Судъ надъ Мировичемъ.-- Собственноручныя записочки адресованныя Екатериною II барону Черкасову по разнымъ дѣламъ.-- Домъ его въ Петербургѣ.-- Увольненіе отъ предсѣданія въ медицинской коллегіи.-- Пребываніе и кончина жены его въ Дерптѣ.
"Читая эти, иногда серіозныя, всегда безцеремонныя и писанныя безъ всякихъ претензій письма, понимаешь то обаяніе которое Екатерина II распространяла вокругъ себя."
Щебальскій.
Еще не минулъ годъ со времени назначенія барона А. И. Черкасова президентомъ коллегіи, и только-что онъ вернулся съ императрицей въ Петербургъ изъ ея поѣздки въ балтійскія области, какъ она оказала ему большой знакъ монаршаго довѣрія, избравъ его въ число судей надъ Мировичемъ.
О томъ какъ Черкасовъ дѣйствовалъ въ этомъ случаѣ извѣстно только что, раздѣляя недоброжелательство Орловыхъ къ княгинѣ Дашковой, онъ подалъ мнѣніе, въ которомъ, объясняя впрочемъ свое отвращеніе отъ пытки, тогда еще не вполнѣ отмѣненной (Сумароковъ, т. I, стр. 65), требовалъ однакожь примѣненія ея въ настоящемъ случаѣ, намекая на возможность участія княгини въ заговорѣ.
Въ доказательство того что Черкасовъ вообще былъ посвященъ въ вопросы интересовавшіе Екатерину II и помогалъ ей особенно въ случаяхъ когда требовалось знаніе англійскаго языка, съ которымъ изъ числа ея приближенныхъ, онъ одинъ, повидимому, былъ знакомъ основательна, приводимъ еще слѣдующія сохранившіяся, у насъ собственноручныя записочки этой государыни. Онѣ не относятся узко ни къ оспопрививанію, ни къ медицинской части; но изъ нихъ видно, между прочимъ, какія государственныя задачи постоянно занимали всеобъемлющій умъ великой монархини, и какимъ довѣріемъ почтенъ былъ у ней баронъ Черкасовъ.
Собственноручная записочка Екатерины II, No XI.
"Monsieur le Baron Czerkassoff, aura la bonté d'écrire a Milord Bukingham pour le prier de m'envoyer l'Acte du Parler ment fait je pènse lors de la revolution et connu sous le titre d'Acte declarant les Droits et libertés du Sujet et établissant la succession a la Couronne , année I de. Guillaume et Marie, session 2 cap. 2 et s'il est possible que bonne et exacte traduction en franèais y fut jointe." {Господинъ баронъ. Черкасовъ соблаговолитъ написать лорду Букингему и попросить его прислать мнѣ парламентскій актъ, состоявшійся, я полагаю, во время революціи т извѣстный подъ именемъ Акта объявляющаго права и льготы подданнаго и устанавливающаго порядокъ престолонаслѣдія, годъ I, Вильгельма и Маріи, сессія 2, глава 2 и, если можно, чтобы къ нему былъ приложенъ, хорошій а вѣрный переводъ на французскій языкъ.}
На оборотѣ этой записочки приложена печать съ императорскимъ гербомъ и сдѣланъ адресъ рукою императрицы: "Александру Ивановичу Черкасову". Эта записочка, вѣроятно, относится къ 1767 году, то-есть къ тому времени когда Екатерина II занята была составленіемъ Наказа. Здѣсь императрица имѣла въ виду актъ извѣстный подъ названіемъ: The declaration of Right. Онъ составленъ въ февралѣ 1688 г., былъ изготовленъ комитетомъ состоявшимъ подъ предсѣдательствомъ Сомерса, одобренъ сперва, въ палатѣ общинъ, потомъ съ незначительными измѣненіями принятъ палатой лордовъ, въ этомъ актѣ изложены основанія англійской конституціи (см. Macaulay, History of England, въ концѣ X гл.).
