Пріемная комната новаго дома Эвлина. Въ углу, за ширмами, г. Шарпъ сидитъ у стола и пишетъ; передъ нимъ книги и бумаги; художники, купцы, слуги и проч.
СЦЕНА. I.
Патентъ ( каретникъ, показываетъ рисунокъ Францу, портному). Да, сударь, это vis-а-vis Эвлина; никто столько не въ модѣ, какъ г. Эвлинъ; деньги дѣлаютъ человѣка, сударь.
Францъ. Но только аортной дѣлаетъ джентльмена: только я, мистеръ Францъ, изъ Сентъ-Джемса, моими мѣрками и сукномъ дѣлаю вамъ красивыхъ господъ, которыхъ батюшки и матушки произвели на свѣтъ дрянными, нагими ребятишками.
Мекстукко ( архитекторъ.) Г. Эвлинъ человѣкъ со вкусомъ; онъ думаетъ купить виллу, нарочно для того, чтобъ ее сломать и перестроить. Ахъ! мистеръ Мекфинчъ, у васъ тамъ рисунокъ какой-то серебряной штуки?
Мекфинчъ (золотыхъ дѣлъ мастеръ.) Да, сударь; щитъ Александра Великаго, чтобъ ставить на него мороженое и лимонадъ; это будетъ стоить двѣ тысячи гиней.
Мекстукко. О, это очень дешево... Вы шотландецъ, не такъ ли!...
Мекфинчъ. Изъ графства Эбердинъ, (Въ глубинѣ отворяютъ дверь, входитъ Эвлинъ.)
Эвлинъ. Вѣчно здѣсь собраніе! Здравствуйте. А, Табуретъ, это твои рисунки для обоевъ; очень хороши... Что вамъ угодно, г. Кримсонъ?
Кримсонъ. Ежелибы вы позволили мнѣ снять вашъ портретъ... это составило бы мое богатство. Всѣ говорятъ, что вы первый судья въ живописи.
Эвлинъ. Въ живописи! Точно ли вы увѣрены; что я судья въ живописи?
Кргшсонъ. Ахъ! развѣ вы не купили великаго Корреджіо за 4000 фунтовъ стерлинговъ?
Эвлинъ. Правда... я вижу, въ чемъ дѣло. И такъ, 4000 фунтовъ стерлинговъ дѣлаютъ изъ меня превосходнаго судью въ живописи... Я пріиду къ вамъ, господинъ Кримсонъ. Здравствуйте... г. Грабъ... Ахъ! вѣдь вы тотъ самый книгопродавецъ, который отказалъ мнѣ въ 5 фунтахъ стерлинговъ за мою поэму. Вы были правы: она прескверная.
Грабъ. Скверная! господинъ Эвлинъ -- она превосходна! но тогда времена были плохи.
Эвлинъ. Плохи для меня.
Грабъ. Но теперь, ежели вамъ угодно будетъ отдать мнѣ ее, я пушу ее въ ходъ. Я издаю только поэмы большаго свѣта, сударь,-- человѣкъ вашего званія... Пятьсотъ гиней за поэму, сударь!
Эвлинъ. Пятьсотъ гиней, когда мнѣ нѣтъ въ нихъ никакой нужды, а прежде пять гиней казались бы мнѣ богатствомъ.
Едва я сталъ богатъ,-- и въ свѣтѣ всѣ согласны,
Что все въ моихъ стихахъ:-- и умъ, и слогъ прекрасны.
Кайтъ. Тридцать молодыхъ лошадей изъ Іоркшейра, сударь!
Патентъ, (показывая рисунокъ.) Vis-a-vis Эвлина!
Мекфинчъ, (показывай рисунокъ.) Подносъ Эвлина!
Францъ (съ достоинствомъ, открывая пакетъ.) Сударь, я принесъ плащь, плащь великаго Эвлина!
Эвлинъ. О! ступайте къ... то есть, ступайте домой. Дѣлайте меня такимъ же судьею въ серебрѣ, мебели и плащахъ, какимъ меня сдѣлали въ живописи, и какимъ скоро я буду въ поэзіи. Я полагаюсь на васъ... Ступайте... (Обойщикъ, каретникъ, золотыхъ дѣлъ мастеръ и другіе, уходятъ.-- Входитъ Стотъ.)
Эвлинъ. Вы чѣмъ-то обезпокоены.
Стотъ. Я слышалъ, что вы купили большое помѣстье въ Гроджинголлѣ.
Эвлинъ. Да, Шарпъ говоритъ, что это славная покупка.
Стотъ. Ну! мой пріятель Гопкинсъ, членъ палаты депутатовъ, представитель Гроджинголля, проживетъ не болѣе мѣсяца... но выгоды общества запрещаютъ сожалѣть объ одномъ. Патріотъ Попкинсъ хочетъ представиться избирателямъ тотчасъ по смерти Гопкинса... ваше покровительство утвердитъ его избраніе... вотъ прекрасный случай, показать ваше вліяніе... Чортъ возми, вотъ Глоссморъ!
Глоссморъ (входитъ). Какъ я счастливъ, что вижу васъ. Гопкинсъ уже не существуетъ. Пивоваръ Попкинсъ, не смотря на всѣ приличія, ужъ интригуетъ подъ рукою; употребите все ваше вліяніе для молодаго Сайфера, кандидата, всѣми уважаемаго. Обстоятельства очень важны... конституція зависитъ отъ его успѣха. Подайте вашъ голосъ въ пользу Сайфера.
Стотъ. Попкинсъ вашъ кандидатъ?
