Но одной парѣ удалось-таки убѣжать отъ тираніи миссъ Уатсонъ. Ловкимъ и осторожнымъ маневромъ они отстали отъ другихъ и, когда клѣтчатое платье скрылось за угломъ, очутились на свободѣ въ саду, окружающемъ замокъ, гдѣ остаются предоставленные самимъ себѣ во все время, пока остальные осматриваютъ замокъ. Когда осмотръ конченъ и компанія нагрянула въ садъ, онъ наполнился шумомъ и гвалтомъ голосовъ и смѣхомъ. Всѣхъ веселѣе и шумнѣе оказывается Сара и ея маленькій дворъ. Но въ ея безумномъ весельѣ есть своего рода метода, какъ вскорѣ убѣждается Белинда, такъ какъ подъ покровомъ шума голосовъ она успѣваетъ шепнутъ ей рѣшимъ, спокойнымъ, строгимъ тономъ:
-- Ну, что? онъ объяснился?
Белинда, низведенная такимъ образомъ съ эмпирей на землю, старается увернуться отъ нея, не отвѣчая, но тщетно.-- Объяснился онъ?-- повторяетъ та рѣшительно, удерживая ее за руку, и такъ какъ слабое, неохотное движеніе головой подтверждаетъ ея подозрѣнія, она быстро проговариваетъ:-- Тѣмъ хуже для него! попробуй уйти съ нимъ въ лѣсъ.
Больше она ничего не успѣваетъ сказать. Въ слѣдующую минуту ее уже увлекаетъ цѣлая толпа гусаръ.
Ну, а какъ Райверсъ слышалъ то, что она сказала!-- вотъ страшная мысль, мелькнувшая въ умѣ Белинды, и слѣдующія его слова какъ будто подтвердили то.
-- Какой Бедламъ воцарился здѣсь съ ихъ приходомъ!-- сказалъ онъ, бросая раздражительный взглядъ на вакхическую компанію.-- Попробуемте уйти въ лѣсъ!
Пять минутъ тому назадъ, она съ радостью согласилась бы, такъ какъ и ей несносенъ весь этотъ шумъ; но теперь, сознавая какому грубо-дѣловому намеку подчинится она, послѣдовавъ за его приглашеніемъ, она почти съ прежней холодностью отвѣчаетъ:
-- Мнѣ кажется, намъ лучше остаться здѣсь!
Онъ не настаиваетъ, и только хорошо извѣстное ей выраженіе горькаго разочарованія точно холодное облако окутываетъ его красивое, оживленное лицо. Онъ тоже низверженъ съ высоты на землю. Они глупо прохаживаются рядомъ взадъ и впередъ. Позднѣе, каждый изъ нихъ съ горькимъ сожалѣніемъ припоминаетъ, что слишкомъ четверть часа дорогого времени потеряно было ими. Въ продолженіе этого времени они два раза встрѣтили миссъ Уатсонъ и подвергались строгому допросу, о чемъ они разговариваютъ. Разъ она даже примкнула къ нимъ, и, по всей вѣроятности, такъ бы и не отстала отъ нихъ, еслибы не усмотрѣла другой пары, еще сильнѣе поглощенной своимъ téte-à-tête, и не устремилась въ ту сторону.
Какъ только-что ея широкая спина повернулась къ нимъ, Белинда сказала, обращаясь съ юмористической, хотя и дрожащей усмѣшкой къ молодому человѣку:
-- Вы правы; лучше уйти въ лѣсъ.
-- Когда такъ, то ради Бога пойдемте сейчасъ; а не то она снова привяжется къ намъ!-- сказалъ онъ съ жарокъ и съ той трагической поспѣшностью, которая совсѣмъ несоотвѣтствовала вызвавшему ее обстоятельству.
Она не заставляетъ повторить это себѣ два раза, и они спѣшатъ въ лѣсъ, тревожно озираясь назадъ и подозрительно усматривая клѣтчатое платье во всякомъ невинномъ кустѣ, пока наконецъ, не успѣваютъ скрыться въ лѣсу.
