Внизъ съ высоты семи тысячъ футовъ!
Шаръ достигъ высоты 2300 метровъ и, вѣроятно, поднялся бы еще выше, еслибъ воздухоплаватели не приняли мѣръ, чтобы помѣшать его дальнѣйшему поднятію.
Подхваченный пассатнымъ вѣтромъ, который дулъ на этой высотѣ съ большою силой, шаръ быстро отклонился къ югозападу и полетѣлъ надъ долиною Кавара, очертанія которой можно было разсмотрѣть сквозь рѣдкую мглу, повисшую надъ пустыней. На высотѣ луна свѣтила невыносимо ярко, тогда какъ внизу ея свѣтъ терялся въ бѣлесоватомъ сумракѣ.
Площадка, надъ которою нѣсколько минутъ тому назадъ качался воздушный шаръ, круто обрывалась съ западной стороны на глубину ста метровъ, образуя ущелье, въ которомъ пріютилось селеніе туземцевъ. Къ востоку долина постепенно повышалась и переходила въ песчаную равнину, а вдали, на югѣ, подымалась гигантская уединенная скала. Скоро Каваръ исчезъ изъ глазъ и передъ взорами путниковъ опять разстилалась песчаная, безплодная равнина, которая сверху казалась путешественникамъ огромною впадиной, разверзавшаяся подъ ними на подобіе гигантской чаши, въ то время какъ края ея поднимались на горизонтѣ почти до уровня воздушнаго шара.
Газъ, наполнявшій шаръ, началъ постепенно охлаждаться, вслѣдствіе соприкосновенія съ болѣе холодными слоями воздуха, и терять свою подъемную силу, такъ что шаръ началъ опускаться. Выбрасывая балластъ, д'Эксъ регулировалъ опусканіе шара, такъ какъ онъ хотѣлъ, чтобы гайдроппы снова коснулись земли. Воздушный шаръ уклонился далеко отъ своего пути, и д'Эксъ намѣревался бросить якорь и остановить полетъ шара, какъ только это будетъ возможно. Когда шаръ приблизился на тысячу метровъ къ поверхности земли Пеноель указалъ на западѣ темную массу, рѣзко выдѣлявшуюся на болѣе свѣтломъ фонѣ песковъ. Вѣтеръ прямо гналъ шаръ въ ту сторону, и вскорѣ воздухоплаватели убѣдились, что по счастливой случайности, они приближаются къ оазису, столь рѣдкому въ этой части Сахары.
-- Вѣроятно, это необитаемый и малоизвѣстный оазисъ Аграма. Впрочемъ, я думаю никто изъ европейцевъ не бывалъ здѣсь,-- сказалъ Пеноель, державшій карту въ рукахъ и отмѣчавшій по ней путь воздушнаго шара.-- Но это все равно: тотъ или другой оазисъ, но мы должны радоваться, что онъ встрѣтился намъ, такъ какъ это даетъ намъ возможность обождать тамъ перемѣны вѣтра или же окончательно исправить нашъ двигатель. Мы должны теперь позаботиться о томъ, чтобы не миновать его. Вѣдь безъ машины мы не можемъ вернуться, а кто знаетъ, какъ долго намъ придется летѣть, прежде чѣмъ мы опять встрѣтимъ оазисъ.
-- Да, я и намѣревался остановиться надъ этими пальмовыми деревьями, -- сказалъ д'Эксъ.-- Мы находимся высоко и двигаемся очень быстро, но я замѣчаю, что шаръ быстро опускается. Ну и пусть! я не стараюсь задерживать его, у насъ еще одиннадцать гайдроповъ. Я надѣюсь, какъ только они коснутся земли, это остановитъ паденіе шара. Фарльганъ, ступайте, приготовьтесь спустить якорь при первой же возможности. А вы, Пеноель, приготовьте 200 килограммовъ балласта, но, ради Бога, не бросайте его, пока я не подамъ сигналъ.