Эвлинъ (съ задумчивымъ видомъ.) Сайферъ и Попкинсъ, Попкинъ и Сайферъ! успѣхи просвѣщенія и Попкписъ. Сайферъ и я -- въ нерѣшимости. Стотъ, меня никто не знаетъ въ Гроджинголлѣ.
Стотъ. Тамъ знаютъ ваши помѣстья.
Эвлинъ. Но безпристрастность избранія... независимость голосовъ...
Стотъ. Конечно; Сайферъ интригуетъ и подкупаетъ неимовѣрно. Разстройте его планы; докажите свободу избирательныхъ голосовъ, изгоните изъ вашихъ владѣній всякаго, кто осмѣлится возставать противъ прогресса и Попкинса.
Эвлинъ. Совершенно справедливо! Прочь всѣхъ дерзающихъ исповѣдывать другую свободу избирательства, кромѣ нашей! Только мы правы.
Глоссморъ. У Сайфера есть состояніе; онъ ожидаетъ 50,000 фунт. годоваго дохода. Сайферъ никогда не подаетъ голоса, не узнавъ прежде, до какой степени простирается при избраніи власть людей, имѣющихъ 50,000 годоваго дохода.
Эвлинъ. Прекрасно; какъ безъ законовъ нѣтъ собственности, то прежде всего необходимо, чтобы законы были изданы для собственности (propraety): это сущность законодательства.
Стотъ. Попкинсъ созданъ для экономіи; посмотрите, какъ расточаютъ общественныя деньги: не даютъ ли президенту палаты 5000 фунтовъ стерлинговъ въ годъ, тогда, какъ одинъ изъ моихъ братьевъ, предсѣдатель нашего приходскаго собранія, увѣряетъ меня, что онъ готовъ исправлять должность президента за половину этой суммы?
Глоссморъ. Довольно, господинъ Стотъ. Г. Эвлинъ не станетъ унижаться до того, чтобы сравнивать этихъ людей.
Стотъ. Онъ слишкомъ уменъ для того, чтобы быть равнодушнымъ фанатикомъ.
Эвлинъ. Г. Эвлинъ не принадлежитъ ни къ какой политической партіи... Играли-ли вы когда-нибудь въ воланъ?
Стотъ (Глоссмору). Въ воланъ?
Эвлинъ. Да, въ воланъ. Каждый игрокъ вооружается палочкой съ сѣткой и заставляетъ летать что-нибудь выше или ниже, направо или налѣво. Игроки серьезны и безстрастны; зрители съ безпокойствомъ слѣдятъ полетъ этого чего нибудь, которое, упавши, есть не что иное какъ кусокъ пробки съ перьями. Это игра политики. Берите свои палочки, а же тутъ ничего не понимаю.
Стотъ (въ сторону.) Жалкое невѣжество... это аристократъ.
Глоссморъ (въ сторону.) Низкія правила... это выскочка.
Стотъ. Такъ вы не будете вредить намъ? Завтра я приведу къ вамъ Попкинса.
Глоесморъ. Не приступайте ни къ чему, пока и не представлю вамъ Сайфера.
Стотъ. Пойду, узнаю новости о Гопкинсѣ. Избраніе Попкинса будетъ новою эрою въ исторіи. (Уходитъ.)
Глоссморъ. Пойду въ клубъ: общее вниманіе устремлено на Гроджинголль. Ежели Сайферъ не успѣетъ -- конституція пропала! (Уходитъ.)
Эвлинъ. Шарпъ, подойдите; дайте мнѣ взглянуть на васъ. Вы мой агентъ, мой повѣренный; я считаю васъ честнымъ человѣкомъ; но что такое честность? гдѣ она существуетъ? въ какой части насъ самихъ?
Шарпъ. Я думаю въ сердцѣ.
Эвлинъ. Господинъ Шарпъ, она въ карманѣ. Смотрите: я кладу эту золотую монету на столъ, и смотрю на васъ обоихъ: на человѣка, и на золото. Чтожъ? мимо проходятъ взадъ и впередъ тысячи людей, столь же честныхъ, какъ вы, которые думаютъ, чувствуютъ, и разсуждаютъ какъ и мы; людей съ пріятнымъ лицемъ, съ безсмертною душою... Оставьте только карманы ихъ пустыми на восемь дней, эти люди продадутъ вамъ свои мысли, свой разсудокъ, свое тѣло, свою душу за эту ничтожную монету. Есть ли это вина человѣка? нѣтъ, это вина людей. Взгляните на идола, котораго создали себѣ люди. Когда я былъ бѣденъ, я ненавидѣлъ людей: теперь, когда я богатъ, я презираю ихъ. Глупцы, обманщики, или лицемѣры, вотъ люди... Кстати, Шарпъ, отошлите сто фунтовъ стерлинговъ бѣдному ремесленнику у котораго сгорѣлъ вчера домъ. (Входитъ Гревсъ.) Ахъ! Гревсъ, любезный другъ, что такое нашъ свѣтъ! собака, которая ласкается къ своему господину и кусаетъ нищаго. Ха! ха! онъ ласкается ко мнѣ теперь, потому-что нищій купилъ собаку!
Гревсъ. Безжалостный свѣтъ; по-крайней-мѣръ утѣшительно, что когда-нибудь оно будетъ добычею огня.
Эвлинъ. Каждый часъ оставляетъ свой урокъ; характеръ ожесточается, привязанность исчезаетъ, сердце твердѣетъ и превращается въ камень. Что съ вами Шарпъ, что вы такъ выпучили на меня глаза? Ступайте же къ бѣдному ремесленнику. (Шарпъ у ходитъ.)
