Экспедиція к.-адм. Іессена у Гензана.
Наша Владивостокская эскадра уже въ началѣ войны выказала свою лихость. Среди зимы она подъ начальствомъ капитана 1-го ранга Рейденштейна (нынѣ младшаго флагмана Тихоокеанской эскадры) дважды выходила въ открытое море (27-го января -- 2-го февраля и съ 6-го по 17-е февраля) {См. вып. II "Илл. Лѣт." стр. 71 и слѣд.}, наводя страхъ на японское побережье. Затѣмъ въ теченіе почти двухъ мѣсяцевъ о ней не было никакихъ извѣстій. И вдругъ неожиданно 10-го апрѣля на разсвѣтѣ крейсерскій отрядъ подъ флагомъ к.-а. Іессена (это было одно изъ послѣднихъ распоряженій ади. С. О. Макарова) вышелъ въ море, а 12-го апрѣля рано утромъ появился у Гевзана, остановившись въ 5 миляхъ отъ входа въ бухту. Адмиралъ отправилъ въ бухту Гензанъ два миноносца подъ командой лейтенантовъ Александра Н. Пеля (родной братъ погибшаго 9 апрѣля въ Порть-Артурѣ П. Н. Пелля) {Портретъ его см. вып. III "Илл. Лѣт.", стр. 49.} и Дм. Л. Максимова {Портретъ его см. вып. III "Илл. Лѣт." стр. 37.}. Миноносцы, прійдя въ 11 часовъ утра въ глубь Гензанской бухты, нашли тамъ японскій коммерческій пароходъ "Гойемару", вмѣстимостью около 500 тоннъ и приказали командамъ съѣхать на берегъ въ числѣ около 30 человѣкъ и, снявъ бумаги и флаги, командиръ Максимовъ пустилъ судно миной ко дну. Затѣмъ миноносцы возвратились къ эскадрѣ. Вся экспедиція миноносцевъ въ Гѳнзанъ продолжалась около 4 часовъ. Въ Гензанѣ на берегу войскъ не было видно, бухта была пуста, хотя въ этотъ же день на разсвѣтѣ ушли отсюда четыре непріятельскіе контръ-миноносца. Эскадра въ тотъ же день, въ 6 часовъ вечера, усмотрѣли торговое японское паровое судно ("Хагиноура") съ грузомъ военныхъ припасовъ, 300 тоннъ вмѣстимости, и, снявъ съ него всю команду 15 корейцевъ и 12 японцевъ, пустила судно ко дну пироксилиновымъ патрономъ, который былъ заложенъ въ напишу лейтенантомъ Болотниковымъ. Въ тотъ же день, 12-го апрѣля въ 11 час. ночи, приблизительно въ 12 миляхъ отъ бухты Плаксина, былъ остановленъ большой японскій транспортъ въ 4 тысячъ тоннъ "Кинсіумару ", {См. рис. за стр. 48 вып. III "Илл. Лѣт.".} который, принявъ нашъ отрядъ за японскую эскадру, подалъ сигналъ: "везу вамъ уголь". На это ему былъ данъ сигналъ немедленно остановиться. Усмотрѣвъ свою ошибку, команда "Кинсіумару" бросилась къ шлюпкамъ и къ паровому баркасу и разсыпалась на нихъ во всѣ стороны, пытаясь убѣжать, но всѣ были переловлены нашими паровыми катерами. Отправленная на пароходъ подрывная партія лейтенанта Петрова и Рейна усмотрѣла 4 орудія 47-миллиметроваго калибра, но первоначально людей не замѣтила; затѣмъ въ запертой каютѣ найдено 6 пѣхотныхъ офицеровъ, которые безъ сопротивленія сдались. При дальнѣйшемъ осмотрѣ оказалось въ носовомъ трюмѣ около 130 нижнихъ чиновъ пѣхоты. На предложеніе сдаться они отвѣтили отказомъ. Тотчасъ это было по мегафону (большому рупору) доложено адмиралу, стоявшему въ о кабельтовыхъ, т.-е. въ полутора верстахъ, и получено приказаніе подрывной партіи покинуть пароходъ. Когда катеръ подходилъ къ "Кинсіумару", пѣхота открыла огонь, которымъ ранены легко (въ мягкія части ногъ) кочегаръ Пшеничный и подручный рулевой Проскурякъ. Тогда приказано было пустить самодвижущуюся мину и дать нѣсколько выстрѣловъ. Черезъ полчаса пароходъ пошелъ ко дну. Кромѣ снарядовъ и провіанта, пароходъ везъ для эскадры адмирала Накамуры 1500 тоннъ угля. Всѣхъ взято въ плѣнъ на этомъ пароходѣ 183 человѣка, въ томъ числѣ 17 офицеровъ разныхъ чиновъ {"Kinshia Мага" -- пароходъ общества "Nippon Yasen Kaisba", самаго большаго пароходнаго предпріятія Японіи, поддерживающаго почтовое сообщеніе Японіи не только съ Азіей, но и съ Европой и Америкой; въ началѣ войны вмѣстѣ съ 30-го другими лучшими судами этой компаніи "Kinshia Maru" былъ взятъ японскимъ правительствомъ и обращенъ въ военный транспортъ, причемъ на немъ была поставлена незначительная скорострѣльная артиллерія, годная лишь для отраженія атаки миноносокъ (четыре пушки Гочкиса 47 миллим. калибра, стрѣляющія снарядами вѣсомъ въ 3 1/2 фунта). "Kinshiu Maru" построенъ въ Англіи въ 1891 г., имѣетъ 8,967 регистр. тоннъ, водоизмѣщеніе его около 4,000 тоннъ, средняя скорость хода -- 13 узловъ. Вообще "Kinshia Maru" очень напоминаетъ построенные въ Англіи же двумя годами позже наши пароходы Добровольнаго флота "Ярославль" и "Тамбовъ", но только немного меньше ихъ (на 400 регистр. тоннъ) и на 7* ума быстроходнѣе. На пароходѣ находился десантный отрядъ. Всего же на "Kinshia Мага" было, вѣроятно, 609 чел. (полубатальонъ пѣхоты въ составѣ 463 чел. и при нихъ 86 кули и экипажъ судна изъ 71 чел.). Грузъ "Kinshiu Maru" состоялъ изъ 1,500 тоннъ угля, нѣсколькихъ сотъ тоннъ риса и равныхъ военныхъ припасовъ,-- обоза двухъ ротъ, а также и запасовъ для гарнизона Гензана (въ общемъ "Kinshiu Maru" поднимаетъ до 2,600 тоннъ груза).}.