Собственноручная записочка Екатерины II, No XII.
"Monseigneur le Baron,
"L'Amiral Knowles m'а donné le papier si joint en me disant qu'il étoit de la derniere importance et que pour cette rajsom Savait osé sans mon ordre le donner а traduire à personne, je lui ai dit que je tacherai de le comprendre et que si non, je Vous le donuerai a traduire. Autant que je le comprend se papier est un Poltischekannegieser, ayés la bonté de le mettre en franèais et sovés assurés que je suis Votre très humble servante." {Государь мой, баронъ! Адмиралъ Кноульсъ подалъ мнѣ прилагаемую при семъ бумагу, говоря что она въ высшей степени важна и что, по этой причинѣ, онъ не осмѣлился, безъ моего приказанія, дать ее перевести. Я ему сказала что постараюсь разобрать ее и, если не пойму, то поручу вамъ для перевода. Сколько могу понять, эта бумага есть Politische Kannegieser, потрудитесь перевести ее на французскій языкъ и будьте увѣрены что я ваша покорнѣйшая слуга.}
Начало и конецъ этой записочки очевидно шуточные, что доказываютъ слова: Monseigneur и servante. Въ Германіи принято называть Politische Kannegieser мастеровыхъ, которые за кружкой пива по-своему толкуютъ о политикѣ; на французскомъ языкѣ равносильно ему слово gobe-mouche, по-русски же, въ томъ смыслѣ въ которомъ здѣсь употреблено, оно болѣе или менѣе должно означать кабацкую сплетню. Въ словѣ Politische императрицею пропущена буква i. Эта записочка безъ адреса и безъ печати. Der politіschie Kannegieser -- заглавіе комедіи датскаго писателя Гольберга (род. 6го ноября 1684 г. въ Бергенѣ, въ Норвегіи, умеръ 27го января 1754 года). Въ ней осмѣиваются люди низшаго класса теряющіе время въ политическихъ соображеніяхъ. Въ Копенгагенѣ и въ Германіи, гдѣ она очень долго держалась на театрѣ и имѣла огромный успѣхъ, эта піеса имѣла нѣсколько изданій.
Собственноручная записочка Екатерины II, No XIII.
"Monsieur le Baron, traduise moi s'il Vous plait ce billet aigre afin qu'au juste je sache ce que stila me veut." {Господинъ баронъ, переведите мнѣ пожалуста эту кисленькую записочку, дабы мнѣ знать чего этотъ отъ меня хочетъ.}
Stila есть, какъ насъ увѣряютъ, сокращеніе celui-là. Эта записочка на четвертушкѣ листа и также безъ адреса и печати.
Слѣдующія за симъ записочки No XIV и XV относятся къ другой эпохѣ, которой посвящена будетъ слѣдующая наша статья, и потому приведутся въ своемъ мѣстѣ.
Такихъ записочекъ, вѣроятно, было и болѣе, нѣкоторыя могли быть раздарены самимъ Черкасовымъ, а потомъ и наслѣдниками его, собирателямъ автографовъ. Вѣроятно, эти клочки бумага, подобно записочкамъ адресованнымъ графу И. И. Панину, зачастую летали изъ Зимняго дворца въ домъ Черкасова, особенно если вѣрить фамильному преданію что ему одно время принадлежалъ въ С.-Петербургѣ тотъ сосѣдній Съ дворцомъ домъ гдѣ теперь помѣщается придворная пѣвческая капелла, и который мы еще помнимъ (до 1880 г.) безъ флигелей на улицу (съ Мойки). Сохранившіяся въ конторѣ капеллы свѣдѣнія о семъ барскомъ домѣ не восходятъ до этой эпохи, и по дѣламъ капеллы извѣстно только что онъ купленъ императоромъ Александромъ I у Г. Неклюдова, а по письму No XIV, писанному Черкасовымъ въ 1773 году Екатеринѣ II изъ Екатеринталя, видно что въ это время онъ уже жилъ на одной изъ набережныхъ (Дворцовой, Гагаринской или Англійской) въ домѣ имѣвшемъ балконъ на Неву. {Есть преданіе, но не вполнѣ достовѣрное, что ему принадлежалъ на Англійской набережной, на углу Заматнина переулка, домъ банкира Стерке, недавно проданный г. Горскому. Изъ дѣлъ государственнаго архива видно что отецъ Черкасова оставилъ, кромѣ населенныхъ имѣній, каменный домъ въ Петербургѣ, оцѣненный въ 16.000 р., въ Москвѣ каменный и загородный дома, оцѣненные въ 4.000 р., да еще 18.000 долгу.}
Многія изъ писемъ писанныхъ въ 1773 году императрицей барону Черкасову оканчиваются словами: "Посылаю тебѣ англійскія газеты." Быть-можетъ, онъ обязанъ былъ по прочтеніи ихъ доводить до свѣдѣнія Екатерины II о томъ что въ нихъ заключалось интереснаго.