СЦЕНА II.
Гревсъ, Эвлинъ.
Эвлинъ. Гревсъ, изъ всѣхъ моихъ многочисленныхъ друзей, я уважаю однихъ васъ. Между нами есть симпатія... мы одинаково смотримъ на жизнь; я, право, всегда радъ, когда васъ вижу.
Гревсъ (стонетъ.) Ахъ, почему вы рады видѣть такого несчастнаго человѣка!
Эвлинъ. Потому, что и самъ несчастливъ!
Гревсъ. Вы? бы! вамъ не было суждено потерять жену.
Эвлинъ. Но, чортъ возьми, любезный другъ! мнѣ, быть можетъ, суждено взять ее. Садитесь, и выслушайте меня. Мнѣ необходима довѣренность. Я сирота съ младенчества; у меня не было никого, кромѣ бѣдной матери, которая лишила себя необходимаго для моего воспитанія. Кто-то сказалъ ей, что образованіе для человѣка дороже помѣстья и домовъ... Это ложь, Гревсъ.
Гревсъ. Постыдная ложь, Эвлинъ.
Эвлинъ. Не вѣря этой лжи, меня отдали въ школу, и потомъ отослали въ Кембриджскій университетъ. Я уже былъ на выпускѣ, надѣялся поступить на прекрасное мѣсто при университетѣ, составить себѣ состояніе... пріютъ для моей матери; но въ одинъ день меня обидѣлъ молодой лордъ. Я отвѣчалъ ему,-- онъ меня ударилъ; онъ отказался просить у меня извиненія, отказался дать мнѣ удовлетвореніе... я былъ бѣднякъ существо, созданное для того, чтобы быть битымъ. Но я былъ человѣкъ, и я высѣкъ его хлыстомъ въ присутствіи всѣхъ учителей и воспитанниковъ. Чрезъ нѣсколько дней о наказаніи лорда позабыли; но на другой же день меня выгнали, и я потерялъ все. Такова разница между богатымъ и бѣднымъ: нуженъ ураганъ, чтобы потрясти перваго; одно дуновеніе низвергаетъ втораго. Я пришелъ въ Лондонъ. Пока была жива моя мать, мнѣ было для кого трудиться, и я трудился; тогда я еще надѣялся, я хотѣлъ быть чѣмъ-нибудь. Она умерла, и мужество мое исчезло. Я покорился своей участи; мнѣ казалось, что непроходимыя горы заслоняли для меня счастіе. Я пересталъ заботиться о будущемъ. Наконецъ я упалъ до того, что сдѣлался бѣднымъ родственникомъ, прислужникомъ сэръ Джона Визи. Но у меня была цѣль, когда я поступилъ въ домъ, гдѣ жила та, которую я полюбилъ съ перваго взгляда.
Гревсъ. А любила ли она васъ?
Эвлинъ. Мнѣ казалось да, но я ошибался. За часъ передъ тѣмъ, какъ я наслѣдовалъ это огромное богатство, я сдѣлалъ признаніе въ моей любви, и былъ отвергнутъ, потому-что былъ бѣденъ. Теперь, выслушайте меня, помните ли вы то письмо, которое отдалъ мнѣ Шарпъ, прочтя завѣщаніе?
Гревсъ. Помню. Что же въ немъ было?...
Эвлинъ. Послѣ наставленій, предостереженій и совѣтовъ, полукомическихъ, полусерьезныхъ, (ахъ! бѣдный Мордоунтъ зналъ свѣтъ!) письмо по я вамъ прочту его: "Избравъ васъ моимъ наслѣдникомъ, я не дѣлаю никакихъ условій, но прошу какъ милости:-- если ты не сдѣлалъ еще выбора, предоставь его мнѣ: у меня есть двѣ близкія родственницы; моя племянница Джоржина и Клара Дугласъ, дочь моего лучшаго друга. Если одна изъ нихъ покажется тебѣ достойною быть твоею женою, то это будетъ бракъ, которымъ я хотѣлъ заняться, если бы могъ возвратиться въ Англію". Другъ мой, это не есть законное условіе: мое богатство нисколько отъ него не зависитъ. Однако, я долженъ сказать вамъ, что изъ благодарности я долженъ вмѣнить его себѣ въ обязанность! Прошло нѣсколько мѣсяцевъ, и я все еще не могу рѣшиться.... кажется пора. Вы слышали эти два имени.... Клара Дугласъ та, которая меня отвергнула.
Гревсъ. Но теперь она приметъ ваше предложеніе.
Эвлинъ. И неужели вы считаете меня до такой степени рабомъ страсти, что думаете, что я захочу быть обязаннымъ золоту тѣмъ, что отказано моей любви?
Гревсъ. Но нужно выбирать изъ нихъ, и благодарность вмѣняетъ вамъ это въ обязанность; вы правы. Къ тому же, вы всегда у нихъ въ домѣ, свѣтъ знаетъ это; конечно, вы возбудите надежды въ одной изъ двухъ кузинъ. Другъ, пора вамъ избирать между тою, которую вы любите и тою, которая вамъ не по сердцу.
Эвлинъ. Я охотнѣе женюсь на той, отъ которой менѣе требую. Если бракъ, въ которомъ съ обѣихъ сторонъ существуетъ взаимное уваженіе и тихая привязанность, не есть счастіе, по-крайней-мѣрѣ, онъ можетъ доставить довольство; но жениться на женщинѣ, которую вы обожаете, и которой сердце закрыто для васъ!... Обожать статую, которую вы никогда не одушевите. О, такой бракъ будетъ адомъ, и тѣмъ ужаснѣйшимъ, что онъ близокъ рая.
