Вечер 73.
Продолжение сказки о тафтяной мушке.
В начале сего вечера похороним мы управителя и потом пустимся вдаль исследовать ту тайность, которая заключается в мушке. Сказывают, что худо жить без денег, а без ума ещё того хуже, и у кого есть деньги, у того разум и знания должны быть непременно, так как в жаркий день тепло, а в дождливый - ненастье. У меня нет денег, следовательно, не надлежит быть и разуму, но ежели правду сказать, то деньги не сопряжены с умом, бывает великий богач - великий дурак, случается, и бедный человек - не последний в городе мудрец. Да и нельзя, живя в свете, непременно должно сделать какое-нибудь дурачество, что б прославиться оным навеки, а без того не слышно будет и имени твоего в народе. Весьма чудно мне, что я без науки одурачился и без проводника образумился. В молодых летах сей главы хотел я, было, похоронить господина Куромшу. Но как стала она старее строк на двадцать, то я и опамятовался. Кто ограбил его имение, тот пускай и имеет о нём попечение, но они как деньги его, так и старание о нём заперли в сундуки, по чему видно, что сим не справедливым людям добродетель была безызвестна. Однако хотя из принуждения, только похоронили они своего управителя. При сём погребении оставлено было всякое великолепие, да и на что оно: на тот свет не в парчовом кафтане появляться должно, по пословице: " по платью встречают, а по уму провожают". Итак, господин Куромша отошёл в царство мёртвых и унёс с собою кривые ноги и другие телесные украшения, которых никому не завещал в своей духовной, и которых, я чаю, никто и принять бы не согласился. Плача и рыдания по нему не наблюдалось, сетовать было некому, ибо был он уже весьма в преклонных летах, и близкие его покинули сей мир ещё прежде, а дальняя родня если имелась, то давно уже о нём ничего не ведала, оставаясь в своих бескрайних степях, так как родом был он из башкир, детей же у него не было.
Владимира с матерью теперь в пути, Куромша в раю, а Неох в Вильне, таким образом, все по местам, к коим теперь приступим и о ком говорить станем.
Всякий, не задумываясь, скажет, что должно дать преимущество женщинам, и я на сие согласен, ибо и я неучтив против их полу, но Вестинета с Владимирой весьма много обеспокоены худою дорогою, следовательно, почитаем за лучшее дать им покой. А пока они прибудут в Вильну, то мы тем временем рассмотрим, каким образом пришёл Неох в сей город и что он учинил достопамятного до сего дня, то есть прежде вступления его в должность секретаря постельных дел. Отойдя от Новогрудка вёрст пятьдесят или больше - но надобно знать, что шёл он не большой дорогою, а опасаясь погони, пробирался лесами и пустынями - прибыл к некоторой хижине, которая стояла посредине леса и походила больше всего на русскую избу. Мне кажется, нечему дивиться было тогда Неоху, что нашёл он на Белой Руси русскую избу. Мы видим в России ныне английские, голландские и итальянские избы, однако не дивимся, хотя и без них можно было бы обойтись. Сверх же того, здешняя зима весьма сердита, и когда приходит её время, то непременно должно перебираться из чужестранных домов в те, которые устроены по-русски. Переступив через порог, увидел Неох, что помещение пусто, и что он мог сделаться в ней изрядным хозяином, для чего расположился в ней по своему соизволению и лёг на том месте. Которое показалось ему лучшим и способным успокоить его истомлённые дорогой члены. Сон уступил место размышлениям, и начал Неох рассуждать, что, может быть, сия горница поставлена для нужного случая и что, может, укрываются в ней в ночное время те люди, которым в городе или в деревне быть не сподручно, итак, испугавшись несколько, оставил он титул хозяина и забился на полати. И как только он там поместился, то услышал некоторый стук подле своего лесного лабиринта, и, мало погодя, вошёл к нему человек, которого он за темнотой разглядеть не мог и узнать, кто он - господин или слуга. Сей человек, походив несколько взад и вперёд по комнате, начал сердиться и между всякими восклицаниями выговаривал иные слова против грамматических правил, то есть такие, которыми не разговаривают в компании женской. Наконец, вошла в ту же избу по голосу женщина, а впрочем, не знаю, вдова или девица, извиняясь несколько перед мужчиной и так, как будто нехотя, признавшись виноватою, начала она его приголубливать так, как обыкновенно приголубливают в темноте. Неох хотел посмотреть, что они тогда делали, и как только повернулся на полатях, то доски полетели на пол, за которыми и он в скором времени последовал. Разрушение троянской стены столько стуку не наделало, сколько причинили грома сии полати. Несчастный Вулкан, которого бросил Юпитер с неба на Сицилию, переломил себе ногу, а наш Вулкан, упав с полатей на пол, остался цел, только повредил несколько затылок, отчего в ушах у него звенело, а из глаз сыпались искры. Мужчина и женщина кричали, как бешеные, и вскоре их не стало. Неох, окружённый досками, сидя на полу, часто хватал себя за голову и собирал растерянные мысли, дух его тогда смутился, и сердце поневоле трепетало. Сверх же того, как я слышал, он не великий был охотник летать с полатей, да притом не любил и стука.
Ночь препроводил он без сна, да и можно ль было ему успокоиться, когда поколебался мозг во всей его голове, как ни клади, а путешествие это стоило ему находки, но полно, в бедном состоянии болезни бывают не так велики, как в богатом. К рассвету дня Неох выздоровел совсем и начал собираться в путь, увидел он на столе часы и табакерку и не много раздумывал, как надобно поступить ему с сими вещами. Он положил из них каждую в такое место, где оным приличнее было лежать, нежели оставаться на столе в пустой избе, и пошёл из оной вон. Как только вышел он за двери, то увидел привязанного у дерева бодрого и большого жеребца, который был тогда под седлом. Подошедши к оному, осматривал Неох его очень долго по всем сторонам, стараясь узнать о хозяине, но не поняв ничего, отвязал он коня и, сев на него, отправился в путь. Можно, едучи верхом, рассуждать о чём-нибудь хорошем, мне кажется, что можно - и не можно. Часто случается, что скот идёт и скот нами правит, а скотина мыслить не может по мнению нынешних бородачей. Неох был из числа людей, но людей ещё учёных, следовательно, имел право рассуждать и о небесных планетах, не только о земных любовниках. Он не иначе представлял себе ночное свидание, как хотели увидеться два влюблённые попугая, а называл он их для того так, что они говорили очень нескладно, и заключил по тому, что годились они на гумне, выросли в деревне, воспитаны в лесу и выучены по-русски читать и писать весьма дурно, а говорить ещё того хуже.