О домѣ придворной пѣвческой капеллы можемъ сказать что на фасадѣ главнаго зданія, отдѣленнаго рѣшеткой отъ Мойки и имѣющаго всего по пяти оконъ врядъ въ трехъ этажахъ, посреди фронтона помѣщенъ гипсовый овальный медальйонъ, представляющій женщину облокотившуюся о столбъ и держащую въ правой рукѣ зеркало, а въ лѣвой нить съ привязанною къ ней гирей (эмблемы правды и справедливости). Ни же сего, между колоннами бельэтажа, два гипсовые круглые медальйона, представляющіе профили двухъ римскихъ императоровъ. Со стороны сада, или скорѣй бывшаго сада, такъ какъ это теперь дровяной дворъ окаймленный нѣсколькими деревьями, посреди фасада, есть еще четырехъугольный и продолговатый барельефъ отличной работы, изображающій жатву, то-есть очень отчетливо сдѣланную группу женщинъ съ серпами и собирающихъ снопы. Съ правой стороны профиль женщины въ древней греческой прическѣ, а съ лѣвой профиль греческаго мудреца,-- оба въ формѣ круглыхъ медальйоновъ, одинаковой величины съ силуэтами римскихъ императоровъ на главномъ фасадѣ.
Уваженіе барона Черкасова къ закону и законности, его благоговѣніе къ древнимъ классикамъ и склонность къ сельскому хозяйству подтверждаютъ преданіе что этотъ домъ принадлежалъ ему и заставляютъ полагать что онъ построенъ былъ въ 1765 году, одновременно съ открытіемъ Вольнаго Экономическаго Общества. Можно почти положительно сказать, судя по барельефамъ, что этотъ домъ принадлежалъ одному изъ членовъ-основателей сего Общества и, во всякомъ случаѣ, одному изъ самыхъ просвѣщенныхъ вельможъ того времени. Мы бы очень желали чтобы замѣтки наши объ этомъ домѣ послужили къ разъясненію вопроса о его принадлежности.
Во всякомъ случаѣ, мы далѣе увидимъ (изъ письма баронессы Е. И. Черкасовой), что если не у ея мужа, то по крайней мѣрѣ у ней былъ въ Петербургѣ собственный домъ.
Еще десять лѣтъ послѣ вышеприведенной переписки съ княжной Долгоруковою и графомъ Румянцевымъ и семь лѣтъ послѣ развязки дѣла Ореуса, всего же двѣнадцать лѣтъ, занималъ баронъ Черкасовъ важный постъ президента медицинской коллегіи. Но когда, съ паденіемъ своихъ покровителей, Орловыхъ, онъ лишился вѣрной поддержки при дворѣ, то счелъ за благоразумное сложить съ себя предсѣдательство, тѣмъ болѣе что не пользовался сочувствіемъ подчиненныхъ.