Гревсъ. Джоржина прекрасна, но тщеславна и легкомысленна. (Въ сторону) Ахъ! онъ не зналъ Маріи! (громко). Да, любезный другъ, теперь, какъ я подумаю, вы также несчастливы какъ я; когда вы женитесь, мы смѣшаемъ вмѣстѣ ваши жалобы.
Эвлинъ. Мы можемъ худо судить о Джоржинѣ: быть можетъ, она лучше, нежели кажется съ перваго взгляда. За часъ до чтенія завѣщанія, письмо съ измѣненнымъ почеркомъ, съ подписью: "неизвѣстный другъ", съ значительною суммою было послано бѣдной женщинѣ, которой я просилъ помочь: я далъ ея адресъ одной Джоржинѣ.
Гревсъ. Зачѣмъ же вы не увѣрились въ этомъ?
Эвлинъ. Потому-что я не смѣлъ; потому-что нѣсколько разъ, въ борьбѣ съ разсудкомъ, я надѣялся что это могла быть Клара. (Онъ вынимаетъ письмо и разсматриваетъ его.) Нѣтъ, не могу узнать почерка. Гревсъ, я ее ненавижу!
Гревсъ. Кого? Джоржину?
Эвлинъ. Нѣтъ, Клару; но я уже отмстилъ ей; выслушайте меня. (Говоритъ тихо.) Я подкупилъ Шарпа сказать, что въ письмѣ Мордоунтъ приказалъ выдать Кларѣ 20,000 фунтовъ стерлинговъ.
Гревсъ. Какъ! этого небыло! Странно однако, что Мордоунтъ не упомянулъ объ ней въ своемъ завѣщаніи!
Эвлинъ. Въ этомъ должно обвинять его капризы. Къ тому же, сэръ Джонъ писалъ ему, что леди Франклинъ объявила ее своею наслѣдницею. Я очень радъ, что заплатилъ ей 20,000. Ее никто не будетъ обижать, она всѣмъ обязана мнѣ, и не подозрѣваетъ этого. Не правда ли, я хорошо отмстилъ?
Гревсъ. Вы странный человѣкъ, Эвлинъ: мы понимаемъ другъ друга. Однако, можетъ быть Клара видѣла адресъ, и диктовала письмо
Элвинъ. Въ самомъ дѣлѣ?... Я тотчасъ иду къ сэръ Джону.
Гревсъ. Г-мъ! Пожалуй, я пойду вмѣстѣ съ вами. Эта леди Франклинъ просто красавица! Если бы она не была такъ рѣзва, мнѣ кажется... что я могъ бы
Эвлинъ. Нѣтъ, нѣтъ, не думайте этого: женщины еще хуже мужчинъ.
Гревсъ. Въ самомъ дѣлѣ, любить есть дѣтская шалость.
Эвлинъ. Быть чувствительнымъ -- значитъ страдать.
Гревсъ. Надѣяться -- значитъ быть обманутымъ.
Эвлинъ. Я ужъ кончилъ свои романы.
Гревсъ. А мой погребенъ съ Маріей!
Эвлинъ. Что, если Клара писала это письмо....
Гревсъ. Скорѣе, а то мы не застанемъ леди Франклинъ... долина слезъ.... долина слезъ....
Эвлинъ. Въ самомъ дѣлѣ долина слезъ. ( Уходятъ. Гревсъ возвращается за шляпою. )
Гревсъ. Я позабылъ мою шляпу.... кончено! Такое мнѣ несчастіе, что если бы я родился шляпнымъ мастеромъ, дѣти выходили бы на свѣтъ безъ головы. (Уходитъ.)
СЦЕНА III.
Залъ въ домъ сэръ Джона.
Леди Франклинъ, Клара, слуги.
Леди Франклинъ. Скоро два часа, а я еще дома; скажи Филлипсу, что мнѣ сейчасъ нужна карета.
Слуга. Извините, миледи; Филлипсъ просилъ доложить вамъ, что молодая лошадь хромаетъ и не можетъ ѣхать сегодня. (уходитъ).
Леди Франклинъ. По правдѣ сказать, и очень рада. По-крайней-мѣрѣ есть отговорка отъ скучныхъ визитовъ. Вечеромъ на балъ, я возьму лошадей у сэра Джона. Ахъ, Клара, ты увидишь мой новый тюрбанъ отъ Корсона; это чудеснѣйшая вещь въ мірѣ, и идетъ ко мнѣ какъ нельзя лучше.
Клара. Ахъ, леди Франклинъ, вы будете сердиться.... но.... но.....
Леди Франклинъ. Но что?
Клара. Какое несчастіе! бѣдная Смитъ вся въ слезахъ.... я обѣщалась за нее все сказать вамъ. Вашъ маленькій Карлъ писалъ и опрокинулъ чернилицу на столъ; Смитъ не замѣтила этого, и взявши тюрбанъ, чтобы приколоть жемчугъ, какъ вы приказывали.... она.... она....
Леди Франклинъ. Ха! ха! Она положила его на столъ и замочила въ чернилахъ. Ха! ха! воображаю, какую она сдѣлала гримасу. Впрочемъ, это счастье, потому-что ко мнѣ гораздо лучше идетъ мой черный токъ съ перьями.
Клара. Милая леди Франклинъ, какой у васъ кроткій характеръ!...
Леди Франклинъ. Надѣюсь, потому-что это идетъ къ женщинѣ лучше всякаго тюрбана. Подумай объ этомъ когда выдешь замужъ.... Кстати объ замужствѣ; мнѣ кажется, что я серьезно свела съ ума Гревса.
