Близ Микен.
Гонец. Потом Лаодамия и Фрасон.
Гонец
( входит с левой стороны )
Царице передайте, что пришёл гонец.
Предводительница хора.
Откуда ты?
Гонец.
Из Аргоса.
Предводительница хора.
С хорошими
Вестями иль дурными?
Гонец.
Хуже не бывать!
1-ая из хора.
Так что ж, безумный, их ты передать спешишь?
С утешной вестью смело в дом царя стучись,
С дурной помедли у порога. Вовремя
Всегда приходить радость, грусть всегда не в срок.
Гонец.
Царица приказала торопиться мне.
Одна из хора уходит известить Лаодамию.
2-ая из хора.
Ты был в Микенах?
Гонец.
Кругом голова идёт
Еще сейчас, как вспомню пышность, роскошь, блеск
Дворца царя, владыки. Злато взор слепить,
Колонны, как деревья, потолок -- что свод
Небесный, пурпур, серебро. Велик в царях
Царь Агамемнон!
3-я из хора.
Видел ты и женщин там?
Гонец.
Я видел Клитемнестру: та равна богам!
1-ая из хора.
Царица!
Выходят Лаодамия и Фрасон.
Лаодамия.
Без отсрочек! Говори сейчас:
Протесилай не умер? Отвечай скорей!
Гонец.
Великая царица, я твой верный раб...
Лаодамия.
Не надо мне вступлений! К делу!
Гонец.
Послан был
Тобою я в Микены. Длинен был мой путь...
Лаодамия.
Раб! Я тебя на месте прикажу убить,
Когда ты будешь медлить!
Фрасон.
Овладей собой,
Сестра!
Лаодамия.
Протесилай не умер? Дай ответ!
Фрасон.
Но ты его задушишь...
Гонец.
Я, царица, прост
И не учен. Сумею рассказать лишь то,
Что мне передавали. Иначе -- собьюсь.
Лаодамия.
Рассказывай.
Гонец.
Ты знаешь: корабли царей
В Авлиде ждали долго, что б попутные
Подули ветры: ветер от бессмертных то ж!
И мудрый Калхант, все, что будет, знающий,
Сын Нестора, гадатель, жертвы рассмотрев,
Предрек, что тот, кто первый из героев всех,
На вражий прянет берег, первым приметь смерть.
Так мне сказали, правда ль то, не ведаю.
Лаодамия.
О, чую скорбь!
Гонецъ.
Царица, говорю лишь то,
Что сам я слышал. Молвить слова лишнего
Я не посмею. Мы, гонцы,-- уста других,
Другие нами говорят. Как эхо гор
Мы вторим звукам.
Фрасон.
Продолжай рассказ.
Гонец.
И вот,
Когда к брегам Троянским корабли пришли,
Никто из храбрых первым не хотел сойти:
Всем жизнь любезна; жребий даже думали
Метать об этом (мне передавали так).
Тогда, царица, твой супруг достойнейший,
Протесилай, Филаки нашей славный царь,
Друзьям сказал: "Судьбины не избег никто!
Не я ль на подвиг предназначен именем?
Когда же боги Илий вам сломить дадут.
Того, кто путь вам указал, вы вспомните!"
И первым прянул с корабля на вражий брег.
Предводительница хора.
В груди Протесилая дух великий жил.
Лаодамия.
О, горе мне, злосчастной!
Фрасон.
Продолжай, гонец!
Гонец.
Случилось так, что в первой битве дарданец
В царя копьем наметил и пробил доспех:
Попал он под ключицу, и насквозь прошло
Железо злое. Царь упал, не вскрикнувши,
И потекла кровь вместе с жизнью милою...
Всем суждено живущим встретить свой конец,
И смерти не избегнет царь, как бедный раб.
Лаодамия.
Ты все солгал!
Гонец.
Тот видел сам воочию
Царя погибель, кто мне это передал.
Лаодамия.
Так он солгал!
Гонец.
Супруга Агамемнона,
Царица Клитемнестра, повелела мне
Тебе отдать тирийским агатом (акантом?) убранный,
Украшенный искусно, - по краям - с резьбой, -
Доспех царя: вот здесь он, и сказала мне
(Я речь ее припомню слово за слово):
"Скажи царице, что я с ней вдвоем грущу.
