Часа два спустя друзья беседовали уже, довольно уютно устроившись в наскоро раскинутой походной палатке. Трава была устлана дорогими коврами. С верха треугольной кожаной палатки спускалась лампада, распространявшая вокруг кроткое сияние. Рабы, прислуживавшие за ужином, удалились. Возлежа на мягких подушках, послы сами разливали по кубкам вино, смешивая его с водой. Сам Эдико наведывался, не нужно ли им чего, и затем вежливо с ними простился. Вигилий лежал в другой палатке, страдая болью в пояснице. Болезнь, а также нерасположение к нему товарищей заставляли его держаться особняком. За ним ухаживал его сын.
- О нашем путешествии, - говорил префект, - почти нечего рассказывать. Наш путь лежал почти все время по римской области и только недавно вступили мы во владение Аттилы. Вскоре по переходе границы, правда, случилось с нами маленькое приключение.
- Густая толпа гуннов, - прервал его comes, - выехала к нам навстречу. Угрожая жестами, размахивая оружием, гунны требовали, чтобы мы остановились.
- Немного спустя, подъехал к нам предводитель отряда, махая обнаженным мечом. - "Аттила гневается - кричал он нам по латыни, - он говорит устами своего раба: не хочет он более видеть послов Валентиниана. Те дары и сокровища, которые вы везете с собой, вы должны выдать. Сюда сейчас же! или... я изрублю вас на месте". И он взмахнул мечом.
- Не сморгнув глазом, - рассказывал Ромул, - взглянул ему в лицо префект и сказал: "Эти дары Аттила получит только из моих рук как дары, из твоих - просто как добычу. Теперь делай, что знаешь, варвар". - "Хорошо, римлянин! - воскликнул гунн, опуская оружие, - ты с честью выдержал испытание. Я донесу об этом господину". - С этими словами он повернул своего коня и умчался на восток.
- Тотчас после этого встретил нас другой отряд гуннов, которым было поручено сопровождать нас к Аттиле. Вот и все. Больше нам нечего рассказывать. Вы - иное дело. Вы уже давно едете по царству гуннов. Расскажи-ка, оратор, как вы путешествовали. Но сначала подлей мне вина - вот мой кубок.
- Наше путешествие, - начал Приск, возвращая другу полный кубок, - отличалось разнообразием. На двадцать первый день прибыли мы в Сардику, находящуюся от Византии на расстоянии только тринадцати дней пути. Так тяжело весит это позорное золото, которое мы везем гуннам на десяти повозках.
- Там, в Сардике, наполовину сожженной гуннами, - продолжал Максимин, - пригласили мы Эдико и других наших спутников в гости на ужин.
- Но, увы, - сетовал оратор, - быков и баранов, которыми мы угощали гостей, пришлось нам взять от них в подарок. Только приготовление ужина было наше...
- Во время ужина произошла ссора. Вигилий, выпил ли он чрез меру старого луканского вина, или это было простое притворство, начал восхвалять Феодосия, утверждая, что он бог, в то время как Аттила просто человек.
В конце концов гунны рассвирепели, и, чтобы усмирить их, - Эдико молчал, - Максимину пришлось раздавать им сирийские одежды и индийские драгоценные каменья. Бог Феодосии дорого обошелся тебе, патриций, дороже, чем он стоит...
- Потом прибыли мы в Нэсс...
- То есть, на то место, где когда-то стоял Нэсс, - поправил Максимина оратор. - Гунны сравняли его с землей.
- Среди развалин базилик блуждали раненые и больные, прося хлеба или смерти. (Здесь же там и сям валялось несколько трупов). Мы раздали несчастным последние имевшиеся у нас запасы хлеба и поехали далее по опустошенной стране, при чем старались держаться подальше от большой дороги, где нельзя было дышать от запаха разлагавшихся трупов, которые во множестве валялись по сторонам дороги. Таким образом окольной дорогой прибыли мы на берега Дуная. Гунны согнали окрестных жителей, которые и помогли нам переправиться через реку. Мне показалось странным это бесчисленное множество судов, собранных здесь гуннами. На наши вопросы по этому поводу гунны отвечали, что Аттила намерен здесь вскоре устроить большую охоту.
- А, понимаю, - воскликнул префект, - дичью будем мы - римляне.
- Проехав таким образом по левому берегу Дуная около семидесяти стадий, мы хотели было расположиться на ночь на холме, вершина которого представляла очень удобное место для стоянки. Уже палатки были разбиты, лошади выпряжены, огонь для приготовления ужина разложен... Вдруг прискакали гуннские всадники (Эдико не было с нами. Он отлучился на день по какому-то неизвестному нам делу), они осыпали нас ругательствами, требуя, чтобы мы удалились отсюда и разбили лагерь у подошвы холма.
- Почем это? - спросил Ромул.
- Сам Аттила, видите ли, остановился лагерем в долине... положим, это было очень далеко, где-то ниже по течению реки... но было бы не прилично...
- Что же именно? - с гневом спросил префект.
- Чтобы наши ноги стояли выше того места, где покоилась глава повелителя мира. Наше сопротивление не привело ни к чему. Нам пришлось оставить это удобное место и расположиться на ночь в болоте... Но все-таки Аттила прислал нам к ужину живой рыбы и несколько быков.