Каждое превосходство и каждая добродѣтель имѣетъ свойственныя себѣ пороки или слабости, а если преступитъ извѣстные предѣлы, то превратится совершенно въ оныя. Щедрость часто превращается въ расточительность, бережливость въ скупость, мужество въ наглость, осторожность въ боязливость. -- Я думаю, что гораздо болѣе разсудка потребно для надлежащаго управленія добродѣтелями нашими, нежели для избѣжанія противныхъ имъ пороковъ. Порокъ самъ по себѣ столь безобразенъ, что при первомъ взглядъ вселяетъ въ насъ отвращеніе, и едва бы когда могъ насъ обольстить, если бы не имѣлъ вида какой нибудь добродѣтели. Но добродѣтель сама по себѣ столь прекрасна, что при перьвомъ взглядъ плѣняетъ. Если же далѣе познана будетъ, то привлекаетъ еще болѣе, и какъ въ другихъ красотахъ излишество почитаемъ мы непристойнымъ, такъ и въ семъ случаѣ разсудокъ необходимо нуженъ, для умѣренія и направленія дѣйствій столь превосходной вещи, Такимъ же образомъ и великая ученость, естьли не будетъ сопровождаема здравымъ разсудкомъ, весьма часто вовлекаетъ насъ въ заблужденія, гордость и педантство.
Нѣкоторые ученые люди, надмѣваясь своимъ просвѣщеніемъ, говорятъ обо всемъ утвердительно и рѣшать, такъ сказать все безъ апелляціи. Слѣдствіемъ онаго бываетъ то, что люди огорчась обидою, и угнѣтеніемъ озлобленные вооружаются, и для сверженія съ себя тиранскаго ига прибѣгаютъ къ законной власти. Чемъ болѣе ты знаешь, тѣмъ умѣреннѣе долженъ поступать; скромность есть надежнѣйшій путь къ удовлетворенію твоего тщеславія. Даже и въ такихъ случаяхъ гдѣ ты увѣренъ о справедливости твоего мнѣнія, кажтся что нѣсколько сомнѣвается. Предлагай другимъ мнѣнія свои, а не говори о нихъ съ рѣшительнымъ видомъ; если хотя и убѣдитъ другихъ, то кажись, что тебя такъ-же убѣдить можно.
Иные для показанія своей учености, или часто по предувѣренію школьнаго воспитанія, всегда говорятъ о древнихъ, какъ о нѣкоихъ существахъ превыше человѣчества, а о новѣйшихъ, такъ какъ о такихъ тваряхъ, кои ниже человѣка. Не ходятъ ни куда безъ какой нибудь классической книги, а иногда и двухъ; пріемлютъ мысли древнихъ; ни какихъ новѣйшихъ сочиненій не читаютъ и стараются доказать, что въ теченіи послѣднихъ семи сотъ лѣтъ не учинено ни малѣйшаго приумноженія ни въ какой наукѣ или знаній.-- Ни мало не охуждаю я симъ знанія древнихъ сочиненій, но еще меньше желаю, чтобы ты хвалился своею къ нимъ приверженностію. Говори о новѣйшихъ безъ презрѣнія, а о древнихъ писателяхъ безъ обожанія; суди о всѣхъ ихъ, по ихъ достоинству а не по вѣкамъ въ кои они жили; и если случится тебѣ когда имѣть при себѣ какого нибудь классическаго писателя Елзевирова изданія, то ни когда не показывай его и даже со всѣмъ не упоминай о немъ.
Нѣкоторые страстные любители (школьныхъ) учебныхъ книгъ, всѣ нравоученія какъ до общественной такъ и частной жизни касающіяся, почерпаютъ изъ подобныхъ случаевъ встрѣчающихся въ древнихъ писателяхъ, не разсуждая о томъ, что отъ самаго сотворенія міра не бывало ни когда двухъ случаевъ одинъ другому подобныхъ. Такъ же что ни когда не бывало чтобъ какое нибудь произшествіе извѣстное въ исторіи случилось нынѣ со всѣми подобными обстоятельствами; однакожь знать его должно за тѣмъ, чтобы быть въ состояніи о немъ разсуждать. Разсуждай о самомъ произшествіи и различныхъ случаяхъ съ онымъ сопряженныхъ, и поступай разсужденію сему соотвѣтственно. Не ссылайся на свидѣтельства древнихъ стихотворцевъ или историковъ. Пріемли въ разсужденіе свое, если тебѣ угодно такіе случаи, кои по видимому сходны; пріемли ихъ не въ руководство, но въ помощь.
Есть еще другой родъ ученыхъ людей, кои хотя говорятъ съ меньшими доказательствами и рѣшительностію, однакоже не менѣе наглы. Таковы суть тѣ хвастливые Педанты, кои разговоры свои даже съ женщинами украшаютъ текстами изъ Латинскихъ и Греческихъ писателей, и кои представляютъ себя столь хорошо знающими Греческихъ и Римскихъ писателей, что называютъ ихъ нѣкоторыми именами или прозвищами, надѣясь тѣмъ вселить высокія мысли о ихъ знаніи. Омира называютъ они древнимъ; Горація хитрымъ плутомъ; вмѣсто Виргилія говорятъ Маронъ; вмѣсто Овидія Назонъ. Сему послѣдуютъ часто глупцы кои совсѣмъ ничему не учились; но только выучили наизусть нѣкоторыя имена или стишки изъ древнихъ писателей, которые они совсѣмъ не къ стати и нагло во всѣхъ бесѣдахъ говорятъ, надѣясь чрезъ то прослыть учеными. И такъ если хочешь избѣгнуть съ одной стороны Педантства, а съ другой стороны чтобъ не подозрѣвали тебя въ невѣжествѣ, то воздерживайся отъ ученаго хвастовства. Говори такимъ языкомъ, какимъ говорятъ въ той бесѣдѣ, въ которой ты находишся; говори онымъ чисто и съ другимъ не перемѣшивай. Ни когда не кажись разумнѣйшимъ, ниже ученѣйшимъ тѣхъ людей съ коими въ бесѣдъ находишся. Носи ученость свою, такъ какъ часы въ особомъ карманѣ и не вынимай безъ всякой нужды за тѣмъ только, чтобы показать, что ты ее имѣешь. Если у тебя спросятъ которой часъ, то скажи; но не провозглашай о томъ ежеминутно, безъ всякаго о томъ спросу, подобно ночному караульщику.