Что ей залог я посылаю горестный--
Не выданный троянцам золотой доспех
Ее супруга, -- память да хранить его"!
Лаодамия.
Прочь! С глаз моих исчезни, вестник ужаса!
Подруги, я погибла! Горе, горе мне!
( Рыдает ).
Гонец скрывается.
Фрасон.
Нет более сомнений. Я доспех царя
Прекрасно помню. Царь был облачен в него,
Вступая на корабль свой: как язык огня
Средь медных броней, весь горел он золотом!
А вот копьем пробитое отверстие.
Лаодамия.
Оставь меня на время, брать!
Фрасон.
Прости, сестра.
Фрасон удаляется. Лаодамия остается, погруженная в глубокую печаль.
Хор.
Бедная, бедная, мы содрогаемся,
Горесть твою беспредельную чувствуя.
Словно под ветром листы, упования
Вестника страшным рассказом развеяны.
Словно индийские перлы обронены
В море, надежды на дно твои канули.
Плачь, плачь о смерти супруга любимого.
Плачь, плачь об участи злой и безжалостной!
Лаодамия.
До последнего мига я верила.
До последнего мига надеялась,
Но теперь всем надеждам конец! Конец!
Как же мне не рыдать, мои верные?
Мужа, Протесилая, вы помните?
Был прекрасен он, словно бессмертный бог,
Был он мужествен, словно младой Тесей,
Ум его был подобен звезде в ночи!
Предводительница хора.
О, много злого даст нам Тиндаридинка.
Лаодамия.
Другим в печалях есть и утешение;
Они с супругом знали ночи счастия;
Расставшись с ним, хранят воспоминание.
Лишь мне одной лютейший жребий выдался!
Вы знаете: мой брак под день отплытия
Был совершен. Вошла в опочивальню я,
Что б провести в ней с мужем ночь единую.
Ах, помню, к утру, сладостно усталая
Заснула я, но смутно все я чуяла,
Что мой любимый рядом распростерт со мной.
Вдруг слышу шум, и вижу, приоткрыв глаза.
Уже в доспех блестящий он одет стоить,
С мечом в руке, готовясь возложить свой шлем.
Подул попутный утром ветр, и кормщику
Приказано все чалы корабля рубить.
Безумная, я к мужу с плачем бросилась,
К нему приникла, как к тростинке льнёт лоза.
Его колени горько целовала я,
Еще хоть день, единый день,-- просила я,
Еще хоть час, единый час, -- молила я!
Но взоры строго от меня отвёл герой,
И в лоб меня поцеловал участливо:
"Иду свой долг исполнить", - так сказал он мне,
И к нашей рати твердой вышел поступью.
Предводительница хора.
Несчастная! Как в этот миг страдала ты!
Лаодамия.
И дни потом тянулись беспредельные,
И не было из-за моря вестей к родным.
Я во дворце пустынном коротала жизнь.
Пряла меж вами пряжу я, как женщина,
И, как мужчина, с братом градом правила.
Вдруг весть пришла: губительнее всех вестей!
Но ей поверить не хотела долго я,
Пока сегодня...
Предводительница хора.
Скорбью овладей своей!
Склонись главой, царица, пред бессмертными.
Всем выпадает жребий о других страдать:
И плачет мать о сыне, о супруге - муж,
О милом брате брат и сын - о матери...
Лаодамия.
Подруги! Вам открою тайну женскую,
Ту, что от всех доныне охраняла я!
Я вам сознаюсь: в эту ночь единую.
Что с мужем я на ложе провела, -- его
Женою я не стала! Страх девический
Меня от ласки страстной отвращал. Дрожа,
В слезах Протесилая умоляла я
Моих желаний не неволить... Он моим
Мольбам безумным уступил. Меня в ту ночь
Ласкал он нежно, но не как супруг, как брат...
И все же утром, зов заслышав кормщика,
Единого он мига не промедлил, но
Поцеловал мне очи, прошептал: "Прости",
И вышел из чертога... И осталась я
Не девушка и не жена, замужняя
И ласк мужских не знающая! О, единый раз
Хочу Протесилая, как жена, обнять.