Клара. Гревса? я считала его неутѣшнымъ.
Леди Франклинъ. Послѣ потери своей Маріи. Бѣдный! мало того, что она мучила его во время своей жизни, она преслѣдуетъ его еще и по смерти.
Клара. Зачѣмъ же онъ такъ жалѣетъ объ ней?
Леди Франклинъ. Зачѣмъ?-- затѣмъ, что онъ имѣетъ все, чтобъ быть счастливымъ: прекрасное состояніе, прекрасное здоровье, прекрасное имя; но какъ первое его удовольствіе казаться несчастнымъ, то онъ и прибѣгнулъ къ единственному средству, которое ему оставалось. Впрочемъ, это обыкновенная уловка вдовцевъ, когда они хотятъ жениться. Но, милая Клара, ты такъ задумчива, блѣдна, печальна.... Ахъ! и слезы!
Клара. Нѣтъ, нѣтъ.... слезы... нѣтъ.
Леди Франклинъ. Съ-тѣхъ-поръ, какъ г. Мордоунтъ оставилъ тебѣ двадцать тысячь фунтовъ стерлинговъ, весь свѣтъ занятъ тобою. Сэръ Фредерикъ безъ ума отъ тебя.
Клара (съ презрѣніемъ). Сэръ Фредерикъ!
Леди Франклинъ. Ахъ! Клара, успокойся; я знаю твою тайну, и увѣрена, что Эвлинъ тебя любитъ.
Клара. Онъ любилъ меня.... и болѣе не любитъ. Онъ не понялъ меня, когда былъ бѣденъ, а теперь, когда онъ богатъ, не мнѣ объяснять ему.
Леди Франклинъ. Другъ мой, счастіе слишкомъ рѣдко для того, чтобы жертвовать имъ сомнѣнію. Зачѣмъ же онъ бываетъ здѣсь такъ часто?
Клара. Быть можетъ для Джоржины.
(Входитъ сэръ Джонъ Визи, и роется въ книгахъ на столѣ, какъ будто ищетъ журнала.).
Леди Франклинъ. Ба! Джоржина мнѣ племянница; она не дурна и не безъ достоинствъ; но ея отецъ, своимъ эгоизмомъ, испортилъ ея характеръ.... она недостойна Эвлина. Подъ его насмѣшливою оригинальностью скрывается что-то высокое и благородное. По-крайней-мѣрѣ, предоставь мнѣ для него столько же, какъ и для тебя....
Клара. Поручить меня его состраданію! Ахъ, леди Франклинъ, если бы онъ, снова самъ пришелъ ко мнѣ, я опять бы отказала ему. Нѣтъ, если онъ не можетъ читать въ моемъ сердцѣ.... ежели онъ не хочетъ прочесть тамъ.... что это сердце разрывается, не понятое имъ!
Леди Франклинъ. Ты не понимаешь меня, мой другъ. Позволь мнѣ только открыть ему, что это ты диктовала письмо и послала деньги его старой кормилицѣ. Бѣдная Клара! то было все, что ты тогда имѣла. По-крайней-мѣрѣ онъ узнаетъ, что ты не скупа.
Клара. Онъ бы могъ отгадать это самъ, если бы его любовь походила на мою.
Леди Франклинъ. Отгадать! Это невозможно; почеркъ ему быль совершенно незнакомъ; и все заставляло его думать, что письмо послано отъ Джоржины.
Сэръ Джонъ Визи (въ сторону). Гмъ! послано отъ Джоржины.
Леди Франклинъ. Полно, позволь мнѣ все сказать ему, я знаю какое дѣйствіе это можетъ имѣть на его выборъ.
Клара. Его выборъ! какое унизительное слово! Нѣтъ! Леди Франклинъ, обѣщайте мнѣ....
Леди Франклинъ. Но....
Клара. Нѣтъ, дайте мнѣ честное слово.
Леди Франклинъ. Ты непремѣнно хочешь -- изволь.
Клара. Вы знаете, какой у меня робкій характеръ -- ребенокъ не такъ боязливъ, какъ я. Вы часто смѣялись, видя какъ я блѣднѣю и дрожу, когда бѣдный паукъ ползетъ по потолку: но я дала бы отсѣчь себѣ руку, чтобы только не огорчить чѣмъ-нибудь Эвлина; я отказалась раздѣлять его бѣдность, и умру отъ стыда, если онъ подумаетъ, что я не люблю его за богатство. Добрый и милый другъ мой, вы сдержите свое слово?
Леди Франклинъ. Да, ежели ты непремѣнно требуешь.
Клара. Благодарю васъ.... я извините меня я больна. (уходитъ.)
Леди Франклинъ. Какъ смѣшны молодыя дѣвушки! Онѣ столько же мучатся, чтобы потерять мужа, какъ бѣдныя вдовы, чтобы найти его.
Сэръ Джонъ. Не видѣли ли вы журнала Times! Куда дѣвался журналъ? я никакъ не могу найти Times.
Леди Франклинъ. Кажется, онъ въ моей комнатѣ; принести вамъ его?
Сэръ Джонъ. Милая сестрица... вы сама добродѣтель.... прошу васъ. (Леди Франклинъ уходитъ.) Уфъ! Проклятая заговорщица противъ своей фамиліи! Что бы значило это письмо?... Ахъ! я начинаю вспоминать.... (Входитъ Джоржина).
Джоржина. Батюшка, я хочу....
