Площадка, ведущая къ пристани. Посрединѣ широкія ступени, спускающіяся къ морю. Налѣво группа деревьевъ. Направо часть портика съ лѣстницей. На пьедесталахъ балюстрады, окружающей площадку, и на треножникахъ между колоннами портика горятъ огни. На дальнемъ планѣ видъ залива.-- Ночь.-- Луна.
СЦЕНА I.
Тигилинъ, Аницетъ, входятъ,
ТИГИЛИНЪ.
Такъ все готово у тебя?
АНИЦЕТЪ.
Готово:
Галера ждетъ съ гребцами.
ТИГИЛИНЪ.
Хорошо.
Распорядись сюда причалить. Время.
Отплытьемъ не замедлитъ Агриппина,
А тамъ... ты дѣло сдѣлаешь свое
И море тайну похоронитъ. Помни:
Себѣ и цезарю ты въ эту ночь
Окажешь драгоцѣнную услугу.
АНИЦЕТЪ.
Я помню... но...
ТИГИЛИНЪ.
Послушай, Аницетъ:
Въ дѣлахъ подобныхъ не бываетъ "но".
Когда властитель намъ повелѣваетъ,
То, не колеблясь, говорятъ: "исполню".
АНИЦЕТЪ.
Да; только повелѣнія такія,
Какъ то, что выполнить придется мнѣ,
Изъ устъ властителя я долженъ слышать.
ТИГИЛИНЪ.
На это вотъ что я тебѣ скажу:
Морякъ ты старый, а какъ мальчикъ судишь.
Морскія бури сѣдины твои
Развѣяли и вѣрно вмѣстѣ съ ними
Твой вывѣтрили умъ. Иль хочешь ты,
Чтобъ цезарь вслухъ тебѣ повѣрилъ тайну,
Которую сказать боится онъ
И самому себѣ?
АНИЦЕТЪ.
Ее, однако,
Тебѣ повѣрилъ онъ? Такъ почему же...
ТИГИЛИНЪ.
Онъ повторять не станетъ словъ своихъ;
А тотъ, кто разъ узналъ объ этой тайнѣ
И цезаря желанья не исполнилъ,--
Рискуетъ головою. Можетъ быть,
Жизнь Агриппины для тебя дороже,
Чѣмъ собственная, другъ мой? Можетъ быть,
Ты ей простилъ въ душѣ всѣ оскорбленья,
Что вынесъ отъ нея, и позабылъ
Былую ненависть?
АНИЦЕТЪ.
Я позабуду
Ту ненависть, когда умру.
ТИГИЛИНЪ.
Зачѣмъ
Откладывать такъ долго? Можно раньше:
Когда погибнетъ Агриппина. Вѣрь,
Судьба даетъ тебѣ хорошій случай
Покончить счеты старые, а ты
Колеблешься.
АНИЦЕТЪ.
Ты правъ, клянусь Нептуномъ!
Рѣшился я.
ТИГИЛИНЪ.
Вотъ это мужа рѣчь --
Не мальчика. Иди. Поторопись.
Твоей услуги цезарь не забудетъ
И почестями наградитъ тебя.
Довѣрься парусамъ твоей галеры
И въ гавань счастія примчишься ты,
Когда баластъ повыбросишь излишній.
За дѣло, другъ.
АНИЦЕТЪ.
Иду.
Уходитъ.
ТИГИЛИНЪ.
Сѣдой глупецъ,
Ты испугался. Мудрено ль?-- я самъ
Невольно трушу. Кто пойметъ Нерона?
Вчера онъ сдѣлалъ роковой намекъ,
Пылая злобой къ матери, а нынче
Назначилъ праздникъ въ честь ея отъѣзда,
Ей расточаетъ преданность и ласки
Сыновнія. Вошелъ ли, какъ артистъ,
Онъ въ роль свою и ловкимъ лицемѣрьемъ
Укрыть желаетъ умыселъ въ глазахъ
И матери, и Рима, иль проснулась
Въ немъ нѣжность къ Агриппинѣ?-- вотъ вопросъ...