Это не очень далеко. Всего въ какихъ-нибудь нѣсколькихъ шагахъ отъ сада. Но несмотря на близость и доступность этого уголка, никто изъ гуляющихъ еще не открылъ его. Судя по проторенной тропинкѣ онъ часто посѣщается, но въ настоящую минуту въ немъ нѣтъ никого.
Она усѣлась на траву, запыхавшись отъ скораго бѣга (она дошла до того въ своемъ страхѣ погони, что даже пустилась бѣжать), а онъ протянулся у ея ногъ.
-- Итакъ мы снова одни,-- говоритъ онъ съ глубокимъ вздохомъ.-- Вся моя жизнь теперь проходитъ въ попыткахъ побыть съ вами наединѣ, и какъ рѣдко это мнѣ удается!
Она нервно смѣется. Развѣ не отъ него зависитъ сдѣлать такъ, чтобы имъ вѣкъ не разлучаться? Она опять утратила счастливую увѣренность въ его любви; ее смѣнило тревожное и мучительное сомнѣніе. Она не смѣетъ взглянуть ему въ глаза и, вмѣстѣ съ тѣмъ, по странному противорѣчію, ее нестерпимо тянетъ поглядѣть въ эти безумно вопросительные глаза.
Но зачѣмъ же одни только глаза его вопрошаютъ ее?
-- Быть можетъ, такъ для васъ лучше?-- говоритъ она рѣзкимъ, но дрожащимъ голосомъ.
-- Что вы хотите сказать?-- спрашиваетъ онъ почти шоптомъ. Страхъ, что онъ снова зашелъ слишкомъ далеко и что она въ сотый разъ собирается обрѣзать его, опять сжимаетъ ему сердце.
-- Я хочу сказать,-- говоритъ она, съ трудомъ выговаривая слова тономъ, который ей самой кажется сухимъ и непріятнымъ, что, быть можетъ, вы бы не находили мое общество такимъ пріятнымъ, еслибы могли чаще имъ пользоваться.
-- Испытайте меня!
Онъ говорилъ шопотомъ, потому что сердце у него билось такъ, точно хотѣло выпрыгнуть изъ груди? Онъ съ отчаянной рѣшимостью хватается за представившійся случай высказаться.
Но для нея въ его краткихъ словахъ нѣтъ достаточной опредѣленности. Они могутъ значить все, или ничего. Что же она отвѣтитъ на нихъ.
Наступаетъ молчаніе. И въ природѣ все тихо до такой степени, что даже не слышно шелеста молодыхъ листьевъ надъ ихъ головами. Еслибы эти листья, или цвѣты, растущіе у ихъ ногъ, или птицы, пролетающія въ воздухѣ, взялись быть истолкователями ихъ чувствъ! Она сняла перчатки, чтобы удобнѣе срывать цвѣты, и ея правая рука лежитъ теперь у нея на колѣняхъ ладонью вверхъ. Глаза его, глядѣвшіе, въ ея лицо, вдругъ какъ бы приростаютъ къ этой рукѣ. Въ этихъ тонкихъ пальчикахъ заключается его судьба.
-- Что вы такъ смотрите на мою руку?-- спрашиваетъ она, неувѣренно смѣясь.-- Можете вы предсказать мнѣ мою судьбу по ея линіямъ? долго ли я проживу? буду ли я счастлива? буду ли я...-- она хотѣла сказать "замужемъ", но остановилась и прибавила:-- не ожидаетъ ли меня какое-нибудь крупное несчастіе или опасная болѣзнь?
Она говоритъ быстро и à bâtons rompus, чувствуя, что должна что-нибудь сказать, чтобы прервать это удручающее безмолвіе, чувствуя, что она задыхается въ этомъ прохладномъ лѣсу, и что еще минута и она расплачется и навѣки осрамитъ себя.
Вмѣсто отвѣта, бѣдный юноша, будучи не въ силахъ долѣе противиться искушенію, беретъ ея руку. Въ ушахъ у него звенитъ, а глаза застилаетъ туманъ. Въ его рукѣ лежитъ ея рука, которой до сихъ поръ ему удавалось касаться только мимоходомъ и оффиціально. Теперь онъ крѣпко держитъ ее и не уступитъ ни людямъ, ни демонамъ. Итакъ, рѣшительная минута-таки наступила, и она это чувствуетъ.