Шаръ падалъ такъ быстро, что воздухъ свистѣлъ въ снастяхъ, и вымпелъ вытянулся вертикально. Несмотря на то, воздухоплаватели опасались, какъ бы шаръ не пронесся надъ оазисомъ раньше, чѣмъ опустится на высоту, съ которой можно было бросить якорь. Д'Эксъ уже думалъ, не открыть ли ему клапанъ, что ускорило бы паденіе, какъ вдругъ шаръ, еще на высотѣ 500 метровъ, получилъ сильный толчекъ, подскочилъ вверхъ и затѣмъ понесся прямо на верхушки послѣднихъ пальмъ оазиса.
-- Бросайте балластъ!-- крикнулъ д'Эксъ, когда шаръ находился въ разстояніи 500 метровъ отъ земли, приближавшейся съ неимовѣрною быстротой къ воздушному кораблю.
-- Есть!-- крикнулъ Пеноель, и масса свинца съ страшнымъ шумомъ обрушилась чудовищнымъ дождемъ на деревья, сгибая и ломая ихъ вѣтви.
Ударъ лодки о верхушки густо разросшихся пальмъ былъ смягченъ гайдропами и паденіемъ балласта. Шаръ снова сдѣлалъ прыжокъ вверхъ и, послѣ нѣсколькихъ скачковъ, остановился неподвижно на высотѣ 150 метрахъ у опушки оазиса.
Раньше, чѣмъ лодка коснулась верхушки деревьевъ, Фарльганъ бросилъ якорь, который застрялъ въ вѣтвяхъ финиковой пальмы. Никто не могъ объяснить себѣ, отчего шаръ испыталъ толчекъ въ воздухѣ.
-- Я думаю,-- сказалъ д'Эксъ,-- что это произошло по слѣдующей причинѣ: когда я въ Каварѣ, два часа тому назадъ, перерѣзалъ гайдропъ, мы стояли на якорѣ, веревку котораго я сильно удлинилъ. Перерѣзка гайдропа значительно облегчила шаръ, такъ же какъ потеря балласта. Это заставило шаръ сдѣлать сильнѣйшій скачекъ вверхъ, причемъ веревка, удерживавшая якорь, должна была лопнуть. Но этого не случилось -- якорь остался висѣть на веревкѣ въ 600 метровъ длиной. Это онъ то и зацѣпился за деревья и внезапно остановилъ дальнѣйшій полетъ шара.
Энокъ продолжалъ сидѣть въ общей палаткѣ подъ надзоромъ Збадьери и дѣлалъ видъ, что, ровно ничего не замѣчаетъ изъ того, что творится кругомъ.
Д'Эксъ подсѣлъ къ нему.
-- Теперь уже нѣтъ сомнѣнія, что вы задумали измѣну и хотѣли завладѣть врасплохъ шаромъ при посредствѣ своихъ друзей въ итальянскомъ отрядѣ. Одинъ изъ нашихъ гайдроповъ оказался привязаннымъ.
Конечно, это имѣло цѣлью не дать шару двинуться съ мѣста. Еслибъ не было другихъ доказательствъ вашей измѣны, то этого одного достаточно, чтобы уличить васъ.
Энокъ отвѣтилъ не сразу.