Ну, какъ бы ни было: коль онъ задумалъ
Остановиться, отступить, то я
Не отступлю. Она должна погибнуть.
Пусть бездна моря черная поглотитъ
Такую жъ душу черную: тогда
Мы всѣ вздохнемъ свободнѣе...
Въ глубинѣ сцены появляется Неронъ.
Кто это
Идетъ сюда, прикрывъ свое лицо?
Неронъ!
Отходитъ въ сторону.
СЦЕНА II.
Неронъ, Тигилинъ.
НЕРОНЪ, блѣдный, въ глубокой задумчивости подходитъ медленными шагами, не замѣчая Тигилина.
Ужели это совершится?
Пройдетъ еще одинъ короткій часъ,
И матери не будетъ у Нерона!..
О, блѣдная, безмолвная луна!
Ужасное и роковое дѣло
Ты въ эту ночь увидишь съ вышины.
Съ тѣхъ поръ, какъ въ грудь преступной Клитемнестры
Орестъ вонзилъ свой ножъ,-- не видѣлъ міръ
Такого дѣла... Глубина морская!
Ты въ эту ночь услышишь крикъ предсмертный:
Юппитеръ грохотомъ своихъ громовъ
Не могъ бы такъ потрясть земли основы
И мѣдный сводъ въ небесныхъ высотахъ,
Какъ этотъ крикъ, послѣдній крикъ проклятья
Изъ материнскихъ устъ убійцѣ-сыну!
Ему внимая, море всколыхнется
Въ соленыхъ нѣдрахъ, и въ испугѣ, съ воемъ
Отпрянутъ волны на вершины скалъ!
О, если боги въ небесахъ царятъ
И ихъ существованіе не сказка
Мечтателей безумныхъ,-- къ небесамъ
Дойдетъ тотъ крикъ...
Но развѣ сами боги
Подобныхъ дѣлъ ужасныхъ не свершали?
Юпитеръ, что теперь вселенной правитъ,
Низвергнулъ съ трона своего отца...
Я богъ -- и слѣдую примѣру бога!
Вотъ оправданье мнѣ... Слова, слова!..
Нѣтъ, я не богъ... Но все жъ земли владыка;
На мнѣ проклятье власти: кто дерзнулъ
Противиться моей могучей волѣ,
Тотъ долженъ умереть... Вотъ оправданье?..
Опять слова пустыя: власть и жизнь
Она дала мнѣ... мать... А я?.. Ужасно!..
Нѣтъ, этого не будетъ. Отмѣню
Свое рѣшенье, подожду. Быть можетъ,
Сама судьба...
Замѣтивъ Тигилина, въ испугѣ вскрикиваетъ.
А! Кто тамъ?
ТИГИЛИНЪ.
Это я,
Великій цезарь.
НЕРОНЪ.
Я за привидѣнье
Тебя въ испугѣ принялъ, Тигилинъ,
Ты не забылъ приказъ мой?
ТИГИЛИНЪ.
Все готово.
Божественный властитель. Аницетъ
Съ своей галерою сейчасъ прибудетъ...
НЕРОНЪ.
Я спрашиваю не о томъ. Приказъ
Вчерашній ты не позабылъ?
ТИГИЛИНЪ.
Могу ли
Я позабыть...
НЕРОНЪ.
Ты долженъ позабыть
Сегодня то, что говорилъ вчера я.
Пусть охраняетъ Аницетъ ее,
Какъ самого меня. Ты понялъ?
ТИГИЛИНЪ.
Цезарь...
НЕРОНЪ.
Не возражай... Смотри, подходитъ кто-то?
ТИГИЛИНЪ, всматривается.
Парисъ съ императрицею.
НЕРОНЪ.
Парисъ?
И съ нею? Тише. Скроемся туда.
Скрываются за колоннами портика.
