Возвращеніе.
Клара Толбойзъ возвратилась къ отцу съ радостною вѣстью, что его сынъ отправился въ Австралію 9-го сентября, что по всей вѣроятности онъ, живъ и возвратится, чтобы вымолить прощеніе у отца, котораго онъ ничѣмъ впрочемъ не оскорбилъ, кромѣ несчастнаго своего брака, погубившаго его молодость.
Мистеръ Гаркуртъ Толбойзъ былъ приведенъ этимъ извѣстіемъ въ совершенное замѣшательство. Юній Брутъ никогда не бывалъ въ подобномъ положеніи, и видя, что въ этой дилеммѣ невозможно было подражать его любимому образцу, мистеръ Толбойзъ принужденъ былъ хоть разъ въ жизни измѣнить себѣ и признаться, что не мало безпокоился и сынѣ, послѣ разговора своего съ Робертомъ Одлей, и всегда готовъ съ радостью принять его въ свои объятія. Но возворотится ли онъ въ Англію? И какъ списаться съ нимъ? Вотъ въ чемъ былъ вопросъ. Робертъ вспомнилъ объ объявленіяхъ, напечатанныхъ имъ въ мельбурнскихъ и сиднейскихъ газетахъ. Если Джорджъ явился въ одинъ изъ этихъ городовъ, то какимъ образомъ никто не обратилъ вниманія на эти объявленія? Не вѣроятно было, чтобъ его другъ не поспѣшилъ его успокоить. Что было дѣлать? Ждать ли имъ терпѣливо, пока Джорджу надоѣстъ изгнаніе и онъ воротится къ тѣмъ, кто его любитъ, или были какія нибудь средства ускорить его возвращеніе? Робертъ Одлей рѣшительно не зналъ, что дѣлать. Быть можетъ, обрадованный извѣстіемъ о спасеніи своего друга, онъ не сознавалъ ничего, кромѣ необъяснимаго счастья, и потому не могъ думать ни о чемъ другомъ.
Въ этомъ настроеніи духа, онъ отправился въ Дорсетширъ посѣтить мистера Толбойза, который до того поддался благороднымъ побужденіямъ своей души, что пригласилъ къ себѣ погостить друга своего сына.
Толбойзъ чувствовалъ себя необъяснимо счастливымъ отъ одной мысли, что сынъ его живъ, но вмѣстѣ съ тѣмъ онъ жалѣлъ, что леди Одлей не его жена, а то съ какимъ бы онъ удовольствіемъ примѣрно наказалъ ее.
-- Не мнѣ укорять васъ, мистеръ Одлей, говорилъ онъ:-- въ томъ, что вы скрыли отъ правосудія преступную женщину, и надсмѣялись надъ законами страны. И только замѣчу, что еслибъ эта барыня попала мнѣ въ руку, то я бы съ ней иначе поступилъ.
И такъ Робертъ Одлей снова очутился подъ мрачными елями Дорсетшира, куда онъ такъ часто переносился мысленно послѣ своего перваго свиданія съ Кларою Толбойзъ. Но теперь былъ апрѣль мѣсяцъ; фіалки и другіе ранніе цвѣты начинали распускаться; ручейки, которые въ первое его посѣщеніе были покрыты льдомъ, теперь растаяли подобно сердцу Гаркурта Толбойза, и весело журчали въ тѣни кустарниковъ.
Жизнь въ этомъ большомъ кирпичномъ домѣ напомнила Роберту его юность и школьные годы. Въ двухъ комнатахъ, отведенныхъ ему, были знакомыя окна безъ занавѣсокъ, и узкій коверъ у кровати; тотъ же колокольчикъ будилъ его по утрамъ, такъ же всѣ собирались на молитву, однимъ словомъ, домъ Гаркурта Толбойза былъ слишкомъ вѣрный сколокъ съ "учебныхъ заведеній для дворянскихъ дѣтей".
Но еслибъ кирпичный, старый домъ былъ дворцомъ Армиды, а слуги, одѣтые въ полотняныя куртки, превратились въ прелестныя гуріи, то едва ли Робертъ Одлей чувствовалъ бы себя счастливѣе.
Онъ просыпался по звонку, отправлялся подъ холодную душь, потомъ одѣвался и въ семь часовъ сопровождалъ хозяина дома въ его прогулкѣ передъ кофе.