-- Я не могу представить вамъ неоспоримыхъ доказательствъ, подтверждающихъ мою невиновность. Это слишкомъ трудно. Но вѣдь и ваши улики далеко не убѣдительны. Развѣ не могло быть случайнаго совпаденія обстоятельствъ, кеторыя заставляютъ васъ думать, будто я измѣнникъ? Гдѣ у васъ доказательства тому, что это я испортилъ воду? Увѣрены ли вы, что это не была простая оплошность? Далѣе -- откуда я могъ знать, что невозможность добыть воду заставитъ насъ летѣть за нею въ Мурзукъ? Конечно, я воспользовался пребываніемъ въ Мурзукѣ, чтобы написать Сорелло. Я узналъ случайно о его пребываніи въ Фецанѣ и, благодаря такой же случайности мы могли встрѣтиться съ нимъ по дорогѣ. Да, дѣйствительно, я зналъ о цѣли итальянской экспедиціи. Мнѣ сообщилъ это арабъ, какъ вамъ уже извѣстно со словъ Збадьери. Но мнѣ казалось, что будетъ лучше скрыть отъ васъ мои отношенія съ врагами маіора Жермена. Вотъ почему я ничего не сказалъ вамъ о письмѣ и о полученныхъ мною свѣдѣніяхъ. Сознаюсь, что это была ошибка, но вѣдь это еще не преступленіе! Вы увѣряете, что въ письмѣ я научилъ ихъ помѣшать успѣху нашей экспедиціи. Но вѣдь это голословное обвиненіе! Вы не видѣли письма и не знаете его содержанія. Оно касалось только нашихъ личныхъ дѣлъ. Затѣмъ, развѣ это я направилъ шаръ въ Тару, гдѣ, по вашимъ предположеніямъ, находился Сорелло съ отрядомъ? Развѣ я могъ разсчитать, что воздушный шаръ остановится какъ разъ въ мѣстѣ, которое мнѣ было нужно для осуществленія моихъ плановъ? Что же касается вашего обвиненія, будто я повредилъ двигатель и привязалъ гайдропъ, то позвольте замѣтить вамъ, что Фарльганъ самъ сознался, что порча произошла вслѣдствіе его оплошности. При томъ же, зачѣмъ мнѣ было портить машину? Могъ ли я предложить, что съ Рене сорветъ шляпу, а Фарльганъ отправится за нею, что якорь оборвется? Вѣдь не могъ же я желать покинуть Фарльгана въ пустынѣ? Не самъ ли я предложилъ отправиться на его поиски? Теперь относительно гайдропа. Еслибъ я хотѣлъ задержать шаръ, то привязалъ бы его за всѣ двѣнадцать гайдроповъ, а не за одинъ проволочный канатъ, который легко перепилить. Я оставался два часа на землѣ, и у меня было достаточно времени, чтобы укрѣпить всѣ гайдропы, еслибы я того хотѣлъ. Вѣроятно, гайдропъ зацѣпился за дерево, вѣдь это же могло случиться.
-- Да, но что вы скажете о разговорѣ, который Рене слышалъ въ телефонъ?-- спросилъ д'Эксъ.
Энокъ вскочилъ. Скрестивъ руки, онъ бросилъ на капитана молніеносный взоръ и разразился злобнымъ смѣхомъ.
-- На это я считаю лишнимъ отвѣчать. Мало ли что могло почудиться сонному мальчику. Развѣ можно строитъ тяжелое обвиненіе на простыхъ росказняхъ ребенка... дѣвушки, заинтересованной, быть можетъ, въ томъ, чтобы погубить меня...
-- Дѣвушки, заинтересованной въ томъ, чтобы погубить васъ?-- повторилъ пораженный д'Эксъ.-- Что вы хотите этимъ сказать?
-- Развѣ я сказалъ дѣвушки?.. Ваши нападки вывели меня изъ себя, и я не помню, что говорю... Подождите до завтра; я увижусь съ Рене, поговорю съ нимъ... и тогда все разъяснится... А пока, я отдаю себя въ полное ваше распоряженіе и буду повиноваться всѣмъ вашимъ приказаніямъ.
Д'Эксъ ушелъ, еще разъ напомнивъ Збадьери, чтобы онъ ни на мгновеніе не спускалъ глазъ съ плѣнника. Оставшись одинъ и размышляя о происшедшей сценѣ, д'Эксъ почувствовалъ, что начинаетъ колебаться. Основательны ли его подозрѣнія? Не случайное ли то сцѣпленіе обстоятельствъ? Въ особенности смутили его вырвавшіяся у Энока слова относительно Рене. Онъ сталъ припоминать разныя мелочи, и въ умѣ его невольно возникло подозрѣніе, что, быть можетъ, Рене дѣйствительно переодѣтая дѣвушка. Д'Эксъ никогда не видалъ дочери Жермена, но слышалъ объ удивительномъ сходствѣ между нею и братомъ. Нѣтъ ли тутъ обмана? Д'Эксъ рѣшилъ непремѣнно раскрыть тайну, также какъ и виновность Энока.