-- Видите ли вы на моей рукѣ, что я отправляюсь въ далекій путь?-- спрашиваетъ она, наклонивъ свое взволнованное лицо надъ ихъ крѣпко сжатыми руками.
Могла ли бы даже сама Сара выбрать болѣе удобную минуту, для того, чтобы сообщить о своемъ отъѣздѣ? Но она не думаетъ о Сарѣ.
Одну минуту онъ какъ будто не понимаетъ значенія ея словъ. Всѣ его пять чувствъ и разумъ подавлены однимъ изумительнымъ, невѣроятнымъ фактомъ, что его богиня удостоила, наконецъ, положить свою руку въ его руку, и что ея чудные глаза, кроткіе, нѣжные, страстные, подернутые слезами, глядятъ въ его глаза.
Черезъ минуту онъ говоритъ разсѣянно:-- Вы уѣзжаете?
Но даже и тутъ его собственныя слова дико звучатъ въ его ушахъ, а голова кружится.
-- Да,-- отвѣчаетъ она, почти не сознавая того, что говоритъ,-- вишни отцвѣли, и сирень скоро отойдетъ, и мы должны уѣхать!
Часто, впослѣдствіи она припоминала всю эту сцену, какъ она сообщила ему о своемъ отъѣздѣ. Воображеніе рисовало ее въ разнообразныхъ формахъ и краскахъ, но дѣйствительность не походила на все это.
Онъ не выражаетъ ни сожалѣнія, ни удивленія, онъ ничего не выражаетъ. Онъ только приподнимаетъ бѣлую ручку, лежащую въ его рукѣ, подноситъ ее къ своимъ губамъ и долго и нѣжно цѣлуетъ тонкія, красивыя линіи, въ которыхъ написана его судьба.
Куда дѣвалась его робость? Вѣдь только боязнь разсердить ее дѣлала его застѣнчивымъ, а даже и онъ не можетъ не видѣть, что она не сердится. Правда, она блѣдна, но отъ сдержанной страсти; она тиха, но это молчаніе человѣка, который съ безумной радостью видитъ, какъ передъ нимъ открывается новый, чудный міръ.
-- А грустно ли вамъ?-- спрашиваетъ она чуть не съ рыданіемъ.-- Вы не сказали мнѣ, грустно ли вамъ, что мы уѣзжаемъ?
Онъ уже не лежитъ больше на травѣ. Онъ стоитъ теперь передъ нею на колѣняхъ.
-- Грустно ли?-- повторяетъ онъ съ какимъ-то восторженнымъ пренебреженіемъ.-- Отчего же мнѣ можетъ быть грустно? Теперь только вы однѣ можете когда-либо заставить меня груститъ!
Итакъ, совершилось, наконецъ. Она на минуту закрываетъ глаза, какъ человѣкъ, которому почти больно отъ безмѣрнаго счастія, и чувствуетъ, что онъ обнимаетъ ее.
Нѣсколько секундъ они стоятъ обнявшись; дыханіе ея касается его волосъ. Лица ихъ медленно приближаются другъ къ другу, губы готовы слиться въ поцѣлуй, какъ вдругъ...
-- М-ръ Райверсъ! м-ръ Райверсъ!
Что это за ужасные звуки нарушаютъ тишину лѣса? они разрушаютъ и ихъ недоконченное объятіе! Звуки замолкаютъ и безмолвіе возвращается лѣсу, но кто возвратитъ имъ утраченную минуту? когда доконченъ будетъ ихъ прерванный поцѣлуй?
Нѣсколько секундъ они стоятъ парализованные, все еще обнявшись, но затѣмъ, такъ какъ голосъ все приближается, этотъ оглушительный голосъ, котораго нельзя не узнать, и отъ котораго они такъ часто убѣгали въ паническомъ страхѣ, они отскакиваютъ другъ отъ друга съ выраженіемъ досады въ глазахъ и горькаго разочарованія того, что жестокая будничная жизнь уже снова захватываетъ ихъ среди неоконченнаго праздника.
Белинда первая приходитъ въ себя.
