ времени наканунѣ.
"15. Телеграфическая депеша".
Когда Робертъ Одлей окончилъ этотъ короткій журналъ, писанный имъ съ большимъ вниманіемъ и съ частыми остановками для размышленія, перечеркиванія и измѣненій, онъ долгое время просидѣлъ, посматривая на исписанный листъ.
Наконецъ онъ тщательно перечелъ его, останавливаясь на нѣкоторыхъ нумерованныхъ параграфахъ, и сдѣлалъ противъ нихъ кресты карандашемъ; потомъ онъ сложилъ бумагу, подошелъ къ бюро въ противоположной сторонѣ комнаты, раскрылъ его, и положилъ бумагу въ то же таинственное отдѣленіе, въ которое онъ положилъ письмо Алисы -- въ отдѣленіе, надъ которымъ красовалась надпись: "нужныя бумаги".
Сдѣлавши это, онъ возвратился къ своему креслу у камина, отодвинулъ бюро, и зажегъ сигару.-- Темное дѣло, темное какъ полночь съ начала до конца, сказалъ онъ: -- и развязка тайны должна быть въ Соутгэмптонѣ или въ Эссексѣ. Что бы тамъ ни было, я уже рѣшился. Сначала я поѣду въ Одлей-Кортъ и начну тамъ розысканія о Джорджѣ Толбойзѣ.