Указомъ отъ 16го іюля 1775 года, состоя въ чинѣ тайнаго совѣтника, баронъ Черкасовъ уволенъ былъ, по прошенію, отъ званія президента медицинской коллегіи (Справка медицинскаго департамента). Полагаемъ что въ тайные совѣтники былъ онъ пожалованъ послѣ 1768 года, за труды по устройству коллегіи и по введенію оспопрививанія. Указъ о семъ, вѣроятно, легко отыскать въ ея архивѣ. По крайней мѣрѣ, въ § 5 церемоніала бракосочетанія цесаревича въ 1773 году баронъ Черкасовъ поименованъ уже вторымъ по старшинству въ числѣ четырехъ тайныхъ совѣтниковъ, отправлявшихъ особыя должности при ея императорскомъ величествѣ" (выше чѣмъ С. Ѳ. Стрекаловъ) и ѣхавшихъ въ 1-й придворной каретѣ. {См. Описаніе торжествъ высокобрачнаго сочетанія его императорскаго высочества благовѣрнаго государя цесаревича и великаго князя Павла Петровича съ ея императорскими высочествомъ благовѣрною государынею великою княгинею Наталіею Алексѣевною, счастливо совершившагося 1773 года сентября ее 29й день. С.-Петербургъ, 1778 года. Книжку эту обязательно сообщилъ намъ изъ своей библіотека М. Д. Хмыровъ.} Бантышъ-Каменскій (ч. 5, стр. 261) и кавалерскіе списки (стр. 222) свидѣтельствуютъ что въ послѣдствіи Черкасовъ былъ произведенъ въ дѣйствительные тайные совѣтники.
Что именно заставило его, три года спустя, то-есть въ 1778 году, совершенно выйти въ отставку и провести остатокъ дней своихъ въ одной изъ вотчинъ пожалованныхъ Петромъ Великимъ его отцу? На это можно отвѣчать только догадкой, что пробывъ при дворѣ все время первой опалы князя Орлова, окончившейся въ 1773 году, онъ, быть-можетъ, надѣялся удержаться и послѣ его окончательнаго паденія; но не сумѣлъ или не хотѣлъ поддѣлаться къ Потемкину.... Однакожь ни требовать, ни ожидать этого нельзя было отъ стойкаго, неуступчиваго и нѣсколько строптиваго характера Черкасова.... Подобно отцу его, пострадавшему въ свое время за правдивость въ отношеніи къ Меншикову и за дружбу съ Долгоруковыми, и его увлекла придворная буря.... Впрочемъ, къ нимъ обоимъ, а въ послѣдствіи и къ дочери А. И. Черкасова, {См. глава III этого очерка.} можно было примѣнить стихъ Пушкина:
Упрямства духъ намъ всѣмъ подгадилъ!
Когда баронъ Черкасовъ въ 1778 году уѣхалъ изъ Петербурга, жена его осталась тамъ и въ слѣдующемъ году взяла дочь свою изъ Смольнаго монастыря, но въ это короткое время положеніе ея совершенно измѣнилось. Герцогъ курляндскій, еще въ 1773 году извлекавшій для процесса съ братомъ (принцомъ Карломъ, см. предшествующую главу) всю возможную пользу изъ вліянія при дворѣ своего деверя (Черкасова), послѣ отъѣзда его въ деревню съ разстроеннымъ здоровьемъ,--и, какъ кажется, не менѣе разстроеннымъ столичною жизнью карманомъ,--совершенно пересталъ помогать своей сестрѣ. Возникли неудовольствія, раздоры, составлявшіе характеристическую черту въ семьѣ Бирона, и въ началѣ 1780 года баронесса Черкасова обратилась къ императрицѣ съ письмомъ, которое списываемъ съ подлинника сохранившагося въ государственномъ архивѣ:
"Madame!
