Съ недѣлю послѣ отъѣзда Берты съ дѣтьми, Ричардъ Амори вбѣжалъ вечеромъ въ кабинетъ профессора, у котораго сидѣлъ Треденнисъ. Онъ казался веселѣе обыкновеннаго.
-- Я уѣзжаю не надолго, сказалъ онъ: -- недѣли на двѣ по дѣлу Весторскихъ земель.
-- Это далекое путешествіе, замѣтилъ профессоръ.
-- Да, и непріятное, но оно необходимо, и я ѣду не одинъ.
-- А съ кѣмъ?
-- Съ Пленфильдомъ. Онъ веселый товарищъ.
-- Если я не ошибаюсь, Пленфильдъ заинтересованъ въ этихъ земляхъ, сказалъ профессоръ.
-- Пленфильдъ? Да, болѣе или менѣе. Онъ интересуется многимъ, а чортъ возьми, это дѣло выгодное. Я самъ бы не прочь...
-- Любезный Ричардъ, перебилъ его профессоръ:-- послушайтесь моего совѣта, не имѣйте никакого дѣла съ этими землями. Подобныя спекуляціи рѣдко удаются.
-- Любезный профессоръ, отвѣчалъ Ричардъ, со смѣхомъ:-- не безпокойтесь, у меня нѣтъ своихъ денегъ.
-- А еслибы у васъ были?
-- То я рискнулъ бы. Впрочемъ, тутъ нѣтъ и риска. Это дѣло вѣрное. Желѣзная дорога, которая придаетъ громадную цѣну Весторскимъ землямъ, почти уже рѣшена; все готово, пущено въ ходъ, надлежащіе люди заинтересованы, вліятельныя жен...
-- Вы хотите сказать женщины? произнесъ Треденнисъ, видя, что Амори остановился.
-- Да, признаюсь, это только придаетъ большую пикантность дѣлу. Умъ женщины большая сила и можетъ многое сдѣлать.
-- Я желалъ бы знать, какъ онѣ начинаютъ? спросилъ Треденнисъ.
-- Въ девяти случаяхъ изъ десяти, отвѣчалъ Ричардъ:-- онѣ начинаютъ безъ всякаго серьёзнаго намѣренія и даже подъ конецъ рѣдко сознаютъ, что сдѣлали то, въ чемъ ихъ обвиняютъ. Возьмемъ хорошенькую и умную женщину, мужъ или родственникъ которой нуждается въ ея помощи, отчего бы ей быть менѣе любезной съ нужнымъ человѣкомъ, чѣмъ со всякимъ другимъ? Вотъ съ этого, я полагаю, и начинается, а тамъ ее подстрекаетъ сознаніе силы и волненіе борьбы. Нѣтъ лучше и прелестнѣе женщины, какъ Берта, и она прямо признаетъ, что въ жизни историческихъ очаровательницъ, отъ улыбки которыхъ зависѣла судьба министерствъ, было что-то привлекательное.
-- Такъ мы сравниваемъ Берту съ королевскими любимицами! подумалъ Треденнисъ, но не высказалъ громко своей мысли.
Онъ не могъ защищать ея отъ легкомыслія мужа и къ тому же это были ея собственныя слова. Поэтому, онъ только молча слушалъ Ричарда, насупивъ брови.
-- Нѣкоторыя женщины дѣлаютъ себѣ изъ этого ремесло, продолжалъ Амори: -- но женщина, которая дѣйствуетъ изъ самолюбивыхъ стремленій или изъ жажды сильныхъ ощущеній естественно имѣетъ болѣе силы. Еслибы я пустился въ такія дѣла, то избралъ бы себѣ въ помощницы женщину, которой надо было бы что-нибудь забыть или забыться, которая олицетворяла бы молодость, красоту, умъ и отчаяніе. Такая женщина въ критическую минуту жизни могла бы сдѣлать чудеса и перевернуть міръ.
-- Но вѣдь вы, Ричардъ, не пускаетесь въ такія дѣла, замѣтилъ профессоръ.
-- О! нѣтъ, нѣтъ; но еслибы пустился, то, признаюсь, съ энтузіазмомъ. Я, какъ Берта, люблю драматическую сторону всякаго дѣла.