Но они гуляли не одни; Клара Толбойзъ обыкновенно ходила съ ними. Въ широкой соломенной шляпѣ съ голубыми лентами, она казалась прекраснѣе самаго утра, потому что утро бывало иногда сѣрое, мрачное, а Клара всегда сіяла свѣжестью и красотою.
Въ этихъ утреннихъ прогулкахъ часто говорили о Джорджѣ, и Робертъ Одлей рѣдко садился за чайный столъ, не вспомнивъ, какъ онъ разсказывалъ въ этой комнатѣ исторію исчезновенія своего друга и какъ ненавидѣлъ Клару Толбойзъ за ея хладнокровіе къ участи брата. Теперь онъ зналъ ее лучше; онъ зналъ, что она была прелестнѣйшая, благороднѣйшая женщина. Но догадывалась ли она, какъ дорога она была его сердцу? Робертъ повременамъ удивлялся, возможно ли было, чтобы онъ чѣмъ нибудь себя не выдалъ; неужели любовь его не обнаруживалась во взглядѣ, въ голосѣ.
Единственнымъ разнообразіемъ скучной жизни въ домѣ Гаркурта Толбойза были парадные обѣды, на которыхъ собирались отъ времени до времени сосѣди. Да еще по утрамъ иногда заѣзжалъ кто нибудь съ визитомъ, къ величайшему неудовольствію Роберта Одлея. Особливо питалъ онъ недружелюбныя чувства къ здоровымъ, краснощокимъ сыновьямъ помѣщиковъ, обыкновенно сопровождавшимъ своихъ маменекъ и сестеръ.
Невозможно было, чтобы эти молодые люди, увидѣвъ Клару, не влюбились въ нее, и потому очень естественно было, что Робертъ Одлей ненавидѣлъ ихъ, какъ дерзкихъ соперниковъ. Онъ ревновалъ всѣхъ и все, на что только устремлялись эти прелестные, каріе глаза: онъ ревновалъ толстаго пятидесятилѣтняго вдовца, баронета съ рыжими бакенбардами, больную старуху, которую навѣщала Клара; цвѣты въ оранжереѣ, отнимавшіе у ней столько времени и отвлекавшіе ея вниманіе отъ него.
Сначала они были очень церемонны между собою и только откровенно говорили о Джорджѣ; но мало-по-малу между ними возникли дружескія отношенія и недѣли черезъ три послѣ пріѣзда Роберта, Клара обрадовала его, взявъ за руку и серьёзно упрекнувъ въ томъ, что онъ велъ безполезную жизнь и не примѣнялъ ни къ чему свои большія способности.
Какъ счастливъ былъ Робертъ слышать эти упреки изъ устъ любимой женщины! Съ какимъ- восторгомъ онъ унижалъ себя передъ нею. Воспользовавшись этимъ благословеннымъ случаемъ, онъ намекнулъ, что еслибъ онъ имѣлъ въ жизни какую нибудь цѣль, то конечно употребилъ бы всѣ усилія, чтобъ сдѣлаться чѣмъ нибудь полезнѣе пустаго праздношатающагося; еслибъ его связывали какія нибудь священныя узы, то онъ, конечно, сталъ бы мужественно бороться съ жизненными невзгодами. Обыкновенно онъ кончалъ подобные разговоры тонкимъ намекомъ, что онъ когда нибудь утопится, чтобъ кончить свою глупую жизнь.
-- Неужели вы думаете, что я могу читать французскіе романы и курить турецкій табакъ до ста лѣтъ, миссъ Толбойзъ? спросилъ онъ.-- Неужели вы думаете, что не прійдетъ дня, когда мнѣ до того все это опротивитъ, что я захочу покончить съ своею жизнью?
Я долженъ съ сожалѣніемъ сказать, что этотъ же самый Робертъ Одлей, который теперь лицемѣрно разсказывалъ такія отчаянныя вещи, уже давно въ умѣ своемъ рѣшилъ продать все свое имущество, не исключая французскихъ романовъ и пенковыхъ трубокъ, и купить за двѣ или за три тысячи фунтовъ прелестный сельскій домикъ, на берегу озера, весь обросшій цвѣтами и зеленью.
Конечно, Клара Толбойзъ нимало не догадывалась о тайной цѣли его сѣтованій. Она совѣтовала ему начать новую жизнь, серьёзно предаться своимъ занятіямъ. Жизнь эта была невеселая, полная тяжелаго труда, но она могла принести пользу его ближнимъ и доставить славу ему самому. Робертъ едва не сдѣлалъ гримасы при одной мысли о такой жизни.