СЦЕНА III
Агриппина, Парисъ.
АГРИППИНА.
Наединѣ хочу я хоть минуту
Передъ разлукой провести съ тобой,
Сказать тебѣ хоть слово на прощанье...
ПАРИСЪ.
Насъ могутъ, Августа, замѣтить...
АГРИППИНА.
Нѣтъ,
Не бойся: тамъ всѣ заняты весельемъ,
Всѣ пиршествомъ увлечены. Неронъ --
Я видѣла -- покинулъ садъ: съ Поппеей
Онъ удалился во дворецъ. Никто
Намъ здѣсь не помѣшаетъ. Дай взглянуть мнѣ
Въ твои глаза, дай хоть одно мгновенье
Мнѣ насладиться красотой твоей,
Мой милый, дорогой Парисъ! Быть можетъ,
Мы долго не увидимся съ тобой...
Меня, ты видишь, изгоняетъ Цезарь...
Я уступила, но не потому,
Чтобъ не могла бороться. Нѣтъ, мой милый,
Есть замыселъ великій у меня.
Тебѣ, лишь одному тебѣ открою
Я эту тайну: тамъ, въ дали отъ нихъ,
Вѣрнѣй я подготовлю ихъ паденье...
ПАРИСЪ.
Паденье... чье?
АГРИППИНА.
Безумца, что возсталъ
На мать родную, жалкаго злодѣя,
Который вздумалъ власть мою смирить,
Унизить Агриппину... передъ кѣмъ?
Предъ куртизанкой подлой, предъ Поппеей!
Я отомщу ему и ей за все.
Я страшно отомщу! Клянусь въ томъ клятвой
Всѣхъ оскорбленныхъ матерей...
ПАРИСЪ.
Твой гнѣвъ,
Божественная Августа, напрасенъ:
На праздникѣ сегодняшнемъ къ тебѣ
Такъ благосклоненъ цезарь, и съ Поппеей
Ты примирилась: предъ тобой она
Склоняется покорно, съ уваженьемъ.
АГРИППИНА.
Ахъ, ты не понимаешь ничего,
Мой ненаглядный, ничего не видишь...
Все это -- лицимѣріе одно,
Притворство злобное: они обиду
Изгнанья, униженія хотятъ
Предательскою увеличить лаской...
О, я проникла въ душу ихъ! Они
Глумятся надо мною, торжествуютъ
Свою побѣду. Хорошо. Пускай.
Настанетъ время, и оно, повѣрь мнѣ,
Не далеко: я къ нимъ вернусь. Тогда
Ихъ торжество замѣнятъ вопли смерти...
Есть у меня приверженцы и ждутъ
Они велѣній Агриппины въ тайнѣ:
Я знакъ подамъ...
ПАРИСЪ.
Прости, императрица,
Я не могу внимать такимъ рѣчамъ...
АГРИППИНА.
Чего боишься ты? Для счастья нужно
Отважнымъ быть. Коль любишь ты меня --
Мой замыселъ со мною ты раздѣлишь:
Судьба поможетъ мнѣ, и вознесу
Я высоко тебя. Когда надъ Римомъ
Одна царить я буду,-- что тогда
Не сдѣлаю я для тебя, мой милый,
Мой дорогой!.. Но схорони въ душѣ
Покуда эту тайну... Предъ разлукой
Я не могла сдержаться и тебѣ
Открылася невольно. Жди и помни:
Я удаляюсь, чтобъ вернуться вновь
Въ могуществѣ и силѣ и обрушить
На головы враговъ мой гнѣвъ и кару!..
Ну, а теперь, мой дорогой, прощай.
Какъ ни хотѣлось бы съ тобой остаться,
Но надо поспѣшить. Прощай, Парисъ.
Обнимаетъ его.
Дай мнѣ поцѣловать тебя... Ахъ, сколько
Пройдетъ ночей томительныхъ и дней,
Покуда вновь не свижусь я съ тобою.
Прощай, мой милый...