-- Это она!-- говоритъ дѣвушка, коротко и скоро дыша и дрожащими руками поправляя шляпку и волосы, чтобы убѣдиться, что все въ порядкѣ и ничего въ ея наружности не можетъ выдать ее.-- Мы могли бы догадаться, что она погонится сюда за нами.
Онъ не отвѣчаетъ. Быть можетъ, потому, что его волненіе было сильнѣе, чѣмъ ея, и ему труднѣе съ нимъ справиться.
-- М-ръ Райверсъ! миссъ Чорчиль, м-ръ Райверсъ!
Какъ оглушительно гремѣлъ теперь ея голосъ! она, должно быть, совсѣмъ близко отъ нихъ, такъ какъ уже слышны тяжелые шаги.
-- Пойдемте лучше ей навстрѣчу,-- съ отчаяніемъ говоритъ Белинда, и они идутъ.
-- Вотъ вы гдѣ!-- кричитъ весело миссъ Уатсонъ, показываясь изъ-за кустовъ и вся мокрая отъ своей поспѣшной погони за ними.-- Какъ я долго васъ искала. Развѣ вы не слыхали, какъ я васъ звала? я кричала довольно громко. Гдѣ вы скрывались?
-- Мы вамъ нужны?-- спрашиваетъ Белинда, стараясь говорить какъ можно спокойнѣе и дивясь про себя: такимъ ли взволнованнымъ кажется ея голосъ ея собесѣдницѣ, какъ и ей самой.
-- Я всѣхъ собрала,-- кричитъ та, обмахиваясь вѣеромъ.-- Я думаю (улыбается), что я всѣхъ теперь собрала. Я хочу, чтобы всѣ мы были въ сборѣ.
-- Зачѣмъ мы должны быть въ сборѣ, точно стадо? развѣ мы обязаны быть пришитыми другъ къ другу,-- произноситъ, наконецъ, Райверсъ, тономъ нескрываемой досады, и гнѣвно глядя на нее. Въ его лицѣ ясно выражаются чувства Валаама: "Я желалъ бы, чтобъ въ моей рукѣ былъ мечъ, потому что тогда я бы тебя закололъ!"
-- Я всегда держу всѣхъ въ сборѣ на пикникахъ!-- возражаетъ миссъ Уатсонъ, продолжая улыбаться.-- Такъ гораздо веселѣй. Пикникъ бываетъ испорченъ, если всѣ разбредутся врознь. Когда я была въ Святой-землѣ, мы ѣздили пикникомъ въ Виѳлеемъ; насъ было двадцать-пять человѣкъ на ослахъ, и мы все время были въ сборѣ. Если мы не разбредемся врознь, то не будетъ хлопотъ въ минуту отъѣзда.
-- Развѣ мы уже уѣзжаемъ?-- кричитъ молодой человѣкъ, на минуту выходя изъ себя и выдавая себя своимъ отчаяннымъ голосомъ.
-- Нѣтъ, разумѣется, не сейчасъ. Мы успѣемъ погулять по лѣсу, если вамъ хочется. Чей это лѣсъ? Королевскій? Въ немъ не много высокихъ деревьевъ; но въ нѣмецкихъ лѣсахъ никогда не бываетъ много высокихъ деревьевъ. Куда ведетъ эта тропинка, вы не знаете? Хотите пройтись по ней немного, чтобы узнать, куда она ведетъ?
Они упорно молчатъ. Та унылая апатія, которая охватываетъ всѣхъ, кого миссъ Уатсонъ удостаиваетъ своимъ обществомъ, овладѣла ими въ усиленной степени, пропорціонально ихъ внутреннему яростному возмущенію противъ нея. Такимъ образомъ, она заставляетъ ихъ безпрекословно слѣдовать за собою въ лѣсъ.
-----
-- Ну?-- говоритъ Сара тономъ неотступнаго и настойчиваго вопроса. Ночь уже наступила, и онѣ вернулись домой. Сумерки еще не вполнѣ сгустились надъ городомъ, но часъ уже поздній. Обѣихъ дѣвушекъ высадили изъ экипажа у ихъ дома въ "Lüttichau Strasse", и онѣ поднимаются по холодной каменной лѣстницѣ въ свою квартиру.-- Ну?