Сэръ Джонъ. Да, я знаю чего ты хочешь! Но прежде, скажи мнѣ, знаешь ли ты, что Клара послала деньги той старой кормилицѣ, о которой говорилъ намъ Эвлинъ, въ тотъ самый день какъ читали завѣщаніе?
Джоржина. Нѣтъ; онъ далъ мнѣ адресъ, и я обѣщалась ему, что ежели....
Сэръ Джонъ. Онъ далъ тебѣ адресъ?... Чудесно. Штъ! ( Входитъ слуга и докладываетъ объ Гревсѣ и Эвлинѣ.)
СЦЕНА IV.
Гревсъ, Эвлинъ, сэръ Джонъ Виза, Джоржина, леди Франклинъ.
Леди Франклинъ (входя.) Вотъ журналъ.
Гревсъ. Да... читайте журналы: эти ежедневные отчеты о плутовствахъ и несчастіяхъ, довольно хорошо рисуютъ вамъ свѣтъ такимъ, какъ онъ есть. Здѣсь объявленія шарлатановъ, ростовщиковъ, барышниковъ и мальчиковъ о двухъ головахъ: это для простяковъ и обманщиковъ. Перейдите къ другой колоннѣ: полицейская хроника, банкрутство, плутовства, фальшивые монетчики и біографія человѣка, умертвившаго трехъ дѣтей своихъ въ Пектонвиллѣ. Вы думаете, что это только исключеніе изъ исторіи добродѣтели и богатства націи вообще? Читайте первую статью: ваши волосы станутъ дыбомъ, когда вы увидите ужасающую безнравственность или жалкій идіотизмъ половины націи, не думающей одинаково съ вами. Въ мое время, я былъ уже свидѣтелемъ восемнадцати переломовъ, шести упадковъ земледѣлія и торговли, четырехъ низверженій англиканской религіи и трехъ послѣднихъ, окончательныхъ разрушеній, ужасныхъ и неисправимыхъ... Вотъ что такое журналъ.
Леди Франклинъ. Ха! ха! ваша всегдашняя досада смѣшна и забавна!
Гревсъ (нахмуривъ брови.) Сударыня... моя досада забавна!
Леди Франклинъ. Ахъ! вы бы должны были чаще смѣяться; вы кажетесь тогда гораздо моложе, пріятнѣе...
Гревсъ ( успокоенный.) Сударыня... (Въ сторону) клянусь честью, чудесная женщина!
Леди Франклинъ. Вы не видѣли послѣдней каррикатуры г. Б..? она превосходна. Мнѣ кажется, она могла бы заставить васъ смѣяться. Но право, мнѣ кажется, что вы не можете смѣяться.
Гревсъ. Сударыня... я не смѣялся съ-тѣхъ-поръ, какъ умерла моя Ma...
Леди Франклинъ. Ахъ! а злой сэръ Фредерикъ говоритъ, что вы не смѣетесь, потому что... но вы разсердитесь.
Гревсъ. Я разсержусь! и слишкомъ презираю сэра Фредерика для того, чтобы обращать какое-нибудь вниманіе на его слова! Онъ говоритъ, что я не смѣюсь потому что...
Леди Франклинъ. У васъ нѣтъ переднихъ зубовъ!
Гревсъ. Нѣтъ зубовъ! Право это мило. Ха! ха! ха! ( Смѣется, открывши ротъ.)
Леди Франклинъ. Ха! ха! ха!
(Леди Франклинъ и Гревсъ уходятъ въ глубину сцены.)
Эвлинъ (въ сторону.) Клара не придетъ: она убѣгаетъ меня по прежнему. Но какое мнѣ дѣло? что она для меня? Ничего.... Я готовь божиться, что это ея перчатка: ни у кого нѣтъ такой маленькой ручки. Она станетъ ея искать... Никто меня не видитъ; я спрячу перчатку, затѣмъ только, чтобъ ее помучить.
Сэръ Джонъ (Джоржинѣ.) Ужъ предоставь мнѣ. Ты нарисовала его портретъ, какъ я говорилъ тебѣ?
Джоржина. Да, но я не могла схватить выраженія липа. Клара поправила мнѣ.
Сэръ Джонъ. Вѣчно и вездѣ Клара. (Входитъ капитанъ Додли Смутъ.)
Смутъ Здравствуйте, любезной Джонъ. Ахъ, миссъ Визи, вы и не подозрѣваете сколько побѣдъ одержали вчера въ залахъ Альмака!
Эвлинъ, (внимательно разсматривая его.) Такъ это знаменитый Додли Смутъ?
Сэръ Джонъ. Его зовутъ болѣе Дедли {Deadly -- убійственный.} Смутъ! искуснѣйшій игрокъ въ вистъ, въ экарте, на билліардѣ, въ шахматы и въ пикетъ отъ Лондона до Пирамидъ. Самый смирный изъ людей, называющій всѣхъ по именамъ; но берегите свои карты, когда играете съ нимъ.
Эвлинъ. Онъ не плутуетъ, я надѣюсь.
Сэръ Джонъ. Стъ! Нѣтъ... но онъ всегда выигрываетъ. Онъ очищаетъ до чиста въ каждое время года пару лордовъ и до двадцати гвардейскихъ офицеровъ; онъ беретъ богатство человѣка точно такъ, какъ бы онъ бралъ Карлсбадскія воды. Его искусство удивительно.
Эвлинъ. Искусство! Когда человѣкъ унесетъ тайкомъ хлѣбъ, мы кричимъ: воръ! Другой отводитъ теченіе воды, приводившей въ движеніе мельницу его сосѣда, къ своей мельницѣ -- мы кричимъ: вотъ искусный человѣкъ! И всѣ льстятъ капитану Додли Смуту.