ПАРИСЪ, освобождаясь изъ ея объятій.
Августа, тебя
Богами заклинаю: осторожнѣй...
Насъ могутъ увидать... Прощай.
АГРИППИНА.
Прощай.
Еще разъ страстно его цѣлуетъ и быстро удаляется. Парисъ уходитъ въ другую сторону.
СЦЕНА IV.
Неронъ, Тигилинъ.
НЕРОНЪ, выходитъ изъ-за колонны.
Ты слышалъ?
ТИГИЛИНЪ.
Слышалъ. Замыселъ ужасный!
НЕРОНЪ.
Дай руку мнѣ. Я весь дрожу... Иди
И повтори приказъ мой Аницету.
ТИГИЛИНЪ.
Чтобъ онъ берегъ императрицу?
НЕРОНЪ.
Рабъ!
Ты надо мной смѣешься? Слушай: если
Морская бездна Агриппины трупъ
Не похоронитъ въ эту ночь,-- ты самъ
На утро будешь трупомъ: я ручаюсь
Въ томъ словомъ цезаря.
ТИГИЛИНЪ.
Дозволить ли совѣтъ
Подать тебѣ, властитель: съ Агриппиной
Не худо бы отправить и Париса,
Чтобъ проводить ее въ пріятный путь;
Вдвоемъ имъ, вѣрно, будетъ веселѣе
На днѣ морскомъ.
НЕРОНЪ.
Довольно. Замолчи.
Парисъ судьбы не избѣжитъ... Но послѣ
О немъ подумаемъ.
Въ глубинѣ сцены показывается медленно подплывающая галера, разукрашенная цвѣтами и пурпурными парусами и вымпелами.
А, вотъ она,
Галера Аницета! Какъ изящно
Ее онъ разукрасилъ: паруса
Изъ пурпура... Цвѣтъ крови... Предвѣщанье!..
Идемъ. Пора. Императрицу надо
Съ почетомъ въ путь счастливый проводить...
Проводимъ мы, а тамъ... тритоны встрѣтятъ...
Ха, ха, ха, ха!..
Поспѣшно уходитъ; Тигилинъ слѣдуетъ за нимъ.
СЦЕНА V.
Споръ, Фаонъ, Эпафродитъ.
Входятъ, продолжая разговоръ.
ФАОНЪ.
Помилуй, праздникъ былъ великолѣпенъ...
СПОРЪ.
Да, танцы -- чудо, безподобенъ хоръ,
А все не весело.
ЭПАФРОДИТЪ.
Я съ нимъ согласенъ,
Да и могло ль быть весело, когда
За пиршествомъ скучалъ самъ цезарь явно?
СПОРЪ.
Онъ вообще сталъ мраченъ въ эти дни.
ФАОНЪ.
Постой, теперь съ отъѣздомъ Агриппины
Все перемѣнится: блеснетъ опять
Лучъ свѣта и тепла сквозь тьму и холодъ,
Которые навѣяла на насъ
Императрица.
СПОРЪ.
Гарпія,-- хотѣлъ ты
Сказать, мой другъ?
ЭПАФРОДИТЪ.
Горгона.
ФАОНЪ.
Какъ она
За ужиномъ глядѣла на Париса:
Вы не замѣтили?
ЭПАФРОДИТЪ.
А что?
ФАОНЪ.
Да такъ...
Клянусь я Полуксомъ, мнѣ показалось,
Что между ними что-то есть. Парисъ
Старался избѣгать привѣтныхъ взглядовъ,
Она жъ его глазами просто ѣла,
Какъ будто не актеръ былъ передъ ней,
А блюдо устрицъ вкусныхъ.
Смѣются.
ЭПАФРОДИТЪ.
Если вѣрно
Замѣтилъ ты, то жалко, что она
Не проглотила нашего красавца.
СПОРЪ.
И имъ не подавилась.
Въ это время выходитъ Ватиній; они не замѣчаютъ его.