"C'est en tondant en larmes que je me prosterne aux pieds du Throne de V. M. I. et La supplie très humblement d'avoir pitié de la situation malheureuse ou je me vois réduite avec ma fille et deux Demoiselles Orphelines prit à la Communauté, par l'inflexibilité du Duc mon Frère qui non content de me refuser Г assistance que je Lui ai demandé, a encore remit une Kote au Ministre de V. M I. pleines de Faussetés et des reproches des dons qu'il m'a Fat, lesque lsj'ai refute dans une réponse que j'avais présenté au Ministère de V. M. I. au mois d'Octobre passé pour être mis sous Vos yeux, mais qui n'ayant pas été accepté, m'oblige à la joindre ici et a m'adresser directement à ma Très Gracieuse Souveraine pour implorer Sa liante et Puissante Protection, n'attendant à tous moments que d'être arreté par mes Créanciers lesquels je ne peut satisfaire, et courant risque de perdre ma maisou et mon argenterie qui est tout engage et sont les seuls biens que ie possède, c'est V. M. I. seule qui peut obliger le Duc mon Frère a payer mes dettes et a augmenter mes revenus pour pouvoir vivre décemment ici, mais en cas que je sois si malheureuse de ne pas obtenir ma très humble snpli 'ation, daigné Très Gia iense Souveraine aclnter cette maison qui est engagé aux Enfans trouvé pour que je me retire entièrement d'ici et finir ma triste vie en Livonie, c'est à la grandeur d'Ame de V. M. I. connues de l'Univers entier, et à la satisfaction qu'Elle trouve d'assister les Pauvres et Opprimés, sur laquelle je me repose, d'autaut plus que c'est pour la première fois depuis Sou itegne glorieux que j'ai osé La suplier pour moi et mes pauvres En-fans qui ont fort peu a espérer de l'heritage de Leurs Père. * Abandonné de l'Univers entier ce n'est qu'a ma seule Souveraine que j'ai recours, Elle est trop gracieuse pour ne pas secourir celle qui se fait gloire d'être avec la plus profoimc vénération et zèle.
"Madame,
"De V. M. I.
"la très humble, très obéissante et soumise Sujette
"(signé) Caterina B. Tserkassoff,
"née Princesse de Oonrlande. **
"St.-Petersbourg,
"ce 22 Janvier, 1780."
* Однакожь по раздѣльному акту, совершенному 17го марта 1794 года нъ Смоленской гражданской палатѣ, оборъ-провіантмейстеру барону Петру Александровичу Черкасову и сестрѣ его полковницѣ Пальменбахъ досталось въ Смоленскомъ и Ярославскомъ намѣстничествахъ незаложеннаго имѣнія, ему 1339, а ей 388 душъ.
** Всемилостивѣйшая государыня! Обливаясь слезами, повергаюсь къ подножію престола вашего императорскаго величества и всенижайше прошу сжалиться надъ положеніемъ до котораго я доведена со своею дочерью и съ двумя дѣвицами-сиротами, которыхъ я ваяла изъ Смольнаго монастыря, непреклонностію герцога, моего брата, который не только отказываетъ мнѣ въ помощи, о коей я его просила, но еще передалъ министру вашего императорскаго величества записку исполненную лжи и упрековъ касательно оказанныхъ имъ мнѣ вспоможеній. Я все это опровергла въ отвѣтѣ который представила министерству вашего императорскаго величества (вѣроятно министру) въ минувшемъ октябрѣ мѣсяцѣ для того чтобъ оный повергнутъ былъ на высочайшее ваше благоусмотрѣніе; но такъ какъ отвѣтъ этотъ не былъ принятъ, то я вынуждена приложить его при семъ и непосредственно обратиться ко своей всемилостивѣйшей государынѣ для того чтобы просить ея высокаго и могущественнаго покровительства, ибо ежеминутно ожидаю что меня посадятъ въ тюрьму мои кредиторы, съ которыми не могу расплачиваться, и рискую лишиться единственнаго достоянія: своего дома и своего серебра, которое сполна заложено. Только ваше императорское величество и можете заставить герцога, моего брата, уплатить мои долги и увеличить мои доходы такъ чтобъ я могла жить здѣсь прилично. Но еслибъ я была столь несчастлива что всенижайшая просьба моя не была бы уважена, то соблаговолите, всемилостивѣйшая государыня, купить этотъ домъ, который заложенъ въ опекунскомъ совѣтѣ, для того чтобъ я могла совсѣмъ удалиться отсюда и окончить мое печальное существованіе въ Лифляндіи. Возлагаю свою надежду на извѣстное всему міру великодушіе вашего императорскаго величества и на удовольствіе, которое вы испытываете помогая бѣднымъ и угнетеннымъ, тѣмъ болѣе что я въ первый разъ въ продолженіе достославнаго вашего царствованія рѣшилась просить о себѣ и о своихъ дѣтяхъ, которые такъ мало могутъ ожидать себѣ отъ наслѣдства своего отца. Всѣми покинутая, прибѣгаю къ своей монархинѣ. Она слишкомъ милостива чтобы не помочь той которая чувствуетъ себя счастливою тѣмъ что есть, съ наиглубочайшимъ благоговѣніемъ и усердіемъ, всемилостивѣйшая государыня, вашего императорскаго величества всенижайшая, всепослушная и покорная вѣрноподданная,
Катерина, б. Черкасова,
рожденная принцесса Курляндская.