Ему предать всей волей тело робкое.
Его любви всю силу испытать вполне!
Без этого вся жизнь моя -- проклятие,
Без этого все дни мои -- томление,
Он мне богами обручен! Должна я стать
Его супругой! Иначе -- мне и свет не в свет!
Предводительница хора.
Царица! горькой доли уступи теперь!
Былого не изменишь -- то, что есть, то есть.
Твой муж в могиле темной; навсегда ушел
От нас умерший; заграждён возврат ему.
Лаодамия.
Ах, только б час единый вместе с ним побыть,
Вернуть тот вечер!
Предводительница хора.
Нет путей из Тартара.
Лаодамия.
Из Тартара к сиянью дня не вывел ли
Герой Геракл -- трехглавое чудовище?
Предводительница хора.
Покинул землю сын Алкмены. Больше нет
Того, кто быль бы в силах тот же труд свершить.
Лаодамия.
Певец Орфей из Тартара не вывел ли
Свою супругу Эвридику мертвую?
Предводительница хора.
К чему, царица, тайны вспоминаешь ты?
Лаодамия.
Что в мире мне осталось, кроме тайн и чар?
Предводительница хора.
Не должно смертным вечный рок оспаривать.
Лаодамия.
Мне рок судил такое, что сверх сил моих.
Предводительница хора.
Молись богам бессмертным, да хранят тебя!
Лаодамия.
Молиться буду я Гекате сумрачной!
Предводительница хора.
Тот гибнет, кто вступает на запретный путь.
Лаодамия.
Погибель лучше, чем томленье вечное!
Ведь я не знала, что мы с ним прощаемся
Навек! Не знала, что тот миг -- последний был!
Когда б на часть единый с ним я свиделась,
Всю страсть мою, и всю любовь сумела б я
Без слов, без жалобы, до предка выразить
Одним объятьем и одним лобзанием!
Предводительница хора.
Царица, ты недоброе замыслила.
Лаодамия.
Что я решила, то свершить сумею я!
Предводительница хора.
Своих страстей не подчиняйся голосу,
Проверь желанья доводами разума.
Мгновенью доверяться -- неразумных путь,
Идет, с клюкой раздумья, мудрость медленно.
Лаодамия.
Раздумывать мне не найдется времени.
В дворце Протесилая мне лишь ночь одну
Осталось быть царицей: ей воспользуюсь.
Хочу его увидеть: плата -- пусть и смерть!
( Стремительно уходит ).
Первый стасим.
Строфа I.
Хор.
Кто, Кипридой сопутствуем,
В Спарту прибыл высокую?
Кто похитил, коварный гость,
Леды дщерь белогрудую!
Иды дальней пастух, копьеносного Приама
Сын любимый, умчал на ладье белопарусной
Менелая жену, честь прекраснейших жен.
Но напрасно ее кроет в гордом он Илии
Месть бесчестных найдет и во прах падут Пергамы.
Антистрофа I.
Слава тем, кто за Родину
Подымает свой мощный меч.
Слава тем, кто с отвагою
В неуклонном падет бою.
Но прекрасней стократ, но безмерно желаннее
О прекрасной жене брань вести беспощадную.
Гектор метить копьем, но Аянт подставляет щит,
Мудр Ментора глас, сын Лаэрта мудрей еще,
И высоко вознес Агамемнон свой царский жезл.
Строфа II.
Всех затмевая могучих и славных воителей
Славой блистает немеркнущей Протесилай,
За других он решился погибнуть.
Первый прянув на вражеский брег.
Другим -- хвалы певцов и слава,
Но первым павшему -- любовь!
Он не забудется
В песнях приветственных,
Будут на струнах лир
Имя его повторять.
Антистрофа II.
Но безотрадная доля жене его выпала.
Что накануне вошла в недостроенный дом.
Первобрачная ночь-- предразлучной,
Волей Мойры, была для нее.
Для всех -- супруга, втайне дева,
Рыдает ранняя вдова.
Как сновидение,
Тканью туманною,
Брак вспоминается,
Грезой, манившей во сне.