Вотъ списокъ этихъ военноплѣнныхъ японцевъ:
1) Капитанъ-лейтенантъ Мизогучи, 2) лейтенантъ Іеда, 3) капитанъ Сійна, 4) поручикъ Терада, 5) поручивъ Іокода, 6) подпоручикъ Хигаки, 7) заурядъ-офицеръ Васи, 8) атташе консульства въ Генванѣ капитанъ Сакурой, 9) капитанъ Яги, 10) механикъ Нумай, 11) механикъ Дой, 12) механикъ Іоудвука, 13) механикъ Хузита, 14) офицеръ Авамацу, 16; офицеръ Оказаки, 16) офицеръ Фукоура, 17) казначей Сушихара, 18) казначей Сушимота, 19) студентъ торговой школы Оно, 20) студентъ торговой школы Отани, 21) почтовый чиновникъ Кондо, 22) почтовый чиновникъ Кеда, 23) капитанъ Синоваки, 24) механикъ Онаси, 25) казначей Таки, 26) офицеръ Мацу (3--7 принадлежали въ 88 пѣх. полку 4-й дивизія, 9--22 въ экипажу потопленнаго торговаго парохода "Кинсіумару", 23--26 къ экипажу потопленнаго парохода "Хагиноура"), Кромѣ того 182 нижніе чина, списокъ которымъ будетъ доставленъ дополнительно.
Нижніе чины японской службы:
Съ торговаго парохода "Кинсіу-Мару".
1) Дай-Такемацу, 2) Кусано-Хосинъ, 3) Томосиге-Кикутаро, 4) Мики-Сикатаро, 5) Нисигуча-Фусатаро, 6) Кіомото-Кіомацу, 7) Камеяжа-Кикузиро, 8) Локи-Котаро 9) Фузита-Какузо, 10) Мотонаго-Рійчи, 11) Номура-Рокуро, 12) Икебе-Хейгоро, 13) Накамура-Сигеру, 14) Ямада-Сукезиро, 15) Нагао-Іоситаро, 16) Хосой-Чіотаро, 17) Хирага-Сигеру, 18) Наказу-Канесяро, 19) Учида-Сивкичи. 20) Мацухара-Сабуро, 21) Такеучи-Хякутаро, 22) Китао-Чіокчи 23) Ямагучи-Кесатаро, 24) Икава-Каіокичи. 25) Хамабото Сантаро, 26) Эгучи-Юносинъ, 27) Осима-Танзя, 28) Фузій-Зіосуи, 29) Такасахи-Укичи, 30) Нисида-Токутаро, 31) Накамото-Симекичи, 32) Міоси-Чіузи, 33) Сузики-Тунекячи 34) Араки-Кіусиро, 35) Накамото-Кичимацу, 36) Хамада Сіоносинъ, 37) Кавакито-Кинзиро, 38) Сакай-Гихейзи, 39) Тахахаси-Цурумацу, 40) Мацуо-Гентаро, 41) Маринаго-Кичиро, 42) Контани-Садакичи, 43) Цкахаро-Куаазиро, 44) Яга-Точокичи, 45) Симохиса-Кимизи, 46) Такахаси Киктичи, 47) Мочи-Манкичи, 48) Нисиканчи-Секимацу 49) Кахіосеко-Зинсуке, 50) Коно-Касасуке, 51) Китазяма Манзиро, 52) Асано-Мявору, 53) Танизина-Наокичи, 54) Накано-Санкичи, 55) Харада-Кингеро, 56) Окабе-Синтаро 57) Каваниси-Магойчи, 58) Сакурай-Матазиро, 59) Иваки Такузиро, 60) Азума-Кизо, 61) Ясукава-Хачитаро, 62) Теризаки-Хачитаро. 63) Токутояи-Вахей, 64) Яцухиро-Вакизиро, 65) Иноуе-Тецузиро. 66) Уено-Манзо, 67) Остани-Нехачи, 68) Фукусимо-Кійчиро, 69) Физимура-Іонетаро 70) Моріаха-Яхейзн. 71) Осучи-Дайкичи, 72) Анцуку-Оникичи, 73) Нагахама-Хиротаро, 74) Самото-Сакузиро, 75) Танигава-Оасатаро, 76) Сябу-Синичиро, 77) Терамуро-Яйчиро, 78) Яно-Сосиро, 79) Оойтате-Кинзиро, 80) Ковдо-Мотозиро, 81) Фузисаки-Наотаро, 82) Касамото-Камекичя, 83) Фузій-Савакичи. 81) Фуэито-Сіуячиро. 85) Накавиза-Тацузи, 86) Фувіи-Томоичи, 87) Оно-Кахокичи, 88) Кондо-Хавзи, 89) Ивасима-Манкума, 90) Нози-Тамокичи, 91) Курода-Юузи, 92) Юги-Кокичи, 93) Юги-Кеничи, 94) Такаяха-Кумайчи, 95) Осафуно-Рейтаро, 96) Осафане-Іонеичи, 97) Ямада-Куматоро, 98) Осафуце-Вакахацу, 99) Катагяри-Исаку, 100) Сасаки-Іевезо, 101) Носиро-Мііокчи, 102) Осафуне-Сабуро, 103) Ахабе-Мойчи, 104) Мацуда-Отозиро, 105) Фузита-Сакатаро. 