С.-Петербургъ, сего 22го января. 1780 г
Легко вообразить какъ трудно было дочери Бирона, знавшей что Екатерина II издавна ея не долюбливала, рѣшиться написать эту жалобу не только на брата своего, во и на нашего министра въ Митавѣ. Вотъ почему она и спѣшитъ привести на память императрицѣ что до той поры никогда ея не утруждала. Упоминаемый ею отвѣтъ (возраженіе) на записку герцога не находится при дѣлѣ. Изъ этого остается заключить что онъ былъ тогда же отправленъ въ Курляндію съ истребованіемъ объясненія и остался тамъ въ герцогскомъ архивѣ.
Какъ бы то ни было, есть основаніе полагать что Екатерина II оказала баронессѣ Черкасовой полное заступничество и склонила герцога Петра назначить ей ренту, и что домъ свой ей удалось продать либо въ казну, либо въ частныя руки.
Объ этомъ прошеніи, хотя оно и не собственноручное и далеко не грамматически написано, остается замѣтить, особенно если баронесса сама его продиктовала, что оно все-таки сочинено не на слиткомъ плохомъ французскомъ языкѣ для особы которая только до четырнадцатилѣтняго возраста могла ему обучаться, послѣ чего испытала самыя тяжкія превратности судьбы и терпѣла всякія лишенія, пока не попала, уже нѣсколько зрѣлою дѣвицей, ко двору Елисаветы Петровны, гдѣ французскій языкъ былъ въ большомъ почетѣ. (Ср. гл. III настоящаго очерка и А. А. Васильчикова Семейство Разумовскихъ, стр. 182.)
Не знаемъ что именно въ 1780 году влекло баронессу Черкасову въ Лифляндію. Быть-можетъ, она въ Дерптѣ наслѣдовала домъ отъ отца или отъ матери.
Во всякомъ случаѣ, дочери Бирона не пришлось раскаиваться въ томъ что она обратилась къ Екатеринѣ П. Вслѣдъ за симъ положеніе ея на столько улучшилось что, вопервыхъ, она переселилась въ Дерптъ, гдѣ жила въ своемъ собственномъ домѣ (наслѣдственномъ или тогда же купленномъ, не знаемъ); вовторыхъ, по преданію сохранившемуся между тамошними старожилами, жила открыто и, по понятіямъ провинціаловъ, даже пышно, часто давая обѣды, балы, маскарады, словомъ, роскошные пиры; втретъихъ, въ теченіе того же 1780 года выдала въ Дерптѣ дочь свою за лифляндскаго дворянина фонъ-Пальменбаха, имѣвшаго тамъ значительныя родственныя связи и которому предстояло блистательное военное поприще, и вчетвертыхъ, въ 1781 году заказала Французу живописцу Дарбъ, вѣроятно бывшему въ Дерптѣ проѣздомъ въ Петербургъ, тотъ превосходный портретъ о которомъ мы упоминали въ одномъ изъ примѣчаній къ III главѣ и который, конечно, не могъ дешево стоить.