"Я бы все это сдѣлалъ", думалъ онъ: "и съ радостью, еслибъ былъ увѣренъ въ наградѣ за мой трудъ, еслибъ она поддерживала меня во время борьбы и раздѣлила бы мою славу. Но, что, если она пошлетъ меня трудиться работать, а сама покуда выйдетъ замужъ за какого нибудь дурака провинціала?"
Зная примирительный характеръ Роберта, невозможно сказать, какъ долго бы онъ скрывалъ свою тайну, еслибъ неожиданный случай не заставилъ его высказать всю правду.
Онъ прожилъ уже пять недѣль въ Грэндж-Гитѣ и простое приличіе не позволяло ему болѣе оставаться, потому въ одно прекрасное майское утро онъ уложилъ свой чемоданъ и объявилъ о своемъ отъѣздѣ.
Мистеръ Толбойзъ былъ не такой человѣкъ, чтобъ сокрушаться объ отъѣздѣ гостя, но онъ выказалъ простую учтивость, считавшуюся у него за сильнѣйшее выраженіе дружбы.
-- Мы очень хорошо проводили время съ вами, мистеръ Одлей, сказалъ онъ:-- и вы были такъ добры, что находили удовольствіе въ нашей скромной жизни. Вы подчинялись нашимъ мелкимъ домашнимъ обычаямъ съ такою любезностью, что я не могу не принять это за особенное вниманіе, оказанное мнѣ.
Робертъ поклонился. Какъ благодаренъ онъ былъ теперь счастливому случаю, недозволившему ему ни разу проспать утренній звонокъ.
-- Мы такъ хорошо сошлись, продолжалъ мистеръ Толбойзъ: -- что я надѣюсь, вы мнѣ сдѣлаете честь и снова пріѣдете къ намъ въ Дорсетширъ. Если вы вздумаете привезти съ собою ружье, то на моей землѣ охота отличная и мои фермеры, окажутъ вамъ всевозможное вниманіе.
Робертъ поблагодарилъ отъ всей души за это дружеское предложеніе. Онъ объявилъ, что любитъ охоту болѣе всего на свѣтѣ и потому съ величайшимъ удовольствіемъ воспользуется любезнымъ приглашеніемъ. Говоря это, онъ не удержался и взглянулъ на Клару. Ея прелестныя вѣки нѣсколько опустились и легкій румянецъ покрылъ ея щоки.
Но это былъ послѣдній день, который молодой человѣкъ проводилъ въ раю, а тамъ предстояло сколько долгихъ, скучныхъ мѣсяцевъ, пока въ сентябрѣ онъ будетъ въ состояніи снова возвратиться въ Дорсетширъ. А это время могло быть употреблено съ пользою краснощокими мальчишками и старыми вдовцами. Потому неудивительно, что онъ смотрѣлъ на будущее съ отчаяніемъ и былъ очень угрюмъ и скученъ, даже въ обществѣ миссъ Толбойзъ.
Только вечеромъ, послѣ обѣда, когда Гаркуртъ Толбойзъ ушелъ въ библіотеку заняться дѣлами, Робертъ нѣсколько развеселился. Онъ стоялъ подлѣ Клары у одного изъ оконъ гостиной и смотрѣлъ на небо, освѣщенное розовымъ цвѣтомъ заходящаго солнца. Онъ не могъ не быть счастливымъ въ эту минуту; стоя подлѣ нея, онъ забывалъ и прошедшее, и будущее.
Они говорили о Джорджѣ, всегдашнемъ предметѣ ихъ разговора. Клара была что-то очень грустна. Она знала, что если онъ и живъ -- въ чемъ они не были совершенно увѣрены -- то скитается изгнанникомъ далеко отъ всѣхъ его любившихъ. Пока она говорила, слезы такъ и навертывались на ея глазахъ.
-- Я не понимаю, какъ папа такъ спокоенъ, сказала она.-- Вѣдь онъ любитъ его, мистеръ Одлей; даже вы должны были замѣтить, что онъ его любитъ. Я рѣшительно не могу понять его хладнокровія. Еслибъ я была мужчина, я отправилась бы въ Австралію и отъискала бы его, если онъ только въ живыхъ.
Она отвернулась отъ Роберта и взглянула въ окно. Онъ взялъ ее за руку и дрожащимъ голосомъ произнесъ:
-- Ѣхать мнѣ отъискивать вашего брата?