106) Кобаяси Торасуке, 107) Хаткеяма-Итаро, 108) Котомори-Тадази, 109) Кабаяси-Сизуо, 110) Яхадо-Токутаро, 111) Нацумм-Кеничи, 112) Кумазаки-Масаяосуке, 113) Такемото-Сичтаро, 114) Кавамото-Рокуй, 115) Когагаря-Увазиро, 116) Тогава-Киничи, 117) Сувада-Кичисуко, 118) Камае-Масутаро, 119) Мори-Учиро, 120) Сори-Учисуке, 121) Кувабаро-Манзиро, 122) Танида-Мацутаро, 123) Нійя-Таро, 124) Окааки-Зихимацу, 125) Кибана-Ріокичи, 126) Хата-Мицузиро, 127) Казитани-Какузи, 128) Нійя-Івакичи, 129) Минато-Учимацу, 130) Хихехія-Сазіу, 131) Макамуро-Квитаро, 132) Ивемото-Канзиро, 133) Іокооку-Тохита, 134) Ямада-Томекичи, 135) Нака-Кикумацо, 136) Накахчагаси-Мацутаро, 137) Ханафуса-Секихацо, 138) Іекимото-Сайсуке, 139) Ямавак-Кинемацу, 140 Ори-Фукумацу, 146) Киносита-Кумезо, 147) Ямавако-Учитаро, 148) Іосиното-Сіотаро, 149) Хаяозаки-Мацутаро, 150) Танимура-Хаякичи, 151) Уцунохія-Умекичи, 152) Мукая-Кацугаро, 153) Сіоси-Сосоро, 154) Токумизо-Аракичи, 155) Окимото-Такозиро. 156) Іомкичи-Сааосуке, 157) Ота-Іосикичи. 158) Мацуо-Сіокичи, 159) Чикамацу-Исевичи, 160) Иигая-Нтаро.
Съ торговаго парохода "Хагиноура-Мару".
161) Хигаси-Тасаку, 162) Ханафуса-Ясузиро, 163) Танака-Мацувосуке, 164) Хаяси-Усяносуке, 165) ХвгасяТайчы, 166) Кабаяся-Іонекячи, 167) Хмгасв-Квавза, 168) Накумуро-Чіово, 169) Явото-Санносуке, 170) Кога-Масатаро, 171) Іосій-Сситапо, 172) Кан-Току-Сей, 173) Кин-Тон-У, 174) Кин-Чи-Ва, 175) Ан-Чіо-Би, 176) Чу-Тун-Сонъ, 177) Ван-Пау, 178) Ко-іонъ-по, 179) Ханіонъ-іи, 180) Кин-шан-вао, 181) І-іончу, 182) Шешян-у.
Изъ частнаго письма одного моряка Владивостокской эскадры къ матери, живущей Харьковѣ, "Южный Край" приводитъ интересныя выдержки:
9-го апрѣля мы спокойно стояли еще во Владивостокѣ -- дома, и 10-го я даже собирался идти къ знакомымъ.
Неожиданно же, когда утромъ я всталъ, то узналъ, что мы уже куда-то идемъ, и машины -- работаютъ! До того этотъ уходъ былъ для всѣхъ неожиданностью, что каждый, кто вставалъ -- удивлялся! Мы думали, что идемъ на ученье! Когда мы еще трогались съ мѣста -- въ гавани -- то спустился такой густой туманъ, что даже шагахъ въ 60 ничего не было видно!
Такъ мы и вышли въ туманѣ. Воображаю, что было съ городскими жителями, когда туманъ прошелъ и они увидѣли, что крейсеровъ нѣтъ! А они на крейсера надѣются, кажется, больше, чѣмъ на самую крѣпость Владивостокъ!
Только мы прошли версты 1 1/2 -- 2, остановились, такъ какъ дальше нельзя было идти изъ-за тумана. Къ вечеру туманъ немного разсѣялся, и мы осторожно прошли чрезъ мѣсто, гдѣ разставлены подводныя мины для японцевъ. Тутъ, такъ какъ съ берегомъ мы покончили счеты и, значить, никакіе слухи не могли уйти съ кораблей, собрались на "Россію" къ адмиралу всѣ командиры на военный совѣтъ. Долго они судили и рядили и, наконецъ, радостные окончили.