ЭПАФРОДИТЪ.
Не люблю
Я этого холоднаго фигляра...
СПОРЪ.
Теперь есть сотоварищъ у него:
Ватиній. На пиру онъ нестерпимо
Дурачился, смѣялся надъ гостями...
ФАОНЪ.
Да, этотъ новый шутъ -- какъ всѣ шуты.
Съ запасомъ старыхъ глупостей...
ВАТИНІЙ, подходя.
Которымъ,
Однако же, смѣялся очень ты
И гости всѣ смѣялись хоромъ.
ФАОНЪ.
Надъ глупостями дурака
Смѣяться на пиру -- прилично,
А все же честь тому не велика,
Кто глупостью смѣшитъ публично.
ВАТИНІЙ.
Согласенъ. Но замѣть, Фаонъ,
Какъ странны глупости бываютъ:
Коль ими восхищается Неронъ,--
Онѣ другихъ тотчасъ же восхищаютъ!
Обычай что ли здѣсь таковъ,
Иль цезарь -- богъ, но только разомъ
Онъ возвышаетъ дураковъ
И признавать въ нихъ заставляетъ разумъ.
Вотъ хоть бы ты, Эпафродитъ и Споръ,--
Я говорю, конечно, для примѣра...
ЭПАФРОДИТЪ, перебивая.
И по привычкѣ говоришь ты вздоръ...
СПОРЪ, сердито.
Оставь насъ, шутъ.
Ватиній отходитъ, смѣясь.
Смотрите, вонъ галера
Для Агриппины.
ФАОНЪ.
Старый Аницетъ,
Я вижу, постарался.
ЭПАФРОДИТЪ.
Да, не дурно...
СПОРЪ.
Какъ чудно отливаетъ лунный свѣтъ
На ткани парусовъ пурпурной.
За сценой музыка.
Что это: цезарь съ Агриппиной?
ЭПАФРОДИТЪ.
Да,
Они подходятъ.
ФАОНЪ.
Часъ насталъ отплытья...
СПОРЪ, комически вздымая руки къ небу.
Теперь примусь боговъ молить я
О томъ, чтобъ Агриппина... никогда
Не возвращалась болѣе сюда.
СЦЕНА VI.
Неронъ, Агриппина, Поппея, Тигилинъ, Парисъ, Аницетъ, Ацерронія; толпа гостей Нерона.
Неронъ выходитъ съ Агриппиной на авансцену, остальные располагаются въ глубинѣ сцены.
НЕРОНЪ.
Напрасно, матушка, спѣшишь. Дозавтра
Твое отплытье можно отложить.
Ужъ поздно. Отдохни-ка послѣ пира
Въ опочивальнѣ.
АГРИППИНА.
Нѣтъ, мой милый сынъ,
Я отдохну въ пути. Благопріятна
Для плаванья погода: ночь тиха,
Діана свѣтитъ въ небѣ...
Увидѣвъ галеру.
Ахъ, какая
Прекрасная галера! Паруса
Пурпурные сіяютъ, точно крылья
У лебедя, когда онъ по волнамъ
Скользитъ, облитый розовымъ сіяньемъ
Авроры восходящей.
НЕРОНЪ.
Я велѣлъ
Галеру разукрасить, чтобъ достойна
Она была императрицы Рима.
Мы примирилися: пусть видятъ всѣ,
Какъ чту тебя.
АГРИППИНА.
Благодарю... Однако жъ,
Меня ты удаляешь, а Поппея...
Она съ тобою остается здѣсь...
НЕРОНЪ.
Не упрекай -меня. Пойми: разлука
Короткая необходима намъ.
Будь снисходительна. Ты знаешь, скоро
Проходятъ увлеченія мои...
Когда вернешься ты,-- я обѣщаю,--
Не будетъ никого между тобой
И сыномъ вѣтрянымъ твоимъ.
АГРИППИНА.
Пусть боги
Тебя въ рѣшеньѣ добромъ укрѣпятъ!