-- Кстати о Бертѣ, сказалъ профессоръ:-- если случится что-нибудь во время вашего отсутствія...
-- Ахъ, какой я легкомысленный! воскликнулъ Ричардъ: -- я даже объ этомъ не подумалъ. Если случится что-нибудь особенное, хотя это не вѣроятно, то телеграфируйте въ Меритсвиль. Въ обыкновенныхъ же случаяхъ вы сами распорядитесь; я оставляю Берту на вашемъ попеченіи. Я также надѣюсь на Треденниса. На него можно положиться, какъ на каменную гору.
Выходя вмѣстѣ съ Треденнисомъ отъ профессора, Ричардъ сказалъ:-- Вамъ бы не дурно съѣздить на денекъ къ Бертѣ. Вы убили бы однимъ камнемъ двухъ зайцевъ; отдохнули бы отъ занятій и доставили бы удовольствіе Бертѣ и дѣтямъ.
-- Я самъ буду очень радъ ихъ увидѣть, отвѣчалъ Треденнисъ.
-- Сдѣлайте это, продолжалъ Ричардъ: -- во всякомъ случаѣ, я вамъ поручаю Берту и дѣтей. Профессоръ старъ и слабъ, а вы инстинктивно внушаете къ себѣ довѣріе и я, пользуясь этимъ, быть можетъ, не очень честно сваливаю на вашу шею свои обязанности.
-- Благодарю васъ, отвѣчалъ Треденнисъ:-- я сдѣлаю все, что могу.
Не прошло и нѣсколькихъ недѣль, какъ Треденнису пришлось исполнить возложенную на него обязанность. Придя однажды къ профессору, онъ былъ встрѣченъ въ сѣняхъ Арбутнотомъ, который объявилъ ему, что старикъ нездоровъ и что онъ получилъ телеграмму отъ Берты, которая проситъ отца пріѣхать, потому что Джени очень больна.
-- Что? воскликнулъ Треденнисъ:-- и она одна, безъ доктора?
-- Кто-нибудь долженъ къ ней поѣхать, отвѣчалъ Арбутнотъ:-- а профессору не надо объ этомъ говорить, я ему не показывалъ телеграммы. Къ сожалѣнію, всѣ ея пріятельницы уѣхали изъ города и не къ кому обратиться. Если вы останетесь съ профессоромъ, прибавилъ онъ, смотря пристально на Треденниса:-- то я самъ поѣхалъ бы и захватилъ съ собою доктора Вентворта.
-- Вы! произнесъ Треденнисъ.
-- Я болѣе чѣмъ кто-либо, отвѣчалъ спокойно Арбутнотъ.-- Ее нельзя оставить одной, а я могу исполнять то, что мнѣ прикажутъ. Еслибы ея мать была жива или отецъ здоровъ, то они поѣхали бы; еслибы ея мужъ былъ здѣсь...
-- Но его здѣсь нѣтъ, замѣтилъ съ горечью Треденнисъ:-- и Богъ знаетъ, гдѣ онъ.
-- Нечего терять времени на телеграмму въ Меритевиль. Я сейчасъ отправлюсь къ доктору Вентворту и черезъ часъ мы будемъ въ дорогѣ. Вы скажете профессору, что я отозванъ по дѣлу.
Съ этими словами онъ направился къ дверямъ.
-- Подождите минуту, произнесъ неожиданно Треденнисъ.
-- Что такое? спросилъ Арбутнотъ, возвращаясь.
-- Еслибы я поѣхалъ, то мое отсутствіе легче объяснить профессору, чѣмъ ваше, сказалъ Треденнисъ.
Наступило молчаніе. Они оба были блѣдны и смотрѣли другъ другу прямо въ глаза.
Арбутнотъ заговорилъ первый.
-- Я думаю, сказалъ онъ спокойно:-- что мнѣ лучше ѣхать.
-- Отчего? спросилъ Треденнисъ, какимъ-то неестественнымъ тономъ.
-- Потому что, отпустивъ меня, вы сдѣлаете мнѣ большое одолженіе. Мнѣ хочется отдохнуть на чистомъ воздухѣ и я очень радъ случаю оказать услугу мистриссъ Амори.