До этого у всѣхъ офицеровъ было довольно мрачное настроеніе изъ-за неизвѣстности. Съ вами были 2 студента института восточныхъ языковъ. Одинъ студентъ-спеціалистъ по корейскому языку, другой -- по японскому, такъ мы и зовемъ ихъ: "кореецъ" и "японецъ". Взяли ихъ на случай высадки или даже просто встрѣчи съ непріятелемъ, какъ переводчиковъ. Взяли ужо давно,-- съ мѣсяцъ.
Какъ только узнали, куда и за чѣмъ идемъ, всѣ офицеры моментально повеселѣли.
Захватили мы миноносцы съ собой и пошли. Туманъ былъ такой, что рядомъ съ нами -- саженъ 8--10 -- шелъ миноносецъ, а его не было видно хотя, слышно -- великолѣпно.
Нѣсколько разъ они отставали и терялись. Искать ихъ приходилось по нѣсколько часовъ.
Все это было 10-го апрѣля. 11-го апрѣля по нашему безпроволочному телеграфу начинаютъ откуда-то изъ пространства -- въ туманѣ же -- получаться какія-то кабалистическія шифрованныя телеграммы. Мы такъ и рѣшили, что около насъ прошли японскіе военные корабли, но ни мы -- ихъ, ни они -- насъ изъ-за тумана не видѣли. Такъ и разошлись. Японцы-то не знали, что мы ушли изъ Владивостока, да еще потихоньку.
Всѣ сутки шли мы въ туманѣ.
12-го утромъ подошли въ Гензану, пересадили на миноносцы нашихъ студентовъ-переводчиковъ и отпустили ихъ въ бухту, чтобы разспросить береговыхъ жителей,-- какъ и что! Они взяли съ собой громадные словари и поѣхали. Мы остались на морѣ поджидать ихъ.
Наконецъ, часа чрезъ 4 миноносцы вернулись. Въ трубу еще издали было великолѣпно видно, какъ у студентовъ широко расплылись улыбки. Еще бы! Вернулась живыми, а главное,-- невредимыми изъ самаго непріятельскаго гнѣзда!.."
"Около 10 1/2 часовъ вечера мы видимъ, что намъ перерѣзаетъ дорогу какой-то пароходъ. Мы -- къ нему. Тотъ -- къ намъ. Должно быть, такъ думали, что мы -- свои! Уже близко ваши окликнули ихъ по-англійски. Оттуда очень радостно и довольными голосами отвѣчаютъ: "JapoB"! Тутъ имъ сказали, что мы -- русскіе крейсера. Поднялась тамъ возня! Съ того парохода начали разбѣгаться во всѣ стороны шлюпки, но ихъ перехватилъ "Богатырь". Наконецъ, когда выстрѣлили второй разъ -- безъ бомбы, то на нашу "Россію" пріѣхали три офицера и отдали свои сабли -- сдались! Ихъ допросили и узнали, что пароходъ безъ войска. Лейтенантъ поѣхалъ съ матросами и ружьями осмотрѣть пароходъ. Тамъ оказалось, вопреки словамъ офицеровъ, иного японскихъ солдатъ, которые очень зло смотрѣли на нашихъ и боялись лишь револьверовъ. Потомъ ихъ перевезли съ офицерами на "Россію" и поставили часовыхъ. Нѣсколько же человѣкъ ихъ не хотѣли идти въ плѣнъ и начали стрѣлять въ васъ и прострѣлили наши дымовыя трубы. Команда нашла потомъ массу пулекъ.
Наконецъ, они ранили нѣсколькихъ нашихъ матросовъ. Адмиралъ разсердился и велѣлъ имъ отвѣчать тѣмъ же. Около 2 часовъ ночи мы пустили мину и пароходъ взлетѣлъ на воздухъ.
Захваченные плѣнные тихо и смирно сидятъ въ каютахъ съ часовыми. Ихъ 8 офицеровъ и большое число команды -- съ виду совсѣмъ мальчишекъ.
Ведутъ себя очень прилично. Они говорятъ, что предполагали въ нашихъ корабляхъ англичанъ, французовъ, американцевъ, кого угодно,-- только не русскихъ! Поражены ужасно. Офицеры сидятъ себѣ тихо и разсматриваютъ журналы, которые мы дали имъ для развлеченія, или слушаютъ граммофонъ. Команда же японская все время лежитъ вповалку и спитъ.
Ужасно жалко самаго парохода. Онъ былъ очень хорошій, но взять его съ собой намъ нельзя было, такъ какъ онъ могъ связать насъ, а спѣшили дальше.
Всю ночь мы шли въ туманѣ и утромъ пришли къ русскому берегу".