Сэръ Джонъ. Э! кто его обидитъ? онъ человѣкъ учтивый, хорошо воспитанный... увѣренный, что убьетъ на дуэли всякаго. Онъ лучшій стрѣлокъ во всѣхъ трехъ королевствахъ.
Смутъ, (небрежно кладя руку на плечо сэра Джона.) Любезный Джонъ, какое у васъ доброе лицо! вы съ каждымъ днемъ здоровѣете. Представьте меня г. Эвлину.
Э влинъ. О, я давно ищу этой чести. ( Пожимаютъ руки. Входитъ сэръ Фредерикъ Блоунтъ.)
Блоунутъ. Какъ поживаете, сэръ Джонъ... Ахъ! Эвлинъ... я такъ желалъ васъ видѣть!
Эвлинъ. Мое неучастіе быть видимымъ.
Блоунтъ. Но отойдите сюда на минуту. Вамъ быть можетъ извѣстно, что когда-то я ухаживалъ за миссъ Бизи; но послѣ этого оригинальнаго завѣщанія, сэръ Джонъ отнялъ у меня всю надежду.
Эвлинъ (видя входящую Клару). Хорошо, хорошо, въ другой разъ, любезный Блоунтъ. (въ сторону) Ахъ, Клара!..
Блоунтъ. Одну минуту, прошу васъ.. Я хочу просить васъ объ одной милости касательно миссъ Дугласъ.
Эвлинъ. Миссъ Дугласъ?
Блоунтъ. Да... Хотя у Джоржины есть прекрасныя надежды, и отецъ оставитъ ей все свое состояніе, однако теперь у нея только 10,000 фунтовъ стерлинговъ приданаго; у Клары же 20,000, и мнѣ кажется, что Клара всегда меня любила немного...
Эвлинъ. Васъ?.. Да, кажется.
Блоунтъ. Говорятъ тихомолкомъ, что вы хотите проситъ руки Джоржины. И сэръ Джонъ далъ мнѣ замѣтить, что вы давно ей нравитесь.
Эвлинъ. Въ-самомъ-дѣлѣ?
Блоунтъ. И, какъ вы ближе къ нимъ нежели я, то вамъ ничего не стоитъ замолвить за меня слово у миссъ Дугласъ... (Въ сторону) Я хочу наказать Джоржину за ея невѣрность.
Эвлинъ. Полно, любезный другъ; говорите сами за себя; вы именно такой человѣкъ, какіе нравятся дамамъ... Онѣ понимаютъ васъ. Смѣлѣе! вы слишкомъ скромны... вамъ нѣтъ никакой нужды въ посредникѣ.
Блоунтъ. Любезный Эвлинъ, вы льстите мнѣ; я не дуренъ въ своемъ родѣ; но вы знаете, что вамъ ничто не можетъ противиться: вы такъ богаты!
Эвлинъ (обращаясь къ Кларѣ.) Миссъ Дугласъ, что вы думаете о сэрѣ Фредерикѣ Блоунтъ? Взгляните на него; онъ недуренъ собою, молодъ, у него пріятное обращеніе... (Блоунтъ кланяется ). Онъ кланяется такъ ловко... говоритъ много и пріятно: онъ имѣетъ все, чтобы нравиться, и между тѣмъ онъ думаетъ, что еслибы мы оба влюбились въ одну и туже даму, и имѣлъ бы болѣе успѣха, потому-что и богаче. Что вы скажете на это? любовь не аукціонъ ли? сердца женщинъ не принадлежать ли тому, кто дастъ болѣе!
Клара. Ихъ сердца?.. Нѣтъ.
Эвлинъ. Но ихъ рука... да. Вы отвернулись и не смѣете отвѣчать!
Джоржина (въ сторону.) Сэръ Фредерикъ любезничаетъ съ Кларой; я накажу его за измѣну. (Громко ) Вамъ бы послѣднимъ слѣдовало говорить такимъ образомъ, господинъ Эвлинъ; когда богатство есть наименьшее изъ всѣхъ вашихъ достоинствъ; когда всѣ удивляются вамъ, когда у васъ такъ много ума, вкуса и талантовъ... Ахъ, я очень смѣшна!
Сэръ Джонъ (ударяя по плечу Эвлина.) Не отворачивайте голову отъ моей дочери. О! вы опасный молодой человѣкъ! Кстати, я хотѣлъ показать вамъ послѣдніе рисунки Джоржины; она сдѣлала удивительные успѣхи послѣ вашего послѣдняго урока.
Джоржина. Нѣтъ, нѣтъ батюшка; прошу васъ.
Сэръ Джонъ. Какое ребячество! Странно, Эвлинъ, она боится васъ болѣе другихъ.
Смутъ (Блоунту нюхая табакъ.) Нашъ любезный Джонъ превосходный отецъ. Онъ заступаетъ мѣсто матери своей дочери. (Смутъ идетъ къ леди Франклинъ и Гревсу.-- Эвлинъ и Джоржина садятся и разсматриваютъ рисунки, сэръ Джонъ облокачивается на ихъ стулья. Сэръ Фредерикъ разговариваетъ съ Кларою; Эвлинъ примѣчаетъ за ними.)
Эвлинъ. Превосходно... Видъ Тиволи! (Проклятіе! она опускаетъ глаза, слушая его.) Маленькая ошибка въ тѣни... (Она покраснѣла!) Но этотъ Юпитеръ превосходенъ! (проклятый глупецъ!) (Вставая) О! конечно она его любить. Меня также полюбятъ... другія; мнѣ также будутъ улыбаться, краснѣя.