-- Вамъ! воскликнула Клара, устремивъ на него свои заплаканные глаза.-- Вамъ, мистеръ Одлей! Неужели вы думаете, я въ состояніи просить у васъ такой жертвы для меня или для тѣхъ, кого я люблю?
-- А неужели вы думаете, Клара, что есть жертва, на которую я не рѣшился бы для васъ? Нѣтъ такого далекаго путешествія, котораго бы я не предпринялъ, еслибъ зналъ, что вы поблагодарите меня по возвращеніи. Если вы позволите, Клара, я отправлюсь въ Австралію, пройду ее съ одного конца до другаго и не ворочусь иначе, какъ съ вашимъ братомъ. А ужъ ваше дѣло -- чѣмъ вы меня наградите за это.
Она долго не подымала головы и молчала.
-- Вы очень добры, мистеръ Одлей, сказала она, наконецъ: -- я слишкомъ глубоко чувствую всю цѣну вашего предложенія, чтобы благодарить васъ за него. Но то, что вы говорите, никогда не можетъ исполниться. По какому праву я приму отъ васъ подобную жертву?
-- По тому праву, что я -- вашъ рабъ и слуга навѣки, все равно хотите ли вы этого или нѣтъ. По праву любви, которую я къ вамъ питаю, Клара, воскликнулъ Робертъ, кинувшись на колѣни и покрывая хорошенькую ручку молодой дѣвушки страстными поцалуями.-- Я люблю васъ, Клара, бормоталъ онъ:-- я люблю васъ. Вы можете позвать вашего отца и прогнать меня изъ дома, но я буду любить васъ во вѣки, все равно, хотите ли вы этого или нѣтъ.
Клара тихонько, но безъ малѣйшаго неудовольствія выдернула свою дрожащую ручку и на минуту прикоснулась ею къ чернымъ волосамъ его.
-- Клара! Клара! произнесъ онъ умоляющимъ голосомъ: -- ѣхать мнѣ въ Австралію за вашимъ братомъ?
Молодая дѣвушка ничего не отвѣчала. Въ подобныхъ случаяхъ нѣтъ ничего краснорѣчивѣе молчанія.
-- Поѣдемъ мы вмѣстѣ, радость моя? Поѣдемъ мы, какъ мужъ и жена? Поѣдемъ мы вмѣстѣ, жизнь моя, и привеземъ брата?
-----
Гаркуртъ Толбойзъ, войдя въ комнату черезъ четверть часа, нашелъ Роберта одного и принужденъ былъ выслушать его признаніе, которое не мало его удивило. Какъ всѣ гордые эгоисты, онъ никогда не видѣлъ, что у него дѣлается подъ носомъ, и вполнѣ былъ увѣренъ, что его общество и спартанская правильная жизнь дѣлали пребываніе въ Дорсетширѣ столь пріятнымъ его гостю.
Онъ былъ нѣсколько разочарованъ, но перенесъ этотъ ударъ какъ стоикъ, и выразилъ свое полное удовольствіе новому обороту дѣлъ.
-- Есть еще одна вещь, на которую я желалъ бы получить ваше согласіе, сказалъ Робертъ, когда всѣ главнѣйшіе вопросы были порѣшены къ общему удовольствію.-- Съ вашего позволенія, мы проведемъ нашъ медовой мѣсяцъ на пути въ Австралію.
Толбойзъ этого не ожидалъ; онъ утеръ непрошенную слезу и протянулъ руку Роберту.
-- Вы поѣдете искать моего сына, сказалъ онъ.-- Возвратите мнѣ его -- и я вамъ прощу, что вы у меня отняли дочь.
-----
Робертъ Одлей возвратился въ Лондонъ, чтобъ сдать свои комнаты въ Фиг-Три-Кортѣ и развѣдать о корабляхъ, отходившихъ въ іюнѣ мѣсяцѣ изъ Ливерпуля въ Сидней.
Онъ возвратился совершенно новымъ человѣкомъ, съ новыми надеждами, новыми заботами. Онъ такъ измѣнился, что смотрѣлъ на все въ розовомъ свѣтѣ, и не могъ постичь, какъ могъ ему міръ когда нибудь казаться такимъ мрачнымъ, скучнымъ.
Онъ уѣхалъ изъ Грендж-Гита только послѣ завтрака, и потому достигъ Темпля уже въ сумерки. На лѣстницѣ онъ засталъ мистриссъ Малоне за работою: она мыла ступеньки.