О той же экспедиціи к.-а. Іессена въ "Нов. Дня" приведены любопытныя подробности въ писькѣ подшкипера съ "Богатыря" изъ Владивостока отъ 15-го апрѣля. Въ письмѣ читаемъ:
"Эскадра ваша состояла изъ трехъ крейсеровъ -- "Россіи", "Громобоя" и "Богатыря", и 2-хъ миноносокъ. На дорогѣ къ Генаану ничего не замѣтили и тамъ въ самую бухту крейсера не входили, ходили развѣдать однѣ только миноноски и, встрѣтивъ тамъ транспортное судно, взорвали его, послѣ этого пошли въ гор. Хакодате, порядочно его бомбардировали. Миноносцевъ пустили обратно во Владивостокъ. Часамъ въ 4-мъ вечера показался дымовъ, съ "Россіи" былъ поданъ сигналъ: "Богатырю" дать полный ходъ", и стрѣла "Богатырь" въ нѣсколько минуть сталъ настигать обрисовывавшееся все яснѣе и яснѣе какое-то судно. Немного спустя, сверху, съ трубы, разсмотрѣли, что это транспортное японское судно. Какъ извѣстно, всѣ транспортныя добровольныя суда, какихъ бы націй они ни были, въ военное время военными судами останавливаются и осматриваются офицеромъ и ранѣе по расписанію назначенными для этого 10--15 человѣкъ изъ команды. Я находился въ этомъ расписаніи и поэтому долженъ былъ приготовиться къ съѣзду на японское судно, и вотъ, пока я бѣгалъ за ремешкомъ въ револьверу и опять вышелъ на верхнюю палубу, японское судно было уже совсѣмъ близко; мы теперь шли ему прямо на перерѣзъ, и какъ ни старалось оно удрать, но теперь, остановленное пушечнымъ выстрѣломъ, должно было покориться. Въ это время подходили и окружали его другіе два наши крейсера, японскому транспорту былъ данъ сигналъ, чтобы всѣ люди садились на шлюпки и переходили на наши суда Погода была тихая, и они уже черезъ четверть часа вдѣвали по штормъ-трапу, на нашъ крейсеръ; ихъ было всего 27 человѣкъ, между ними были корейцы. Всѣ съ покорными физіономіями, снявъ фуражки, становились во фронтъ, какъ имъ указывали. Одинъ пожилой кореецъ очень трусилъ, дрожалъ, кланялся, складывалъ по-язычески руки, какъ на молитвѣ, и что-то бормоталъ,-- очевидно, боясь, какъ бы его не убили; его успокаивали; остальные были болѣе или менѣе равнодушны, кромѣ японца, капитана судна, у котораго, кромѣ всего еще выражалась жалость къ своему судну. Одинъ высокій молодой кореецъ въ своемъ богатомъ шелковомъ балахонѣ и фантастическомъ колпакѣ вызвалъ смѣхъ, когда, вылѣзая, онъ, какъ-то сгорбившись, смѣшно кланялся и глупо улыбался. Всѣхъ ихъ обыскали и помѣстили въ носовомъ отдѣленіи судна, приставивъ часовыхъ. Затѣмъ спустили вельботъ и, кромѣ гребцовъ, насъ, назначенныхъ б человѣкъ къ осмотру судна во главѣ съ офицеромъ и еще двумя японцами: капитаномъ и однимъ матросомъ, мерекающимъ по-русски, отвалили на транспортъ.
"Дорогой, кромѣ всего, мнѣ поручено еще слѣдить за матросомъ, и въ случаѣ съ его стороны чего-либо такого, пустить ему пулю: какъ-то жутко было отъ этой возможности убить человѣка; я смотрѣлъ на его раскосые глаза и думахъ, разъ судно сдалось и экипажъ его находится у насъ, то ничего такого быть не можетъ. Съ револьверами въ рукахъ вошли мы на японское судно; тамъ никого не было. Мнѣ велѣли опустить и взять съ собой развѣвавшійся на флагштокѣ ихъ судовой флагъ. На суднѣ требовалось забрать книги, всѣ бумаги и осмотрѣть грузъ, который оказался сушеной рыбой и какой-то зеленью. Въ камбузѣ (кухня) шипѣла пережарившаяся картошка и другая ѣда. Очевидно, они собирались было ужинать. Въ командирской рубкѣ валялись равныя японскія вещицы, морскія вещи, морскія принадлежности и два-три чемодана; одинъ, съ бумагами, ввали на шлюпку, въ другомъ, сломавъ замокъ, я нашелъ разное платье, сткляночки съ чѣмъ-то, картинки и другое не нужное въ дѣлу, все это обратно бросили въ уголъ; всего на транспортѣ были недолго, торопилъ офицеръ и, взявъ еще для образца рыбы и зелени, отвалили обратно. Мнѣ хотѣлось подольше быть тамъ, тѣмъ болѣе, что кое-гдѣ не заглянули, а все было такъ интересно, и передъ отъѣздомъ, когда уже всѣ сходили по трапу, я еще по дорогѣ выдернулъ изъ шкафа въ рубкѣ одинъ ящикъ, тамъ загремѣла японская фарфоровая чайная посуда, я сбѣгалъ на шлюпку. Черезъ нѣсколько минутъ пароходъ былъ взорванъ.
"Весь этотъ вечеръ мы разсматривали ненужные въ дѣлу японскіе журналы, захваченные вмѣстѣ съ другими бумагами, какъ въ 11-мъ часу, слышимъ, попался другой пароходъ и на этотъ разъ совсѣмъ большой. Всѣ, кто и спалъ, высыпали на верхнюю палубу, транспортъ стоялъ окруженный нашей эскадрой, съ него ожидали команду, но никто не показывался, тогда освѣтили боевыми фонарями (солнцами) и сейчасъ же замѣтили уходящихъ въ сторону нѣсколько японскихъ шлюпокъ; они хотѣли удрать на шлюпкахъ, но ихъ безъ особаго труда догнали спущенныя въ моментъ наши шлюпки и подгоняли назадъ; тамъ были вооруженные японскіе офицеры и матросы; оказывать сопротивленіе, имъ, конечно, было безразсудно. На нашъ крейсеръ приняли только одну шлюпку -- 16 чел., около ста человѣкъ на "Россію" и столько же на "Громобой". Транспортъ былъ осмотрѣнъ съ "Россіи", загруженъ онъ былъ боевыми припасами и снарядами и, кромѣ того, тамъ оставалось еще много людей. Этотъ транспортъ тоже взорвали, но онъ не пошелъ сразу ко дну, а съ него открылась ружейная пальба не пожелавшими его покинуть (вѣроятно, они думали, что его возьмутъ на буксиръ и приведутъ во Владивостокъ), тогда съ "Россіи" по немъ открыли огонь, и это третье судно со всѣмъ находившимся на немъ пошло ко дну.
