Философия -- отвлеченное искание причин -- отцов.
Н. Ф. Федоров 4
Мысль человека раздроблена; то, что в человеке, и то, что вне его, знает он не слитым воедино, а разъединенным, но должным быть в Единстве {Учение о разъединении понятий на субъект и объект,- на трансцендентное и имманентное человеческому познанию.}, но, восставая призрачно, падает в каждом миге -- изнемогающая мысль.
Одну реальность -- передвижение из мига в миг, -- знает человек, но не все {Учение о Всеединстве.} в себе признают ее.
Ускользает от человека совершенное познание, и не может, ограниченный временем и пространством, осознать он полного бытия.
Падает изнеможенная в отвлечении мысль, не завершающаяся быть.
Не оплотненная, непрочна мысль и ограничена кругом временного существования.
Глубоки в хаосе противоречия {Антиномия Канта.} отвлеченной мысли. Состояние мысли человека подобно внешним силам, находящимся в войне, рабственной в круге самопожираний (различия школ рационализма, эмпиризма, спиритуализма и материализма).
В многообразном, несущемся с шумом потоке жизни, в глубокой расколотости духа на субъект и объект, но в бездеятельности жаждая блага, человек соединяет их в отвлечении, в призраке и иллюзии (учение о субстанции).
Отдаваясь себе, человек превращает себя в смертный призрак, но и отрекаясь от себя, разрушает жизнь он и отвергает бессмертие.
"Ища объекта, в котором дух его удовлетворился и успокоился бы от раздвоенности своей между сознаваемым торжеством над силой смерти и зависимостью от нее, человек доходит до объекта лишь призрачно, а не действительно" {Н. Ф. Федоров о Тюбингенской школе (левые гегельянцы)5.}.
И вот, смерть, не побежденная действием, уничтожает и мысль и человека.
"Разум без воли безжалостно созерцает разрушение, чувство без разума (знания) -- бесплодная жалость к умершему (погибшему), воля без чувства -- злая воля, а без разума -- она слепа и бессильна"6.
Душа человека единства, отвращаясь от зла дурных рождений, жмется она сама к себе, отвергая наличное бытие, -- строит призрачный дом. Погружаясь в мистическое чувство, силящееся мыслесозидаемому дому дать вечность, -- напряженностью и экстатичностью, ложной верой в непрочное.
Ложным созиданием мир не избавляется в бездеятельности от болезни и смерти.
Опьяненный бред, бессильное прозрение подчиняется тому косному закону падения, от которого бежит душа живущего в сонном мечтании человека.
Одиночный экстаз прозрачного слияния со всем живым полон противоречий неразрешенного чувства {Отсюда развивается скептицизм.
"То, что называлось трансцендентальной аналитикой, к<а>к и трансцендентальная диалектика, нуждаются в имманентной синтетике". Н. Ф<едоров>7.}.
Как зверь, гонимый страхом смерти, человек в страхе закрывает внутренние очи, строя надбытие.
Но отвлеченный путь души человека к самой себе, чрез неразумно отринутый мир, не побеждает уродства и смерти, и великая напряженность, самообман, истощающий силы души в одиночестве, бессильной против неразумной силы, несущей гибель миру.
В незавершенном, несовершенном ряде времени падает умерший сын к праху отцов, не дав мертвым отцам жизни, не родив воссозиданием чистым отцов.
Так узаконяется несовершенство и рождающее время, ибо плоть отцов не воскрешена, но мертва и служит пищей сыно-человеку, забывшему отцов.
Неразрешимые (в бездействии) антиномии разума, угнетенностъ пространством и временем ограничивает не пробудившегося от вакхического сна сыно-человека.
Ползанием он как зверь, и ему доступна вечность: перехода, смены, неполноты и несовершенства. Но иная вечность и не подлежит человеку, извратившему искусства, не определясь к утверждению неба.
* * *
Никто не знает, кто он другой, как не сын отца, сына отцов, сынов праотцев. И куда он идет, если не к жизни, победить смерть и собрать и просветлить раздробленный мир, И зачем он несет тяжелую ношу смертной жизни, в которой туга и скорбь говорят о тщете опьяненности призраком полноты жизни.
Кто он, если не носит в себе великий план обновления мира и победы над болезнью, уродством, злобой и разрушением небесных земель. Кто он, если не готовит победы: упразднения жара и холода, косного закона тяготения, падения тел и совершения в торжественном дне Воскрешения мертвых отцов, утверждая не знающую печали бессмертную совершенную любовь.