-- Васъ дожидается цѣлая куча писемъ, сэръ, сказала она, прижимаясь къ стѣнѣ, чтобъ пропустить Роберта.-- Есть посылки и даже одинъ джентльменъ сидитъ въ комнатѣ, поджидая васъ; онъ уже забѣгалъ безсчетное количество разъ, а сегодня остался васъ ждать, такъ-какъ я сказала, что получила отъ васъ письмо, и вы возвращаетесь домой.
-- Хорошо, мистриссъ Малоне; принесите мнѣ обѣдъ и бутылку хересу. Да посмотрите за моими вещами.
И онъ спокойными шагами пошелъ въ свою квартиру, удивляясь, кто бы это его ждалъ. Конечно, что не могъ быть никто важный. Можетъ быть, какой нибудь кредиторъ: онъ такъ поспѣшно собрался въ путь, получивъ приглашеніе мистера Толбойза, что ему было не до счетовъ.
Онъ открылъ дверь и вошелъ въ гостиную: канарейки звонко пѣли прощальную пѣснь солнцу, котораго блѣдный угасающій свѣтъ еще игралъ на листьяхъ гераніума. Незнакомецъ сидѣлъ въ креслахъ, отвернувшись отъ окна и опустивъ голову. Когда Робертъ Одлей вошелъ въ комнату, онъ вскочилъ и Робертъ, вскрикнувъ отъ удивленія и радости, кинулся въ объятія Джорджа Толбойза.
Мистриссъ Малоне пришлось принести второй обѣдъ и вторую бутылку вина, и молодые люди такъ заговорились, что просидѣли почти всю ночь.
Мы знаемъ, сколько Робертъ имѣлъ сказать своему другу. Онъ очень слегка упомянулъ о предметѣ, который, онъ зналъ, опечалитъ Джорджа, именно о несчастной женщинѣ, отживавшей свои дни въ уединенномъ уголку Бельгіи.
Джорджъ Толбойзъ очень коротко разсказалъ свои похожденія въ тотъ день, когда онъ оставилъ, спящаго Роберта на берегу ручья, а самъ отправился обвинить свою жену, такъ жестоко его обманувшую.
-- Богу извѣстно, сказалъ онъ: -- что съ той минуты, какъ я очутился въ колодцѣ, зная, кто меня пихнулъ на вѣрную смерть, главная моя мысль была спасти женщину, меня обманувшую. Я упалъ на ноги, на мягкую грязь, но ушибъ плечо и сломалъ руку о бока колодца. Въ первыя минуты я не могъ прійти въ себя, но съ нѣкоторымъ усиліемъ я очнулся, зная, что воздухъ, которымъ я дышалъ, былъ смертоносенъ. Я привыкъ въ Австраліи ко всему и лазилъ какъ кошка. Каменья, изъ которыхъ былъ построенъ колодезь, были неправильныхъ формъ и торчали во всѣ стороны, такъ что я могъ вскорабкаться по нимъ доверху, помогая себѣ руками, несмотря на то, что одна была сломана. Трудное было это дѣло, Бобъ, и странно кажется, чтобъ человѣкъ, такъ долго проповѣдывавшій, что жизнь ему надоѣла, сталъ бы употреблять такія усилія для ея сохраненія. Я думаю, я не достигъ верха прежде получаса; знаю только, что это время мнѣ показалось вѣчностью. Нечего было и думать искать убѣжища прежде ночи, такъ-какъ меня непремѣнно кто нибудь увидѣлъ бы. Я поползъ подъ кусты и тамъ лежалъ до ночи. Человѣкъ, искавшій меня, разсказалъ тебѣ остальное.
-- Да, онъ разсказалъ мнѣ все, мой бѣдный другъ.
Джорджъ Толбойзъ никогда не ѣздилъ въ Австралію. Онъ взялъ билетъ на "Викторію-Регію", но потомъ пересѣлъ на другой корабль и отправился въ Нью-Норкъ, гдѣ и жилъ до сихъ поръ.
-- Американцы были очень любезны со мною, Бобъ, сказалъ онъ.-- У меня было довольно денегъ и я предполагалъ, когда ихъ издержу, отправиться въ Калифорнію. Я могъ бы найти себѣ новыхъ друзей, но какое сочувствіе могъ я питать къ людямъ, незнавшимъ о моемъ горѣ? Я жаждалъ увидѣть тебя, Бобъ, пожать твою честную руку.