"На "Россіи" -- двое или трое раненыхъ. Пули свистѣли и надъ нашимъ крейсеромъ, и одна такъ близко просвистѣла надъ моимъ ухомъ, что я теперь считаю себя "обстрѣленнымъ", а раньше мы думали, что это летитъ что-то отъ взрывовъ на транспортѣ. Отъ пальбы и взрыва иллюминація была "необыкновенная", судно разбивали на близкомъ разстояніи и слышно было, какъ попадали снаряды въ желѣзо и все разрушали.
"На слѣдующій день ничего не видали. Ночью былъ страшный туманъ, наши крейсеры растерялись, пришлось давать свистки, и только потому, что курсъ извѣстенъ, крейсеры опять сошлись. "Громобой" чуть-чуть не наѣхалъ на насъ сзади. Послѣ говорили, что совсѣмъ близко прошла японская эскадра. На утро прояснилось, но наши крейсеры поворотили обратно во Владивостокъ, куда благополучно и прибыли, пробывъ въ морѣ пять сутокъ.
"Всѣхъ плѣнныхъ свезли въ городъ и передали армейскимъ. Оставили на нашемъ суднѣ одного матроса-японца, что умѣетъ говорить по-русски; заплакалъ онъ, когда его оставили у насъ одного".
Г. Еждинскій описывая въ "Львовской Газетѣ" ("Gazeta Lwowska"), какъ японецъ относится къ вопросу смерти или плѣна, передаетъ, между прочимъ, разсказъ японца Цуйоза, почти нищаго, служившаго на "Кинсіюмару" чернорабочимъ:
Дѣло было ночью. Я вмѣстѣ съ тремя товарищами улегся на палубѣ вблизи рѣшетки, закрывающей машинное отдѣленіе и спалъ преспокойно въ теплѣ пять часовъ. Неожиданный толчокъ заставилъ насъ проснуться. Оказалось, что машина перестала работать; на кораблѣ была суматоха. Я сообразилъ сейчасъ же, что насъ атакуютъ русскіе. Палуба между тѣмъ наполнялась солдатами, спавшими, согласно распоряженію начальства, въ платьѣ. Въ глубокомъ молчаніи солдаты выстраивались на палубѣ. Всѣ офицеры съ шашками на-голо стояли на своихъ мѣстахъ. Царствовала глубокая тишина. Было свѣжо, ощущалась сильная качка.
Нужно замѣтить, что мы оставили И-вонъ въ 6 часовъ вечера и слѣдовали въ Гензанъ. Сначала насъ сопровождало нѣсколько миноносцевъ, но спустя часъ они насъ оставили и поплыли въ другую сторону. "Кинсіюмару" былъ чудный большой корабль; у солдатъ были прекрасныя помѣщенія. Зачѣмъ оставили насъ миноносцы, я не знаю.
Я бросился на носъ корабля, гдѣ собралось около пятидесяти человѣкъ нашего брата, носильщиковъ. Отъ нихъ я узналъ, что насъ преслѣдуетъ русскій броненосецъ, стрѣлявшій уже въ насъ изъ пушки. Нѣсколько прояснилось, изъ-за тучъ глянула луна, и я ясно увидѣлъ невдалекѣ громадный корабль. Два другіе парохода виднѣлись вдали. Къ нашему пароходу направились два миноносца. Я узналъ также, что нашъ капитанъ ведетъ переговоры съ русскими. Было очень холодно, и нѣсколько штатскихъ, бывшихъ на нашемъ пароходѣ, кутались въ шубы. Всѣ матросы находились на мостикѣ и чего-то ожидали. Возлѣ нихъ не было ни одного солдата и стояли только капитанъ Сакурди, командующій 37-й ротой, ѣхавшей на пароходѣ, и два офицера. Спустя нѣсколько минуть, русскій корабль сдѣлалъ два сигнала красными фонарями, послѣ чего къ намъ подошелъ миноносецъ, и на палубѣ появились русскій офицеръ съ револьверомъ въ рукѣ и два матроса съ кортиками на-голо. Съ другой стороны подошелъ къ нашему кораблю другой миноносецъ. До сихъ поръ всѣ огни на русскихъ корабляхъ были потушены, но въ эту минуту на броненосцѣ появилась масса огней. Я yeналъ, что русскіе требуютъ, чтобы наши солдаты положили оружіе и перешли на русскіе корабли, на что капитанъ, офицеры, и всѣ солдаты отвѣтили, что сдаваться не намѣрены. Тѣмъ временемъ были спущены три лодки, на которыя перешли всѣ пассажиры, прислуга и мы, носильщики.