Белинда вмѣсто отвѣта ускориваетъ шагъ и бѣгомъ бѣжитъ вверхъ по лѣстницѣ.
-- Я тоже вѣдь умѣю бѣгать по лѣстницамъ,-- говоритъ Сара, бросаясь за ней слѣдомъ съ проворствомъ кошки.-- Ну?
Но прежде нежели она успѣваетъ добиться отвѣта, Томми уже отворяетъ дверь и впускаетъ ихъ въ квартиру.
-- Ну, бабушка,-- кричитъ Сара, торопливо входя въ гостиную и мигая отъ внезапнаго яркаго свѣта, беретъ обѣими руками старушку за лицо и звонко цѣлуетъ ее.-- Вотъ и мы! Мы отлично провели время, и я болѣе или менѣе обѣщала троимъ господамъ выйти за нихъ замужъ. Кстати всѣ они завтра пріѣдутъ къ намъ съ визитомъ.
-- Рада это слышать, душа моя, если только это тебя забавляетъ,-- отвѣчаетъ миссисъ Чорчиль, спокойно поправляя тюль и кружева, смятыя объятіями ея внучки,-- но вѣдь я уже столько разъ слышала это.
-- А вотъ Белинда, такъ до сихъ поръ еще не помолвлена!-- продолжаетъ Сара съ негодованіемъ, быстро взглядывая на сестру, чтобы видѣть, не вызоветъ ли опроверженія своимъ категорическимъ заявленіемъ. Но опроверженія не воспослѣдовало.
-- Неужели?-- замѣчаетъ миссисъ Чорчиль, тономъ вѣжливаго, но слабаго участія, подавляя легкую зѣвоту. Она не особенно интересуется Белиндой, которая ее не забавляетъ, тогда какъ романъ Додэ, отъ котораго ее оторвалъ приходъ внучекъ, очень ее занималъ.
-- Возможно ли,-- говорить Сара, идя къ сестрѣ съ угрожающимъ жестомъ,-- ты смѣешь глядѣть мнѣ въ лицо и говорить, что вы такъ-таки и не объяснились другъ съ другомъ?
Новое молчаніе и выразительный взглядъ на дверь, говорящій о желаніи убѣжать. Но Сара быстрымъ движеніемъ загораживаетъ дверь и отрѣзываетъ Белиндѣ всѣ пути въ отступленію.
-- Ты гуляла съ нимъ въ лѣсу?
-- Да.
-- И сказала ему, что мы уѣзжаемъ?
-- Да.
-- И изъ этого ничего не вышло?-- кричитъ Сара тономъ такого глубокаго и непритворнаго удивленія, что Белинда, хотя и не особенно расположена въ веселью въ настоящую минуту, но хохочетъ.
-- Боже мой! изъ какой глины вы созданы оба? Бабушка, изъ какой они глины слѣплены?
Но бабушка уже погрузилась въ свой романъ, такъ же неотразимо, какъ магнитная стрѣлка обращается къ сѣверу, и отказывается принимать участіе въ дѣлахъ внучекъ, иначе какъ легкимъ пожатіемъ плечъ.
-- Хорошо, но вѣдь ты помнишь наше условіе,-- продолжаетъ Сара, прохаживаясь по комнатѣ съ лихорадочнымъ волненіемъ, представляющимъ странный контрастъ съ флегматичностью ея сестры,-- ты помнишь наше условіе: завтра -- и ты можешь быть увѣрена, что я не шучу, я еще никогда въ жизни не была такъ серьезна -- завтра, я спрошу его, какія у него намѣренія.
Прелестная, неуловимая улыбка скользитъ по лицу Белинды, точно лунный свѣтъ на водѣ.
-- Я разрѣшаю тебѣ это!-- говорить она голосокъ, хотя тихимъ и дрожащимъ, но вполнѣ явственнымъ.
Послѣ этого, побѣждая всѣ усилія сестры удержать ее, она проносится мимо какъ вихрь, бѣжитъ въ свою комнату, и запирается на ключъ. И ни жалобные возгласы Сары, ни ея подглядыванья въ замочную скважину, ни сердитый стукъ въ дверь не въ силахъ заставить ее отпереться.