Повѣрь, Неронъ, ничья любовь не можетъ
Сравниться съ материнскою любовью...
НЕРОНЪ.
Я это знаю.
АГРИППИНА.
Даже самый гнѣвъ
Такой любви -- тревожная забота
О дѣтищѣ родномъ... Скажи, кому
Довѣрилъ ты галеру?
НЕРОНЪ.
Аницету.
АГРИППИНА.
Какъ Аницету? Этотъ человѣкъ
Всегда ко мнѣ былъ полонъ непріязнью.
НЕРОНЪ.
Я порученіемъ такимъ ему
Хотѣлъ дать случай непріязнь былую
Услугой новою загладить. Онъ
Немного грубъ, но опытенъ на морѣ,
Ты имъ довольна будешь въ этотъ разъ.
АГРИППИНА.
Не знаю почему, но я внезапно
Почувствовала слабость...
НЕРОНЪ, смотритъ пристально ей въ глаза.
Если такъ,
То отложи отплытіе до завтра.
АГРИППИНА.
Нѣтъ, нѣтъ... къ чему... Не надо поддаваться
Капризу нервовъ... Что хотѣла я?..
Да...
Оглядывается и подзываетъ Ацерронію знакомъ.
Ацерронія, ты говорила
Мнѣ поутру, что мой любимый дроздъ
Тревожно бился въ клѣткѣ?
АЦЕРРОНІЯ.
И кричалъ онъ:
"Не уѣзжай! не уѣзжай!" такъ долго,
Какъ прежде не случалось. Никогда
Въ такомъ волненьѣ странномъ эту птичку
Я не видала.
АГРИППИНА.
Бѣдная, она
Предчувствовала долгую разлуку
Съ своей хозяйкой...
АЦЕРРОНІЯ.
Августа, позволь
Поправить твой вѣнокъ: онъ распустился.
АГРИППИНА, снимаетъ вѣнокъ.
Пора и снять его... Ахъ, этихъ розъ
Пріятенъ ароматъ и блескъ ихъ нѣженъ...
НЕРОНЪ.
То розы Пестума.
АГРИППИНА.
Онѣ цвѣтутъ
Два раза въ годъ,-- не правда ли?
НЕРОНЪ.
Два раза.
АГРИППИНА.
Подумаешь: какъ любятъ жизнь онѣ!..
Отдаетъ вѣнокъ Ацерроніи.
Ну, дорогой мой сынъ, простимся. Время.
НЕРОНЪ, съ внезапнымъ порывомъ.
Прощай, о матушка!
Обнимаетъ Агриппину и нѣсколько разъ цѣлуетъ ее въ лобъ, грудь и губы.
АГРИППИНА.
Прощай, Неронъ.
Неронъ подаетъ руку Агриппинѣ и ведетъ ее въ глубину сцены къ галерѣ; за ними слѣдуютъ всѣ остальные. Рабы съ факелами сопровождаютъ шествіе; Аницетъ и Тигилинъ отстаютъ отъ прочихъ.
ТИГИЛИНЪ, торопливо, шопотомъ.
Такъ помнишь уговоръ: лишь то свершится...
АНИЦЕТЪ, также.
Я тотчасъ въ лодку -- и плыву сюда.
ТИГИЛИНЪ.
Ты цезарю доставить самъ извѣстье:
Тогда вѣрнѣй награда. Ну, смотри,
Рѣшительнѣе и умнѣе дѣйствуй,
И да помогутъ, Аницетъ, тебѣ
Всѣ боги Тартара! Идемъ скорѣе...
Уходятъ за другими. Всѣ группируются около галеры, въ глубинѣ сцены. Агриппина еще разъ прощается съ Нерономъ, съ Поппеей и прочими и всходитъ на галеру въ сопровожденіи Ацерроній и Аницета. Музыка. Крики: "Счастливый путь, божественная Августа"! Галера медленно уплываетъ.
ЗАНАВѢСЪ.