Въ тотъ моментъ, когда я помѣстился въ лодкѣ, раздался страшный взрывъ, громадный столбъ воды поднялся вверхъ и залилъ палубу, корабль сильно накренился на лѣвый бокъ. Русскіе пустили мину въ нашъ корабль. Я видѣлъ, какъ матросы бросились съ мостика въ воду, на мостикѣ же заняли мѣста наши солдаты, стоявшіе на колѣняхъ. Стоять на ногахъ было невозможно, такъ какъ мостикъ сильно накренился. Солдаты цѣлились и стрѣляли изъ ружей. Русскіе открыли канонаду изъ пушекъ, и черезъ минуту мостикъ былъ уничтоженъ. Луна спряталась за тучи и мы уже ничего не видѣли. Стоялъ страшный шумъ, крикъ, пальба, и разобрать что-либо въ этомъ хаосѣ было невозможно. Въ нашей лодкѣ находилось шестнадцать человѣкъ. Мы старались плыть возможно тише, чтобы врагъ не замѣтилъ насъ. Къ счастью, тучи все время покрывали небосклонъ. Мы видѣли, какъ число нашихъ солдатъ все уменьшалось, крики "ниппонъ, банзай" были все рѣже и рѣже и, наконецъ, раздался взрывъ и все смолкло. Мы плыли по направленію къ западу. Наступило утро, поднялся туманъ, давшій намъ возможность плыть незамѣченными, к къ вечеру слѣдующаго дня мы, умирая отъ усталости, вышли на берегъ. На другихъ лодкахъ спаслось еще сорокъ пять человѣкъ. Отъ нихъ мы узнали, что многіе солдаты сдѣлали "харакири" вспарываніе живота саблями.
-- Лучше умереть, чѣмъ попасть въ плѣнъ къ врагу. Такъ повелѣваетъ честь,-- закончилъ свой разсказъ японскій носильщикъ.
Опубликованныя въ концѣ мая письма изъ Японіи, полученныя въ Лондонѣ, даютъ интересныя подробности о гибели японскаго транспортнаго судна "Кинсіюмару". Японскимъ офицерамъ былъ съ русской стороны данъ одинъ часъ на размышленіе. Ровно черезъ часъ японскій капитанъ заявилъ своимъ солдатамъ, что предоставляетъ имъ поступать такъ, какъ подскажетъ имъ чувство патріотизма, а самъ онъ вмѣстѣ съ другими покончить съ собою. Тотчасъ же капитанъ и офицеры спустились въ нижній этажъ судна и больше не показывались.
Солдаты остались одни и продолжали совѣщаться. Одинъ изъ нихъ напомнилъ имъ, что дивизія, къ которой они принадлежатъ, должна искупить въ глазахъ націи тяготѣющій надъ нею грѣхъ. Тридцать лѣтъ тому назадъ одинъ батальонъ этой дивизіи, стоявшій въ Асахи, бѣжалъ предъ мятежниками, и съ тѣхъ поръ въ народѣ сложилось мнѣніе, что чины гарнизона Асахи -- трусы. Солдаты рѣшили, что пришло время, когда надо смыть съ дивизіи пятно позора и открыли пальбу по русскимъ судамъ. Пальба не причинила никакого вреда. Вдругъ раздался страшный взрывъ, и "Кинсіюмару" сталъ погружаться въ воду. Японцы, оглушая воздухъ криками "банзай!", наносили другъ другу смертельные удары штыками, пока, наконецъ, судно, разорванное пополамъ, не исчезло въ пучинѣ.
15-го апрѣля наша эскадра вернулась во Владивостокъ. Привезенные плѣнные въ въ тотъ же день, вечеромъ, были отправлены съ поѣздомъ въ Европейскую Россію.
Въ корреспонденціи "Одесскаго Листка" изъ Владивостока разсказывается, какъ встрѣчали тамъ плѣнныхъ японцевъ съ "Кинсіу-мару".
Отношеніе публики къ плѣнныхъ было самое корректное. Не только офицеры внутри оцѣпленія, но и любопытные, и простой народъ, тѣсно притиснувшійся къ шпалерамъ стрѣлковъ и смотрящій на японцевъ тысячью внимательныхъ главъ, держитъ себя съ достоинствомъ и спокойно. Ни тѣни злорадства или ненависти ни во взглядахъ, ни въ разговорахъ. Скорѣе сочувствіемъ къ чужому, хотя и враждебному горю вѣетъ отъ сдержаннаго спокойствія толпы. Лейтенантъ Рейнъ (съ "Россіи"), сдававшій плѣнныхъ комендантскому штабъ-офицеру полковнику Ритергольму, вѣжливо и мягко, по-англійски проситъ у японскаго полковника (маіора?) то тѣхъ, то другихъ объясненій по поводу остальныхъ плѣнныхъ. Какой-то офицеръ подходитъ къ японскимъ офицеромъ съ раскрытымъ портъ-сигаромъ и предлагаетъ имъ папиросы. Японцы церемонно кланяются и закуриваютъ.
Плѣнные изъ нижнихъ чиновъ построены нѣсколькими линіями, въ военномъ порядкѣ, почти по ранжиру, въ двѣ шеренги. Бросается въ глаза ихъ малый ростъ. Рѣдкіе изъ нихъ больше минимальнаго роста нашего новобранца -- 2 1/2 вершковъ. Стоящій часовымъ около нихъ красавецъ-матросъ съ "Россіи" со своими лихо закрученными усами и громаднымъ ростомъ кажется обитателемъ другой планеты.