Дѣло было въ томъ, что Арбутнотъ получилъ недавно письмо отъ Берты, которое заставило его задуматься и, сопоставляя многія обстоятельства, которыя прошли сначала незамѣченными, онъ пришелъ къ тому убѣжденію, что для нея былъ опасенъ Треденнисъ, а не онъ, Арбутнотъ, какъ думали профессоръ и Треденнисъ. Послѣднее обстоятельство онъ отгадалъ по нѣкоторымъ ихъ взглядамъ и словамъ.
-- Пусть ихъ себѣ думаютъ, что хотятъ, сказалъ онъ себѣ, сдѣлавъ это открытіе:-- чѣмъ они дальше отъ истины, тѣмъ легче для нея.
Теперь же онъ сознавалъ, что всего опаснѣе для Берты, если Треденнисъ явится къ ней въ грустную минуту, и рѣшилъ во что бы то ни стало помѣшать поѣздкѣ Треденниса, хотя чувствовалъ, что всѣ его усилія не поведутъ ни къ чему.
-- Дайте мнѣ другую, болѣе уважительную причину, сказалъ Треденнисъ, выпрямляясь во весь ростъ.
-- У меня нѣтъ другой причины, отвѣчалъ Арбутнотъ, смотря на Треденниса съ уваженіемъ и жалостью:-- я просто скучаю по мистрисъ Амори и думаю, что она также увидитъ меня съ удовольствіемъ. Вы, конечно, не можете ничего думать дурного о мистрисъ Амори, прибавилъ онъ, пристально смотря на Треденниса:-- а обо мнѣ думайте, что хотите.
-- Я не могу думать ничего дурного о человѣкѣ, котораго она считаетъ своимъ другомъ, отвѣчалъ Треденнисъ съ жаромъ.
-- Ея дружба можетъ предохранить человѣка отъ всякихъ дурныхъ инстинктовъ, сказалъ Арбутнотъ, не скрывая своего волненія:-- позвольте мнѣ ѣхать. Это не сдѣлаетъ вреда.
-- Оно не сдѣлаетъ и добра.
-- Можетъ быть, произнесъ Арбутнотъ. прежнимъ тономъ:-- но гдѣ же намъ разсчитывать на добро. Быть можетъ я нуждаюсь въ сожалѣніи. Будьте великодушны и пожалѣйте меня.
Треденнисъ прошелся по комнатѣ нѣсколько разъ и произнесъ рѣшительно:
-- Я долженъ ѣхать.
-- Вы въ этомъ увѣрены? спросилъ Арбутнотъ.
-- Мы долго не понимали другъ друга, отвѣчалъ Треденнисъ:-- хотя быть можетъ вы имѣли обо мнѣ болѣе правильное понятіе. Вы быстрѣе меня. Я могу видѣть только одинъ предметъ заразъ. Я теперь сознаю одно. Лучше мнѣ ѣхать, чѣмъ вамъ.
-- Лучше для меня? спросилъ Арбутнотъ.
-- Да, отвѣчалъ Треденнисъ. опустивъ голову.
Наступило молчаніе. Арбутнотъ понималъ, что его сопротивленіе безполезно.
-- Если вы думаете только обо мнѣ, то нечего болѣе и говорить, сказалъ онъ, наконецъ:-- вы скажете профессору, что уѣзжаете по дѣламъ, или хотите, чтобъ я сказалъ.
-- Я самъ пойду къ нему, отвѣчалъ Треденнисъ и направился къ двери, но черезъ минуту вернулся и прибавилъ: -- если я когда-нибудь былъ къ вамъ несправедливъ, то это время прошло и я прошу у васъ извиненія.
-- Я нуждаюсь не въ справедливости, а въ милосердіи, произнесъ Арбутнотъ:-- вы не могли быть ко мнѣ несправедливымъ. Это было бы слишкомъ трудно.
-- Вы на моемъ мѣстѣ лучше бы сказали то, что я хочу. Я...
-- Вы хотите сказать, что сожалѣете меня, перебилъ Арбутнотъ:-- я уже упомянулъ, что можетъ быть нуждаюсь въ сожалѣніи.
Эти послѣднія слова онъ произнесъ такимъ печальнымъ тономъ, что они долго звучали въ ушахъ Треденниса.