Дерптская гимназія давно уже помѣщается въ двухъ смежныхъ домахъ имѣющихъ по два этажа и выходящихъ окнами на двѣ разныя улицы, но обращенныхъ каждый одною стороной на площадку гдѣ возвышается церковь Св. Іоанна, Первый, не старинной и весьма обыкновенной архитектуры, имѣетъ по карнизу надпись Gymnasium: фасадъ втораго, имѣющаго семь оконъ на площадку и четыре окна съ подъѣздомъ на такъ-называемую Iohannistrasse {Въ Дерптѣ названія всѣхъ улицъ обозначены по-нѣмецки на дощечкахъ прибитыхъ къ угловымъ домамъ по перекресткамъ. Русскій, не знающій нѣмецкаго языка, рискуетъ заблудиться въ этомъ русскомъ уѣздномъ городѣ. Насъ особенно поразило названіе улицы, ведущей къ рѣкѣ Эмбаху, Lodienetrasse. Ладьями называются лодки на Чудскомъ озерѣ, какъ назывались онѣ у Варяговъ и у насъ при Олегѣ.}, очень древній, нѣсколько напоминающій домикъ Петра Великаго въ Лѣтнемъ саду, а отчасти и пѣвческую капеллу, такъ какъ и тутъ виднѣются два медальйона съ профилями. Это-то и былъ домъ дочери Бирона. Насупротивъ находится уѣздный судъ (ландгерихтъ).
По принятому на Западѣ обычаю сохранять дамамъ титулъ пріобрѣтенный рожденіемъ, даже при замужествѣ съ лицомъ менѣе или вовсе не титулованнымъ, лифляндскіе помѣщики величали баронессу Черкасову принцессой.
Когда же братъ ея отрекся отъ престола Курляндіи, то Екатерина II, вознаграждая за это все герцогское семейство, не забыла Жену барона А. И. Черкасова. Какъ мы это видѣли выше (глава X), въ пользу дочери Бирона выговорена была ежегодная пенсія въ 10.000 талеровъ. Послѣ приведеннаго нами письма ея, мы рѣшительно отвергаемъ преданіе будто баронесса, изъ-за прежнихъ неудовольствій своихъ противъ Екатерины II, отказалась отъ этой пенсіи.
Однакожь достовѣрно то что Екатерина Ивановна Черкасова, быть-можетъ потому что жила сверхъ состоянія, оставила очень мало своему сыну (барону П. А. Черкасову) и только свою вдовью седьмую часть своей дочери, которая, вскорѣ послѣ своего замужества, переѣхала къ отцу въ смоленскую его вотчину.
Дочь Бирона скончалась (въ Дерптѣ же) 31го марта 1797 г., 70ти лѣтъ отъ роду и уже вдовою (тамошняя газета Inland, прибавл. къ No 48, 1848 г.). Отпѣваніе происходило въ дерптской православной церкви Успенія Богородицы. Эта каменная трехпрестольная церковь выстроена была за нѣсколько лѣтѣ предъ тѣмъ, а именно въ 1780 году, на мѣстѣ прежде бывшей тамъ же каменной церкви Рождества Богородицы. {Свѣдѣнія сообщенныя протоіереемъ этой церкви, о. Алексѣевымъ, профессоромъ богословія въ Дерптскомъ университетѣ.} Въ 1846 году въ новой Успенской церкви еще хранился парчевой покровъ лежавшій на гробѣ дочери Бирона, и мы налагали что тѣло ея погребено въ Дерптѣ, пока не узнали изъ статьи г. Шубинскаго что набальзамированный трупъ Екатерина Ивановны покоится въ Митавѣ рядомъ съ трупами ея отца и матери, въ томъ самомъ склепѣ герцогскаго замка о которомъ упомянуто нами въ главѣ X этого Очерка.