Джоржина. Не больны ли вы?
Эвлинъ. Извините меня. Да, вы сдѣлали большіе успѣхи. Ахъ, миссъ Визи, въ васъ соединены всѣ таланты. (Онъ беретъ рисунки, и старается любезничать съ Джоржиною.)
Клара. Да, сэръ Фредерикъ, въ концертѣ было очень много. (Въ сторону) Я вижу, Джоржина утѣшаетъ его, всѣ его похвалы для одной ея, всѣ насмѣшки для меня.
Блоунтъ. Я бы хотѣлъ предложить вамъ мою ложу въ оперѣ, въ будущую субботу; она лучшая въ залѣ, я небогатъ, но издерживаю на себя все, что имѣю. Я люблю имѣть все лучшее: лучшую ложу, лучшихъ собакъ, лучшихъ лошадей, лучшій домъ, мнѣ недостаетъ только лучшей жены.
Клара (разсѣянно.) И это придетъ со временемъ, сэръ Фредерикъ.
Эвлинъ. Ахъ! это придетъ въ самомъ дѣлѣ? Джоржина отказала глупцу, а она льститъ ему. (Замѣтивъ портретъ.) Что это? мой портретъ!
Доісоржина. Не смотрите, не смотрите! Я не знала, что онъ здѣсь.
Сэръ Джонъ. Вашъ портретъ, Эвлинъ? Ахъ, Джоржина, я не зналъ, что ты рисуешь портреты; это что-то новое. Право, большое сходство.
Джоржина. О, нѣтъ! это не достойно его. Отдайте мнѣ назадъ, я разорву... (Въ сторону.) Несносный Фредерикъ!
Эвлинъ. Нѣтъ, я не позволю.
Клара. Какъ! такъ онъ ее любитъ! мое сердце измѣняетъ мнѣ. Нѣтъ, нѣтъ, у меня есть также гордость... Ха! ха! Сэръ Фредерикъ, превосходно! вы такъ забавны, ха! ха! (старается смѣяться.)
Эалинъ. Притворство кокетокъ... онѣ не могутъ даже смѣяться безъ принужденія. (Между тѣмъ какъ Клара смотритъ на него съ видомъ упрека, удалясь съ сэръ Фредерикомъ, онъ прибавляетъ.) Но гдѣ же новая гитара, которую вы хотѣли купить, миссъ Визи? Вотъ ужъ годъ, какъ вы все сбираетесь, и у васъ еще нѣтъ ея?
Сэръ Джонъ (отводя его въ сторону, съ таинственнымъ видомъ.) Гитара... я скажу вамъ по секрету... деньги, которыя я далъ ей на покупку, она употребила на доброе дѣло... постойте! это было въ тотъ самый день, какъ намъ прочли завѣщаніе... я видѣлъ на столѣ письмо и внутри его банковый билетъ. Но ни слова объ этомъ; а то она никогда мнѣ не проститъ.
Эвлинъ. Письмо! деньги! Имя особы, которой она помогла? Стантонъ?
Сэръ Джонъ. Право я не помню.
Эвлинъ (вынимая письмо изъ кармана.) Это ея почеркъ?
Сэръ Джонъ. Нѣтъ... я замѣтилъ, что она воспользовалась чужою рукою, и потомъ она сама призналась мнѣ, что не хотѣла, чтобы кто-нибудь узналъ это. Покажите мнѣ письмо. Да, здѣсь, кажется, тѣже самыя выраженія. Я обѣщалъ хранить тайну; но какъ она узнала адресъ мистрисъ Стантонъ? вы мни никогда не давали его.
Эвлинъ. Я далъ его ей, сэръ Джонъ.
Клара (въ другомъ углу залы.) Да, я поѣду въ оперу, ежели леди Франклинъ согласится. Сдѣлайте мнѣ это одолженіе, милая леди Франклинъ... и такъ до субботы, сэръ Фредерикъ.
Эвлинъ. Сэръ Джонъ, для такого человѣка, какъ я этотъ благородный поступокъ выше блестящихъ качествъ. Доброе сердце, нѣжная заботливость; благодѣяніе, скрывающее себя; скромность, краснѣющая собственной добродѣтели; безкорыстіе,-- вотъ что сохранятъ красотѣ вѣчную юность, и что я всегда желалъ найти въ будущей подругѣ моей жизни. Я нашелъ ее... Увы! это не та, о которой я мечталъ... Миссъ Визи, я буду откровененъ... (Клара подходитъ, и онъ возвышаетъ голосъ, смотря на нее.). Признаюсь, что я любилъ другую... нѣжно, вѣрно, напрасно. Я не могу предложить вамъ того, что предлагалъ ей: первую любовь, со всею свѣжестью и богатствомъ чувства; но если уваженіе, благодарность... если твердая рѣшимость подавить воспоминанія, которыя могли бы изгладить предо мною вашъ образъ, достаточны, чтобы заставить васъ принять мою руку и богатство, я пожертвую жизнію, чтобы заслужить вашу довѣренность.
(Клара остается неподвижною, сложа руки, и потомъ тихо садится.)
Сэръ Джонъ. Вотъ счастливѣйшій день моей жизни! (Клара падаетъ со стула.)
Эвлинъ (бросаясь къ Кларѣ.) Она блѣднѣетъ! она безъ чувствъ!... Что я сдѣлалъ? о небо! Клара!
Клара (вставая съ улыбкою.) будьте счастливы, будьте счастливы, Альфредъ Эвлинъ.