Вотъ около одного по-европейски одѣтаго японца стоятъ нѣсколько офицеровъ и разговариваютъ съ нимъ по-русски.
-- Ну, чего ломаться! Вѣдь понимаешь же по-русски,-- добродушно убѣдительно говоритъ офицеръ.-- Вѣдь былъ же ты здѣсь, во Владивостокѣ!
Японецъ молчитъ, но по лицу его видно, что онъ отлично понимаетъ, что ему говорятъ. Лукавая, сдерживаемая улыбка дрожитъ на его лицѣ.
-- Да онъ, можетъ быть, дѣйствительно не понимаетъ?
-- Помилуйте, ваше благородіе,-- торопливо заговорилъ бѣлокурый матросъ, озираясь за офицеровъ.-- Онъ теперь, значитъ, пришипился и молчитъ. Я его даже очень хорошо знаю. Онъ былъ на Продольной, гдѣ самые эти были японскіе. Чего скрываешься?
Японецъ поднялъ глаза къ небу, какъ бы разсматривая облава, толстымъ закорузлымъ пальцемъ почесалъ переносицу и вдругъ улыбнулся широкой улыбкой. Мы невольно засмѣялись и отошли прочь. И это былъ не единственный, котораго мы узнали.
Передъ отъѣздомъ съ пристани старшій изъ плѣнныхъ просилъ лейтенанта Рейва передать благодарность нашимъ морякамъ за вполнѣ джентельмэнское отношеніе къ плѣннымъ. На вокзалѣ, передъ отходомъ поѣзда, одинъ изъ плѣнныхъ тоже произнесъ благодарственный спичъ и кланялся, прижимая руку къ околышу.
Этотъ подвигъ нашей крейсерской эскадры произвелъ необычайный переполохъ въ Японіи. Японцевъ потревожилъ самый фактъ. появленія русскихъ миноносцевъ у Гензанскаго рейда, не говоря уже о томъ, что въ одинъ день японцы потеряли три коммерческія судна въ 4,800 рег. тоннъ, стоящихъ болѣе 1/2 милл. рублей, а съ грузомъ -- до 3/4 милл. рублей. Важнѣе всего, конечно, потеря свыше 600 чел. офицеровъ, солдатъ, матросовъ и кули, т.-е. почти столько же, сколько обычно теряется при большомъ морскомъ сраженіи, или при порядочномъ дѣлѣ на сушѣ.
Что же дѣлала въ это время японская сторожевая эскадра? По японскимъ оффиціальнымъ даннымъ, эскадра адмирала Камимуры будто бы дважды подходила къ Владивостоку, въ первый разъ 12-го апрѣля, т.-е. въ то время, когда адмиралъ Гессенъ былъ у Гензаыа; пройдя очень близко мимо русской эскадры, направлявшейся къ югу, и не замѣтивъ нашихъ судовъ въ густомъ туманѣ, Камимура будто бы продолжалъ путь къ Владивостоку. Тотъ же туманъ помѣшалъ Камимурѣ бомбардировать Владивостокъ. 12-го апрѣля Камимура повернулъ назадъ къ Гензану, причемъ 13-го снова прошелъ мимо нашей эскадры, возвращавшейся послѣ потопленія трехъ пароходовъ во Владивостокъ. Придя въ Гензанъ въ этотъ же день и узнавъ о судьбѣ "Кинсіу-мару", Камимура на слѣдующій день бросился къ Владивостоку, но было уже поздно. Эта исторія двукратной экспедиціи Камимуры къ Владивостоку крайне неправдоподобна и, повидимому, пущена въ ходъ японцами съ цѣлью оправдаться въ своей небрежности, поведшей къ катастрофѣ съ "Кинсіу-мару". Во-первыхъ, 12-го апрѣля японская эскадра у Владивостока не была: туманъ не могъ помѣшать днемъ различить подходящую эскадру, какъ этому не помѣшалъ туманъ 16-го апрѣля. Затѣмъ, два раза (11-го и 13-го апрѣля) большія эскадры, одна въ 6, другая въ 16 вымпеловъ, расходятся въ туманѣ; этотъ же туманъ и третій разъ помогаетъ намъ, и 11-го числа конвоирующіе "Кинсіу-мару" японскіе миноносцы теряютъ изъ вида огромный пароходъ и не слышатъ выстрѣловъ нашихъ 8-ми дюймовыхъ орудій съ "Россіи". Итакъ, всего за 5 дней 5 разъ насъ спасаетъ отъ японскаго нападенія все тотъ же-туманъ, который, однако, не спасъ отъ нашихъ крейсеровъ три японскіе парохода. Не слишкомъ ли много тутъ тумана, явно покровительствующаго адм. Іессену и враждебнаго адм. Камимурѣ? Гораздо вѣроятнѣе, какъ высказано военно-морскимъ обозрѣвателемъ "Русск. Вѣд.", что японскій главный морской штабъ (т.-е. начальникъ штаба адм. Ито), убаюканный двухмѣсячнымъ отсутствіемъ извѣстій о Владивостокской эскадрѣ, спохватился лишь послѣ гибели "Кинсіу-мару", и что Камимура получилъ приказъ идти къ Владивостоку не 10-го, а 13-го апрѣля. И для спасенія своей репутаціи адм. Ито взвалилъ отвѣтственность на подчиненнаго контръ-адмирала, а Камимура (по соглашенію съ Ито?) свалилъ вину на злокозненный руссофильскій туманъ.
